Не размыкая рук

Глава 11 Проснулся я от возмущенных мысленных воплей не дождавшегося меня Егора. «Ты где?! Я тебя уже несколько часов жду, полночь скоро!!» «Сына, все отменяется» и я быстро передал ему весь разговор с Министраэш. Повисло молчание, потом он вздохнул. «Кто-то говорит, что хочет спокойной, размеренной жизни, но этот кто-то вечно находит приключения себе на задницу». «Приключения – это то, что случается с другими и, желательно, подальше от тебя. Если это происходит с тобой, то называется уже по-другому. Теперь надо думать как убедить Планетарный Совет и кто будет помогать мне с заявкой в Совет Миров» Сын снова вздохнул, Совет Миров он, не скрываясь, считал снобами и козлами, очень любящими выглядеть чистенькими за чужой счет. Когда вскрылась правда о грандиозных масштабах массового слива грязи, процветавшего на Земле в прежние времена, когда человек не только свои грехи отрабатывал, но и еще и за того парня отдувался, негодованию землян, узнавших, что их использовали, как баранов на протяжении нескольких тысяч лет не было предела. То, что этим пользовались не только цивилизации серых и темных, но и часть светлых повышало градус злости. Большинству членов Совета удалось отмазаться, но кое-кто здорово погорел на этом. Землянам наконец-то разрешили разобраться с серыми тогда, выдав карт-бланш на самые решительные действия. Все кто воплощались на Земле в этот период рождались со своего рода индульгенцией на крутые меры, и нам раз за разом приходилось отбивать поползновения серых в нашей части Вселенной, не только на Земле. Никаких дополнительных грехов, мы сами стали орудиями судьбы, и пока жив последний человек из поколения моих правнуков, это правило действует. А, учитывая, что после того как на Земле отказались от тени, продолжительность жизни резко выросла, то у нас еще несколько столетий в запасе, чтобы не дать им переломить ситуацию. «Ладно, когда тебя ждать теперь?» «25-го числа, на том же месте. Теперь, я думаю, имеет смысл ждать весь Планетарный Совет». «Крики будут до небес, все дружно объявят тебя козлом отпущения, потому что не даешь ты им спокойной жизни». «Крики и так были бы, теперь для них хотя бы будет серьезный повод. Я жду всех 26 числа на твоей базе». «Ты хоть представляешь, во что это станет? Меня порвут за перерасход» Деньги в Кольце Миров отсутствуют, но энергия есть энергия, а количество народа и необходимая им поддержка всех видов требуют немалых расходов. «А куда деваться? Теоретически я, конечно, могу вернуться на Землю для этого, но мне нужно как можно скорее и в Совете Миров предстать как уроженец Министраэш. Только после того, как меня признают в этом статусе, я смогу сделать это. А будут сильно возникать, напомни им, что значит остаться без защиты. Я не думаю, что серые до конца отказались от своих притязаний на Землю, поэтому, чем из большего количества миров мы изгоним Тень, тем больше надежда, что они когда-нибудь оставят хотя бы нашу часть Вселенной». «Слабый довод для наших счетоводов, ну, да ладно, посмотрим, память о войне еще слишком свежа. А ты что будешь сейчас делать?» «Буду совмещать предварительный медовый месяц с расчетом возможных первых ходов», оскалился я. «Ну-ну, удачи тебе, что ли». Егор отключился, а я потянулся всем телом и повернулся к Корину. У спящего лицо расслабилось, смягчая резкие черты. Я полюбовался им, придвинулся и начал целовать его шею, потом принялся за ухо. Корин заворочался, просыпаясь, и улыбнулся мне, целовать улыбающиеся губы было приятнее обычного. - Ты чего такой ласковый с утра? - С утра? – хихикнул я. – Полночь уже, мы уснули днем, теперь можем полночи точно не спать. - И что будем делать? - довольный герцог притянул меня к себе на грудь. - Ну, есть варианты, - прошептал я прямо ему в губы. – Можем спланировать пикник на завтра, отмени дела на утро, съездим в ту рощу, мимо которой проезжали, когда ехали в Кондимм. - Еще? - Можно поиграть в крон-ки на желание, - мои руки тем временем вытягивали его рубашку из пояса штанов и забирались под нее, начиная гулять по крепкому торсу, натыкаясь на соски и лаская их. - На желание, говоришь, - выдохнул Корин. – Есть у меня одно желание, но играть на него я не буду, вдруг проиграю, а оно самое заветное. Я не стал спрашивать, что за желание, догадывался, от чего радость горячей волной прошлась по телу, снял с него рубашку окончательно и принялся выцеловывать на его коже те слова, что боялся не удержать в себе. Я не смогу тебе сказать их раньше, чем вернусь к тебе. Корин задышал тяжело и попытался уложить меня на