Escape

Все эти чрезмерно серьёзные разговоры так и рисковали лишить их секса. Блейн не знал точно, сколько времени они тут уже находились, а их ужин мог постучать в дверь в любой момент. И конечно, его просто оставят под дверью и можно будет забрать в любую секунду, но хотелось бы есть что-то тёплое, как ни крути. К тому же, если они прервутся прямо посреди секса, скорее всего оба будут раздражены, а Блейну этого совсем не хотелось. К тому же, благодаря тому, как он соскучился по Курту и сексу с ним, эрекция сохранялась несмотря на все серьёзные темы. — Так. Котенок. Мы обсудим все это обязательно за удином или в кровати, а пока что я собираюсь заняться с тобой сексом, потому что я ужасно хочу кончить. Иди ко мне. Блейн улыбнулся и притянул Курта к себе, обхватывая руками его задницу и сжимая ее пальцами, с удовольствием насаживая мальчика на свой член и впиваясь губами в губы. — Вот так… Ты такой пластичный, мне так нравится, как ты умеешь прогибаться в спинке… — прошептал Блейн, устраиваясь удобнее, чтобы иметь возможность двигать бёдрами, и входя в такой ритм, что сможет их обоих достаточно быстро привести к оргазму. Черт возьми, как же приятно было заниматься сексом без резинки. Что ни говори, но ощущать Курта без единой преграды было просто умопомрачительно — Собираешься заняться со мной сексом, потому что ужасно хочешь кончить? А я-то думал, что потому что ты ужасно скучал по мне, — усмехнулся Хаммел, удобнее устраиваясь сверху на мужчине, крепче обнимая его за плечи. — Ах, мистер Андерсон, мои чувства задеты до глубины души. Вам придется долго…просить прощения. Твою мать, — выдохнул Курт, прогибаясь в спине, стоило только Блейну крепче сжать его бедра. Его пальцы точно оставят синяки на нежной, бледной коже, но это только сильнее заводило Курта. Андерсон словно ставил знак принадлежности, а Курт совершенно не собирался останавливать его. Ему нравилось принадлежать Блейну. Быть за его спиной, под его защитой. Быть маленьким мальчиком рядом с этим сильным мужчиной. — Это ты меня всему научил, — с улыбкой прошептал Курт в губы Блейна, снова накрывая их поцелуями. Он был просто не в силах оторваться от этих губ, словно если он перестанет их целовать, то их снова разлучат. А с недавних пор это стало самым большим страхом Хаммела. — Мне нравится, когда я нравлюсь тебе, — шепнул Хаммел, запрокинув голову. С его губ то и дело слетали громкие стоны, ведь черт, они были близки не так давно, а сейчас Блейн был таким горячим внутри и просто рядом, его вздохи слетали с губ прямо в губы Курта, его горячие, большие ладони скользили по телу Хаммела, заставляя его вздрагивать всем телом от удовольствия. — Папочка, я так близко, — застонал Курт, зарываясь пальцами в густые кудри на затылке Блейна, сжимая их. Курт, разумеется, знал, как легко и быстро можно было свести Блейна с ума всего одним словом. И умело пользовался этим. Не прошло и трёх минут, как он ускорил движение бёдер и кончил секундой позже Курта, сжавшегося вокруг него и натянувшегося, как струна. Блейн нашёл себя только через минут пять, не меньше. Его губы все ещё прижимались к шее Курта и он каким-то образом даже снова включил горячую воду. Очевидно из-за того, что после оргазма они стали замерзать. Рядом с Куртом весь мир был совершенно другим. Не таким, как раньше. Он играл красками, приобретал значение и вес. Рядом с Куртом Блейн чувствовал себя живым и настоящим. — Я люблю тебя больше всего на свете. Люблю вас, — нежно прошептал Блейн, касаясь губ Курта и прикрывшая глаза от переполняющей нежности. Еще через десять минут он, наконец, вынес Курта в спальню и замотал в тёплое одеяло, а сам в халате сходил и забрал их заказ у двери, возвращаясь в кровать с подносом с едой. — Будем снова есть? Теперь можно включить ещё телевизор. И надо будет купить нам мобильные телефоны. И ноутбуки. И всякую разную технику, к которой мы не имели доступа в это время. Нам ведь нужно добраться до