***
Новый день действительно принёс облегчение. Ноющая боль в груди была теперь вполне сносной — такую можно перетерпеть, пока она полностью не сойдёт на нет. К тому же с утра к ней заходил доктор Элмерс, чтобы проверить её состояние. Ещё вчера Ирэн не хотела позволять их отношениям выходить за рамки дружеских, но сегодня ей было плохо, а она знала лишь один действенный способ бороться с этим — забыться в отношениях с другим. Может, они и не будут искренними, но совершенно точно помогут отвлечься. К несчастью для доктора Элмерса, Ирэн Адлер была достаточно эгоистичной, чтобы воспользоваться мужчиной в таких целях. — Добрый день, мисс Ларсен, — поздоровался мужчина, появляясь в дверях. На его лице была та самая улыбка, от которой новенькие медсёстры краснели, а пациентки теряли нить разговора. Вот только на Ирэн она никогда не действовала. Возможно, потому, что перед её взглядом всегда был другой. Но сейчас ей хотелось, чтобы эта улыбка вызвала в ней хоть какой-то отклик, поэтому она улыбнулась в ответ. Пока что совсем немного, едва приподнимая уголки губ, ведь лицо всё ещё не зажило. — Добрый день, доктор Элмерс. У вас сегодня хорошее настроение. Что-то случилось? Её интонации оставались нейтральными, как и все дни до этого, но Ирэн умела флиртовать и соблазнять так, как никто другой. И всего за несколько секунд, что мужчина находился в палате, он понял, что что-то изменилось. Для этих выводов не было никаких оснований, но он это чувствовал. На ум приходило только одно объяснение: интуиция. — Как сегодня ваше самочувствие? — поинтересовался он несколько настороженно, не понимая, чем вызваны такие перемены. — Так же, как и всегда, доктор: сломанные кости болят, а ноги не двигаются, но в остальном мне лучше. Гематомы на лице, руках и животе уже почти прошли. Теперь остаётся только ждать, когда кожа станет нормального цвета, — довольно оптимистично отозвалась женщина, вновь позволяя себе небольшую улыбку. Доктор действительно был заинтересован в Ирэн не только как в пациентке. И это не было связано с её внешностью. Когда он впервые её увидел, в ней сложно было разглядеть красивую женщину. Наверное, его привязанность к ней была вызвана целым рядом разнообразных причин. Первые несколько недель, пока она была без сознания, доктор Элмерс проводил много времени в её палате, следя за жизненными показателями, но на деле просто скрываясь от коллег. Буквально за пару дней до аварии он развёлся с женой, и каждый считал своим долгом выразить ему сочувствие. Но ему это было не нужно. К счастью, если так можно было выразиться, появилась Ирэн. В её палате он мог побыть в одиночестве. За это время он успел проникнуться симпатией к неизвестной пациентке, которая неосознанно помогла ему. А потом Ирэн очнулась. Её состояние всё ещё было очень тяжёлым, так что доктор проводил много времени около её постели, но теперь они могли общаться. Оказалось, что мисс Ларсен — начитанная женщина, которая умеет говорить на пяти языках, увлекается искусством, разбирается в балете, опере, винах и сырах. А ещё у неё оказался действительно стальной характер. Роберт Элмерс не помнил, когда до этого его настолько впечатляла выдержка другого человека. Но Ирэн запала ему в душу. А потом, когда раны начали заживать, а гематомы светлеть, оказалось, что она ещё и красива. Даже сейчас, хоть она и не поправилась до конца, она уже привлекала к себе внимание мужчин. Может, поэтому его так задело появление того высокомерного хлыща, который явно имел общее прошлое с Ирэн. Она определённо его узнала, но предпочла сбежать от него вместо того, чтобы просто попрощаться. И этот факт заставлял доктора злиться. Очевидно, что их знакомство было достаточно близким, раз теперь она с таким усердием его избегала. Роберт не представлял, кем нужно было быть, чтобы отвергнуть такую женщину, как Ирэн. — Вы быстро поправляетесь, мисс Ларсен, — улыбнулся мужчина, отгоняя ненужные мысли. — Доктор, я говорила вам уже, называйте меня Ирэн. — Только если и вы согласитесь называть меня по имени. — Хорошо, Роберт, вы умеете убеждать, — усмехнулась Ирэн, с удовольствием отмечая, как звучание собственного имени действует на мужчину. Точно так, как она и рассчитывала. Это Шерлока ей никогда не удавалось просчитать до конца. Дальнейшее давно стало для Ирэн рутиной. Стандартные вопросы, стандартные ответы. После пришла медсестра, чтобы отвезти её на физиотерапию, массаж и ещё несколько процедур, которые должны были помочь ей