спину, но я не позволил, выскользнув из-под него и огладив всем телом. - Нет-нет, сегодня я буду делать, что захочу, а ты мне не мешай, ладно? - Ладно, - хрипло отозвался он, поднимаясь на локте. - Отлично, переворачивайся на живот. Корин коротко хохотнул, но подчинился. - Так, подожди-ка, - я повернул его на бок, чтобы без проблем снять штаны, он приподнял бедра, помогая. Он лег как мне хотелось, я скинул свою рубашку и, наконец, смог разглядеть заманчивые перспективы, раскинувшиеся передо мной. Наклонился, поцеловал шею, прикусил кожу на лопатке, вырвав вздох, ласкающий слух. Сладко было получить в полное свое расположение любимого. Я дернулся было, привыкая к этому слову, такому пугающему и обдающему тягучими медовыми струями внутренности. Мои ладони прошлись по его спине, изучая заново, уже привычное, но впервые так ласкаемое тело. Пальцы мягко кружили, разминая и разглаживая мышцы, язык скользил по позвонкам, медленно обводя каждый из них. Надавил и жестче помассировал поясницу, вызвав судорогу по уже расслабившемуся телу, уделив внимание чувствительному местечку, я заставил его заметаться и с удовольствием услышал его стон. Лаская ягодицы, раздвинул их и потер между разгоряченными и уже потными половинками ребром ладони. - Ты разрешишь мне?.. -Что? - Разрешишь мне взять тебя, не сейчас, потом, после обряда? Корин обернулся и уставился на меня с непередаваемой смесью любопытства, радости и любви, от чего в ушах зашумело с новой силой. - Хочешь? Я кивнул, язык вдруг отнялся, руки машинально гладили его бедра и зад, а я не мог отвести глаз, его взгляд завел меня едва ли не больше чем щедро предлагаемое тело. - Тебе я разрешу все что угодно, радость моя, а тебе такому еще и сам предложу. От этого взгляда, от этих слов у меня сорвало башню, руки, губы не успевали ласкать предложенное и потому суетились, я перевернул его на спину, и это безумие продолжилось. Никогда прежде я и не подозревал, что голова может так отключиться и тело будет само решать, что ему делать. Раздвигая его бедра и наклоняясь, я краем гаснущего сознания уловил его смешки, никогда не любил делать минет, а тут… Мне самому это нравилось, не хотелось пропустить ни кусочка кожи, ни единой складочки. Вкусный. Родной. Мой. Вот тогда я четко осознал – ради того чтобы видеть в его глазах радость и любовь я сделаю все, для него все что угодно. Эта мысль единственная кружилась в моей пустой, звенящей голове, стиснутой руками Корина. Вытерев ладонь о простыню, и уткнувшись в его грудь, я пытался отдышаться. И мысли начали возвращаться ко мне, мне не хотелось бы, чтобы в присутствии моего Корина крыша отчаливала на форсаже, а потом и вовсе принялась бы слать телеграммы. Нет, это не пугало сейчас, но все равно было слишком непривычным. Восстановившая мозговая деятельность интересовалась как эти мои желания совместятся с необходимостью покинуть его, пусть и на время, и это причинило неожиданную боль. И меньше всего мне хотелось, чтобы он испытал даже ее подобие. Но никуда не деться, работа есть работа, тем более предстоящая. Я откинул тяжелые мысли и снова растворился в нежности и счастье, его и своем, таких, что дыхание перехватывало, они перетекали из нас друг в друга, я ощущал его чувства почти как свои. Это было ново, дико, но я не собирался теперь от этого отказываться. Пальцы Корина ерошили влажные волосы на моем затылке. - Где ты этому научился? - Нигде, только с тобой такое делал,- и ведь чистая правда, того, что я вытворял последние полчаса в моей жизни еще не было. Я улыбался, внутри все просто пело от радости, сердце холодело и готово было выскочить из груди от одного только звука его голоса. - Со мной, говоришь, ну ладно, - он притянул мою голову и поцеловал. Как не грустно выбираться из его объятий, но жутко хотелось пить. Щелчком пальцев увеличив мощность магических светильников, я, подойдя к столу, налил в бокал воды и торопливо выпил, обернулся к Корину, поинтересовался: - Будешь? Тот кивнул и принял вновь наполненный бокал, я в это время забрался обратно в постель и прижался к нему. Тем временем, допив, он поставил посудину на прикроватный столик и обнял меня. - Насчет пикника ты серьезно? - Да, у тебя ничего особо важного не запланировано? - Ну, Крул со своими купцами подождет немного, перенесу встречу на вторую половину дня, а утро я хочу провести с тобой. - Можно только без охраны? А то пикник под прицелом десятка пристальных глаз – сомнительное удовольствие. - Сожалею, любимый, но иначе сейчас никак. Еще лет десять назад я мог и ночью пройти по городу и его