нашего нового дома, как ты помнишь. Блейн снова притянул Курта к себе и поцеловал в висок. — Мне все ещё не верится, что мы правда выбрались. Но с каждой минутой, что ты рядом, я становлюсь все счастливее. Как только они оба достигли оргазма, Хаммел опустился на Блейна, расслабленно улыбаясь. Сейчас не было ничего вокруг них, только они, только их маленький мир, где они влюблены и счастливы. И никто больше не сможет им помешать. — Я люблю тебя. Мы любим тебя, — шепнул Курт, целуя губы Блейна, его щеки, скулы, прикрытые веки. Курт бы хотел показать Блейну все, что он чувствует к нему. Всю его любовь, нежность, ласку. Казалось, если бы это было возможно, он бы засветился от всех чувств, что были у него внутри. А теперь их было двое, а значит, любовь к Блейну возросла в два раза, хотя казалось, что это было невозможно. Когда Блейн вынес его в спальню, Курт сильнее укутался в одеяло, улыбаясь, когда Андерсон вернулся в спальню с подносом еды. — Будем есть, — кивнул Курт, потирая руки и удобнее устраиваясь на кровати, рядом с Блейном. Курт взял кусочек свежего помидора, что для него нарезали, и закинул в рот, счастливо застонав, прикрыв глаза. — Боже, как вкусно. Мне так хотелось помидоров. — прохрипел Курт, отправляя в рот еще один кусочек. — Давай включим телевизор. В последнее время, тишина стала давить на меня немного. Мне нужно, чтобы что-то шумело на заднем фоне, — кивнул Курт, положив голову на плечо Блейна. — Я надеюсь, что это чувство счастья будет всегда с тобой. То есть, надеюсь, что я всегда смогу делать тебя счастливым, — улыбнулся Хаммел, целуя Блейна в щеку. — Мы с тобой еще долго пробудем здесь? — спросил юноша, делая глоток сока. — То есть, мне здесь очень нравится и я никуда не тороплюсь. Мне хорошо с тобой везде, — вздохнул Хаммел, крепко обнимая Блейна. Блейн включил телевизор, выбрав музыкальный канал, чтобы они не наткнулись ни на какие новости и ничто не нарушило их идиллию, а потом убрал пульт и обнял Курта, целуя в макушку. — Перелет отобрал у нас много сил, так что сегодня мы уже останемся в номере, а завтра пойдем посмотрим на город, да? Погуляем немного, скупимся вещами, потому что у меня совсем пустая сумка за исключением того, что ты взял для меня. А затем возьмем транспорт и отправимся в наш дом. Надо купить нам телефоны и уточнить, как далеко это отсюда и как лучше всего добираться, потому что я совершенно не силен в географии Австралии. В любом случае, если нас не поджидает никакой ловушки там, то можно будет высохнуть спокойно, — Блейн тихо хмыкнул и тут же заверил Курта, вспомнив, что ему, вообще-то, нервничать нельзя: — не волнуйся, котенок, никаких ловушек не будет. Мы находимся за тридевять земель и никаким рукам сюда не дотянуться. Кстати, насчет рук. Думаю, нужно будет там найти врача. Или тут. И сходить на прием. Я уверен, что с нашим малышом все хорошо, но хотелось бы знать это на все сто процентов. Ты хочешь узнать пол сейчас или подождать? Блейн скользнул рукой по плоскому животику Курта и в который раз мечтательно вздохнул, когда вся окружающая реальность за исключением Курта быстро померкла от восхитительных мыслей об их удивительном и счастливом будущем, которое было совсем не за горами. — Прости? Взял для тебя? Я взял твои вещи для себя, я их вообще-то ношу, Блейн Андерсон, — усмехнулся Курт, стащив немного соуса с тарелки Блейна. Конечно, на его тарелке был такой же, но ведь в тарелке Блейна он вкуснее! Он поднял глаза на Блейна и улыбнулся. — Привыкай, милый. Это семейная жизнь. Все твое — мое, все мое — твое. Кроме помидоров, конечно. Они мои. Только мои, — серьезно произнес Курт, но потом тихо рассмеялся, уложив голову на плечо Блейна и мягко целуя его в шею. — Да, мне нужно будет позвонить моему врачу в Нью-Йорке, чтобы он переслал все мои документы и прочее на электронную почту и я нашел врача здесь, — вздохнул Хаммел. — Милый, я не…не думаю, что на таком сроке уже можно узнать пол. Он еще совсем