Не размыкая рук

Глава 20. Единственной мыслью, бившейся в моей голове, когда я шел галереей соединявшей одно из основных зданий Алькатоша с малоприметным корпусом серого камня, было: «Хочу в отпуск!» Я очень устал за более чем четыре года изматывающей работы, у меня почти не было отдыха. Я стал для Корина чем-то средним между секретарем и замом, плюс я полностью курировал работу спецотряда. Значительная часть документации проходила через меня и моих помощников, а их у меня было трое. Меня называли «Ночным Правителем Нерсомо». Неправда, если мне нужно было что-то от Корина, я добивался этого всего днем, оставляя все проблемы и нерешенные вопросы за порогом спальни, если бы еще и там пришлось бы что-либо обговаривать, я бы точно свихнулся. А там я хотел одного – получить свою порцию любви и тепла. И если Корин мог отдыхать, у него был достаточно размеренный ритм работы со случавшимися время от времени авралами, то я был вынужден каждую свободную минуту мотаться на базу. Хотя мои парни были со мной, даже Андрей подтянулся. И от одного осознания этого становилось легче. Но отдыха полноценного все равно не получалось, потому что для этого мне надо смотаться на Землю, а как это сделать если Корин мгновенно почует замолчавшую связь и ударится в панику? Оставить его я не мог. В начале я рассчитывал, что через какое-то время наша любовь ослабнет, а связь уже не будет такой острой, но ничего подобного не произошло, любовь наша стала глубже и как-то мягче что ли. Она обволакивала нас обоих, не отпуская ни на миг. А сейчас я досадливо морщился после общения с очередными просителями, как я не люблю этого, но многие просекли, что со мной договориться зачастую проще, чем с тем же Корином. Это притом, что официально у меня была малозначащая должность гвардейского распорядителя, что-то вроде армейского завхоза, та еще синекура. Главное, чтобы меня заинтересовал вопрос, и во многих случаях я даже не посвящал Корина в детали, так, в общем обрисовывал ситуацию, потому что не хотел, чтобы потом что-то неудобоваримое всплыло, впрочем далеко не всегда отвечал согласием и уж точно не сразу, без предварительного анализа. И сейчас в гудящей башке обгоняли друг друга мысли: « Устал. Как все надоело. В отпуск хочу. В отпуск». В центре галереи был еще один перпендикулярный коридор, ведущий в сад, дверь в него, обычно закрытая, сейчас почему-то была открыта. Оттуда послышался детский смех и шлепанье легких ног, обутых в мягкие туфли. Роним. Опять, небось, убегает от своего воспитателя. Вот ведь, паршивец мелкий! Не шило у него в заднице, а целая пачка. Джейми, которого я с большим скрипом пристроил на эту неблагодарную работу, каждый вечер едва находит в себе силы проследить за купанием и уложить мальчишку в кровать. По поводу его кандидатуры сомневались и на базе, так как у него не было педагогического опыта, и в Алькатоше, потому что на такой должности обычно служит человек из знатной и преданной семьи, а не какой-то непонятно чем глянувшийся мне разночинец. Но мне нужен был вполне определенного типа человек, и я его продавил. И теперь у меня нянькой-телохранителем нашего племянника работает покоритель дальних миров, не думаю, что когда он рвался в свой институт, Джейми предполагал, что окажется в такой ситуации. Я перехватил торпедой несущегося Ронима и поднял его на руки. Мальчишка хихикал и извивался, пытаясь вырваться, сияя глазами, похожими на черные звезды. Красивый, как кукла, с темнеющими русыми волосами, обещавшими вскорости стать каштановыми, как у всех Нерсомо, сейчас стянутыми низко на затылке черной бархатной лентой. На нем была белая рубашка с пышными рукавами, кружевными манжетами и воротником, короткие кремовые штанишки, перехваченные под коленями чуть более темными атласными лентами, белые чулки и светло-бежевые туфли. Начало дня, поэтому все еще целое и относительно чистое. - Дядя Сэй! Дядя Сэй! Ну, отпусти меня!! - Зачем? Чтобы ты и дальше убегал от Ворна? Он, наверное, уже с ног сбился, гоняясь за тобой. - Нет! Я просто бегаю! А Ворну не надо за мной бегать! - Роним, а зачем все время бегать? Слово такое есть «ходить». Знаешь, что оно означает? - Я не виноват. Беготня из меня так и лезет, - искренне ответил мальчик, не оставляя попыток освободиться. В этот момент подбежал Джейми и забрал у меня нашего непоседу, бросив мне благодарный взгляд. Он тоже умаялся, но в отличие от меня у него отпуск каждые три месяца. Новые технологии переходов позволяют возвращаться практически в то же время, из которого уходишь, поэтому такие, как мы, то есть длительное время работающие в полях, можем отдыхать после трех месяцев работы по нескольку недель, до полутора месяцев. И все так отдыхают, кроме меня. К Джейми отношение в семье радикально изменилось, когда он в первые пару раз спас малыша от покушений. О большинстве последующих я не сообщал родственникам, чтобы не нервировать их лишний раз. - Ты умеешь правильно оценивать и выбирать людей, - уважительно сказал тогда Корин. Умею, умею, мне без этого никак нельзя. Я с трудом избавился от мысленного бубнежа, заходя в корпус, где шла отработка взаимодействия гвардейцев со спецназовцами, теперь их можно было так называть с чистой совестью, они достигли очень высокого уровня профессионализма. Их операции были четкими, молниеносными и хорошо скоординированными. Я был доволен питомцами Дэна и Сержа, хоть последний и свалил через полтора года, ну не может он долго сидеть на одном месте. И