окрестностям, но в нынешние времена это слишком чревато опасностью. - А в чем дело-то? Что случилось? - Много чего и кого тоже. Барон Альхонт, например, этот сукин сын непредсказуем и готов в любой момент переметнуться к сванийцам, я хотел жениться на его дочери, чтобы получить его земли и прикрыть границу, ну и хотя бы немного увеличить его лояльность. - А не развязал бы ты ему руки своим родством? - Я не планировал, что он задержится на этом свете после свадьбы, а его старший сын вполне вменяем и не так алчен, как его батюшка. - Как бы и у него не было похожих планов на твой счет. - А тут уже идет игра на опережение. Барону все не дает покоя его сомнительное дворянство. Кроме того, продолжая разговор об опасности, есть те же сванийцы, которые спят и видят как бы скинуть меня и оттяпать кусок пожирнее от Нерсомо. - Даже если они бы своего и добились, есть еще твой брат. Нариг не позволил бы такого. - Пока Нариг освоился бы, даже принимая во внимание помощь Рульда, Крула и остальных моих сановников, а не все они безупречны, то ему понадобилось время. И у него, как и у меня еще нет наследника. Сванийцы воспользовались бы этим без промедления. - Новая война, - вздохнул я. И новая пища для серых. – Только этого не хватало. Разве им не достаточно того, что есть. Насколько я помню, не такой уж они большой народ. И насчет наследника… Корин, ты намерен жениться? Не на дочери Альхонта, а вообще? - Нет, и не собираюсь. Пусть Нариг обеспечивает меня наследником, а то любит он приходить на все готовое, пусть хоть что-то для меня сделает. - Он и так этим занят, результат скоро будет, - я потерся щекой о его грудь. – И ты станешь любящим дядюшкой очаровательного малыша. - Пророчествуешь помаленьку? – С улыбкой в голосе отозвался он. – Хорошо бы и поскорее. А насчет того почему неймется сванийцам, они начали вести себя агрессивно не так давно, им стало всего мало, они перестали довольствоваться необходимым и достаточным, им вдруг понадобилось увеличить свои потребности. Народ меняется на глазах, словно какая-то душевная зараза распространяется среди них подобно чуме, они становятся жадными и неумеренными, отходят от земли и все больше посвящают себя новым культам, жрецы которых проповедуют что для нормальной жизни нужно постоянное увеличение и расширение. Всего – денег, еды, роскоши, женщин, земли. И многие в это верят и надеются при захвате новых земель оказаться в числе тех, получит все это. - Чтобы остаться на месте, надо изо всех сил бежать вперед, - вспомнил я Алису. - Именно, и они становятся суетливыми и завистливыми, их разум уродливо раздувается в одну сторону, оставляя другие стороны души неразвитыми. Я не хочу этого для своего народа, и сделаю все, чтобы этого не допустить. А для этого я должен остаться в живых, и ты мне тоже нужен живым. - И здоровым, - хохотнул я. - Любым, главное чтобы был со мной, - прошептал он, целуя мои глаза. Пикник и впрямь получился чудесным, меня радовало все: и лучи солнца, пробивающиеся через листву, и свежее дыхание реки, и улыбка Корина, даже пятно от ягод, напоминающих нашу малину, на его рукаве. Охрана свое дело знала четко и была практически незаметна, если бы я не просканировал лениво рощу, то не заметил бы и половины из них. А так я блаженствовал в объятиях Корина, прижавшись спиной к его груди, и он кормил меня, предлагая самые лакомые кусочки. Меня разморило от еды и солнца и хватало только на то, чтобы вяло поддерживать беседу. - Крула ты, значит, спровадил. Как он на это отреагировал? Сильно шумел? - Он сомневается, что ты пошел мне на пользу. Я обычно так резко не перекраиваю свое расписание, - усмехнулся Корин. - Я оправдаюсь, того заряда бодрости, что получишь от пикника, тебе хватит на то, чтобы быстро разобраться и с купцами, их налогами и всем остальным, обещаю. - Я проверю и вечером расскажу, так ли это. На самом деле я погорячился, сказав Егору, что буду хотя бы прикидывать свои первые шаги по возвращению, сейчас меня больше интересовало сколько поцелуев уместится на линии челюсти герцога от уха до подбородка. - И охрана тебе не слишком мешает, - подколол он, оторвавшись, наконец, от моих губ, решив довести до логичного конца начатое. - Я решил не обращать на них внимания, - не стану же я тебе рассказывать о куполе, накинутом на нас, благодаря которому охрана видит не то, что есть на самом деле. - Хорошо, тогда ты не будешь обращать внимания на портного, когда сегодня он придет к тебе и дашь ему сделать его черное дело. - Зачем мне портной? – я с подозрением посмотрел на него, он еще не забыл мое