Escape

Блейн перенес вес на локти, нависая над Куртом, прижался к его губам, поглаживая одной рукой талию и бедро Курта, расслабляя его и отвлекая. Оторвавшись от губ мальчика, Блейн принялся оставлять короткие поцелуи по его лицу, шее и плечам, рисуя линии на ключицах, груди и впалом животе. Он оставил несколько засосов на ребрах и тазовых косточках в добавку к тем, что красовались на шее Курта с прошлой ночи. Просто потому что он мог себе это позволить, и потому что ему нравилось видеть этим метки на молочной коже своего юного любовника. — Твое обнаженное тело красивее всего белья, — искренне заметил Блейн, садясь на колени между ногами Курта, ласково поглаживая внутреннюю часть бедер, разводя его ноги шире и с восхищением разглядывая все изгибы, крошечные родинки и едва заметные пустяковые шрамы от царапин кошки и сбитых коленок. Наверное, именно так ты и понимаешь, что любишь? Когда все недостатки становятся уникальными достоинства. Несовершенное совершенство. — Ты прекрасен, Курт. Невероятный. Ты самое прекрасное, что я вообще видел в своей жизни, — шепнул Блейн, наклоняясь, чтобы поцеловать Курта, и сглотнул ком в собственном горле от важности этого момента. — Ты мне льстишь, — с улыбкой выдохнул Курт, чувствуя, как напряжение немного спадает и он может быть, даже сможет расслабиться. Курт прикрыл глаза, выдыхая и стараясь расслабиться. Отвечая на долгие и нежные поцелуи мужчины, он и правда смог расслабиться, растворяясь в Блейне, тая от умелых ласк. Курт, который обычно в моменты волнения говорил без умолку, сейчас понимал, что молчит, издавая только тихие вздохи. Слова сейчас были лишними, да и их совершенно не было в голове, как бы Хаммелу не хотелось сказать, что он чувствует, он просто не мог. Слова будто застревали комом в горле, на выходе превращаясь в вздохи и тихие стоны. Он не знал куда деть руки, поэтому они то цеплялись за простыни, то нежно поглаживали Блейна по плечам, желая, чтобы Блейн был ближе. Еще ближе. Курт немного нервно усмехнулся, услышав очередной комплимент от Блейна, и послушно развел ноги шире, прикрывая глаза и чувствуя, как волнение накатывает с новой силой. Обычно Курт совсем по-другому реагировал на комплименты, но слышать их от Блейна было…хорошо, хоть и немного неловко. Когда он перестанет смущаться этого мужчины? Курт улыбнулся, краснея от очередных слов Блейна, обнимая мужчину за шею, запуская пальчики в кудри Блейна. Это было его любимое занятие — перебирать густые кудри в своих бледных пальчиках, пока его язык нежно ласкает язык Курта. — Спасибо, — тихо прошептал Курт, крепко обнимая мужчину, прижимая его ближе к себе. В эту благодарность он вложил больше, чем простое «спасибо» за комплименты. Блейн позволил несколько минут им лежать вот так просто, прижимаясь кожей к коже и разделяя на двоих дыхание. Курту нужно было расслабиться, а Блейну, наоборот, собраться. Как только объятие ослабело, Блейн выпрямился и поднялся за презервативом с кровати, раздирая его упаковку с помощью зубов и раскатывая колечко латекса по члену. Он привык пользоваться смазкой в виду несколько иного вида секса, но сейчас ненавязчиво скользнул пальцами по киске Курта, и отметил с удовлетворением, что Курт не только нервничал, но и получал удовольствие, о чем говорила выделяющаяся смазка. Курт старался не открывать глаза, чтобы не нервничать еще больше, но по звукам он понял, что Блейн надел презерватив, а значит, скоро он войдет в него. Курт уже хотел открыть глаза, как пальцы Андерсона скользнули к его киске, аккуратно поглаживая и собирая природную смазку Хаммела. — Я буду очень осторожен, — честно шепнул он, устраиваясь между ног Курта и склоняясь к его лицу, глядя в глаза и мягко улыбаясь. Оставив ещё несколько поцелуев на шее, Блейн прижался головкой члена ко входу и несильно надавил, покрывая короткими поцелуями скулу мальчика. Он