Лерка

Если мальчику в любви Признаёшься по секрету И с волненьем от него Ждёшь желанного ответа, Пусть не будет для тебя Неожиданным сюрпризом, Если ты его ответ Прочитаешь на заборе. (Г. Остер) От Кристинки я млел. Точнее, млел я даже не от самой Кристинки, а от того, что из всех парней она выбрала именно меня. - Ты ведь придешь? – спросила, горячо дыша в ухо. - Конечно! – какие могли быть сомнения? - Знаешь, что я хочу в подарок? - М-м? – я водил руками по прикрытой тонкой тканью блузки спине и информацию не воспринимал в принципе. - Браслет. Вот такой, - она отстранилась и, нажав несколько кнопок, сунула мне под нос айфон. Я пару раз моргнул, приходя в себя, и уставился на фотографию. Под ювелирной безделушкой был ценник – 30 000 рублей. Штука баксов. За браслет! Охренела, что ли? - А пото-ом, - нежно проводя ноготком по моей шее, томно сказала она, не замечая, что я стою соляным столбом и ни на что уже не реагирую, - А потом все гости разойдутся, а ты останешься ночевать. И мы сделаем это. Я сглотнул и зажмурился. Штука баксов за то, чтобы наконец-таки трахнуть самую красивую девчонку в школе? Да к черту все, я бы и две отвалил. Если бы они у меня были. Уверены, что друзья познаются в беде? Враки все это – друзья познаются в счастье. В общем, вы наверняка поняли, что нужную сумму мне никто не одолжил. Предлагали максимум тысячу, а рассказывать половине школы, собирая копейки, что мне нужны деньги, чтобы трахнуть их мечту, было как-то не с руки. Некрасиво это по отношению к девушке, нельзя так с мечтой. Никитос подошел после физкультуры. - Слышал, тебе деньги нужны? - Ну. - Что же ты, такой крутой, а денег нет? - Так получилось, - ответил я. Не рассказывать же каждому встречному, что батя не рассчитал с проектом, и весь семейный бюджет улетал на погашение долгов, минуя меня. И карманных денег у меня была тысяча на неделю. Либо поесть, либо в кино сходить. Одному. Я и не ел в школе последние два месяца. Копил, чтобы раз в две недели сводить Кристинку в кино и ее любимые суши. - Я предлагаю тебе заработать, - загадочно улыбаясь, проговорил Никитос. - Наркоту продавать не буду, - сразу отрезал я. Кристинка Кристинкой, а портить себе характеристику я не собирался. - Брось, никакого криминала. Заспориться предлагаю, - мы дошли до кабинета химии и остановились. - Суть в чем? - Ходят слухи, что ты у нас кого угодно можешь соблазнить… - Кто распускает? – я демонстративно скривился, хотя слухи ласкали самолюбие, что уж там. - С Кристинкой встречаешься… Я хмыкнул. - В чем суть? Сейчас звонок прозвенит. - Я с тобой сяду, - я кивнул. А суть была вот в чем: за месяц мне предлагали влюбить в себя жертву, на которую мне укажут. И если жертва сама признается мне в любви при свидетелях – я забираю деньги, покупаю браслет и счастливо трахаюсь с Кристинкой. Если нет - вот тут была загвоздка. Потому что в этом случае я должен был воздержаться от похода на ее день рождения. И обломаться по всем фронтам. Я думал. Целых полчаса думал. И решил: а что я, в конце концов, теряю? Если браслета не будет (а без денег его по-любому не будет), и так не пойду. А тут… Тут хотя бы шанс. И я согласился. И не заметил, как гаденько при этом ухмылялся довольный Никитос. Идиот, какой же я идиот! Вот вляпался, так вляпался. Нет, я, конечно, предполагал, что вряд ли буду соблазнять какую-нибудь красавицу, ставил на Машку из «В», на Светку из «Б», на лесбиянок из десятого. Но реальность превзошла все ожидания. На перемене подвалили Иванов и Кудасов из «Б», и Степаненко из «В». - Жертва выбрана, мы завтра вносим по десятке, Кудасов банкир. Готовы? - мы сложили руки, как в «Трех мушкетерах», и Кудасов опустил сверху свою лапу, принимая пари. - Кто жертва-то? – поинтересовался я. - Лерка Жатько. - Лерка? – ошалело переспросил я. – Как Лерка? - А вот так, - заржал Никитос. – Попал ты, Миха. - Нечестно это, - начал я. Но был грубо прерван. - Да что ты? А разве были какие-нибудь ограничения? - Не было, - вздохнул я. - Вот-вот. Иди, соблазняй, - парни заржали. И я пошел. Шел и думал, что таких идиотов, как я, еще поискать. Как можно было не спросить, кого буду влюблять? Лерка… мать моя женщина… Лерка Жатько! И все было бы не так плохо, если бы Лерка был девчонкой. Но нет, он был парнем, самым невзрачным ботаником, каких я когда-либо видел. Лерка… Да я с ним не здоровался-то ни разу. "Ладно, - решил я, помучившись пару часов, - в конце концов, могло быть и хуже – это мог быть Евгений Борисович – наш физрук!"