возмущение из-за пошива одежды по моему приезду в Алькатош. – Ты обеспечил меня одеждой на несколько лет вперед. - На приеме по поводу нашего аверона, я хочу, чтобы ты был неотразим и чтобы все поняли какой я счастливчик. Я выпрямился и мягко освободился из плена его рук, черт, если он решил устроить прием, скандал после моего ухода будет чудовищным и пошатнет его репутацию, мол, что ты за правитель, авершу удержать не можешь. Слишком многим он покажет наше счастье. - Корин, я не хочу никакого приема, я думал мы этот вечер будем отмечать вдвоем, без посторонних, не свадьба же, в конце концов. И то, на всех свадьбах, где я был, жених и невеста обычно самые усталые и недовольные, так пытаются угодить гостям. - Сэй, милый, ты не должен никому угождать, все, что от тебя потребуется – это надеть красивую одежду и улыбаться мне. Это ненадолго, мне требуется, чтобы никто уже не пытался навязать брачный контракт и потом, свадьбы у нас не будет, а я ее хочу, в первый раз в жизни хочу, хочу, чтобы все знали какой это для меня праздник. - Корин, пожалуйста, я не хочу этой публичности, не люблю я этого, пусть это будет праздник только для нас двоих, прошу тебя. - Маленький мой, публичность - один из моментов моей жизни, тебе придется к ней привыкать. Пожалуйста, ради меня, сделай этого. - Танцевать я не умею, многих тонкостей не понимаю, натворю что-нибудь, что тогда? - Не наговаривай на себя, все ты прекрасно знаешь, я же не таскаю на все приемы, где обязан присутствовать. А танцы… Хочешь, Лерома научит тебя нескольким? Мастером за две недели ты не станешь, но сможешь пригласить даму на танец, не рискуя оттоптать ей ноги. - А с тобой я смогу потанцевать? – я уткнулся лбом в его плечо и кусал губы. - В моем герцогстве, конечно, вольные нравы, но не настолько же. Мы будем танцевать в наших покоях, наедине. - Ага, как представить авершу-мужчину всему свету, так всегда пожалуйста, а как танцевать с ним так неприлично – где логика? - Приличия – настолько тонкая материя, что логики там никогда не бывает, - смеялся, уже не скрываясь Корин, обнимая меня. – Их надо просто знать и пытаться соблюдать. - Вот именно, так может и будем вдвоем, зачем такая огласка? - Нет, милый, нет. Ты привыкнешь, потом будет значительно легче. Я не смог уговорить его не устраивать приема, он был непреклонен и пер, как танк. В принципе, я мог бы добиться своего скандалом или чем-то таким, но не хотел портить короткое беспроблемное время, что нам осталось. Когда вернусь, все будет по-другому. Я терпеливо сносил мучения от портного, который в итоге сшил изумительно красивый длинный кремовый камзол с бледно-золотой вышивкой и такие же штаны к нему, правда, вышивать что-либо на них я запретил, не желая перегружать костюм отделкой. Вместе с белоснежной рубашкой, чьи кружевные манжеты и воротник выглядывали из рукавов и ворота камзола и туфлями, украшенными мелкими камушками, смотрелось все просто волшебно. На мой вопрос, что будет на Корине, мастер отмалчивался, или отговаривался, что мне понравится. Любопытство мое дошло до таких пределов, что я готов был порыться в его памяти, а потом решил, ну раз сюрприз пусть будет сюрприз. Лерома и впрямь показывала мне па модных и традиционных танцев, ничего сложного, только надо было запоминать последовательность. Никогда не понимал как можно получать удовольствие от танца, когда он весь расписан до последней мелочи и не оставляет места ни малейшей импровизации. Друзья Корина снова начали ко мне нормально относиться, настороженность, появившаяся было в наших отношениях, исчезла. Даже Никаш, вымороженный после моей выходки, простил меня, глядя на сияющего Корина. Процесс приема гостей в Алькатоше был отлажен годами, но, теперь высовываясь время от времени из библиотеки мне казалось, что слуги как-то излишне суетятся и грядет нечто грандиозное, не вписывающееся в мои планы абсолютно. Это небольшой прием? При мне была проведена пара, в основном касающихся дипломатических дел. Они точно были меньше по размаху и суете. Когда я осторожно поинтересовался, сколько народу и кто будет, Корин «успокоил» меня, сказав, что будет где-то человек 400. Твою мать, что же делать? Любимый, я сам тебя толкаю в пропасть и ослабляю тебя. Как же выкрутиться? В день приема, я проспал дольше обычного, потому что меня никто не будил. А, встав, я все утро пробродил неприкаянно по особняку никому не нужный. И тут мне пришла мысль проверить все ли учел, не забыл ли чего. Дело в том, что, Егор передал мне через наблюдателя в Кондимме аппарат, встроенный в кольцо, позволяющий