был таким чертовски узким. Наверное, стоило растянуть его пальцами немного. — Расслабься, хорошо? — шепнул мужчина, опуская ладонь вниз и нежно обводя клитор Курта по кругу, поглаживая его пах и обводя нежную кожу, что обтянула сейчас член. Он понимал, что толчок придётся сделать, но ему до ужаса не хотелось делать мальчику больно. — Смотри на меня и дыши спокойно, — попросил Блейн, нежно прижимаясь к губам мальчика и проталкивал язык в его рот, чтобы отвлечь приятной лаской в тот момент, как бёдра двинулись вперёд, преодолевая преграду и замирая так, чтобы не сделать Курту ещё больнее. Услышав шепот мужчины, Хаммел позволил себе все-таки открыть глаза, глядя в глаза напротив, что были так близко. Почувствовав головку члена у своего входа, Курт снова прикрыл глаза, немного зажмуриваясь и поерзав на кровати. «Ну нет, Хаммел, назад дороги нет, » — пробубнил в своей голове Курт, подставляя лицо под поцелуи. Он послушно кивнул, стараясь расслабиться и выдохнул, когда пальцы Блейна обвели его напряженный клитор и спустились ниже. Так, еще немного. — Детка? — тихо спросил Блейн, закусывая щеку и стараясь не шевелиться. — Как ты себя чувствуешь? Хочешь, чтобы я прекратил? Курт распахнул глаза, как только почувствовал очередной толчок и боль, что немного отдавала в поясницу. Он рефлекторно попытался сжать колени, зажимая Андерсона между своих ног и не давая ему возможности двигаться. — Блядь, пиздец, — прошипел Курт сквозь зубы, но потом прикрыл глаза и глубоко вздохнул. — Минутку, Блейн. Дай мне минутку, — зашептал Хаммел, чувствуя, как в уголках глаз собираются слезы. Конечно, он знал, что будет больно. Он читал об этом, ему рассказывали друзья, но читать и испытывать это самому — совершенно разные вещи. Сделав еще пару глубоких вздохов, Курт открыл глаза и посмотрел на Блейна. — Давай. Только медленно, — шепнул юноша, выдыхая и сжимая в руке простынь. Делать что-то, понимая, что причиняешь этим боль важному человеку, о котором хотел заботиться, было куда сложнее, чем Блейн мог себе представить. Если бы кто-то сказал ему, что секс будет такой сложной штукой хотя бы раз в жизни, он бы не поверил. А теперь он буквально с трудом держал себя в руках, чтобы только не слезть к черту с Курта и не пойти курить. — Хорошо, — пересилив себя, кивнул мужчина, и быстро облизал губы, прижимаясь ими к губам Курта, чтобы немного отвлечь, когда он снова двинул бедрами, входя сначала немного глубже, а затем делая движение назад и снова плавный толчок. Стоило заметить, что Курт еще был потрясающе теплым, влажным и узким, и мозг на короткие доли секунды отказывал, требуя от тела взять верх и просто… — Как ты себя чувствуешь? Говори мне. Я могу остановиться и все, ладно? — заботливо поинтересовался Блейн, удерживая вес на локте и вновь опуская руку вниз, чтобы коснуться клитора Курта, потирая его и пытаясь расслабить сжатые мышцы. Очевидно, Курту все еще было больно, потому что он сжимался так сильно, что больно становился уже Блейну. Курт снова крепко зажмурился, когда Блейн восстановил движения бедрами и делая ровные вдохи и выдохи. Он должен расслабиться, если хочет получить удовольствие. — Мне больно, но не вздумай останавливаться, — прошипел Курт сквозь зубы, сжимая в руках простыни. Он выдохнул, когда Блейн коснулся его клитора, и снова попытался расслабиться, концентрируясь именно на этих ощущениях. — Нам не обязательно заканчивать, Курт. Ты такой узкий и мы можем немного отдохнуть, — прошептал он, покрывая успокаивающими поцелуями лицо и шею мальчика, отрываясь, чтобы легонько потереться носом о его нос и улыбнуться Курту, что далось ему непросто. — Нам обязательно заканчивать, Блейн, не зли меня, пожалуйста, — произнес Курт и открыл глаза. — Просто давай подожди еще немного, и я…буду в порядке, — выдохнул Хаммел, прикрывая глаза и делая глубокие вдохи и выдохи. Когда