Снежная королева I том "Под ледяной маской" Черновик

      Понедельник — день тяжелый. Тяжелый, даже если у тебя каникулы. Это мы еще легко отделались. Я похожу недельку раненным и получу шрам на память. Руби просто пожурят за то, что в отличие от некоторых старших товарищей, не обратилась ни к кому из взрослых за помощью, когда услышала взрывы и стрельбу. Еще по шее могут дать за то, что во время боя зевала, чем и подставила под удар товарища по команде. Ну и просто напомнят ей, что она лидер и отвечает за свою команду. С Блейк будет сложнее. Не знаю, осведомлена ли о ее происхождении профессор Гудвитч, но профессор Озпин наверняка понял, что примерно случилось в порту. Зная о новых друзьях Белого Клыка и их желании заполучить много праха, он вызовет Блейк на откровенный разговор, от которого та откажется, прикинувшись дурочкой. Не доверяет она ему так, как доверяю я. А я уже сказал, что не буду выдавать чужие секреты, и потому ко мне с соответствующими вопросами Озпин не обратится.       А с утра был еще и разговор о прошлом Блейк. Идеалистка, сражавшаяся за светлое будущее своей расы. Не сумевшая разглядеть, как свою борьбу ведут ее родители в Менаджери, превращая необитаемый остров в настоящий дом для фавнов. Вот где они могут свободно жить, не зная людской дискриминации. Но, не зная и людей. Все же, изоляция — это не то, чего хотела Блейк. Да и как быть с теми фавнами, что не могут перебраться в Менаджери? Бросить их ради личного счастья? Это вариант, но не для юной максималистки, для которой счастье должно быть всеобщим. Но в погоне за всеобщим счастьем она узрела, как окружающие ее фавны и сами становятся чудовищами, не менее ужасными, чем те люди, из-за которых они начали свою борьбу. До нападения на поезд она еще сомневалась, надеялась, что Белый Клык не перейдет определенную черту. Но Адам решил взорвать поезд вместе со всеми, кто в нем был. Блейк сильно сокрушалась, из-за своего участия в этом событии, усложнившем жизнь фавнов в шахте. К счастью мне нашлось, чем ее приободрить, сказав: «И где бы этот поезд взорвался, если бы ты не отцепила вагоны?»       Ну да, ничего лучше, чем навести ее на мысль, что могло быть еще хуже, придумать я не сумел. Но и не понадобилось. Она прониклась и мыслью, каких жертв помогла избежать. А дальше стали ругать меня. И не берегу я себя, и не ценю. Никто меня не ненавидит. А головой я не думаю: и противников щажу, и глифами Руби прикрыть не додумался. Эта ругань была даже приятна — Винтер напомнила.       А атаку я даже не видел: услышал Руби и почувствовал, что она в опасности. Охотничье чутье в действии, хоть оно у меня и какое-то неправильное — обычно чувствуешь угрозу себе, а не другим. Ну и добавим к этому, что в бою не столько думаешь, сколько действуешь на рефлексах. Вот и решили девушки прививать мне соответствующие рефлексы. Ну а чтобы не откладывать это в долгий ящик, я попросил помочь с тренировкой Рена и Тихоню, пока остальных профессор Гудвитч ругает. Осталась еще и Янг, но она для этой тренировки плохо подходит. Против рукопашных атак глифы ставить я просто не успею, а в дистанционных она не очень хороша. Нет, есть у нее ракеты, но они для тренировки слишком опасны. Другое дело — пистолеты Рена, с их малым калибром. Простой человек из таких даже беовульфам не пробьет шкуру. Но мы — не простые люди. Мы охотники, научившиеся использовать в бою свою ауру.       