все-таки его вклад в этих оглоедов был колоссальным. Дэн признался мне, что мало какие его выпуски были такими удачными, как эти, совместные с Бланком. И вот теперь я облокотился о балюстраду балкона, и наблюдал за отработкой. Там внизу было полно всяких заграждений, и ребята носились там друг за другом, когда сын сочтет их более менее сработавшимися, для закрепления результата их перекинут сначала в северные болота, а затем в горы восточных пределов, чтобы наглядно уже изобразить как это на самом деле бывает. И опять усталость сыграла со мной злую шутку, бегло окинув взглядом довольно бестолковую беготню гвардейцев, я остановился на стоящем ко мне спиной сыне. Разглядывал крутые золотые завитки на его затылке, успокаивался и чувствовал как во мне поднимается нежность к нему, которую я не долго думая послал ему. Дэн обернулся и тепло улыбнулся, вызвав улыбку в ответ. И тут мне в грудь ледяной иголкой вошла боль. Корин! Он стоял и переводил взгляд с меня на Дэна, он ощутил мой посыл, и теперь терзался. Черт! Разборок теперь не миновать. Через пару минут, поняв, что под взбешенным взглядом Нерсомо мне ничего, кроме головной боли не светит, отправился в свои комнаты, плюнув на все и решив хотя бы вздремнуть немного. Не тут-то было. Только я растянулся на постели, как в комнату влетел Корин. Остановившись, он в бешенстве уставился на меня. Мне ничего не оставалось как принять сидячее положение. - Как это понимать? - Что именно, Корин? - Что именно? Твои перемигивания и ухмылочки с этим твоим Лозношем! Вот что! И самое главное, твои чувства к нему! Как мне все надоело, мысленно простонал я. Сил моих уже никаких нет с ним. Я устал, отдохнуть хочу, и скандалы мне сейчас меньше всего нужны. - Тебе меня мало?! Зачем тебе еще кто-то?!! Сегодня же ноги его не будет не то, что в Алькатоше, но и в Нерсомо вообще! Слышишь?! - Корин, из-за твоей вспыльчивости мы можем потерять хорошего мастера, и, поверь мне, в качестве любовника он не интересовал никогда и вовек не заинтересует. - Ах, не интересует!! А как понимать то, что я увидел? К «хорошему мастеру» у тебя слишком много чувств! Достало все! Корин и так уже в списке на ознакомление с действительным положением вещей, но до конца все не согласованно, хоть Министраэш уже дала отмашку. И я решил сказать ему правду. - Он – мой родственник. - Ты еще скажи, что твой брат! - в ярости крикнул он. А здешних моих родичей он знает, у меня тут родители, младший брат и две сестры, в Ветряках они теперь самые уважаемые жители. Еще бы семья аверши герцога, я помог им поставить огромный дом, младшие получали хорошее образование в той школе, что я открыл там, плюс были частные учителя. А за моих сестер парни готовы были разорвать друг друга, ведь теперь они были не просто красивыми девчонками, а еще и с отличным приданым и неслабыми связями, что я им обеспечил. - Твой брат, хочешь сказать?! – продолжал разоряться Корин. - Нет, он мой сын. Корин. Никаш, стоявший рядом со мной, с восхищением наблюдал за тренировкой особого отряда и гвардейцев. Что и говорить задумка Сэя оказалась исключительно хороша, эти парни и девки были действительно лучшими, после окончания охоты за магами, я планировал использовать их и для других целей. Любимый, правда, на эти мои слова только неопределенно хмыкал и говорил, что на их век магов более чем хватит, и потому вряд ли это осуществимо. Стоило мне подумать про него, как он появился. В последнее время он выглядит просто измученным, и, глядя на его невероятные синие глаза, сейчас ввалившиеся и обведенные чернотой, я решил, что надо, не слушая его всегдашних возражений, увезти его куда-нибудь подальше от Кондимма хотя бы на пару недель, чтобы он отдохнул. И самое главное его не слушать, а то он мигом приведет целый список причин, почему он не может это сделать. Он снял с меня немалое число проблем и я был ему безмерно благодарен за это, причем он следил и за моим отдыхом тоже. А сам теперь был очень усталым, настолько, что в последнее время в постели он все чаще просто прижимался ко мне и мгновенно засыпал, меня это не устраивало. Но тут его глаза ожили и засветились, я проследил на кого он так смотрит и замер. Он любовался Лозношем, просто лаская того взглядом, в котором плескалась нежность. Я потянулся к нему и окунулся в солнечно теплый поток, протянувшийся между ними. Министраэш, да что же это такое?! А уж когда Лознош обернулся и они обменялись такими понимающими улыбками… Жуткий страх, подобный тому, что испытал при его исчезновении, врезался мне под дых. Нет, нет, только не это… Не надо так со мной, родной, не оставляй меня. Этот зеленоглазый вызвал у меня подозрения еще при первой встрече, но Сэй настоял на своем и убедил, что тот отлично разбирается в том, что нам надо вместе с тем странным наемником с бесцветными глазами, который назвал мне только свою кличку – Белый. Так и оказалось, к их работе не было претензий, когда Белый объявил, что покинет нас, и Сэй, и я всеми силами пытались его удержать, но тот лишь пожимал плечами, сказал, что доведет до ума тех учеников, что есть, а потом уйдет в любом случае, а Лознош со своим помощником остались. От боли и страха у меня потемнело в глазах, во мгле перед моим взглядом плавали цветные круги. Физическую измену я бы увидел мгновенно, и ее не было, я знал это наверняка, но то чувство, что родилось между ними… Я не отдам Сэя ни этому змею зеленоглазому, ни кому-либо другому. Он – мой, и только мой. Когда