маленький. Но когда сроки будут подходящие, то конечно. Нам ведь нужно будет обставить детскую комнату в нужных тонах. Но если это девочка, то я не хочу ничего этого…ужасного розового цвета. Нет. Лучше какой-нибудь нежно-лиловый. Сиреневый, может быть? Или оранжевый? Желтый, в конце концов. Но не этот розовый, который абсолютно везде, — задумчиво произнес Курт, покачав головой. — Ты уверен, что там не будет никаких ловушек? — спросил Курт, оторвавшись от Блейна на несколько секунд, чтобы заглянуть в его глаза. — Если не уверен, то просто не отвечай. Лично я совсем в этом не уверен. Я…у меня все еще есть такое чувство страха, будто мы только откроем дверь, а по нам откроют автоматную очередь, — честно признался Курт. Если честно, Хаммел боялся признаваться в этом Блейну. Он боялся, что будет выглядеть глупо и Блейн просто рассмеется над ним. — Моя интуиция, может, и не самая надежная гарантия в этом мире, но что-то мне подсказывает, что все там будет гладко, заверил Блейн и поцеловал Курта в лоб, а затем округлил глаза. — И между прочим, мне нравится этот розовый цвет! Я рассчитывал, что если у нас родится наша прекрасная маленькая принцесса, то все, вообще все будет вокруг нас розовое! Я в детстве не питал страсти к куклам и пышным платьям, но тем не менее это всегда казалось мне невероятно милым, правда. Может быть, это прозвучит ужасно глупо. И если бы на твоём месте был другой человек, я бы никогда этого не озвучил, но когда я был маленьким, вот этот глупый кукольный розовый цвет ассоциировался для меня с родительской любовью. Ну, знаешь, в фильмах если девочка была папочкиной принцессой, то ее комната обязательно именно так и выглядела. И даже тогда мне казалось, что однажды и в моем доме будет такая комната и такая принцесса, для которой я буду главным мужчиной в ее жизни. Но мы оба будем главными мужчинами ее жизни и ты, конечно, можешь выбрать любой цвет комнаты. Блейн убрал уже пустую тарелку, так как ел он быстро, и эгоистично отставил в сторону и тарелку Курта, чтобы уложить голову на его колени и закрыть глаза. — Я люблю тебя так сильно, детка, что если ты скажешь мне выкрасить волосы в розовый, то я это сделаю. Буду ужасно долго бурчать и потребую от тебя целый список всего взамен, но сделаю. Я сделаю для тебя что угодно. Блейн коротко зевнул и уткнулся носом в живот Курта, прижимаясь к нему губами и нежно воркуя с их малышом внутри. — Хорошо. Мы просто доверимся твоей интуиции и будем надеяться, что там все будет хорошо, — кивнул Курт. Он рассмеялся, когда Андерсон начал протестовать на слова Курта о розовом цвете. — Знаешь что? Пусть будет розовая. Как в этих фильмах. Пусть наша малышка знает, что ее папочки очень ее любят. Если это будет девочка, конечно, — улыбнулся Хаммел, делая глоток сока. — Пусть все будет так, как мы хотим. Если мы собираемся строить семью, то мы должны уметь идти на уступки. И я готов уступить тебе в этом. Сделаем розовую комнату для девочки, но только купим ей плюшевого единорога. Это мое серьезное условие. Наша дочь будет настоящей принцессой. Но я, если честно, рассчитываю на мальчика. Чтобы был старший брат. У тебя есть брат, у меня есть брат и…просто старший брат это всегда хорошо. В детстве, конечно, не очень, но потом, когда они станут постарше… — Курт улыбнулся, когда Блейн лег на его колени и аккуратно запустил пальцы в его кудри. — Я тоже люблю тебя. Так сильно, что никогда не попрошу тебя красить волосы в розовый, — улыбнулся Хаммел, глядя на мужчину сверху вниз. — Ты уже хочешь спать, милый? Если хочешь, то давай уберем все это и будем ложиться? Немного пообнимаемся перед сном, м? Как тебе такая идея? — тихо спросил Курт, перебирая густые кудри Блейна в руке. Блейн ничего не ответил насчет пола ребенка, так как это имело не слишком много смысла. Уже через месяц узнать его пол не составит труда, но он уже есть там. Сейчас. Это уже мальчик или девочка. И о чем тут уже говорить? Наверное, с