За семью печатями (Lineage)

      С холма, на котором расположились невольные хранители печати, открывается беспрепятственный вид на полуразрушенный каменный мост и сам замок. И на лагерь, разбитый прямо у единственной дороги, ведущей к мосту. Горят сигнальные костры, звенит сбруя и оружие, по периметру неподвижно стоят лучники, вглядывающиеся в тонущие в темноте окрестности. То и дело проходят караульные отряды. Обозы с провизией растянулись до восточных ворот форта.       Возле моста стоят две группы чародеев и воинов, укутанных в длинные плащи, неподалеку от них уже знакомые кардиналу монахи опираются на вполне себе магические посохи. Один из них что-то долго и обстоятельно рассказывает почтительно внимающим дворянам. Намджун морщится: он насчитал минимум пятерых высших стихийных магов, двух экипированных защитников - паладина и светлого эльфийского рыцаря - и минимум одного хилера. Судя по оружию ещё и рейнджеры: лучники - гроза любого мага, а также гладиаторы с парными мечами. При желании такой отряд с лёгкостью может захватить город среднего размера.       - Затевают что-то грандиозное, - хмуро бормочет Хосок. - Вы только посмотрите на эти сборы. Да там даже менестрель. Его песнь сродни пятиминутному баффу.       - Что ж там такое, чтобы пришлось тащить столько народу? - Качает головой Юнги.       - Мне больше интересно - где оно там такое? - Отзывается странник. - Там же нет ровным счётом ничего. Куда они собрались-то?       - Что-то есть. Определённо, что-то там есть. Видите, а вы отказывались наносить татуировки. - Намджун, выстоявший в одиночку схватку против всех остальных, отказывающихся от красок на тело, теперь позволяет себе вполне справедливый упрёк.       Дело в том, что краски неприятно зудят, особенно первое время, когда только впитываются в кожу. Зато хорошо закреплённая татуировка служит дополнительным источником повышения желаемой способности. Жаль только, что количество их ограничено. Намджун с боем отобрал у воинов краски, повышающие мощь, скорость атаки и критический урон. Взамен сунул, как и всем остальным, только защитные татуировки и по одной желаемой. Тэхен выбрал скорость, Чонгук - силу. И судя по тому, как младшие переглянулись, кардинал вполне ожидал, что рано или поздно ему придется ещё заплатить за свою настойчивость. Неожиданно пришлось вмешаться в спор магов за единственную склянку с краской, ускоряющей скорость каста. Кардинал применил все имеющиеся у него навыки дипломатии и откровенную изворотливость, убеждая, что она должна достаться Юнги. Все же темные заклинания читать сложнее и дольше. Чимин на неожиданное предательство насупился и запросил в таком случае прирост магической атаки. Меньше всего проблем возникло с Хосоком - тому в принципе безразлично было, что набивать - его сила пряталась в фантомах, а те в красках не нуждались.       Вымотавшись и изрядно разозлившись из-за долгих споров, Намджун раздал драгоценности поровну (хотя, конечно, предпочел бы и здесь соблюсти баланс), и впихнул сумку с печатью Сокджину, мотивируя тем, что он единственный в крайнем случае имеет больше всего шансов ее сохранить. Возражений от остальных не последовало.       Когда все эликсиры, свитки и камни были разложены по карманам, кольчуги и бижутерия надеты, а оружие проверено, их группа и отправилась к старинному замку Руны.       - Закончили. Собираются. - Юнги не отрывает взгляд от завершивших свои приготовления отрядов. - Нам придется идти за ними?       Маг недобро косится на все больше раздражающую его луну. Глаз открыт почти наполовину. Кажется, что богиня подсматривает за ними сквозь опущенные ресницы.       - Идём, я знаю как выйти вон на ту площадку. Там статуи, сможем укрыться, - ассасин потихоньку сползает с пригорка и ждёт, пока остальные выстроятся за ним.       Путь страшный. По сути, мост - единственная возможность пройти к замку и поэтому пробираться приходится по внешним, рассыпающимся под ногами акведукам. Внизу, сквозь частые дыры зияет пропасть, а над головой слышны шаги воинов альянса. Группа медленно пробирается к полукруглой площадке перед высокими распахнутыми настежь воротами замка. По периметру на постаментах застыли каменные статуи - последние охранники этой древней крепости.       Тэхен кивает головой в сторону, призывая идти за ним. Оставаться перед входом бесполезно, чужие группы уже вступили во внутренний двор. Надо пробираться в замок.       - Что за чертовщина... - Ассасин вертится на месте, оглядывается по сторонам.       - Что такое? - Намджун теребит за плечо оказавшегося в цепочке перед ним темного мистика. - Что?       - Это не Руна. То есть... Это тот же замок, но.. это не он. Здесь внутри все по-другому. Вон там была полуразрушенная лестница, тут - парадная зала, с другой стороны - выходы на балконы. Здесь никогда не было этого хода. Никогда. В катакомбы Руны надо было спускаться по внешней стене. Там портал. И они... Они были... Ну как обыкновенные каты. Подземелья. Не вот это.       Открытая пасть выросшего посреди залы грота тонет в стелющемся по ступеням тумане. Мерцает противным ядовито-зеленым светом. Из уходящего вглубь коридора слышен шепот гуляющего по закоулкам ветра. Или не ветра вовсе.       - Вот оно что... - Доходит до кардинала. - Это не каты. Это вход в некрополь. Владения нечисти. Прости, Юнги, но здесь твои силы сильно ослабеют. Такие существа резистентны к темной магии. Это их стихия. Так что вспоминай заклинания элементов. Чего угодно. Ветра, воды, огня...       - Здорово! Некрополь: скелеты, вурдалаки, зомби и всякие призраки - мое любимое, - язвит паладин, в душе радуясь, что именно на уничтожение всякой падали и было направлено обучение таких светлых воинов, как он.       - Идём, надо догнать их, а то потеряем, - торопит остальных Джин. Его главная задача сейчас - внимательно отследить, когда и какие усиления, наложенные им на группу, перестанут действовать. Мистик сосредоточен: это сложно - на всех они разные, кроме защитных и ускорения. Приходится помнить и набор и порядок своего баффа.       Прижимаясь к гладким белым стенам они начинают спускаться в некрополь. Темные отродясь не заходили в такие места - бессмысленно. Да и светлым не часто приходилось наведываться в эти древние склепы. Только если разбушуется какая нечисть и нет с ней сладу - тогда отправляли отряды на зачистку.       Ход приводит их в маленькую комнатку без дверей. В ней пусто. Только посередине торчит старинное, осыпающееся надгробие, да полупрозрачный зелёный шар мерцает над гранитной плитой.       - Скарлет Ван Халиша. - Читает надпись огненный маг. - Кто это?       - Без понятия, - отвечает Намджун. - Но, судя по подготовке тех отрядов, кто-то не слишком приятный. Нам надо войти. Это проход. Надо коснуться шара.       Сокджин молча заряжает посох, короткими пассами обновляет самые важные баффы.       - Касаемся все разом.       Первое, что поражает спутников, оказавшихся у точно такого же надгробия в узком коридоре, украшенном фресками из выбеленных временем костей, - это музыка. Она гремит, бьется о стены, заставляя их подрагивать, она накатывает волна за волной. Громкая, быстрая, задорная мазурка, словно исполняемая духовым оркестром. Минута, и мелодия обрывается, чтобы вновь заиграть, но теперь уже более плавным, певучим полонезом.       Не имея ни малейшего шанса перекричать эту какофонию, кардинал машет руками перед лицами товарищей, показывая, что надо двигаться к двери.       Огромная гостиная, увешенная сотнями портретов, заставленная книжными полками до невообразимой высоты предстает перед их глазами. Всю дальнюю стену занимает громадный орган, по клавишам которого бьёт, театрально взмахивая руками, высокая беловолосая фигура. Длиннополый сюртук мягкими волнами стелится по ступеням, серебряные косы змеятся по плечам музыканта.        Под грохот музыки в центре комнаты танцует чудовище - горящий зелёным пламенем скелет сфинкса. Беснуется, вертится, размахивает крыльями, грациозно зависает в воздухе, раздает удары атакующей его группе. Маги пытаются удержать его длинными цепями, взрывают сгустками вихрей, над их головами то и дело загораются знаки кастующего песни менестреля. Гладиаторы уничтожают портрет в золотой раме, на котором хохочет в голос все тот же не прекращающий играть маэстро. Лучники целят в органные трубы.       Весь этот спектакль представляет собой зрелище настолько грандиозное, что на несколько минут вводит в ступор нежданных гостей. Альянс добивает сфинкса, но вместо того, чтобы свалиться на пол грудой костей, тварь взлетает под потолок, скрывается в облаке зелёного тумана и падает вниз перерожденным костяным драконом. И в это же мгновение происходит нежданное - вся группа, истреблявшая первую ипостась, погружается в транс, никак на реагируя на агрессию чудовища. Хилеры, что стоят неподалеку, непрерывно кастуют, поддерживая остальных. Со стороны все это представляется каким-то безумным танцем. Музыкант закидывает голову, хохочет, бьёт по клавишам и заряжает марш, в органном исполнении кажущийся особенно диким.       Чонгук первым приходит в себя и утаскивает остальных в самый дальний конец коридора:       - Пока он играет - он управляет драконом с помощью разных мелодий. Лучники пытаются испортить инструмент, тогда эта гадина ослабеет. Зачем уничтожать картины - не имею понятия.       - Одна надежда, - Намджун пытается переорать музыку, трансформировшуюся в элегантный вальс, - что когда они прикончат последнее перерождение этого чудовища, этот музыкант таки заставит магов ещё разок поплясать. У нас будет минута на то, чтобы разделаться с остальными и унести отсюда ноги. План такой: как только видим, что в центре маги и воины впали в транс, Чонгук с Тэхеном снимут лучников - они слишком опасны для всех остальных. Я и Джин кинем путы на гладиаторов - издалека они нам ничего не сделают. Ну а на остальных - забрать печать и обезвредить хилеров.       Ждать приходится очень долго. Кажется, что эти сумасшедшие пляски не закончатся никогда. Но вдруг дракон застывает, осыпается пеплом, а музыкант яростно отстукивает последние аккорды. Половина зала погружается в транс и не видит, как бледный демон медленно разворачивается и оглядывает залу пустыми глазницами, удостоверяясь, что его слуга мёртв. А после спускается по ступеням, протягивает руку и выкидывает на пол что-то, словно уплатив за право развернуться и выйти в первый же попавшийся портрет.       - Жуть какая, - шепчет Хосок, - мы бы сами вряд ли его завалили.       - Пошли, - подпихивает странник оцепеневшего воина. И оба они, стараясь держаться в тени, крадутся к опустившим оружие лучникам.       Как только они добираются до цели, маги переглядываются и уже не стараясь скрыться обрушивают свои удары на подходящих к добыче воинов. Хиллеров откидывают пассы атакующих магов, кардинал усыпляет одного из гладиаторов, Джин связывает второго. Хосок сгребает с пола все, что только что выкинул поверженный музыкант, ужасно надеясь, что печать тоже есть среди всех этих мелочей, не глядя сует в сумку и мчится догонять рванувших к порталу друзей.       Странник лёгкой тенью несётся первым, проверяя путь. За ними погоня, но где уставшим от боя отрядам догнать быстроногих путников. Над землёй ширится полоса рассвета, первые лучи солнца разгоняют мрак полуразрушенного черного замка.       Беглецы выскакивают из грота и устремляются вглубь дворца - за воротами видны построившиеся на площадке ряды воинов альянса и чужеземцев. Тэхен пытается отыскать хоть один знакомый выход, но замок изменился до неузнаваемости. Наконец, выбравшись на внешний балкон и упершись в невысокую балюстраду, странник замирает, пораженный внезапной догадкой. Узкий пролив, протиснувшийся между скалами, омывает пятачок пологого берега.       - Нам сюда! - Ассасин тычет пальцем вниз, туда, где волнуются воды утреннего прилива.       - Сюда? Нет! - Синхронно вскрикивают Хосок с Чимином и перебивая друг друга тараторят:       - Я огненный! Мне противопоказано! Я не могу мокнуть!       - Тут высоко! Бездна! Ты посмотри, какие волны! Поворачивай!       - Только сюда, больше некуда, - растерянно оглядывается Тэхен, пытаясь отыскать хотя бы один вариант, как спуститься с балкона пониже к морю. Но со всех сторон лишь отвесные скалы.       - А я ещё думал: какой бесполезный бафф, - бормочет Сокджин, одаривая остальных способностью подольше задержать дыхание. - Прыгайте!       - С оружием?! - Голос Чонгука срывается. Его меч и доспехи нипочём не оставят хозяину шанса выплыть на поверхность. Намджун крепко хватает паладина за запястье.       - Спокойно! - Бафер разводит руки, накрывая всю группу живительным блессом. - Теперь прыгайте, вместе!       Друг за другом их отряд шагает в пенистую пучину. Плыть на удивление легко, силы не расходуются, а скорее восстанавливаются с каждой секундой пока чешуйчатый купол накрывает их группу. Уже через пару минут волны сами выкидывают беглецов на сушу.       - Там на рейде стоит корабль. Я знаю капитана, - чуть отдышавшись сообщает Тэхен. - Нам нельзя в город. И тут оставаться нельзя, я слышу, как расходится оцепление.       - Значит уплываем. Нам здесь делать больше нечего, - кивает Намджун.       Юнги поднимает глаза на суммонера и видит на лице друга отражение своей же грусти. Они покидают Руну - единственное место, которое считали домом. Возможно, навсегда.       - Пошли, - коротко бросает темный. - Пока не перекрыли дорогу к пристани.       - Возьми, вот вторая печать, - Хосок протягивает Джину пластину.       - Познание, - одними губами почти неслышно шепчет Намджун. - Теперь у нас две из семи. ***       - Куда плывём? - Капитан окидывает уставших и насквозь мокрых путников безразличным взглядом. На своем веку старый морской волк повидал и не такое. А эти явно смогут заплатить прилично.       Путешественники переглядываются. Дальнейший путь они пока не обсуждали. Но вдруг раздается голос баффера, судорожно крутящего в руках артефакт, который они только что выкрали:       - В Хейне! - Сокджин оглядывает удивлённых товарищей. - В Хейне. Я кое-что вспомнил...