тьма рассеялась, я понял, что Сэй, заметив и почуяв мои метания, с вновь потухшими глазами ушел с балкона. Натянутыми нервами я почувствовал, что он двинулся в сторону своей комнаты, и бросился вслед за ним. Я вбежал в комнату и увидел как он лежит на кровати, раскинувшись звездой, белый шелк рубашки только подчеркивал его посеревшее лицо. Он открыл глаза, и устало посмотрел на меня, садясь. - Как это понимать?! – закричал я, не помня себя. - Что именно, Корин? - Что именно? Твои перемигивания и ухмылочки с этим твоим Лозношем! Вот что! И самое главное, твои чувства к нему! Тебе меня мало?! Зачем тебе еще кто-то?!! Сегодня же ноги его не будет не то, что в Алькатоше, но и в Нерсомо вообще! Слышишь?! - Корин, из-за твоей вспыльчивости мы можем потерять хорошего мастера, и, поверь мне, в качестве любовника он не интересовал никогда и вовек не заинтересует. - Ах, не интересует!! А как понимать то, что я увидел? К «хорошему мастеру» у тебя слишком много чувств! – меня разрывало от боли, и я пытался ее выплеснуть. Но я меньше всего был готов услышать то, что услышал. Сэй с неожиданно ставшим холодным и хищным лицом, отрубил: - Он – мой родственник. - Ты еще скажи, что твой брат! – Что несет?! Что я его родственников не знаю? - Твой брат, хочешь сказать?! - Нет, он мой сын. Что?! Тут я похолодел от совершенно другого страха, трезвея. Я перегнул палку, и мой мальчик начал заговариваться или что-то похуже? - Успокойся, родной, - тихим голосом сказал я, понимая, что вступил в запретное пространство, из тех, что я решил не трогать. – Думай, что ты говоришь? Как он может быть твоим сыном, если он старше тебя? Сэй жестко и скупо усмехнулся. - Не веришь? Пойдем, я покажу тебе кое-что. Есть места в твоем дворце, о которых ты не знаешь. Там будет проще все объяснить. Он поднялся и, дойдя до двери и приостановившись на пороге, обернулся. - Ты идешь? – требовательно спросил он. Мне не оставалось ничего иного как последовать за ним. Я двигался за ним на ватных ногах, раздираемый желанием вцепиться в него и страхом все испортить. Он привел меня в свой кабинет, подошел к книжному шкафу, занимавшему полстены, и надавил на светильник в фигурных бронзовых лапках. Книжные полки неожиданно оказались утоплены вглубь стены и отдвинулись в сторону. - Идем, - позвал настойчиво Сэй. - Что там?! – оторопел я. - Один из твоих предков, устроил в особняке целую систему потайных коридоров и комнат. Мы нашли их, когда проверяли его на безопасность и прочее, для меня и не только оборудовали некоторые комнаты, чтобы мы могли изредка оказаться и отдышаться в привычном окружении. Здесь их две, пойдем я тебе все расскажу. И я шагнул за ним, вздрогнув, когда шкаф пришел в движение, становясь на место. В полумраке я заметил, как Сэй нащупал что-то на стене и комнату залил яркий, резанувший по глазам свет, мигом мне напомнивший мои тогдашние видения. Помещение, в котором мы оказались, и впрямь было очень странным. - Садись, - кивнул Сэй на причудливой формы низкий диван, во всяком случае я так определил этот предмет мебели. Сев, в первый момент мне показалось, что я тону в нем, но нет, он был достаточно упругим, чтобы мне было удобно. Кроме того, тут был стол из странного белого материала, с тумбами, чьи ручки сверкали серебром, очень удивившие меня кресла с высокой и довольно узкой спинкой и сиденьем, отделенными друг от друга изогнутой черной трубой и так же разделенными полыми подлокотниками, полки заставленными непонятными предметами: что-то вроде побрякушек, статуэток и многого другого, чему я даже не мог дать названия, не говоря уже о том, чтобы догадаться для чего они. Но это не были украшения во всех смыслах, Сэй их терпеть не мог, значит, они предназначены для иных целей. Я вздрогнул от того, что он подойдя к столу, наклонился и нажал что-то на небольшой плоской, прямоугольной коробочке, над столешницей развернулся переливающийся, призрачно живой квадрат, по которому побежали какие-то линии. Это зрелище заворожило меня даже сильнее, чем странные картины в простых серебристых рамках на стенах, такой степени правдоподобности не мог добиться и самый великий из наших художников. И слабый запах, как после грозы. - Сэй, - позвал я, понемногу приходя в себя. Тот, кто сел за стол, мало напоминал моего любимого. Это был холодный, далекий и чужой человек, властный и жесткий. Такие вещи меня приучили замечать прежде всего, и его словно подменили. – Где мой мальчик, Сэй? – не выдержал я. - Мальчик? Никакого мальчика не было с самого начала. А был человек другого мира, попавший в это тело по воле Министраэш. Она решила, что мне слишком хорошо живется в моем собственном мире, и у меня слишком хороший опыт по борьбе с серыми, чтобы я мог прохлаждаться там и дальше. И у нас были серые, только они были не тем, кого ты знаешь, точнее, это лишь видимая часть происходящего. И там я боролся с ними, вот она решила отправить меня сюда. - Кто ты тогда? – спросил я, едва шевеля пересохшими губами, понимая, что мой мир рушится и тот, кому я принадлежу со всеми потрохами, никогда не существовал. А как мне теперь быть? – Как ты смог обмануть аверон? - Никакого обмана аверона не было. Я на самом деле твой аверша, без дураков, но я родился в другом мире, и если бы не моя нелепая смерть в том теле, мы вряд ли бы встретились, ты бы женился на Идоме и наплодил бы с ней детей, а я так бы и остался в уверенности, что половинка сущности – это выдумка романтичных балбесов. Но