внутри все перестало гореть и боль уже была не такой сильной, Курт смог освободить Блейна из тисков, что создавали его ноги, и немного расслабил мышцы внутри. — Вот, теперь давай попробуем еще раз, — шепнул юноша, глубоко вздыхая и открывая глаза. — Только медленно, ты помнишь? Блейн готов был заскулить, но вместо этого мужественно сцепил зубы и продолжил двигаться. Медленно, как Курт и просил. Он слышал, конечно, что первый секс обычно напоминал пытку больше, чем удовольствие, но не думал, что пытка была и для партнера тоже. Технически, ему нужно было просто не спешить и двигаться плавно. Но он волновался за Курта, не хотел делать ему больно, не хотел изменить мнение о сексе и отвратить от него. Немного помогали мысли о том, что будет лучше после. И еще мысли о том, что Курт, благо, здравомыслящий мальчик, и поймет, что больно было только в первый раз, а дальше будет лучше. — А что, если я просто закончу ртом или пальцами? Это будет куда приятнее, если я не буду растягивать тебя так сильно. Боже, честно, я просто чувствую себя ужасно от того, что причиняю тебе боль, в то время как мне безумно приятно, — прошептал Блейн, выходя почти до конца и плавно и медленно входя обратно, прижимаясь пахом к паху и замирая так, разглядывая лицо Курта и позволяя себе на пару секунд осознать, как прекрасно быть единым целом с кем-то, кто значит для тебя так много. Курт прикрыл глаза, стараясь расслабиться как можно больше, потому что все мышцы в его теле уже начинали болеть от напряжения. Он не думал, что это будет настолько больно и что эта боль толком не пропадет со временем, но он уже решился на это, и не собирался сворачивать с пути. — Давай ты перестанешь думать о том, что я развалюсь от очередного толчка, и закончишь так, — шепнул Курт, отпуская простыни из рук, что уже начинали болеть от такой сильной хватки. Курт аккуратно погладил мужчину от локтя до плеча, поглаживая напряженные плечи Блейна, и слабо улыбнулся. — Потом я схожу в душ и да, ты закончишь ртом, — прошептал Хаммел, самостоятельно подаваясь назад и снова двигаясь вперед. — Давай, Блейн, двигайся. Только не резко, хорошо? Плавно. В том же темпе. Я уже почти привык, — шепнул Курт, притягивая Андерсона за шею к себе и поймав его губы, изо всех сил стараясь расслабить мышцы. — Иди сюда, — качнул головой Блейн, обнял мальчика за талию и потянул на себя так, чтобы Курт оказался сидящим сверху в его объятиях. — Вот так… — прошептал он, поглаживая спину Курта, его бедра и волосы, покрывая медленными влажными поцелуями его плечи, шею и нижнюю челюсть, легонько покусывая мочку и обводя все тело мальчика ладонями. В такой позе их контакт был максимальным, а Курт, перенеся вес на колени, мог сам контролировать и скорость и глубину проникновения. А если он ослабеет, то Блейн всегда сможет подхватить его или уложить на спину обратно. Курт крепко обнял Андерсона, пока тот усаживал его на себя. Сейчас это было так…интимно. Они касались друг друга буквально везде и это было только между ними. Только их мир. Только для двоих. — Просто упрись коленями в простынь и двигайся, если захочешь. А не захочешь — просто сиди так. Я понимаю, что ты хочешь, чтобы я поскорее кончил, но, поверь, я не смогу сделать этого, понимая, что каждое мое движение причиняет тебе боль. К тому же, немного поерзав, ты сможешь найти свою точку Джи и тебе будет куда приятнее… Во всяком случае, так говорят в журналах. Блейн рассмеялся, легонько поцеловал мальчика в губы, и обвел его ягодицы, приподнимая Курта и помогая ему плавно опуститься на член. Хаммел послушно откинул голову, принимая влажные поцелуи и немного расслабляясь под умелыми ладонями Андерсона. В этой позе ему было не так больно, а может это его организм уже свыкся в болью, начиная игнорировать ее? Кто знает. Может, сейчас он и правда получит хоть немного удовольствия? — Хорошо, я