Стоит остановиться на применении активной ауры поподробнее. Первый способ ее использования доступен не всем охотникам, но является основной статьей моих расходов — проявление. Как правило, это индивидуальная для каждого человека особенность применения ауры. Кто-то с ее помощью может поглотить молнию, кто-то овладеть телекинезом, а кто-то превращаться в лепестки роз. Мое проявление во многом уникально. Во-первых, оно многосторонне, уподобляясь магии. Во-вторых, оно родовое. Через мать передалось оно мне и Винтер от деда, Николаса Шни. Различные глифы расходуют ауру по разному. А некоторым помимо ауры для эффективной работы необходим прах, например черные глифы гравитации не столь эффективны без соответствующего праха, а глиф растяжения времени без праха молнии и вовсе не заработает.       Второй способ применения ауры — усиление своего оружия. Охотники пропитывают его своей аурой, делая его прочнее. Стрелки с ее помощью усиливают пробивную способность своих боеприпасов. Есть у этого и побочный эффект. Активная аура при атаке воздействует на пассивную ауру жертвы, подавляя ее защитные свойства. В итоге при равной поражающей мощи против гримм, заряженный аурой снаряд оказывается намного эффективнее против охотников. Так, если пистолеты Рена по своей мощи сопоставимы со слабой винтовкой в руках обычного человека, то против охотника их эффективность будет сопоставима с крупнокалиберными винтовками.       Третий способ — специализация таких бойцов как Рен и Фокс. Это нанесение урона самой аурой. Все в лучших традициях боевых искусств, использующих для поражения врагов всякую чакру, реяцу, ки и прочую мифическую энергию. Деталей всех я не знаю, но самое страшное в этом методе то, что аура защищает от него хуже всего. Меня Рен им может покалечить, а то и убить, не сняв ни процента от моей пассивной ауры. Атака пройдет сквозь нее, даже не заметив. А вот с Янг такой трюк не прокатит. Ее аура намного плотнее и урон через себя уже не пропустит. Но и просядет она от таких атак сильно.       В итоге, Рен был выбран не только как обладатель малого калибра, но и в качестве мастера контроля ауры — сможет контролировать мощь своих зарядов. Роль Тихони в данной тренировке — быть спасаемой жертвой. После Руби, она самая лучшая кандидатура на эту роль. Нет, дело не в их боевых качествах. Они просто самые милые в моем окружении. Ну а чтобы не бросаться на амбразуру телом, меня приковали цепями к стене. Я могу двигаться вполне свободно, но отойти от стены дальше, чем на пару метров возможности у меня нет. Разумеется, Тихоня от меня стоит гораздо дальше, чем в двух метрах. Результаты пока не очень. Чутье работает на ура, и я легко предугадываю, когда Рен начинает стрелять. Вот только тело так и рвется закрыть собой милашку, и глифы я едва успеваю поставить в последний момент. Ну, без труда не вытянуть и рыбки из пруда.

* * *

      Тяжко вздыхающую Руби окликают сразу же после выхода из кабинета профессора Гудвитч:       — На свободу с чистой совестью, сестренка?       Рядом со старшей сестрой еще и эта задавака Коко стоит. Она и в обычные дни сильно раздражает, а сейчас от мысли, что она ближе всего к Вайс, Руби придушить ее захотелось.       — Янг, не злорадствуй. И без вас тошно.       Руби целый день мучилась из-за этого дурацкого подвесного моста. В последний раз ее так накрывало, когда Вайс сожгла дезсталкера. Да, тогда они с Янг сказали, что это никакая не болезнь, и что Вайс выдумала это, чтобы припугнуть Руби. Вот только симптомы этой болезни мучают ее всякий раз, когда ее лучшая подруга что-нибудь для нее делает. И это лекарство ее совсем помогать перестало. Ну, какой у Вайс самый большой недостаток? Она переживает за Руби больше, чем за саму себя. Это даже приятно. К тому же этот недостаток только усиливает симптомы. Выбора нет. Хоть и не хочется поднимать этот вопрос при Коко, но Руби слишком устала терпеть эти мучения:       — Янг, что же это за болезнь такая, этот эффект подвесного моста?       