***
Будучи доминанткой, Ирэн часто доказывала клиентам, что боль может приносить наслаждение, что это изысканная специя, которая позволяет испытать более глубокие ощущения. Но сейчас, когда боль заняла всю её жизнь, женщина мечтала о том, чтобы она исчезла. После того как ее «допросили», доктор увеличил дозу морфина. Это принесло некоторое облегчение, но увы, этого было недостаточно. Ей рассказали, что она попала в жуткую аварию. Чтобы вытащить её из машины, спасателями пришлось разрезать крышу. Водитель второй машины, который вылетел на перекрёсток и не смог справиться с управлением, погиб на месте. У неё же было множество переломов и, что самое плохое, повреждение позвоночника. — Вы можете никогда не встать, — сообщил ей врач с профессионально-нейтральным выражением лица. Странно, но её это почти не тронуло. Когда такое показывали в фильмах, герои начинали рыдать, злиться, кричать. Ей же хотелось лишь одного — поскорее отключиться. Не важно, что она не сможет ходить, если прямо сейчас она не могла даже дышать полной грудью из-за сломанных ребёр. Первые недели были адом. Боль преследовала её везде: во сне и наяву. Она даже не стала спрашивать, насколько обезображено теперь её лицо. Ей обещали, что оно заживёт. Останутся только небольшие шрамы, которые она сможет исправить при помощи пластической операции. У Ирэн Ларсен был приличный счёт в банке и замечательная страховка, так что она могла себе это позволить. Постепенно агония начала стихать. На это ушло довольно много времени, но уже через пару недель ей снизили дозу морфия. И вот тогда осознание того, что сообщил ей врач, стало постепенно настигать её. Она не сможет ходить. Возможно. Если быть точным, то вероятность того, что она встанет на ноги, составляла ничтожные пятнадцать процентов. Теперь, когда с каждым днём болело всё меньше, Ирэн наконец смогла ясно мыслить. Довольно предсказуемо, что первое время она могла лишь представлять себе, какой будет её жизнь ближайшие несколько месяцев, пока она будет проходить курс реабилитации, и следующие годы, если она так и не сможет встать. Было какое-то сладкое упоение в том, что можно было сутками напролёт предаваться этим мыслям, жалея себя. Впрочем, довольно скоро женщина взяла себя в руки. Чтобы как-то собраться, она посвятила своё время другой задаче, зачем она решила стать Ирэн Ларсен. Когда она только начинала взращивать эту личность, Ирэн решила, что это будет её последний шанс. Когда наступит момент, что ей придётся расстаться с жизнью мисс Адлер, она станет мисс Ларсен и завяжет со всей опасной и противозаконной деятельностью. Полностью поменяет имидж, оборвёт все знакомства без исключения и никогда не поедет в город, где была под одной из прошлых фамилий. Так почему же она решила, что пришло время? Ответ был слишком прост. Шерлок Холмс. Как бы ей хотелось, чтобы существовала какая-то возможность стереть собственные чувства и воспоминания, чтобы её разум действительно властвовал над сердцем до такой степени, чтобы удалить его номер из телефона, чтобы никогда больше не набирать ему сообщения, чтобы никогда не вспоминать его. Он постоянно причинял ей боль своим равнодушием, но ещё больше её ранило его редкое проявление внимания. Шерлок словно поддерживал в ней иррациональный огонёк надежды, не позволял окончательно отказаться от него. Интересно, понимал ли он сам, что делает, или столь извращенно тонкие игры с чужими чувствами были лишь случайностью? В любом случае, Ирэн радовалась, что обстоятельства развели их в разные города. Было бы просто невыносимо находиться рядом с ним постоянно. Невозможно сохранить гордость и верность собственным принципам, когда он поблизости и так восхитительно равнодушен. Ужасная суть женской натуры — желать недоступного. Хотя, может, это было свойственно только ей. Ирэн ни в чём не была уверена. С другой стороны, ясно было одно: какие бы противоречивые чувства к Шерлоку она ни испытывала, его были вполне однозначны. Она даже не понимала, с чего это вдруг решила, что сможет заинтересовать его как женщина, разрушить представление всего мира о нём как об асексуале и доказать, ему — в первую очередь, что он так же подвержен эмоциям, как и все остальные. Когда он спас её в Карачи, Ирэн даже на какое-то мгновение поверила, что это ей