попробую, — тихо шепнул Хаммел, упираясь коленями в кровать, и послушно приподнялся и опустился на член мужчины, не чувствуя, как боль усиливается, но и не чувствуя особого наслаждения. Он не чувствовал ничего, кроме небольшого дискомфорта между ног, но это было возможно терпеть, так что, взявшись за крепкие плечи мужчины, Курт повторил это движение. И еще. И еще, и еще, и еще… — Так нормально? — тихо шепнул Курт, двигаясь в уже выработанном ритме. Не очень быстро, но и не слишком медленно. — Мне — более чем, — выдохнул Блейн, впервые в жизни ощущая секс как что-то большее, чем просто трение половых органов. У него были женщины и мужчины разного возраста и разной степени опытности, но невинный, испуганный и смущенный Курт с легкостью перечеркнул их всех, стирая и без того забытые имена и лица. — Я надеюсь только, что ты испытываешь хоть немного удовольствия, потому что это важно для тебя. Сделать твой первый раз… Не таким плохим. Блейн криво улыбнулся и сжал бедра Курта, помогая ему двигаться так, чтобы к завтрашнему утру не болели внутренние мышцы. Руки Блейна то и дело скользили от затылка мальчика, где пальцы перебирали волосы, к шее и вдоль позвоночника, обводя выпирающие позвонки и опускаясь к пояснице, нежно поглаживая ямочки на ней и вновь опуская к попке, сжимая ее и не переставая целовать всего Курта, чтобы он чувствовал близость Блейна и его внимание. — Пока не очень, если честно. Перестань переживать об этом, хорошо? Мой первый раз особенный, потому что ты особенный, — шепнул Хаммел, поймав губы Блейна и нежно прикусив нижнюю. Он хотел бы сказать о чувствах, о том, что он никогда не забудет этот первый раз и о том, что Андерсон никогда не был более заботливым чем сейчас, но к чему эти слова, когда они могут общаться поцелуями? Он ничего не скрывал от Блейна, не врал ему о своих ощущениях, не имитировал ничего и как всегда был искренним и открытым перед этим мужчиной, послушно выполняя все его указания. — Может быть, тебе понравится, если ты будешь сам ласкать себя, двигаясь на моем члене? — предложил Блейн, представляя себе, каким сексуальным будет Курт, ласкающий свою киску длинными пальцами в то время, как толстый член Блейна исчезает внутри. Хаммел прикрывал глаза и слабо улыбался, чувствуя теплые ладони Андерсона везде, где только можно было. Блейн не переставал думать о нем, переживать, ласкать, давать советы и… Курт постепенно расслаблялся в руках мужчины. Даже скользить на его члене становилось все легче. — Думаешь, стоит сделать это? — шепнул Хаммел, запуская два пальца в рот и обильно смачивая их слюной, после выпуская изо рта с громким звуком и опуская их к своему клитору, начиная медленно потирать его. — Ох, да, так лучше, — шепнул Хаммел, прикрывая глаза и немного откидывая голову, продолжая двигать пальцами. — О, да, так намного лучше, — повторил Блейн, опуская глаза вниз и жадно глядя теперь на пальчики Курта с аккуратным маникюром, которые поглаживали, потирали и обводили по кругу нежно-розовый набухший клитор. Если бы Блейн контролировал себя хотя бы немного меньше, буквально чуточку, у него начала бы скапывать слюна. Он и так, похоже, утратил контроль, сильнее сжимая бедра Курта, двигаясь теперь ритмичнее и немного резче и глубже насаживая Курта на себя. Он сам откинулся назад на десяток сантиметров, чтобы видеть, как входит его член в киску Курта, сразу под его же пальцами. Он был таким влажным там, нежная розовая кожа блестела от смазки и слюны, как и пальчики Курта, так что Блейн, не выдержав, все же застонал и толкнулся еще пару раз, ощущая, как близость оргазма сворачивается внизу его живота горячими узлами, заставляя притормозить. — Боже, это так сексуально. Это самое сексуальное, что я видел в своей жизни, клянусь… Пальцы Блейна невольно скользнули между ягодиц Курта, нежно поглаживая его вторую дырочку и немного