Вместо засмеявшейся в кулак Янг, ответ дает снисходительно улыбающаяся Коко:       — Это не болезнь, глупышка. Эффект подвесного моста — это когда человек принимает сильные эмоциональные переживания за любовь к человеку, которого он видит, когда испытывает эти переживания. Иногда из этого рождается настоящее чувство.       — Не смешно. Я не куплюсь на твои провокации.       Это ложь самой себе. Руби просто отчаянно не хочет верить в услышанное. Она не могла влюбиться. И ладно бы речь шла о Жоне. Но это же Вайс. Они же обе девушки. У нее просто нет шансов.       — Не переживай так, глупышка. Скажу тебе по секрету, что Принцессе тоже нравятся девочки. Только на людях не распространяйся. Не хотелось бы, чтобы эти сведения дошли до ее отца. Из нашей компании об этом только Жон пока и не знает. Вернее, этот дурачок не поверил, когда ему Миднайт по секрету насплетничала.       А вот краснела так Руби в последний раз, когда слушала, из-за какой ошибки ее сестра отправила в нокаут заболевшую Вайс.       — А зачем Миднайт было рассказывать Жону про Вайс?       Все же влияние Вайс на Руби иногда дает о себе знать. Она даже не заметила, что задала вопрос вслух. Но ответ все равно получила:       — Чтобы он перестал ухаживать за Принцессой. Говорю же, ей нравятся девочки, а не мальчики. Тебе стоит хорошенько подумать о своих чувствах. Можешь еще и с конкуренткой своей посоветоваться.       — Я не буду обращаться к тебе за советом!       — Вот поэтому ты и глупышка. Я сказала о конкурентке, а мы с Принцессой — лучшие подруги. Совсем другое дело — Вельвет. Вот уж кто в друзья к ней не стремится. На этом все — я и без того слишком много сказала.       Лучшие подруги. Руби думала, что именно таких отношений она хотела с Вайс. А сейчас, этого звания ей внезапно стало слишком мало. Она должна признаться самой себе, что хочет большего. Дружеские отношения ее уже не устраивают.

* * *

      Вечером на кухне собрались команды RWBY, JNPR и приглашенные в «гости» CFVY. Что странно, Руби и Тихоня сегодня отсели от меня на противоположный край стола и что-то усердно обсуждают. Как-то так получилось, что сижу я во главе стола в окружении наших парней. Приятного мало, но приставать никто не пытается, так что и дискомфорта особого нет. Празднуем наше с Блейк примирение. Было бы что праздновать, но сдается мне, дело не в желании отметить событие, а в желании остальных ребят поднять настроение нашей команды и отвлечь от моей раны. Пусть отвлекают. Я и без того тренировкой слишком увлекся. Уже мерещится угроза кому-то за моей спиной, а потому создаю на отработанном все же за день рефлексе защитный глиф. И кого мне там вообще защищать и от чего? Ладно, защищать от двух ножей, четырех вилок и ложки. А кого?       — Да что такого? Я всего-то по плечу ее хлопнуть хотела.       Миднайт? Ну да, она же на каникулах решила в каком-то кафе подработать — вот ее весь день и не было. А поскольку проснулись мы уже после ее ухода, посвятить Миднайт в ситуацию было некому. Согласитесь, желать убить ее за такое — глупо. Только собравшиеся со мной не согласны. Убить ее, кажется, захотели все девушки, кроме Норы, бросившей ложку просто за компанию.       — По раненному плечу, Миднайт. Левое плечо нашей Злюки сильно пострадало.       — А что случилось? — задала пришедшая закономерный вопрос.       — Ерунда. Бандитская пуля.       — Вайс! Это была не пуля!       Эх, не ценит Руби советской классики. И никто здесь не ценит. И даже не объяснить, что я имел в виду.       — А Снежная Королева у нас как всегда неподражаема. Сидит с просевшей в ноль пассивной как ни в чем не бывало.       — Миднайт, ты недооцениваешь могущество темной стороны Силы. Ауру я держу в районе девяноста — девяносто пяти процентов.       У этой похотливой кошки аж глаза задергались от услышанного:       — Как такое вообще возможно? У нормальных охотников рана пока не заживет, аура не восстанавливается.       — Нормальные охотники и ранения получить не могут, сохранив свою ауру полностью. Вот чего ради мне ей от тех же дружеских тычков защищаться? Если я так делать буду, то в ответственный момент останусь совсем без защиты.       — Не уверена, завидовать тебе или сочувствовать. А что празднуете?       — Воссоединение команды RWBY. Мы теперь готовы к бою,— козыряет Руби, но взглянув на меня поправляется:       — Почти готовы — Вайс осталось поправиться.       — И после этого вы будете заявлять, что это я на Руби плохо влияю. Да эта балда у всех подряд подхватывает глупости всякие.       — Вайс, что я такого сказала?       — Ну да, вы настолько с Пенни похожи, что ты даже не заметила, как скопировала ее любимую фразу. Ты ее хоть про команду ее расспросила?       — Злюка, побойся бога. Не делай из моей сестры своей шпионки.       — Янг, уточнять надо, какого мне бога надо бояться. И потом, она лидер команды и жаждет сразиться в турнире. Вполне естественно для нее стремиться узнать о своем противнике. Я уж не говорю о слабых сторонах, но хоть состав команды вызнать бы следовало.       — Но, Вайс, мне тогда было не до команды Пенни — надо было с нашей разобраться.       — Руби, глупышка, Принцесса прекрасно все понимает, а ворчит только из-за того, что…       — Коко!       — Молчу, Принцесса, молчу. Просто захотелось посмотреть как ты забавно и мило реагируешь на мои провокации.       — А она нам точно не соперница?       — Я уже не уверена в этом.       О чем это Руби шепчется с Тихоней? Что за соревнования у них там готовятся? И кто эта их загадочная соперница? Ни гримма не ясно, но спросить как-то стесняюсь. Да и что-то мне подсказывает, что они все равно не ответят из вредности. Моя школа. Я бы даже надулся от гордости, если бы не смех Янг, Коко, Норы, Пирры и даже Блейк. Вот уж чей смех особенно приятен после всего, что произошло за последние дни.       — Надо было взять с собой камеру. Такой кадр прекрасный пропал.       — Ты где-то оружие углядела?       — Дура!       Тихоня раскраснелась как рак, ругая меня. Интересно, с чего вдруг у нее такая реакция? Да и не менее красная Руби бормочет что-то про какую-то улыбку. А Коко и Янг еще сильнее смеются. Ничего не понимаю. А нужно ли? Буду просто наслаждаться моментом. Недолго наслаждаться. Я переусердствовал с тренировкой и меня начинает клонить в сон. Окружающие это замечают и начинают убирать со стола. Янг под конец предлагает сходить завтра всей нашей командой в кино, а Руби объявляет это предложение своей лидерской волей. Из других команд приглашена только Тихоня с обязательным наказом, взять свою фотокамеру. На боевик идем? Я понимаю, что эта парочка любит разнообразное оружие, но им следовало бы догадаться, что в кинотеатре фотографировать им не позволят. Сам я им настрой заранее портить не собираюсь, так что разочарованные мордашки будут ждать меня завтра.

* * *

      Вайс, соберись. Тоже мне повод отвлекаться от спора на какой фильм идти. Как она могла не решить это заранее? И предложить решила какую-то сопливую романтику. Зачем спрашивается было звать Вельвет с фотокамерой? Или там роман главный герой со своим оружием крутит? Это многое объясняет, но смотреть такое просто невозможно. Ай, Вайс! У тебя уже почти получилось отвести глаза от названия этого кафе. Ну серьезно, что ты выберешь: милое кафе или поход с командой на ужасно унылое кино? Стоп, не так. Что ты выберешь: разочарованные из-за запрета на фото мордашки Тихони и Руби, или же их обиженные на тебя мордашки? Равнозначные варианты, а с учетом качества фильма… А если так: счастливую общему сбору Янг или злую на тебя Янг? Тоже все неоднозначно. Но это решение лидера, а значит надо собраться. Я знаю, в тебе спит стальная воля. Ну не будить же ее теперь по пустякам.