снимать листы книг мгновенно! Вот, я почти неделю и просидел в библиотеке просматривая и листая документы и книги, собирая таким образом ценную информацию, доставшуюся мне, и которая могла существенно облегчить работу земных аналитиков. Но когда я направился в библиотеку, чтобы убедится не забыл ли я чего, то был перехвачен Леромой и отправлен в свои комнаты готовиться. Мои протесты о том, что рано и мне неохота торчать там весь день наглым образом проигнорировали. В результате, я весь день провел в кресле с книгой в руках, нахохлившись, так и не увидев Корина, а я на это рассчитывал, и отгонял слуг, лезущих ко мне с всякими, необходимыми на их взгляд, глупостями. К примеру, после ванны наотрез отказался от завивки, когда углядел щипцы, разогреваемые на углях в небольшой жаровне. Мне некстати вспомнились некоторые методы допроса во время войны, и я зашипел, не выдержав их назойливой заботы. Короче, вся эта суета не давала сосредоточиться и прикинуть мои первые шаги при встрече с моими родственниками и членами Совета, о последующих проблемах даже думать не хотелось. Кроме того, меня беспокоил следующий момент – уезжая, я сильно подставляю Корина, а мне еще с ним и через него работать, и чем внушительнее его репутация, тем лучше. В конце концов, я раздраженно тряхнул волосами, которые в это время тщательно расчесывал куафер, встрепенувшийся и поинтересовавшийся, не причиняет ли он мне беспокойство. Успокоив его и заверив, что все в порядке, я решил отложить это на завтра и заняться более насущными проблемами. На меня навели приличествующий ситуации лоск, и надели все, кроме камзола, я, наконец, смог прогнать всех из моих комнат, сказав, что камзол я и сам натяну, а мне надо побыть одному хоть немного. Оставшись один, я первым делом нашел аптечку, отданную мне сыном, и зашелестел фольгой запечатанных пластырей с лекарствами. Все имунномодуляторы я уже использовал, потому что карантин карантином, а это тело может болезненно среагировать на любой, самый безобидный возбудитель, принесенный с Земли. Сейчас меня интересовал сильный спазмальгетик, пластырь с ним я приклеил на сгиб локтя, закатав рукав. Пустую оболочку уничтожил простым заклинанием, и принялся складывать вещи, которые хотел забрать с собой в большой кожаный рюкзак с широкими удобными лямками, только то, что привез с собой. Из всего подаренного Корином я, не удержавшись, взял только фигурку коня, выточенную из черного минерала. Особенно тщательно проверил, не забыл ли все свои записи. Мешок с еще раз внимательно проинспектированным содержимым я убрал в шкаф и, выдохнув, надел камзол, одернув задранный рукав. В коридоре меня ждала уже немного раздраженная Лерома, увидев меня, она застыла, в глазах – откровенный восторг, как будто она не видела и не шпыняла меня не более получаса назад. - Сэй, боги, как же повезло Корину, - спохватившись, она торопливо сделала рукой жест, отгоняющий злых духов. – Пойдем, там уже начали собираться гости и ждут только вас с Корином. - Где он? В ответ она подхватила меня под руку и повела коридорами к парадной лестнице, из другого прохода к ней вышли Корин с Никашем. У меня перехватило дыхание от восхищения, на герцоге был камзол и накидка в красно-багровых тонах, и это не выглядело вульгарно, наоборот благородно и внушительно, заставляя играть гранатовые искры в его волосах и делая темные глаза особенно глубокими и пронзительными. - Ты прекрасен, - искренне сказал я. - Вряд ли я смогу соперничать с тобой, любимый. Но я этого и не хотел, - улыбнулся он, становясь рядом. – Ты готов? – Я кивнул. - Смотрите, как бы через несколько дней не начали гоняться за тобой, Сэй, и усложнять нам всем жизнь, - проворчал Никаш, спускающийся под руку с Леромой вслед за нами. – А то Корин, как наш герцог, не имеет права участвовать в дуэлях и драться придется или мне или Сомерди. - Я не собираюсь давать повода для этого, обещаю. Буду просто образцом благочестия и верности, - усмехнулся я. – Никто не будет за мной гоняться, особенно когда поймут какой мерзкий у меня характер. - Этого еще никто не оценил, кроме нас, - отозвалась Лерома. – Впрочем, остальным это знать ни к чему. В этот момент мы подошли в огромный зал для приемов, там уже собралась изрядная толпа, значительная часть знати и влиятельных купцов, плюс главы основных цехов. Яркие, разноцветные наряды и украшения как дам, так и мужчин, всевозможные ароматы, смешавшиеся в одно одуряющее облако, шепотки и покашливания, гул голосов и смешки создавали, на мой взгляд, карнавальную, а не парадно-официальную обстановку. Все