Министраэш было угодно вмешаться в нашу жизнь и она решила распорядиться ею по своему. Она подстроила мою гибель там и перенесла мою душу в тело этого мальчика, так и не призналась, старая ведьма, почему она так сделала. Я ведь в прошлой жизни был женщиной, - он слабо улыбнулся, я в ответ только потрясенно вскинул глаза. – И мужское тело – это не совсем то, что мне понравилось в начале моего пребывания здесь. А насчет тебя она сказала, что ты ждал меня в другом, более высоком мире, но пришел сюда, чтобы встретиться со мной. Так вот, я действительно был женщиной, но я также был воином, исследователем, хотел бы я сказать ученым, но, увы, я не обладаю такими мозгами. И Лознош - один из моих младших сыновей. Его настоящее имя Дэн, Даниил. - Сколько их у тебя всего? - в голове звенела пустота, мой разум отказывался принимать сказанное, но с другой стороны я отчетливо понимал, что то, что я вижу, в нашем мире создано быть не могло. - Шестеро. И дочь. Ну, так вот очнувшись здесь, я пытался привыкнуть к здешней жизни. А потом ты нашел меня. Я был не в восторге, мягко говоря, нет, дело не в том, что ты оказался мужчиной, а в том, что я не хотел такого любовника, как ты. Ничего, кроме кучи неприятностей от этого не предвиделось. А ты привел в Алькатош моего второго сына Егора, помнишь сванийца Радимара? Это он. И я обрадовался, решив, что смогу уйти с ним обратно на Землю, так называется наш мир. Но не тут-то было. Министраэш пришла ко мне и заявила, что я должен выполнить свои обязательства. В моем посмертии мы договорились о том, что придя в этот мир, я помогу ей решить вопросы с серыми, ведь духи планет при всем их всемогуществе не могут действовать иначе как через воплощенных людей, подходящих под те или иные критерии, им нужны материальные исполнители. И твое воплощение в семье Нерсомо далеко не случайно, у тебя достаточно власти, чтобы исполнить задуманное. - Как ты сказал – духи планет? Что это такое? И почему ты не считаешь ее богиней? – меня ощутимо мутило и я не мог ничего с этим поделать. - Планета – это весь мир в данном конкретном физическом измерении, потому у одной и той же планеты может быть целая цепочка параллельных миров. Таким образом, дух планеты – это душа мира, его реальная сущность. А все эти боги - это только маски-заманки для манипуляций. Я ошеломленно внимал его длительному рассказу о том бесчинстве, что творился в мире пришельцами, Сэй - или уже не Сэй? – говорил о них, о том как боролись с ними в его мире, сдержанно порадовался, что Министраэш поддерживает нас безоговорочно, объяснял, что в их мире все зашло гораздо дальше и им было куда тяжелее с одной стороны, с другой они были более развитые во всех отношениях, одни странствия между звезд и мирами чего стоили, что давало им большее количество борцов. Не скрывал свою жизнь, странную и головокружительно неправдоподобную, как хотел обратно в свой мир, и собирался это сделать. Но теперь он руководит всеми дружелюбными к нам пришельцами, кроме тех, кого он назвал наблюдателями, дав понять, что почти все они существенно превосходят даже его соотечественников. И отвечает за результат перед Советом своего мира, Министраэш и каким-то союзом миров. Слуга трех господ, печально улыбался он. Я вдруг почувствовал себя рядом с ним незначительной мошкой, так неуверенно я не ощущал себя и в тринадцать лет. Поделился он и планами, сказав, что у них задача выбить серых из мира и не дать им сюда вернуться. А мне стало плохо, я едва не лишился чувств, когда до меня дошло, что для него я не более, чем способ и инструмент добиться желаемого. Вот это удар! Тот, кто был для меня центром Вселенной и смыслом жизни, да что там, самой жизнью, просто использовал меня. Я с трудом дышал сквозь ком в горле и смотрел на него, впервые за много лет ощутив подступившие слезы. И что теперь? Зачем мне жить? Без него, без того, что он мне давал, у него ведь есть и другая, более интересная жизнь, чем та, что со мной. - Я тебе казался всегда дикарем? – еле выдавил я. - Что? – нахмурился Сэй. – Нет, что ты. У тебя очень высокий уровень развития, ты просто ничего не помнишь. Ты сознательно, сам, пошел на понижение своего статуса, но, я думаю, ты вспомнишь если не все, то многое и теперь я смогу многому просто заново научить тебя. Это займет некоторое время, но какие твои годы. - Что теперь будешь делать? Что решил? - Ну, пожалуй, для начала познакомлю тебя с Министраэш, подожди минутку, - посидел, откинувшись на спинку кресла с закрытыми глазами, потом снова взглянул на меня. И улыбнулся прежней, светлой, сводящей меня с ума улыбкой. Мне стало легче дышать. Я готов был ноги ему целовать, лишь вернулось то, что было. – Она готова встретиться с нами в своей часовне при особняке сегодня ночью. Весьма занятная дама, должен сказать тебе. Далее отвезу тебя на нашу базу, там уже более подробно расскажу о нашей жизни и деятельности. И потом мы поедем на Землю, раз уж так все сложилось, я жутко устал, и мы сможем отдохнуть. Я ведь не мог покинуть Министраэш без того, чтобы ты об этом не узнал, пусть даже это заняло бы всего пару часов. У нас есть способы возвращаться в то же время, из которого мы уходили. - А что насчет нас, Сэй? Что теперь? – не выдержал я, спросив о том, что терзало. - Насчет нас? Корин, а тут ничего принципиально не изменится. Да, ты узнаешь обо мне больше, и не все из этого, думаю, тебе понравится, но я никуда от тебя не уйду. Я также связан с тобой, как и ты со мной, и