* * *

      Янг успела изучить немного Злюку и представляет сейчас примерный ход ее мыслей. Зрелище разочарованных из-за запрета на фотографию Руби и Вельвет действительно обещало быть прекрасным. С этим согласна даже их книжная кошечка Блейк. Но в чем Вайс ошибалась, так это в том, что, а вернее, кого именно надеялись заснять эти двое. Уж после вчерашней улыбки, с которой та смотрела на смеющуюся Блейк, в намерениях этой парочки заговорщиц сомневаться не стоит. Хотя, Злюка вполне умная девушка, и Янг подозревает, что она просто придуривается, делая вид, что не замечает их чувств. А если быть с собой честной, то Янг на это лишь слабо надеется. Просто, если Злюка не притворяется, то она просто не верит, что они способны ее полюбить по-настоящему. У Вельвет все, наверняка, списывает на фанатскую преданность, а чувства Руби оправдывает эффектом подвесного моста. Мол, это не настоящие чувства, а заблуждение, которое вскоре пройдет. От таких мыслей Янг становится больно на душе. Нужно как-то поднять Злюке веру в себя, доказать, что есть те, кто ее действительно любит. Но давить на малышек Янг не хочет. Да и не уверена она, что их признание сейчас поможет, а не навредит.       Но ничего из этих мыслей на лице Янг не отражается. Она не хуже Злюки научилась жить под маской. Просто ее маска беззаботности не сильно и отличается от настоящей Янг. И маску она носит не для того, чтобы скрыть свое истинное я, а чтобы не обременять лишним беспокойством Руби. Да и остальную команду теперь тоже. У нее хватает друзей, которым она может открыться, разделив с ними свои переживания. Да хоть те же SMOG, с которыми она еще в Сигнале подружилась. Сказать то же самое о Злюке, предпочитавшей долгое время делиться всем наболевшим лишь с зеркалом, сложно. Вроде и появились Коко и Пирра, с которыми она хоть немного откровенничает, и даже с Янг она стала менее скрытной, но только выплескивать на них все Злюка боится, да и не хочет обременять других своими проблемами.       Аргументы в споре о том, идти ли на историческую драму или простую романтику, между Руби и Вельвет заходят уже на третий круг. Блейк будучи единственной в их компании, кому эти жанры действительно нравятся, соблюдает молчаливый нейтралитет. А не надо было этим дурочкам просить совета о вкусах Злюки у Миднайт. В издевающейся над ними ради собственного удовольствия Коко соперницу они ошибочно разглядели. А то, что похотливая кошка недовольна ролью подруги, они проглядели. И даже того, что улыбку Злюки проще увидеть на комедии, эти глупышки не додумались. Надо спасать ситуацию, подключая к делу эту слегка отставшую от них молчунью. Поправка — очень сильно отставшую. Надо смотреть фактам в лицо — она просто сбежала от надвигающегося кошмара. Не похоже на нее, но понять можно.       — Сестренка. У нас проблема. Злюка пропала, — произносит Янг хватая Руби и Вельвет за воротники одежды. Надо отметить, что очень вовремя хватая, — эти глупышки сразу же пытаются рвануть в неизвестных направлениях. Что примечательно, в противоположных. У Янг даже закрадывается подозрение, что кого другого на ее месте они могли бы и разорвать.       — Спокойнее. Куда вы несетесь?       — Но, Янг, она может быть в опасности,— возражает, пытающаяся вырваться Руби. Более спокойная Вельвет поддерживает ее опасения:       — На нее могли напасть насильники.       В Вэйле посреди бела дня? На охотницу и наследницу ПКШ? Хотелось бы Янг взглянуть на таких сумасшедших насильников и цветочки заодно на их могилке поставить. Так что в ответе ее волнения совершенно не видно:       — Напали — их проблемы.       Зря она все же так пошутила. Вельвет и Руби на нее просто взбесились:       — Она ранена!       — И без оружия! Мы запретили ей брать с собой Миртенастер. Что она без него может?       Янг могла бы рассказать Руби, что Злюка без него может. Старшекурсники все еще не могут определиться, радоваться им, что она не использует обувь на шпильках, или наоборот. С одной стороны, двигаться на таких сложнее. С другой стороны, она все равно жульничает со своими глифами, а удар шпилькой в глаз — это серьезно. И малый рост Злюки тут не спасает — растяжка у нее прекрасная. На худой конец и с удара в пах начать может. А поскольку ее безоружный стиль боя основан на ударах ногами, раненное плечо будет мешать ей не так сильно. От простых насильников отбиться сможет.       — Насильники для нее не проблема,— произносит нахмурившаяся Блейк,— но в одиночку и без оружия ей бродить и в самом деле опасно. В Белом Клыке полно тех, кто был бы рад возможности ей навредить.       