надавливая, но не проникая, а лишь стимулируя и другие ощущения тоже, на случай, если там Курт окажется не менее чувствительным. Да, теперь Курт начал получать удовольствие от секса. Пусть и фактически не от самого секса, но все-таки. Хотя, сейчас и член Блейна скорее стимулировал Курта к оргазму, чем оттягивал его. Поэтому Курт начал двигать пальчиками быстрее, надавливая чуть сильнее, стараясь довести себя до оргазма. Но когда Блейн замедлился, то немного сбавил темп и Курт, присаживаясь до упора на член мужчины, тихо постанывая и рисуя восьмерки своей попкой. — Ммм…так хорошо, — застонал Курт, продолжая двигать бедрами, но не спеша подниматься с члена Андерсона. Он тихо застонал, когда Блейн коснулся его дырочки пальцами и снова облизал свои пальцы, после возвращая их на клитор. — На этот вход можешь не рассчитывать, — шепнул Курт с легкой улыбкой, после сорвавшись на громкий стон и снова начиная двигаться на члене мужчины. — Господи, да… — застонал Хаммел, облизывая пересохшие губы и втягивая Андерсона в быстрый, но влажный поцелуй. Блейн фыркнул в губы Курта, с трудом сдерживаясь, чтобы не рассмеяться. — Я уговорю тебя и трахну твою прекрасную попку в ближайшие сроки, потому что она такая хорошенькая, круглая, упругая, и тугая… А еще ты будешь так сексуально хныкать, пока я буду проникать в обе твои дырочки чередуя член и пальцы или, может быть, член и игрушки, — жарко прошептал Блейн в самое ухо Курта, ускоряя движения бедер навстречу бедрам Курта, сжимая его задницу и снова впиваясь в губы мальчика, чувствуя предстоящую разрядку, но желая, чтобы он пришел к оргазму первым. Может быть, пока что ему и правда нужна была дополнительная стимуляция, но Блейн слишком хорошо знал свои таланты и понимал, что это изменится и очень скоро. А теперь, когда девственность Курта останется для них обоих лишь важным событием по ее лишению, Блейн собирался стать еще более приставучим и лезть к Курту в два раза чаще. — Давай, детка… Я хочу, чтобы ты кончил для меня, Курт, — прорычал Блейн, уже куда резче трахая Курта и понимая, что сам балансирует на тонкой грани с оргазмом и сдерживается буквально усилием воли. Курт усмехнулся в ответ Блейну и покачал головой. Он прикрыл глаза и стал быстрее двигаться на члене Блейна. Кто бы мог подумать, что его так будет заводить этот горячий шепот на ухо. А еще сильнее те картинки, что возникали в его голове от слов Андерсона. — Блейн… — застонал Хаммел, снова поймав губы мужчины в резком, немного грубом поцелуе. Хаммел надеялся, что в следующие разы все будет гораздо лучше, чем сейчас. Тем более рука стала немного затекать от всех этих движений. Услышав рычание на ухо и почувствовав крепкую хватку на своей заднице, Курт кончил с громким стоном толкая Андерсона в грудь, заставляя опуститься спиной на кровать и падая сверху. — Давай, Андерсон, кончай, — шепнул Хаммел, целуя Блейна в ямку за ухом и продолжая вилять бедрами, желая скорее привести Андерсона к разрядке. Получить приказ от Курта было забавно, хотя Блейн бы кончил и без него. Еще несколько минут он продолжил вяло толкаться в киску Курта даже после того, как кончил, просто для того, чтобы продлить удовольствие, тиская попку мальчика и покусывая его плечо. Перед глазами плыли разноцветные звезды и он откинул голову назад, блаженно вздыхая и раскидывая руки в стороны, чтобы потянуться, но почти сразу обнимая Курта снова, чтобы он не думал, словно, получив желаемое, Блейн потерял интерес. Кажется, сотню лет назад он читал в каком-то женском журнале, что после секса некоторые люди становятся очень уязвимы. Особенно сейчас, когда простыни были испачканы кровью Курта, хотя ее было немного, и сам он был крепко прижат к Блейну. — Спасибо, котенок, — ласково, впервые, наверное, настолько нежным голосом, прошептал Блейн, аккуратно целуя Курта в кончик носа и прикрывая глаза в