это собрание одновременно пришло в движение, словно повинуясь невидимому дирижеру, разбившись на две расступившиеся и пропускающие нас части, и склонилось в разной степени почтительности поклонах. Мы именно что прошествовали к центральному столу, другого слова и не подобрать, так величествен и торжественен был герцог. Краем глаза я заметил справа распахнутые высокие двери в пустую залу, где должно быть будут танцы. За нашим столом, кроме нас и Никаша с Леромой оказались еще Нагир и Сомерди с супругами и Рульд со своим сыном. Остальные рассаживались за столами, поставленными рядами перпендикулярно к нашему. Я смог спокойно оглядеться, высоко на потолке переливались искусно выполненные магические светильники, на стенах драпировки из светлых шелковых тканей, на втором уровне несколько балкончиков, выходящих в зал и терраска с местным аналогом оркестра, наигрывающим что-то негромкое и вполне себе мажорное. На себе я ловил множество взглядов: изучающих, безразличных, просто обжигающих своим желанием, внимательных. Особенно досаждал взгляд одной малолетней идиотки, не спускавшей с меня восторженных глаз, кошмар, хоть бы ей кто-нибудь намекнул, что синий цвет ее совершенно убивает и делает похожей на бледную, жестоко замученную мышь. Герцог поднялся с кубком в руках и поприветствовал гостей. - Дорогие друзья, я рад видеть вас всех здесь на праздновании моего аверона. Вы оказали мне большую честь, согласившись разделить мою радость от встречи с моим авершей, и, надеюсь, он найдет в вас таких верных и прекрасных друзей, как и я. Приветствую вас! Народ повставал с мест и, загомонив, поддержал первый тост веселыми возгласами и начал пить. Корин отхлебнув, сел в кресло и поднеся мою руку к губам, поцеловал ее, вызвав новую волну оживления. Тост был разрешением на начало еды и на какое-то время, большинство занялось содержимым своих тарелок. Я же в это время тоже ковырялся в своей, слушая негромкие комментарии Сомерди в адрес присутствующих. - Вон тот хорек на правом столе, в черном весь, барон Альхонт, неудавшийся тесть нашего герцога, рядом с ним его дочь Идома и старший сын. - Они рискнули сюда прийти? - Было бы гораздо хуже если бы они вообще не пришли. Ну, барона Ликорта ты знаешь, а вот тот худой старик, ну, тот с длинной бородой рядом с Ликортом – это один из баронов Юга, Хогран. Своего никогда не упустит, жесткий и несгибаемый, но с ним можно быть спокойным, что граница будет надежно закрытой. А вот там смотри… Часа через полтора жевания, прерывающегося тостами и поздравлениями, часть гостей переместилась в танцевальную залу, я в том числе. Я рискнул пригласить только пару раз Лерому и жену Нагира, Кершу, на большее меня не хватило, действие препарата уже ощущалось – начали обмякать мышцы и путаться ноги. Задним числом я сообразил, что у меня банальным образом может теперь не встать и тогда все будет очень весело. Но как говориться, поздно пить боржоми… Посидев еще немного на стуле рядом с Кершей и понаблюдав за танцующими я решил вернуться к Корину, о чем и шепнул своей теперь почти родственнице. Герцог снова просиял улыбкой, я осторожно опустился в соседнее кресло и прислушался к разговору с Рульдом, они вполголоса обсуждали возможности какого-то Грога в отвлечении сванийцев от границ Нерсомо. А потом я стиснул зубы и понял, что мне срочно нужна клизма, иначе сегодня ночью нас точно ждет большой облом. Наклонившись к Корину и коснувшись его руки, я прошептал: - Мне надо идти. Жду тебя через склянку. - Милый, с тобой все в порядке? – обеспокоено посмотрел он мне в лицо. - Почти, через склянку так точно все будет хорошо, - выдохнул я и, чмокнув его в скулу, выскользнул к себе. В своей ванной комнате мне пришлось трижды воспользоваться спринцовкой из аптечки, прежде чем я смог спокойно дышать и не дергаться из-за чрезмерной активности кишечника. Затем я снова помылся и, накинув халат, отправился в его спальню. Там я умудрился задремать в кресле, пока ждал его и очнулся, только различив звук открываемой двери. - Ты все-таки сбежал раньше времени, - без упрека сказал он, подходя ко мне. - Прости, мне надо было подготовиться самому, - поднялся я ему навстречу и подставил губы для поцелуя. - Готов? - Вполне, - прошептал я, помогая ему избавиться от накидки и камзола, а потом изумленно застыл, когда он подхватил меня на руки и отнес на постель. - Знаешь, на руках меня не носили уже ночной знает сколько лет и наверно это не совсем правильно. - Все, что нам нравится – правильно и пусть тебя это не беспокоит, мне это доставило радость. Наконец-то, я