девочкой было бы проще. Блейн был бы нежным и терпеливым, постарался бы не слишком ее опекать, чтобы это не было чересчур, и не слишком баловать, чтобы ей не было сложно в дальнейшей жизни. С мальчиком же… В воспитании Блейна совершили столько ошибок и он совсем не считал себя хорошим человеком. Так сможет ли он воспитать такого мужчину, которым не стал сам? У него, конечно, будет Курт, но… В общем, думать об этом все равно не имело смысла. Может быть, там вообще двойня! Хотя про двойню, наверное, Курт бы уже знал. Знал бы ведь, верно? — Хорошая идея. Но только если ты расправился с помидорами, не хочу отвлекать тебя от них. Блейн тихо засмеялся и поднял голову, снова коротко зевая и целуя Курта в щеку. — Завтра нас ждет большой день, так что будет неплохо лечь пораньше и встать тоже, соответственно. И я знаю, сейчас будет очень глупый вопрос, но я все равно буду думать об этом, а доступа в интернет у нас пока нет… Если бы у нас была двойня, ты бы сразу об этом знал? Или ты только сдал анализы и не делал без меня УЗИ? — Блейн немного ревностно сощурился. Он вообще понятия не имел, на каком сроке делается первое УЗИ и как это все вообще происходит, но ему казалось, что это очень важный момент и ему безумно хотелось бы разделить его с Куртом. — Ну, еще немного помидор и я готов ложиться спать, — усмехнулся Курт, отправляя себе в рот еще кусочек. — Ну, не знаю, на счет большого дня. Обычный день. Обычных людей. Которые больше не в бегах, которые не прячутся и не боятся. Да, ладно, согласен, большой день, — рассмеялся Курт, доедая помидоры и делая несколько глотков сока. Он даже подавился от следующего вопроса Блейна, немного забрызгав мужчину соком. — Двойня? Ты совсем с ума сошел? Нам бы одного вырастить и не быть застреленным, — серьезно произнес Курт. — Но я только делал анализы. Про ультразвук пока не знаю, может быть уже можно его сделать? Мой врач ничего еще не говорил об этом, — Хаммел пожал плечами, отставив стакан на столик. — А ты хочешь двойню? Может быть…мальчика и девочку? А мы не сойдем с ними с ума? То есть, один же будет спокойный, а второй нет. Ну, так же всегда, верно? — улыбнулся Хаммел, нагнувшись, чтобы поцеловать Блейна в губы. — Но если у меня будет целых три Блейна Андерсона, я буду самым счастливым человеком на свете, — Хаммел сжал щеки Блейна в руке, зацеловывая губы брюнета. Блейн рассмеялся от того, как Курт его тискал, и сам повалил мальчика на спину, таким образом избегая его ласки. — Может быть, все-таки не надо сразу троих Блейнов Андерсонов? — предложил Блейн. — Я был бы не против, чтобы хотя бы один был твоей копией, но в целом наши дети должны быть похожи сами на себя, а мы должны их любить. И мне кажется, что когда мы вернемся в Америку, то недостатка нянек мы не почувствуем. И вообще, я все еще считаю, что нет смысла обсуждать это, пока не узнаем. Ребенок или, может быть, дети, уже там… Блейн ласково провел рукой по животу Курта и заботливо накрыл его одеялом. — Хотя да, я был бы рад двойне. И тройне. И пусть у нас будет хоть десять детей. Если с тобой — я всегда счастлив. Только мне жалко тебя в плане физического аспекта, так что остановимся тогда, когда ты посчитаешь нужным. Вот. Блейн уверенно кивнул и коротко зевнул, ложась на подушке рядом с Куртом и нежно притягивая его к своей груди. — А сейчас давай спать, родной. Все эти перелеты нас неплохо вымотали и мы потеряли целый день, но завтра и на ближайший месяц придется перестраиваться на местное время. — Нет, я люблю Блейнов Андерсонов. И чем больше Блейнов, тем лучше, — рассмеялся Хаммел, укладываясь на спину. — Я хочу, чтобы у нашего сына были твои волосы. Мне нравятся твои кудряшки. И твои глаза. И губы. Мне, вообще-то все в тебе нравится, — Курт улыбнулся, поглаживая Блейна по голове. — Мне нравится думать о том, какой будет ребенок. Вообще-то, я надеюсь, что он будет твоей копией. Не знаю, хочу, чтобы он был маленьким тобой. Я просто…люблю