удалось. Шерлок примчался к ней на помощь, вырвал из лап террористов, укрыл в безопасном месте, лечил ранения, которые она получила за время плена, будил по ночам, когда она не могла вырваться из плена кошмара. Конечно, он делал это всё с непроницаемым выражением лица, но иногда ей казалось, будто в его взгляде проявляется нежность, которую он старательно прячет от неё и от себя. Но потом она поняла, что просто убедила себя в этом. Да, они «переписывались». Точнее, она писала ему десятки сообщений, а он изредка коротко отвечал. Причём, Ирэн была в этом почти уверена, он делал это для того, чтобы она хоть ненадолго оставила его в покое. Почему он не прекращал их общение, она не знала. С другой стороны, его равнодушие красноречиво демонстрировало то, что за те полтора месяца, что она лежала в больнице, он ничего ей не написал. Да, номер был куплен на новое имя, и да, она не сообщала ему об аварии, но в прошлый раз Шерлок всё равно нашёл её и пришёл на помощь. Наверное, это было проявлением его чувства долга. Своего рода расплатой за то, что он разгадал её пароль и бросил без защиты. Теперь он ничего не был должен, так что наверняка даже не заметил, что сообщения от неё перестали приходить. — Добрый день, — поздоровался доктор, входя в палату. Когда Ирэн увидела его впервые после того, как боль немного стихла, она отметила, что он красавчик. Профессиональная привычка. Но уже после пары осмотров она поняла, что доктор Элмерс ещё и профессионал высочайшей квалификации. — Добрый день, доктор, — отозвалась она, привычно подавив порыв соблазнительно улыбнуться. Сначала из-за обширных гематом и порезов это было просто-напросто адски больно, а потом она поняла, что с такими ранениями привычная мимика выглядит не так эффектно — наоборот, довольно отталкивающе. Теперь она старалась быть более сдержанной в проявлении эмоций. По крайней мере, пока лицо не заживёт. Это был стандартный осмотр, который проходил каждое утро. Одни и те же десятки вопросов с одними и теми же ответами. Увы, явного прогресса не наблюдалось. Ирэн всегда прекрасно умела читать людей, так что с доктором у них была своеобразная игра. — Дайте угадаю, общее физическое состояние продолжает улучшаться, но функция ног всё ещё не восстанавливается, — она говорила это почти весело, хотя чувствовала себя каждый раз так, словно озвучивала свой приговор. — Мисс Ларсен, я вам уже говорил, что это долгий процесс, — начал мужчина, но Ирэн не дала ему договорить. — Всё в порядке, доктор, мне всё прекрасно известно. Продолжаем лечение и надеемся на улучшение. Доктор Элмерс невольно улыбнулся в ответ. Ирэн заметила, что он довольно тепло относился к ней. На самом деле, пожалуй, она бы легко могла его соблазнить. Раньше она бы наверняка так и поступила, но сейчас ей почему-то не хотелось играть с сердцем бедного доктора. Возможно, потому, что она сполна прочувствовала, каково это — быть влюблённым, не надеясь на взаимность.***
Последние несколько месяцев были для Шерлока столь же радостными, как для нормальных людей рождественские каникулы. Сначала изощрённое убийство электрика, потом загадочное похищение редкой статуэтки, покушение на убийство, угрозы — широкий выбор вполне умелых преступников и различного рода ухищрений. Неудивительно, что консультирующий детектив пребывал в приподнятом настроении. Увы, всё хорошее имело дурною привычку заканчиваться. Пару дней назад Джон внёс в свой блог последнее из раскрытых им дел, и, как назло, больше ни один приличный клиент к ним в дверь не стучался. Были лишь неверные супруги и пропавшие домашние любимцы. И именно в такие дни, когда скука становилась совсем невыносимой, Шерлок позволял себе подумать об Ирэн Адлер. В такие дни он отвечал на её сообщения, иногда наводил справки о том, чем она сейчас занимается. Она была слишком блистательным соперником, чтобы вот так просто отпустить её. И на этих мыслях он всегда себя обрывал, потому что дальше в его сознании всплывали образы, которые невозможно было объяснить холодным расчётом — невозможно было даже оправдаться перед собой за то, что они сохранились в его чертогах столь яркими и подробными воспоминаниями. Взгляд детектива блуждал по комнате, но постоянно останавливался на телефоне, лежавшем нарочито небрежно на столе. Самое плохое в нём было