моя любовь никуда не исчезла. Ты мне нужен, весь до конца. Я знаю, что очень обидел тебя сейчас, когда ты понял, что я использовал тебя, но у меня не было другого выбора. Министраэш хотела действовать наверняка и лучшего способа, чем ты для привязки к себе она не нашла. Безошибочный вариант. Если бы не это, ну, встретились бы мы с тобой в другом мире. А сейчас вот так вот получилось. Я заговорил после некоторого молчания: - Обидел? Нет, просто убил. Но тут же оживил, Сэй, я не смогу без тебя жить, если бы ты оставил меня, я бы просто сдох. А оказаться недостойным тебя… Это страшно, я никогда не думал об этом, но как оказалось, ты переплюнул меня во всем. Но, Сэй, я готов быть у твоих ног, если так легли карты. - Мне это не нужно, - тяжело вздохнул он. – Я хочу отношений на равных, тем более сейчас это возможно. Тебе только надо немного подучиться. Я не хочу тебя тянуть за уши, и не хочу твоего уничижения. Мне это ни к чему. Что с тобой? Где тот гордый человек, которого я люблю? К чему все эти слова? Наша любовь незамедлительно даст трещину, если будешь продолжать в том же духе. Половинки могут быть только равными и никакими другими, во всех остальных случаях это уже не то. Пойми ты, наконец, я люблю тебя, хоть иногда мне кажется, что устал от тебя. Но не от тебя, а от той каторжной жизни, что я веду, если бы я мог хоть немного отдыхать, то у меня даже мысли такой не возникло. - Любовь твоя подразумевала использовать меня? - Нет, но другого выбора у меня не было. Я привык все рассчитывать, у меня в голове уже помимо моей воли в каждой ситуации, происходит анализ и раскладывается несколько вариантов развития событий, шаг за шагом. Я очень рассудочный человек, я отдаю себе в этом отчет. И потом у меня многолетняя привычка такая. Но теперь у нас есть шанс уйти от этого. Я всегда изумлялся тому доверию, что ты дарил мне. Я и представить себе не мог, что такое возможно при твоем нынешнем статусе. Те проверки, что ты затеял в начале, были детским лепетом по сравнению с тем, что устроил бы я, окажись я на твоем месте. Любовь любовью, а я привык держать дистанцию и просчитывать все возможные последствия, а с тобой мне этого не хочется. Да, я это делал, но мне было тошно от самого себя, когда ты открыто давал мне все, что попрошу. Ты ласкал и баловал меня, как никто другой, я даже не мог предположить, что в моей жизни это будет. Ты раскрылся мне, и я обалдел от этого. Так невероятно это было. С тобой я мог полностью расслабиться, несмотря ни на что и это было самым захватывающим. Потом я плюнул на значительную часть своего контроля и позволил себе вести себя, как мне хотелось, а не как должно и ты воспринял это нормально. Я сросся с тобой, словно совпали малейшие выступы и впадины наших с тобой душ, а точнее наша общая душа просто вернулась в свое изначальное состояние. Я только выдохнул и задышал свободно, ощущая как чудовищные напряжение и боль покидают меня. - Сэй, и ты предлагаешь мне стать равным? - Ты уже равный мне, как ты не понимаешь? Это что-то помимо интеллекта, и даже чувств. Это духовный уровень, он у нас один, и уж точно бы Министраэш никогда не перепутала это, слишком важный для нее это козырь. Он потер лицо ладонями и, встав, подошел ко мне, уселся верхом на моих бедрах, взял в ладони мою голову. - Прости меня за всю боль, что я причинил тебе, я этого никогда не хотел. Прости за все бессонные ночи, что ты провел по моей вине. Я люблю тебя больше жизни, гораздо больше. Я всегда восхищался твоими храбростью, благородством, твердостью, силой. Но куда сильнее меня впечатляет и радует, что ты мой, и мы оба знаем это. Если ты хочешь, давай попробуем все заново или продолжим то, что было. Вместе мы преодолеем все преграды и добьемся всего, чего захотим. Я стал по-настоящему счастлив только рядом с тобой, несмотря на то, что так как в эти годы я не работал, наверное, никогда в жизни. Моя жизнь стала по-настоящему полной. Я потянулся к его губам, обнимая его и прижимая как можно крепче к себе. - Да, - шептал я, в перерывах между поцелуями. – Да, вместе… С тобой… Радость моя, любимый мой… Он мягко освободился из моих объятий, встал и, взяв за руку, потянул за собой в соседнюю комнату, основной мебелью в которой оказалась низкая, широкая постель. И принялся раздевать меня, не прекращая нацеловывать каждый обнажившийся кусочек кожи, отвлекся только чтобы почти мгновенно снять свою одежду и содрать покрывало с кровати. И увлек меня на нее, мои пальцы привычно обхватили и сжали его ягодицы, я с силой проводил ногтями по животу, ребрам, зная как его заводят такие грубоватые ласки, сменявшиеся нежнейшими, едва ощутимыми скольжениями подушечек пальцев по всем линиям тела. Его губы горячечно шептали что-то неразборчивое, влажно чмокая то в плечо, то в ключицу или горло, согнутые ноги крепко обхватили мой торс и тоже ласкающе скользили вдоль него и бедер, постоянно задевая животом и пахом возбужденный член. Даже в моем плавящемся от желания сознании всплыла мысль: брать насухую я его не хотел. - Сэй, - хрипло позвал я. Любимый встрепенулся и, поняв чего я хочу, отстранился и отполз к непривычного вида тумбочке, вытащил оттуда что-то вроде мягкого цилиндра со сплющенным концом и, откинув большим пальцем кружок с него, выдавил мне на ладонь прозрачной мази, холодящей кожу. Откинулся снова на спину, раскинул ноги и улыбнулся мне, разнеженный, с лихорадочно блестящими глазами, горящей кожей. Пока я любовался им, таким