смогу и назвать и сделать тебя своим по-настоящему. Приподнявшись на локтях, я смотрел как он быстро и четко раздевается, и вытягивается рядом со мной. Одной рукой Корин притянул мою голову к себе, а второй – распахнув халат, принялся скользить ладонью от горла по груди и животу, высекая из меня дрожь удовольствия. Его близость опять дурманила разум, но возбуждение не было достаточным, я шарил руками по его спине и бокам, отрываясь от его губ, прикусывал и тут же зализывал шею и ключицы, но все равно этого не хватало. Он сжал мой мягкий член и вопросительно посмотрел на меня. - Все в порядке? - Да, - в порядке, не считая того, что препарат в крови перевыполнил свою функцию. И что мне теперь делать, особенно учитывая, что член Корина уже прилип к животу от возбуждения? Я раздвинул ноги как можно шире, безмолвно предлагая ему действовать активнее. Он усмехнулся и начал поцелуями спускаться вниз по торсу, соски, живот, пах ничего не осталось без обжигающе восхитительного внимания его рта, он принялся сосать, в конце концов, вызвав желаемую реакцию. Прервался только чтобы вылить немного масла себе на ладонь и растерев его. И опять приник ко мне, кольцом сжав основание, я только выдохнул, ощутив в себе точные движения его пальцев, Корин даже растяжку умудрился превратить в ласку. Я метался под ним, то насаживаясь, то соскальзывая, но больше мешал, чем помогал, пока он не оторвался от меня и не вернулся к моему рту. Быстро смазал себя и начал входить неглубокими толчками, играя глубиной и углом, пока, наконец, не вошел полностью, я резко выгнулся, не контролируя себя, и запрокинул голову. Неприятно, но терпимо, лучше чем могло бы быть, думал я, трезвея, а теперь выдохнуть и расслабиться, позволив ему войти до конца, но какие бы не были расслабленные мышцы сначала, сейчас я с трудом заставил себя не зажиматься. - Сэй, маленький мой, - шептал он. – Все хорошо, расслабься. Легко сказать, но в этот момент он угадал правильный угол, в теле все отозвалось вспышками острого наслаждения, и я со всхлипами дернулся ему навстречу, цепляясь за плечи и подстраиваясь под предложенный ритм, которая его рука задала на моем члене. В ушах шумело, его разрядка догнала его первой, но он не оставил меня в покое и помог мне кончить. Корин упал на меня, осторожно вышел и перевернулся на бок, утягивая меня за собой. Он прижал меня к себе, слепо мазнул губами по виску. - Люблю тебя, - прошептал еле слышно. А ответить мне на это нечего, а точнее не время. - Смотри-смотри,- указал он и я повернул с трудом поднятую чугунную голову направо. Там на прикроватном столике светился кулон нашего аверона, свечение нарастало пока украшение не исчезло, полыхнув холодным белым огнем напоследок. Аверон завершен, и у меня развязаны руки. - Угу, - зевнул я, спать хотелось неимоверно, даже мыться было лень. Секс оказался приятным, но в женском теле было бы лучше. Вяло сопротивляющегося меня он потащил в ванную, где я снова чуть не отключился. Рухнув обратно в постель, я прижался к Корину, тут же обхватившему меня руками и провалился в сон без сновидений. Тук-тук, тук-тук, отдавалось в голове, глаза разлипались с трудом, но я заставил себя встряхнуться и сесть, сморщившись от ломоты в пояснице и саднящей боли в заднице. Поздравляю, болван, ты испытал на себе все последствия смешения лекарства с алкоголем, а как было не пить вино? Все смотрели. Да что пить в таком случае, воду? Ее там просто не подавали. Налитые свинцовой болью глаза начали что-то различать в окружающем мире. И тут меня сжали руки проснувшегося Корина. - Доброе утро, любимый. Как спалось? – он прижался губами к моему плечу. - Спал без задних ног, - честно ответил я замогильным голосом. - Что с тобой? – озадачился герцог. - Голова раскалывается, поясница и задница тоже, - сказал я. - Ну, у меня есть особое расписание на сегодня, я распоряжусь принести завтрак в постель, потом я сделаю тебе массаж, обещаю, болеть после него ничего не будет, а потом мы немного погуляем в парке, вдвоем. Никакой охраны и мы будем в нашей любимой беседке, - что-то у Корина с утра пораньше игривое настроение, а у меня в противоположность ему из глубины души поднималась какая-то звериная тоска. Но я решил не затягивать, тем более, что Егор ждет меня в полдень на прежнем месте. - Корин, нам надо поговорить, - попросил я, борясь с собой под его мягко массирующими голову руками, посылающими тепло по всему телу, больше всего хотелось откинуться спиной на него и дать ему возможность завершить свое лекарское дело, но я понимал, что лучше этого не