начать ходить. Пока что это не работало, только обессиливало. Радовало одно: в Австралии почти круглый год стояла прекрасная погода. Поэтому, когда все круги её личного больничного ада были пройдены, медсестра отвезла её на улицу. Для того, чтобы вернуть пальцам прежнюю подвижность, ей посоветовали рисовать. И хотя мелкая моторика рук уже пришла в норму, привычка осталась. Поэтому, сидя под раскидистой кроной дерева, Ирэн рисовала в блокноте грубые наброски различных растений, которые можно было встретить в больничном парке. — Не знал, что ты интересуешься ботаникой, — прозвучал знакомый голос над её ухом. Ирэн, не веря себе, резко обернулась, чтобы убедиться, что рядом с ней действительно стоял Шерлок. — Зачем ты притворилась, что не знаешь меня? — спросил детектив, пристально всматриваясь в её лицо. — Почему ты не уехал? — задала ответный вопрос доминантка, от неожиданности озвучивая свои мысли. — Почему это я должен был уехать? — прозвучал уже третий вопрос, на который пока не было дано ответа. Ирэн с недоумением смотрела на Шерлока, даже не пытаясь скрыть своё замешательство. Он обошёл её кресло и теперь стоял прямо перед ней, пристально глядя на неё. Кажется, он даже не думал о том, чтобы уехать. Словно его пребывание здесь, в Австралии, рядом с прикованной к инвалидному креслу Ирэн было для него чем-то естественным. — Я думала, что после вчерашнего ты захочешь уехать, — после затянувшейся паузы пояснила Ирэн. — Почему? — вновь искренне спросил Шерлок, всё так же прямо глядя на неё. Он стоял достаточно близко, так что Ирэн приходилось закидывать голову, чтобы смотреть ему в глаза. Это раздражало. Внезапно, впервые за всё это время, она поняла, что, возможно, всю оставшуюся жизнь ей так и придётся смотреть на всех окружающих. Во взгляде Шерлока хотя бы не было ни жалости, ни снисхождения. Спасибо и на этом. — Потому что я сказала, что не знаю тебя, — ответила она. — Ты солгала, — констатировал факт детектив, по лицу которого было ясно: он всё ещё не видел связи между её словами и своим предполагаемым отъездом. — Я думала, что ты после такого не захочешь оставаться здесь, — заметила Ирэн. Почему-то она продолжала прямо озвучивать то, что было у неё на уме. Странно, обычно их общение отличалось куда большей… двусмысленностью. — Почему? Эти слова были явно не обдуманы и сказаны под влиянием момента, к тому же твоё психологическое состояние сейчас недостаточно стабильно. Ты ходишь к психотерапевту? Джону помогает. — Ты… Почему ты прилетел? — не выдержав, спросила Ирэн. Именно этот вопрос не давал ей покоя. — Потому что узнал, что ты попала в аварию. — Это было уже довольно давно, почти два месяца назад. — Был много дел, я не м… — Ты не заметил, — перебила доминантка, с каким-то мазохистским удовольствием наблюдая за лицом Шерлока. Она сразу поняла, что попала точно в цель. — Я не заметил, — спокойно подтвердил детектив после продолжительного молчания. Ирэн хотела добавить ещё что-то, когда поняла, что только что произошло. Шерлок солгал ей, чтобы не ранить её чувства. Да, это было слишком очевидно, но до этого он никогда не утруждал себя ничем подобным. Женщина с сомнением смотрела на детектива, пытаясь понять, какого чёрта здесь происходит. Ладно, она сама часто принимала импульсивные решения, из-за них обычно и начинались все её проблемы, но Шерлок не был похож на того, кто идёт на поводу эмоций. Его основным инстинктом было желание избавиться от скуки. Визит в реабилитационный центр на другом конце земли не слишком мог его увлечь, но всё же он был здесь. Рядом с ней. Остался даже после её глупого поступка. Почему? Ответ, который услужливо предоставляла не самая рациональная часть её сознания, женщина упорно отвергала. Если ни на что не надеяться, не сможешь разочароваться. — Видимо, в Лондоне на некоторое время воцарился мир, раз уж ты обратил внимание на моё отсутствие. — Нет, в Лондоне просто стало скучно. С супружескими изменами, дилетантскими убийствами и примитивными ограблениями разберется даже идиот. А значит, и полиции это будет по плечу. — Значит, ты здесь до тех пор, пока кто-нибудь из твоих «дилеров» не подкинет тебе интересное дело? — Нет, — после очередной продолжительной паузы отозвался детектив. Этот ответ удивил Ирэн, но уточнять она не спешила. Так они и замерли, глядя друг на друга. Шерлок стоял с непроницаемым лицом, и только взгляд выдавал напряжённую работу ума. Он был немного отстранённым и направленным вглубь, словно