манящим, согнул ноги, открывая лучший доступ. Минутная запинка позволила чуть остыть и не накинуться на него голодным зверем, а подготовить его получше. Войдя в него, в который раз удивляясь тому, как он умудряется остаться таким узким, стискивая мою плоть чуть ли не до боли. С новой смазкой ощущения были ярче, а скольжение более гладким. Движение навстречу, открывающее не только тело, но и душу, потому я всегда и стремился брать его чаще, что чуял, что в постели он настоящий, позволяющий прикоснуться к самой своей сердцевине, а сейчас, с хриплым дыханием, с потом, заливающем глаза, в этом убедился. Он и впрямь подпустил меня максимально близко, скаля судорожно сжатые зубы, как всегда на грани взрыва. Под темными ресницами опасно и завораживающе билась синева. Толчок, еще один, и он с гортанным вскриком кончил, приглашая меня за собой. Отдышавшись, Сэй расслабленно отодвинулся от меня, отсоединяясь, полежал еще немного и начал подниматься. И снова позвал: - Пойдем, помоемся. Еще одно помещение оказалось совсем крошечным, в нем обнаружился огромный вертикальный цилиндр из полупрозрачного зеленоватого стекла, Сэй коснулся его открывая. Любимый затянул меня в него и принялся колдовать с серебряно блестевшими кранами. Из раструба упруго хлынули струи воды, заставив меня вздрогнуть от неожиданности. - Не горячо? -Нннет, пойдет, - отозвался я, привыкая к столь необычному способу помывки. Сэй тем временем стянул мочалку, налил немного оранжевой, сладко и свежо пахнущей жидкости, помял в руке, отчего она запенилась и принялся отмывать меня. Бодрость, что он мне сейчас демонстрировал, была для него после любви несвойственна, или это откровения так на него подействовали? О чем я и спросил его, он только пожал плечами. - Понятия не имею, может быть, кто знает. Вымывшись и вытершись насухо, Сэй внимательно заглянул мне в глаза: - Нам надо поспать, ночью встречаться с Министраэш. Где хочешь: здесь или вернемся к тебе, пока нас не хватились? А ведь он прав, искать скоро начнут. Поэтому с трудом одевшись, мы с ним вернулись в его спальню, прихватив ту коробочку, что родила прозрачный квадрат, Сэй сказал, что после сна, ему надо будет кое-что показать мне, постаравшись при этом попасться на глаза парочке гвардейцев, чтобы не создавать переполоха. В его комнатах, он мне показал замаскированный шкафчик, за одной из полок с туалетными принадлежности, куда он спрятал заветную вещицу. И мы завалились спать, тесно переплетясь телами. Проснулись когда уже смеркалось, я вынырнул из объятий сна, потому что Сэй завозился, потягиваясь и зевая. - Встаешь? - чмокнул я его в нос. - Агааа, - не прекращая зевать, отозвался он. - Слушай, - вспомнил я, когда мы, умывшись, приступили к ужину, что принесли нам. – А как звали-то тебя там? На Земле? - Элеонорой Иволгиной, Норой, Жаворонком. - Жаворонок – это прозвище? – Сэй кивнул. – А почему? - Для начала, у нас раньше тех, кто любит рано вставать и рано ложиться называли жаворонками. - Ты не из их числа, - хмыкнул я. - Да, - легко согласился Сэй. – А тех, кто наоборот, поздно ложиться и поздно вставать – совами. Помнишь, я рассказывал о последней войне, случившейся непосредственно на Земле? Я кивнул. - Ну, так вот. Я же до ее начала успел университет окончить и отработать пару лет на вполне себе цивильной работе. Никаких мыслей об армии или чем-то подобном у меня никогда не возникало. Но когда меня туда забрали, практически силой, то случился в первый же день у меня конфуз. Москва – мой родной город и он тогда был огромен, чтобы вовремя везде успевать, надо было рано вставать, но так как на тот момент я не работал, у меня моментально съехал график и я по привычке спал до победного. И вот в первый день в центре, побудка, а я ноль внимания, дрыхну дальше. Ну, лейтенант наш, недолго думая, вытряхнул меня из кровати на пол. Я спросонья начинаю бормотать о том, что «Мы – благородные совы, подобное обращение и т.д.» Он мне заехал берцой по ребрам и заявил: «Была совой, станешь жаворонком, вставай». Так это прозвище и прилепилось, когда в воюющую армию прибыли, то не один же я был, еще с товарищами. Они мигом мое прозвище выдали, потом это стало моим позывным, так и осталось. Знаешь, а ты первый человек за почти сотню лет, спросивший об этом, - с улыбкой закончил Сэй. - А сколько тебе лет?- задал я вопрос. - Ну, если считать вместе с теми годами, что я провел здесь, то 134 года, - огорошил меня любимый. - То есть ты на восемьдесят лет старше меня, - переваривал я эту новость. - Точно. - А как ты выглядел? Сэй вытер салфеткой руки и вытащил принесенную коробочку из сейфа. - Сейчас покажу. Не только себя, но со всем своим семейством познакомлю. Он показывал мне картинки, в том числе и изумившие меня движущиеся, он назвал это видео, я увидел не особо красивую женщину непонятного возраста, с гладкими темными волосами, с гордой осанкой и властным взглядом светлых глаз. Я не мог отвести взора от нее, Сэй в нынешнем теле гораздо привлекательнее и ярче, но я все-таки сразу признал их общность. Что-то трудно описуемое словами было в посадке головы, жестах, знающем взгляде, даже смехе. Я задал себе вопрос, а принял бы я ее и честно ответил, что душу Сэя я бы принял в любом обличии. Я чувствовал, что любимый украдкой поглядывает на меня, ожидая реакции. А количество детей и прочего потомства меня просто оглушило, тем более, что каждый сопровождался невероятным количеством информации о возрасте, характере, привычках, какие-то