тебя. Безумно. И буду любить тебя и нашего ребенка, — прошептал Хаммел, улыбаясь, когда Блейн заботливо накрыл их одеялом. — Но мы остановимся на двух. Я думаю. Ну в планах у меня только двое. А потом мы уже подумаем, — Курт покрепче обнял Блейна и прикрыл глаза. — Спокойной ночи, любимый. Значит, завтра будем заниматься делами. И привыкать к новому климату и часовому поясу. И мне нравится, когда ты называешь меня «родной», — с улыбкой шепнул Курт, чувствуя, как внутри теплеет от этих слов Блейна. — Я люблю тебя, любимый. Ты самый важный человек в моей жизни, пожалуйста, не забывай об этом. И пожалуйста, не оставляй меня. Никогда, — прошептал Курт, чувствуя, что он снова немного расклеился. Черт, он становился таким уязвимым рядом с Блейном. Только ему Курт мог открыться. — Никуда я от тебя не денусь, котенок. Как и ты от меня никуда не денешься. Честное слово, Кларингтон был достаточно убедителен и мне начинало казаться, что он прав, что тебе стоит дать возможность жить прежней, нормальной жизнью, где твой парень не уголовник. Я пытаюсь вспомнить все то, за что меня можно посадить, и список выходит едва ли не на пожизненное. Но за сотрудничество с ФБР мне либо хорошо уменьшат срок либо вообще оставят без него, потому что я никого не убивал и не похищал ничего. В целом я был скорее пешкой, так что если выдам королей, то могу и пролететь. Но главное, что когда я узнал о ребенке, то понял, что нет, я не смогу оставить вас, даже если для тебя так было бы лучше в будущем. Как мне казалось, — тут же добавил Блейн во избежание споров. — Но у нас будет малыш. Или двое. И я не хочу, чтобы он рос без отца и хотя бы на миг подумал, что его папа не любил его и его отца. Этого никогда не случится. А теперь засыпай, мой прекрасный. Я люблю тебя больше, чем это вообще возможно. Блейн еще раз поцеловал Курта в губы и плавно развернул его в своих руках так, чтобы обнять со спины. Может быть, впереди было еще немало приключений, но хотя бы прямо сейчас они оторвались от погони и можно было спать совершенно спокойно, сжимая в руках самого важного, единственного любимого человека. — Я очень надеюсь на то, что ты и правда от меня никуда не денешься, — шепнул Хаммел, прикрывая глаза. — Я…знаешь, я так испугался. Когда тебя забрали. Тогда я, наверное, не понимал полностью этого, я старался быть сильным для нас с тобой, но сейчас, когда ты рядом, я понимаю, что мне так страшно снова остаться одному. Я не столько боюсь за себя, сколько боюсь за тебя. Знаешь, о чем я думал каждую ночь? Думал о том, что они могут с тобой сделать, думал, что пока я здесь делаю маникюр на встрече с агентом ФБР, ты можешь уже лежать в какой-нибудь канаве с дырой в голове, — тихо прошептал Курт, крепче обнимая Блейна, будто убеждая себя, что все хорошо, все закончилось. — И это никогда не было тем, о чем говорил тебе Хантер. Я всегда любил тебя. По-настоящему. И люблю. И я надеюсь, что доказал тебе это, а если нет, то докажу. Буду доказывать каждый день, что мы вместе, то есть, до самой смерти, — Курт мягко прижал влажный поцелуй к шее брюнета. — И если ты будешь рядом, то наш малыш никогда не подумает, что папа его не любил. Даже если нам придется разделиться ненадолго, то я обязательно расскажу нашему малышу, как его папа любил его. И как его папа любил меня, — улыбнулся Курт, разворачиваясь спиной к Блейну, как тот и хотел. — Я люблю тебя больше, чем ты меня. Каждый день все сильнее, — улыбнулся Курт, прикрывая глаза и уложив свои руки на ладони Блейна. Он так много хотел еще сказать Блейну, но почему-то был уверен, что тот прекрасно понимает все без слов. Андерсон чувствовал Курта, а Курт чувствовал Блейна. — Так, вот не надо мне тут про разделиться не надолго, я не хочу попасть в тюрьму! — фыркнул Блейн, обиженно хмурясь, хотя это и не имело никакого смысла, потому что Курт лежал к нему спиной и они уже выключили свет. — Все будет нормально. Я думаю. Я, во всяком случае, в это верю.