то, что он упорно продолжал молчать. Стон, который оповещал о приходе сообщения, Шерлок так и не поменял. Более того, с тщательностью, которая была ему свойственна в расследованиях, он устанавливал его для каждого нового номера Ирэн. Было нечто правильное в том, что только её сообщения выделялись среди всех остальных. Да и этот звук действовал на окружающих так же, как и сама женщина: смущая и нервируя. Но телефон продолжал молчать. Шерлок недовольно поморщился. Эта Женщина всегда умудрялась действовать ему наперекор. Пару раз у него даже возникала мысль начать активно общаться с ней, чтобы она в своём противостоянии с ним прекратила ему писать. Идея прожила всего несколько секунд. Это было бы величайшим оскорблением интеллекта Ирэн Адлер — предположить, что такая уловка сработает. У Шерлока вырвался недовольный вздох. Удивительно, что даже своим молчанием Эта Женщина умудрялась действовать ему на нервы. Он вспомнил, как в последний раз её сообщения едва не сорвали допрос. Сложно было расспрашивать мужа, который только что опознал вскрытое тело супруги, когда телефон столь бессовестно сексуально стонал. Детектив вновь раздражённо вздохнул, а потом замер, напряженно всматриваясь в пустоту. Допрос состоялся почти два месяца назад. Безусловно, он не мог ошибиться. На убийцу их вывел анализ грязи, в которой была обнаружена пыльца цветка, чьё цветение длится с первой четверти августа до середины сентября. Получается, что Ирэн не писала ему почти два месяца. Всего за несколько секунд он преодолел расстояние до телефона, чтобы проверить собственные выводы. Конечно, он оказался прав. Шерлок закрыл глаза и всего на миг задержал дыхание. Вновь открыв их, он уже был полностью сосредоточен на задаче, которая внезапно перед ним возникла. Он знал об Ирэн Адлер многое. Часть она рассказала сама, часть он выяснил. Загвоздка заключалась в том, что почти всегда это были малозначительные факты. Хотя в одном детектив не сомневался: она была не из тех, кто уходит не попрощавшись. Наоборот, Ирэн всегда стремилась оставить за собой последнее слово. Если бы она решила оборвать с ним все отношения, то наверняка крайне вычурным и безобразно дорогим способом. А вот просто исчезнуть было совсем не в её стиле. Шерлок колебался всего несколько секунд, прежде чем написать сообщение своим агентам, чтобы узнать, как давно они её видели. Судя по их ответам, Ирэн пропала примерно два месяца назад, с тех пор она не возвращалась в свою квартиру, не пользовалась карточками и вообще не подавала никаких признаков жизни. Шерлок почувствовал, как волосы на затылке зашевелились. Странное чувство беспокойства холодными щупальцами обвило его позвоночник и проникло в грудь, сжимаясь тугими кольцами вокруг сердца. Детектив вновь прикрыл глаза и сделал несколько глубоких вдохов, возвращая себе контроль над эмоциями. — Волнение не поможет, — прошептал он себе под нос то, что так часто повторял Джону. Его взгляд снова стал холодным, а мысли понеслись в голове с ужасающей скоростью. Не тратя больше времени, он направился к выходу, по пути набирая сообщения и разворачивая полноценную поисковую операцию.***
Чтобы найти Ирэн, Шерлоку пришлось потрудиться. Вряд ли женщина сделала это намеренно, но она умело спутала следы для каждого, кто попытался бы её обнаружить. Для начала она села в незарегистрированное такси. Он бы никогда об этом не узнал, если бы Майкрофт не прислал записи с видеокамеры, которая случайно засняла этот момент. К тому же женщина явно собиралась куда-то в спешке, потому что оставила дома документы. Неудивительно, что после аварии она числилась как Джейн Доу, пока не пришла в себя. Детектива насторожил тот факт, что Ирэн предпочла назваться другим именем. В своё время они оба потратили достаточно много сил и времени, чтобы ей было безопасно жить под фамилией Адлер, так что этот поступок точно не был продиктован страхом. Но самым плохим во всём этом оказалась медицинская карта, которую Шерлок раздобыл ещё до того, как сесть в самолёт, который должен был доставить его в Канберру, где вот уже почти полгода жила Ирэн. Мужчина хмуро читал записи, сделанные лечащим врачом, и его взгляд становился мрачнее с каждым новым словом. Всё было очень плохо. Множество сломанных костей, внутреннее кровотечение, гематомы, проникающие