забавные истории, наличие супругов, детей, с невероятной гордостью мне сообщалось об их достижениях, а у многих они были впечатляющими, надо признать, особенно, когда Сэй мне подробно объяснял что к чему. Нет, я сам держал в голове и собственное генеалогическое древо, и большинство родов знати не только Нерсомо, но и остальных ближайших одиннадцати герцогств, но тут у меня просто случилось отравление сведениями, и, несмотря на мой неподдельный интерес, я взмолился о пощаде. Сэй только ухмыльнулся, но с пониманием отнесся к моему воплю и, быстренько свернув, заявив, что нам пора в часовню. Эти слова мгновенно заставили меня посерьезнеть. Такого я даже в самом страшном сне не мог себе представить – встреча с богиней, пусть Сэй ее и называет духом планеты. И откровенно говоря, это несколько пугало. Любимый, почувствовав мое состояние, взял мою руку, поцеловал ее и сказал, что в любом случае он будет рядом и чтобы я не боялся, потому что она к нам очень хорошо расположена. В часовне сначала показался световой круг, а потом в нем появилась она. Я не обладаю чувствительностью ко всяким мистическим делам, но сейчас ощутил шквал силы, бьющей от нее. Мне передалась дрожь Сэя, которую он подавил, но все-таки она была. Неподвижное, неправдоподобно красивое лицо в обрамлении каштановых кудрей, зеленые глаза пронизывающие насквозь. Меня взяла оторопь, мы какое-то время молча смотрели друг на друга, она – позволяя привыкнуть и прийти в себя, я - пытаясь взять себя в руки. - Здравствуй, дорогая, - начал разговор очнувшийся Сэй, вогнав меня снова в ступор. Так разговаривать с Министраэш? а я поверил, что это она. И не боится. Я знал, что его мало что пугает, если вообще есть что-то способное напугать его. Но вот так… - Здравствуй, Сэй. Корин, - кивнула она. Полное отсутствие какой-либо мимики на нечеловечески прекрасном лице. И меня отпустило, я понял каким-то образом, что Сэй прав и она к нам очень расположена, а может она смогла это передать мне, минуя устную речь. Я успокоился. - Наконец-то, мы встретились. Я говорила тебе, Сэй, что все произойдет раньше, чем ты думаешь. - Мне теперь решать вопросы с Планетарным Советом, вопли будут до небес. Разрешение так и не было до сих пор получено, - проворчал тот. - Когда тебя это останавливало? Ты головой своей рисковал, идя против Совета, а теперь тебя начали волновать такие мелочи. - Эти мелочи мне могут припомнить в скором времени, когда я буду требовать новых ресурсов, сама знаешь, мы не то, чтобы расточительны, но средств в последнее время что-то не хватает, хоть вроде все до гроша распределяли. - Это не твоя забота, все будет нормально. - Не моя? А чья, позволь узнать? – фыркнул Сэй. – Впрочем, ладно, мы здесь не для этого, эти вопросы я как-нибудь сам решу. Корин все в себя прийти не может и поверить в реальность происходящего. - Как и ты в свое время. - Я-то все понял сразу же, чего не скажешь о моем любимом. - Корин, я хочу сказать, что ты один из самых любимых моих детей. - Еще бы, такое положение и такая исполнительность, - продолжал язвить Сэй, заставляя леденеть мои внутренности. Ведь понимает, кто перед ним, а дерзит словно мальчишка. - Сэй, прекрати, - вмешался я, не выдержав. - Как скажешь, - пожал тот плечами. - Корин, я знаю, что Сэй говорил тебе о том какая работа проделана и сколько еще предстоит. Ты проявил большую гибкость, чем большинство твоих собратьев, прежде всего в том, что касается обучении и воспитания новых поколений, что будут выращены на правильных понятиях и с нужными умениями, прежде всего защитить себя от внешнего влияния. Но потихоньку и в других местах, не в последнюю очередь благодаря стараниям Сэя, ситуация меняется в лучшую сторону. Не смотри, что он плюется, как верблюжонок, - любимый недовольно свел брови. – Дело он свое знает на сто процентов и делает его безупречно вместе со своими людьми. Сейчас главное тебе понять, чтобы людям остаться хозяевами в своем доме им надо научиться выбирать правильные стороны и держаться их до конца, а не бегать от одного решения к другому. Сэй сейчас злится, потому что устал, он тащит на себе огромный груз, но сдать его кому бы то ни было он сможет еще очень нескоро. Поэтому ему нужна твоя помощь и поддержка. Сейчас вы сможете съездить на Землю, устроить себе отпуск, как выражаются земляне, а потом, вернувшись, с новыми силами приступить к тому, чтобы возродить свободную жизнь в нашем мире. - Что, кроме образования и устранения магов, мы можем сделать? Ты уже все расписала на тысячелетия вперед? – рискнул спросить я. - Да нет, не собираюсь я вмешиваться в жизнь людей особо активно, после того как буду уверена, что они освободились от серых, значительная часть энергии остается в моем мире, а люди живут согласно своим интересам. Мне что, по-твоему, заняться больше нечем? Мне как раз и нужно, что мои люди обрели самостоятельность и вспоминали все сами. Общение с Министраэш оставило странное впечатление, с одной стороны я помнил каждое ее слово с малейшей интонацией, с другой – у меня в памяти многое смазалось, стало нечетким, пока я не сосредоточу на этом вопросе свое внимание. Сэй стоял рядом, часто сияя улыбкой, иной раз скептически хмыкая, я так и не понял до конца его истинного отношения к ней. Уважительное – да, понимающее – да, но при этом и язвительное и даже в чем-то с вызовом. Когда позже я спросил почему так, он проворчал, что ее слишком вольное отношение к его судьбе не то, чего бы он хотел