главным предметом этих размышлений был он сам. Ирэн могла его понять. Она и сама никак не могла разобраться в том, что чувствовала по поводу всего того, что сейчас творилось. Не могла понять ни мотивы Шерлока, ни свои. Всё это было чертовски странно. — Я… Я думаю, что задержусь здесь на некоторое время вне зависимости от событий в Лондоне, — наконец заговорил детектив, прерывая молчание. Его голос звучал не так уверенно, как обычно. Он словно прислушивался к собственным словам и пытался найти в них ответы на лишь ему известные вопросы. — Конечно, если только Майкрофт не решит привлечь меня к какому-нибудь скучному правительственному делу. Ты же знаешь, ему невозможно отказать. Даже мне. — Мне казалось, ты не переносишь жару. — Так и есть. — Думала, что ты слишком привязан к своей квартире. — Там просто удобнее всего, но я, бывает, месяцами там не появляюсь. — Будешь навещать меня? — Да. — Ты ненавидишь социальные условности и скопления людей. — Да. — Тогда почему? В этот раз молчание длилось ещё дольше. Ирэн и Шерлок смотрели друг другу в глаза, и казалось, что каждый искал в другом какие-то ответы. Несмотря на то что во дворе было многолюдно, в тени дубовой кроны они чувствовали себя так, будто никого больше вокруг нет. Детектив неосознанно сложил ладони и поднёс их к подбородку. Он погрузился в размышления. Наверное, для большинства людей этот вопрос не был бы сложным. Они бы не раздумывая дали десятки разнообразных ответов, и большей частью это была бы правда. Но для таких, как Шерлок, как Ирэн, это было не так просто. Зачем отказываться от собственного комфорта ради другого человека? Как объяснить это так, чтобы не быть обвинённым в излишней… Нет, просто в сентиментальности. — Без тебя скучно, — наконец произнёс Шерлок без каких-либо эмоций. Ирэн не успела ничего больше добавить — он коротко кивнул и быстро направился к выходу. Она не рискнула его окликнуть. Было что-то в его осанке, что выдавало его напряжение. Только когда высокая фигура скрылась из виду, доминантка поняла, что в ожидании его ответа неосознанно задержала дыхание и так сильно вцепилась в подлокотники, что костяшки побелели, а пальцы почти сводило судорогой. Расслабившись, она откинулась на спинку и рассеянно посмотрела на свой незаконченный набросок. — Мисс Ларсен? — обратил на себя внимание доктор, подойдя к ней. — С вами всё хорошо? Выглядите отрешённой. — Да, со мной всё хорошо, доктор, — улыбнулась она, отгоняя посторонние мысли. — Что же, тогда давайте вернёмся в палату, уже время вечернего осмотра, — улыбнулся мужчина в ответ, берясь за ручки кресла. Ирэн покорно позволила увезти себя в здание, её мысли были заняты другим. «Интересно, придёт ли он завтра?»Часть 2
2 мая 2018 г. в 11:56
Ирэн практически не помнила, как добралась до палаты. Из размышлений её ненадолго вырвал доктор, но, видя, что женщина погружена в себя, решил отложить разговоры на потом и покинул палату. Оставшись одна, мисс Адлер вновь полностью сосредоточилась на собственных мыслях.
Прежде всего она пыталась осознать, что именно сейчас чувствует. Ирэн всегда с трудом понимала собственные эмоции, хотя других могла прочесть за секунды. Это был ещё один из множества парадоксов, из которых состояла её личность. Такая противоречивость надоедала в первую очередь ей самой, но что-то менять она не собиралась.
И вот теперь она с трудом могла разобрать простые эмоции в том хаосе, который царил в её душе. Кажется, она была рада. Да, наверное, тот факт, что Шерлок в очередной раз примчался на другой конец земли, чтобы убедиться, что она в порядке, делал её счастливой. Но в то же время ей было больно. Решение, которое она приняла за долю секунды, причиняло ей боль. Боже, зачем она это сказала?! Зачем, повинуясь секундному порыву, решила оборвать все связи? Решила, что так ей будет проще? Снова быть одной, надеяться только на себя и не ждать с замиранием сердца каждый короткий ответ на сообщения, которые писала десятками и даже сотнями. Да, раньше жизнь была намного проще. Она одинаково любила всех своих любовников и любовниц. Могла баловать их подарками, если они доставляли ей удовольствие, и легко избавлялась от их общества, когда они надоедали. Очень простая и одинокая жизнь.
Джим Мориарти был первым, кто мог её понять. Но надо было быть полным психом, чтобы довериться ему. Он был умнее Ирэн, она всегда это знала, так что никогда не думала о том, чтобы общаться с ним на равных. Он был умнее и во много раз опаснее.