ранения в брюшную полость. Неудивительно, что её оперировали почти сорок часов, а потом ещё несколько недель держали в медикаментозной коме. И всё же это всё должно было со временем зажить. А вот повреждение спинного мозга было серьёзнее. Проблема была не только в нём: Ирэн сидела на переднем сидении, поэтому, когда встречная машина влетела в них, листы искорёженного металла сжали её ноги. Повреждение позвоночника наложилось на механическое повреждение мышц и нервов. Шерлок закрыл карту, откидываясь на спинку кресла. Впервые он чувствовал такую неуверенность и одновременно столь сильное желание ускорить встречу. Ему часто говорили, что он бестактен, и вполне заслуженно. Он никогда не понимал, зачем люди пытаются подбирать слова помягче, если суть всё равно одинаковая. Но сейчас, пока ещё было время, он пытался прокрутить в голове все варианты диалогов, чтобы случайным словом не обидеть Ирэн. Сейчас у неё и так достаточно проблем, не хватало ещё, чтобы он действовал ей на нервы.***
Погода в Канберре была солнечной. После дождливых лондонских будней вполне умеренная для Австралии в это время года температура казалась для Шерлока адским пеклом. Он недовольно расстегнул свой пиджак, а после и вовсе снял его, пока дожидался такси. Водитель оказался крайне разговорчивым, причём его совсем не смущало то, что пассажир отвечать не спешил. Он неустанно рассказывал про красоты местной природы и советовал детективу приехать где-нибудь в январе, когда вода будет как раз для сёрфинга. И даже выразительный взгляд Шерлока, чей цвет кожи явно свидетельствовал о том, что он не большой любитель солнечных ванн, не остановил мужчину. Это было даже неплохо. К тому моменту, когда машина остановилась у дверей госпиталя, детектив забыл обо всех сомнениях и был просто несказанно рад наконец-то оказаться на месте. Миновав все формальные процедуры, Шерлок прошёл во внутренний двор, постоянно поправляя ворот неудобного халата, который его заставили надеть. Судя по виду территории, детектив понял, что лечение в этом заведении должно было стоить невероятную сумму. С другой стороны, для Ирэн Адлер такие траты можно было назвать едва не карманными расходами. Шерлоку хватило одного взгляда, чтобы найти среди больных ту, ради кого он и пересёк океан. Она сидела в кресле-каталке в тени дерева и о чём-то довольно увлечённо разговаривала с врачом. По одному его виду детектив даже с такого расстояния мог с уверенностью сказать, что доктор заинтересован в Ирэн. Причём не только в профессиональном плане. Почему-то это открытие вызвало в нём волну раздражения. На самом деле так было каждый раз, когда он видел, как очередная жертва падала к ногам Этой Женщины. Для себя он объяснял это тем, что не переносит такой глупой привязанности к человеку, который, очевидно, лишь этим пользуется. Уверенным шагом Шерлок прошёл через двор, не чувствуя ни капли смущения. Словно для них было совершенно нормально не общаться несколько месяцев, а потом просто приезжать лично, пересекая ради этого океаны и отменяя все свои дела. Когда он приблизился, то услышал взрыв смеха, который очень скоро затих. Судя по позе Ирэн, смеяться ей было больно из-за сломанных рёбер. — Может, вы расскажете мне, как столь умная женщина умудряется постоянно попадать в столь глупые ситуации? — спросил Шерлок вместо приветствия, когда подошёл достаточно близко. Женщина узнала его голос. Вздрогнув от неожиданности, она повернулась к нему. Детектив сумел сохранить равнодушное выражение лица, но вид настолько израненной Ирэн всё же сумел вывести его из равновесия. Даже после Карачи она выглядела лучше. А потом он обратил внимание на её взгляд. Она словно принимала какое-то решение, глядя на него. Раньше, стоило им оказаться лицом к лицу, Ирэн начинала соблазнять его, не стесняясь никаких способов, но сейчас она молчала, а взгляд её постепенно становился всё холоднее. — Я понятия не имею, кто вы, — наконец негромко произнесла она. — Доктор Элмерс, вы поможете мне вернуться в палату? — Конечно, — словно очнувшись, ответил мужчина, который до этого с интересом наблюдал за разворачивающейся картиной. Это было совсем не то, что ожидал услышать Шерлок. Возможно, поэтому он, как идиот, молча стоял и смотрел, как Ирэн скрывается в белоснежном здании.