бы для себя. Впрочем, продолжил Сэй, наши с ней интересы совпадают и пока я не добьюсь своего, не успокоюсь, она это знает и поэтому сквозь пальцы смотрит на мои выпады. А уж когда мы на следующий день оказались на этой его базе, я оторопел, он говорил, что у него много людей при моем дворе, но я даже не предполагал насколько. Мы шли по узкому переходу к входу, а нам навстречу почти летели двое моих гвардейцев, которые, узнав меня, резко остановились. Сэй только широко ухмыльнулся. - Корин, давай я вас заново познакомлю. Это Карл Эванс и Вадим Кочетков, они из моих оперативников, относительное спокойствие при твоем дворе в последнее время - в основном их заслуга. Оторопевшие мужчины отвесили сдержанные поклоны, и Крюнг, оказавшийся Карлом, неуверенно спросил: - Командир, а разве списки на ознакомление уже подписаны? - Нет, ребята, не подписаны. Форс-мажор случился, так что мне придется все оформлять сейчас. По крайней мере, мне теперь будет проще трудиться и отлучаться в случае необходимости. - Ну, хоть отдохнете нормально, - заметил Вадим. - И то хлеб, - улыбнулся Сэй. – Давайте бегите, чтобы не опоздать к началу смены. - Удачи вам, командир. - Спасибо, ребята, она мне понадобится. В самой базе меня ошеломила даже не столько совершенно незнакомая обстановка, сколько атмосфера – все было четко организованно, не считать же каким-то сбоем то, что несколько человек при нашем появлении подлетели к Сэю, требуя кто подписи, кто разрешения на какие-то непонятные операции в Голрании, а кто-то возмущался получившимися моделями и настаивал на их пересмотре. Сэй еще перед уходом вставил мне в ухо маленький зажим, сказав, что благодаря ему я смогу понимать все, что скажут, и поэтому для меня не было тайной о чем они говорили, но многого я просто не понимал, поток цифр, каких-то терминов, звучавших вроде понятно, но не раскрывавших что за ними стоит. На меня смотрели вполне дружелюбно, знакомились, и, получив желаемое от Сэя, отчаливали. Но вот кто меня насторожил, так это помощники любимого, трое огромных мужиков с внимательными, цепкими взглядами. Особенно белобрысый Валерий, сдержанно кивнувший мне при встрече словно слуге. Он повел себя, как… брошенный любовник. - С кем из них ты спал? – не выдержал я, когда мы остались вдвоем в его кабинете с огромными окнами и большим овальным столом, за которым можно рассадить полтора десятка человек. - Со всеми тремя, у нас общие дети, - отозвался Сэй рассеянно, не отрываясь от своего, как он это называл, терминала. - И вы продолжаете общаться? - Конечно, мы дружим, воспитываем и воспитывали наше общее потомство, воевали вместе, трудимся. - И как, один из них сменял другого? -Неа, одновременно. Так получилось, - флегматично ответил Сэй, продолжая всматриваться в бегущие строки и озадаченно хмуриться. - Что?! - Корин, я тебя умоляю, это было миллион лет назад, не обостряй. Сейчас это мои надежные сотрудники, партнеры, если угодно. И запомни, я не променяю тебя ни на кого, хоть периодами меня и тошнит от твоей ревности. Он потер бровь, и вскинулся, когда в комнату залетела красивая женщина и с довольным возгласом бросилась ему на шею. Сэй просто засиял, обнимая ее. - Корин, позволь тебе представить мою внучку – Свэми. Свэм, Корина Нерсомо ты знаешь хоть и заочно. Тут я окончательно убедился, что все происходящее не дурной сон, когда она шагнула ко мне навстречу, протягивая обе руки. - Корин, здравствуйте. Добро пожаловать в нашу семью, она у нас малость сумасшедшая, но вы привыкнете. Привыкли же к Сэю, а он у нас типичный представитель. Если вы не против, я украду вас у него и покажу всю базу. И она действительно протащила меня по всем уровням, подробно и с большим юмором рассказывая обо всем: о людях, оборудовании, процессах, обычаях, планах, отделах. - А чем вы сами занимаетесь? – поинтересовался я. - А я сенс по большому счету, но мне посчастливилось, и я занимаюсь еще и аналитикой. Возглавляю аналитический отдел. - Сенс? - Маг по-вашему. - И сильный? – не поверил я. - Мне говорят, что один из сильнейших за всю историю нашего мира. Я изумленно разглядывал ее. Свэми с посерьезневшим лицом подошла близко ко мне. - Корин, я хотела сказать вам спасибо. - За что? - За то, что сделали его счастливым, за то, что смогли научить его летать вдвоем, за то, что его душа, наконец-то, на место встала. Только не терзайте его своей ревностью, он этого, мягко говоря, не любит. И поверьте, он уже нагулялся достаточно, чтобы знать чего он хочет или нет, он никогда не изменял своим партнерам, сколько бы не длился роман, несколько дней или лет. Он принял решение быть с вами и он будет, не мучайте его этим, я же увидела как вы на нас посмотрели. Должна предупредить многие будут обнимать и целовать его при вас, но ничего кроме дружеской или родственной привязанности за этим не будет. Поэтому будьте осторожнее. Он так вами восхищается, с ним это редко случается. А о вас он соловьем разливается какой вы замечательный. Я знаю, что это так, особенно для него. Но поймите и вы, что он прожил большую жизнь до вас и у него многое имеется помимо вас. Не будьте таким собственником. - Разве я произвожу такое впечатление? - Иногда, - мягко улыбнулась она. – Сэй, правда, считает, что вы еще образец терпимости, но это он с собой сравнивает. Он – ваш, Корин, но не надо дергаться каждый раз стоит кому-то привлекательному с вашей точки зрения оказаться рядом с ним. И, поправив прическу, она продолжила нашу прогулку.