«Мисс Адлер, если я хоть на секунду засомневаюсь в вас, вы умрёте. Верите?»
О да, она верила. Это была непреложная истина. Джим улыбался, когда говорил это. Обронил между делом, пока его чай остывал, но от этого смысл высказывания не менялся. И взгляд Себастьяна, его верной тени, добавлял словам вес. Доминантка не сомневалась: если Мориарти отдаст приказ, Моран сломает ей шею тут же, не колеблясь и не спрашивая зачем.
От одного воспоминания о том разговоре Ирэн поёжилась. Злодей-консультант был одним из немногих, кого она действительно боялась — боялась тем животным, первобытным страхом, который парализует тело. Вот только Ирэн это нравилось. Сильные эмоции, разнообразные ощущения, весь спектр чувств и впечатлений — это были её слабости. Как и люди, которые заставляли её испытывать нечто новое. Как Джим. И как Шерлок.
Присутствие Мориарти было отрезвляющим. Она полностью концентрировалась, все её чувства обострялись, а мысли обретали кристальную ясность. Присутствие Шерлока одурманивало. Оно тоже пробуждало животные инстинкты, но совсем другого рода. Сам детектив высокомерно называл их похотью, но как бы Ирэн хотелось, чтобы всё было так просто. Она знала, что такое похоть и страсть. И знала, как их подчинить, как использовать. Но то, что она испытывала рядом с ним, не поддавалось контролю. Если бы её попросили описать это, она бы не смогла. Все слова всех языков мира были слишком скудны, чтобы выразить то безумие, которое она испытывала. Всю ту гамму эмоций и ощущений не смог бы высказать даже самый талантливый оратор. Пожалуй, самой точной метафорой можно было бы считать столь распространенное и до неприличия банальное выражение как «она в нём тонула». Не просто тонула — растворялась, если быть точнее. Стоило ему оказаться рядом, и Ирэн начинала терять себя. Всё её существо концентрировалось на нём. Для неё, законченной эгоистки, это было сущим кошмаром.
А самое страшное заключалось в том, что, несмотря на то количество гормонов, ударявших в кровь, стоило ей только подумать о Шерлоке, часть её сознания продолжала мыслить рационально, с садистским удовольствием повторяя раз за разом, что ей никогда не получить взаимности. Не в той степени, в которой ей бы хотелось. И в этом не было вины Шерлока, потому что именно это делало его для неё таким привлекательным.
Кажется, она решила вырваться из этого замкнутого круга. Ведь чем дольше Ирэн общалась с Шерлоком, тем больше её к нему тянуло. А чем больше её тянуло… И справиться с соблазном самостоятельно она не могла. Но, кажется, в критичный момент ей всё же удалось найти выход. Плохой, просто отвратительный, если быть честной с собой, но хоть какой-то. Ведь теперь, когда она так отшила его в присутствии доктора, гордый детектив наверняка оборвёт с ней все связи. А не менее гордая, но ужасно глупая доминантка никогда не сможет перешагнуть через себя и извиниться. Новый порочный круг. Меньшее из двух зол.
И всё же решение идиотское.
Внутренний голос всегда позволял себе слишком много, но заткнуть его Ирэн всё равно не могла, так что приходилось принимать во внимание до боли прямолинейную правду. К себе она никогда не проявляла такта и сочувствия. Это слишком расслабляло. Если приучить себя к такому обращению, то начинаешь ждать его и от окружающих, а они, как правило, не были к ней столь добры.
Итак, испугавшись собственных чувств, с которыми Ирэн оказалась не в силах справиться, она, как малолетняя школьница, отвергла того человека, о котором не переставала думать всё это время. Думать и фантазировать. Разбила себе сердце до того, как это сделал он. И сейчас Шерлок, как и следовало разумному человеку, наверняка летел в Лондон, жалея о том времени, что потратил на истеричную женщину, которая так долго притворялась взрослым и рассудительным человеком.
Ирэн почувствовала, что на глазах выступили слёзы. Горло сжал болезненный спазм, и хотелось заплакать. Оплакать все свои идиотские решения, которые привели её к тому, что в дорогой больнице она находилась совершенно одна, а единственного человека, который приехал к ней, она прогнала. Но не могла. Даже пребывая в одиночестве, Ирэн продолжала презирать слёзы и молча давилась ими до тех пор, пока не успокоилась.
Такое уже бывало и не раз. Порой Ирэн жалела о том, что была такой умной и сильной. Жалела о том, что не могла слепо доверять собственным чувствам. Жалела о том, что ей никогда не хватало смелости довериться другому. Но это проходило. И доминантка знала об этом, так что просто легла в кровать, желая как можно скорее заснуть. С утра ей станет намного лучше. Так было всегда.