блаженной улыбке. — Это самое милое, что мне дарили в жизни. Пускай и немного заранее, но все равно совершенно замечательно и очень трогательно. Курт с улыбкой упал на Блейна, расслабленно выдыхая. Он потерся носом о его щеку, после оставляя несколько ленивых поцелуев на той же щеке. Он уткнулся носом в шею Блейна, вдыхая запах, который успел стать родным и его улыбка растянулась еще шире от объятий Андерсона. Все это было слишком. Слишком хорошо, слишком…по-родному, слишком ново, но безумно приятно. — Перестань благодарить меня за это, и тем более, не стоит думать, что ты должен мне что-то, — прошептал Курт, не желая подниматься с мужчины. — Дарили? У тебя…день рождения? — удивленно спросил Курт, поднимая голову и глядя на расслабленного Блейна, на чьих губах была растянута счастливая улыбка. — Я…подарил тебе себя на твой день рождения? Совершенно неосознанно? — тихо рассмеялся Курт, покрывая лицо Блейна поцелуями. — И я совершенно не жалею о том, что это произошло. И о том, что это был ты. Блейн, ты один из лучших людей, которых я встречал в своей жизни. Да, ты отрицаешь это, но ты…особенный. Все эти люди в Нью-Йорке пропитаны фальшью, улыбаются в лицо, а за глаза выливают тонны грязи, но ты… да, ты был, может быть, плохим человеком в прошлом, но со мной ты…самый лучший. Я доверяю тебе…как одному из членов семьи, и, господи, кажется, я растрогался, а ты наверняка не любишь чужие слезы, но я лишь… Я хочу сказать, как ты мне дорог. И я не могу сказать то, что я чувствую к тебе и мы оба знаем почему, но я… ты просто знай это, хорошо? Ты самый лучший мужчина в моей жизни. Спасибо. За все, — прошептал Хаммел, снова утыкаясь носом в шею мужчины, стараясь сдержать слезы. Но сейчас он был слишком чувствителен, слишком растроган. — Мой мальчик, — прошептал Блейн после долгого молчания. Блейну действительно казалось, что прошел целый час после того, как Курт уткнулся носом в его шею, а он не мог сказать и слова, потому что его собственные глаза жгло от слез. Он мог сказать Курту тысячи «но» на каждое его слово. Он не считал себя хорошим и не хотел быть хорошим для кого-то. Кроме Курта. Потому что для Курта ему хотелось быть самым лучшим и от этого было страшно. Он не сможет оставить его. Он не сможет уйти. Не сможет жить дальше, оставив все это в прошлом, историей и нежными воспоминаниями. Курт улыбнулся и кивнул на тихий шепот Андерсона, потому что он его. Его мальчик. И Курт даже не думал отрицать очевидное. — Я никогда не смогу оставить тебя, потому что… не думал, что скажу это однажды, и это звучит до ужаса банально, но мне кажется, что с тобой я оставлю свое сердце. Я так давно не чувствовал его, и не думал, что почувствую снова. Я так привык не верить никому и ни во что, не мечтать, не строить планов. И от того мне так страшно смотреть на тебя и быть рядом. Потому что с тобой я снова начинаю чувствовать. Я уже чувствую. Целый мир, который мне хочется подарить тебе. И провести с тобой целую жизнь, потому что она больше не кажется пыткой от пробуждения до сна. Она кажется такой прекрасной просто потому, что я могу видеть тебя каждый день, целовать, слышать голос, смех. И быть причиной, по которой ты улыбаешься. Боже, Курт, я тебя ненавижу! — А тебе и не нужно будет оставлять меня. Я не оставлю тебя и знаю, что ты не оставишь меня. Да и зачем мне это? Оставаться одному в этом злом мире, без тебя? Я так не хочу, — тихо шепнул Курт, покрывая поцелуями шею Блейна. Блейн закусил кулак, чтобы не расплакаться, и резко перекинул Курта на спину, нависая над ним и растягивая губы в улыбке. — Завтра у меня день рождения, и я собираюсь отрываться по полной за то, что ты превратил меня тут в… не знаю, что. Блейн нежно провел губами по влажным дорожкам, собирая слезы Курта, и прижался к его губам, медленно и чувственно целуя, прежде чем почти неслышно шепнуть: — Я тебя тоже.