делать. - Конечно, поговорим, мой хороший, у нас впереди еще уйма времени, а сейчас тебе надо прийти в себя, - отозвался он, не отвлекаясь от своего занятия. - Ты не понял нам надо поговорить сейчас, - я довольно резко отстранился от него, стараясь не встречаться глазами с его удивленным и даже немного обиженным взглядом. Так сосредоточиться и запустить наконец программку по исцелению последствий вчерашнего, Корин поделившийся дармовой энергией, которую не пришлось соскребать с себя, ускорил дело. Через несколько минут, голова прояснилась и смог сообщить герцогу то, что пытался донести до него еще полтора месяца назад. - Корин, мне надо уйти, я не могу остаться с тобой, - и тут я увидел как посерело его смуглое лицо, какая боль и беспомощность появилась в его глазах, я ведь ударил в мягкое, открывшееся мне подбрюшье. Как же горько, но у меня нет выбора, и теперь мне надо дожимать. Мозги с каждой секундой работали все лучше, позволяя вести переговоры. - Маленький мой, зачем ты так? Тебе вчера не понравилось? В следующий раз будет лучше, обещаю. Или я лягу под тебя, только не уходи, что не так? Объясни. - Корин, дело не в тебе и не в том, что у нас было в постели, там все нормально, но я должен идти. Я не создан для такой жизни, и я… меня ждут. - Кто? Этот купец из Голрании? Или еще кто-то? - Неважно, Корин… - Что значит неважно? НЕВАЖНО?! Мое сердце тебе неважно?! Моя душа? Я никому и никогда не позволял зайти так далеко, как тебе. Что теперь? Стоило кому-то появится и ты тут же сбегаешь. - Корин, успокойся, прошу. Никаких других любовников, настоящих или потенциальных, у меня нет. Дай мне уйти. Просьба аверона, - выложил я свой главный козырь, наблюдая как мертвеет лицо заведшегося было герцога. Просьба аверона может быть любой, и один аверша может просить другого практически о чем угодно, и второй не может ему отказать, впрочем, это взаимно. Корин отодвинулся от меня, не сводя отчаянных глаз. - Сэй, что ты творишь, одумайся. Не надо так, умоляю, не надо. Прошу, мальчик мой родной, не уходи. Скажи, что не так, все для тебя сделаю. - Корин, мне надо уйти, я не собираюсь объяснять тебе что-либо, просто прими это и дай мне спокойно уйти, не привлекая к себе внимания. - Ты давно это задумал? - С самого начала, я не думал, что все будет так серьезно. - Я чувствовал твое сопротивление в первые дни, но потом ведь все изменилось, ты открылся мне, и тебе это все доставляло не меньше радости, чем мне, что изменилось? - Корин, пожалуйста, не надо заострять, давай расстанемся спокойно. Я вздрогнул от его тихого смеха, жуткого, чуть истеричного, полного отчаяния. - Спокойно? Ты сам- то хоть веришь в это? Впрочем, если ты так хочешь избавиться от меня, я дам тебе это. Уходи. Когда любят любимым дают, что они хотят. Уходи, тебя никто не задержит. Он встал и механически, словно кукла, у которой кончается завод, натянул на себя халат и пошел к двери. На пороге притормозил и обернулся. - Я буду ждать тебя, если что-то пойдет не так, ты всегда можешь вернуться. Что бы ни случилось, я буду ждать тебя. Вот теперь удар обрушился мне под дых. Я только и мог, что помотать головой, напомнить себе о куче дел, ждущих меня. Быстро добежал в свою комнату, надел костюм, в котором приехал и закинул за плечи свой рюкзак, прошелся еще раз по коридорам Алькатоша, игнорируя встречающихся мне людей, но шел я не к воротам, а в парк, чтобы быстрее телепортироваться к Егору. Корин. Целый день я провел как в тумане, голова словно отключилась. Я машинально просмотрел документы, но не стал их подписывать, потому что не мог сосредоточится и не понимал смысла написанного в них. В груди вращалась ледяная воронка, при каждом вздохе причиняя боль. Но до вечера я дотянул и спрятался от неприятных вопросов и назойливых взглядов в своей спальне. На кровати я увидел придавленный клинком листок пергамента. Вначале мне показалось, что кто-то притащил из оружейной Элиант, но, взяв в руки и вытащив его наполовину, понял, что это его потерянный близнец. Гарда не так начищена, да и сам он нуждался в более тщательном уходе. В записке значилось: « Я нашел его в том же схроне, что и арбалет. Ты говорил, если он вернется в вашу семью, с ним вернутся мир, покой и ваша легендарная удача. Пусть они вернутся. Это мой подарок тебе. А у меня есть обязательства, с которыми я должен разобраться. Прости меня. Я люблю тебя. Сэй». Я сидел на кровати и прижимал вложенный в ножны меч ко лбу. Пусть удача вернет мне Сэя, тогда будут и мир и покой. Вернись, вернись, я не хочу быть без тебя, Сэй. Конец первой части.