А вот об этом Янг и не подумала. Слишком привыкла она к тому, как относятся к Злюке фавны в Биконе. Впрочем, с учетом подготовки города к фестивалю, а также того факта, что заранее предвидеть сегодняшнюю прогулку Белый Клык не мог, не стоит накручивать себя заранее. Но найти эту мерзавку все равно нужно. Весь этот поход и затеян для того, чтобы она хоть немного расслабилась, а не изводила себя тренировками.       — В любом случае, слепая беготня нам не поможет. Нужно возвращаться прежней дорогой и высматривать места, которые могли ее заинтересовать. Где мы ее в последний раз вообще видели?       Ответ на вопрос Янг приходит с неожиданной стороны. Если быть точнее, то из-за спины Янг, из уст Миднайт, одетой в костюм горничной:       — В последний раз я видела вас вместе, когда вы проходили мимо кафе, в котором я подрабатываю.       Услышанная новость обрадовала Руби. Она беззаботно спрашивает у своей соперницы:       — Значит ты видела, куда она пошла?       — Может — да, а может — нет,— голос этой вредной кошки отчетливо выдавал, что она прекрасно все знает. Да и следующие ее слова не дают усомниться в этом: — Просто так я этой информацией не поделюсь. Хотите что-нибудь узнать — посетите кафе, позволив мне принять ваш заказ.       — Миднайт! У нас на это нет времени!       Но возмущенный крик Руби игнорируют.       — Значит, печенья с молоком…       — Она может быть в опасности!       Отчаянный крик души Вельвет постигает та же судьба:       — …стакан морковного сока и клубничное пирожное…       — Мне только чай.       — Аналогично.       А вот Блейк с Янг по поведению Миднайт уже догадались, где искать их пропажу. Непонятно было только одно, что такого интересного может быть в этом кафе, что Злюка не удержалась и бросила всех ради него.       — …Вредины. Так не интересно. Еще два сливочных мороженых я в заказ запишу. Идем быстрей — здесь недалеко. Я вас быстро нагнала.       — Янг! Блейк! Нам некогда чай пить. Надо ее найти поскорее.       — Успокойся, Руби. С ней все в порядке. Мне больше интересно, чем это кафе примечательно.       — Это кошачье кафе.       — То есть, там все официантки наряжены горничными и косят под фавнов-кошек?— делает предположение Блейк, но Миднайт отрицательно мотает головой:       — Кошко-горничная там только я. Ну а его особенность лучше один раз увидеть, чем сто раз объяснять.       Кафе, в которое они пришли, на первый взгляд ничем не отличается от прочих подобных заведений. Ну сидит на подоконнике большой рыжий кот. А на другом умывается серая пушистая кошка. И за столиком молодая парочка гладит белую кошечку. И об ногу Янг трется черный котяра. И вообще, здесь полно кошек. И вокруг слышится не столько людская речь, сколько кошачье мяуканье. Ведущая их к столику Миднайт все же объясняет:       — В этом кафе могут поиграть с кошками люди, которые по тем или иным причинам не могут держать их у себя дома. А Снежная Королева сейчас…       Продолжать Миднайт не нужно — до ушей компании доносится голос Злюки:       — Не вырывайся! Я тебя не больно затискаю.       Открывшееся зрелище поражает всех своей невероятностью. В отделенном стеклом соседнем зале сидит на полу их пропажа играющая с маленьким белым котенком, а на лице ее широченная улыбка. Котенок отчаянно вырывается из рук девушки, но ту это нисколько не смущает. Она продолжает поглаживать его, прижимать к груди, тереться об него лицом. Спасение к жертве приходит в виде, пытавшегося пробежать мимо, черного котенка. Он становится новой жертвой Злюки, заменяя собой предшественника.       — Это несправедливо!       — С нами она так не улыбается!       Возмущению Вельвет и Руби не было границ. Понять их можно. Они готовились к сражению за сердце Злюки с великой и ужасной Коко, а проиграли на старте обычным котятам. Но ревновать к пушистым милашкам это все-таки перебор, о чем Янг им и говорит:       — Не горячитесь. Расслабьтесь и наслаждайтесь зрелищем. Когда еще мы сможем увидеть Злюку такой? И разве не для таких моментов вы взяли камеру? Вот и не упускайте их.       — Но, сестренка, только взгляни, как нагло ведут себя с Вайс эти вредители. Вон та черная кошечка ей под юбку полезла.       — Да! Я завикхм… возмущена этим.       Несмотря на свои возмущение и зависть, Вельвет все же достает камеру и начинает фотографировать Злюку. Надо бы потом вместе с Коко найти способ завладеть копиями снимков. С Руби-то Вельвет поделится, вот только Янг их напрямую ни от одной из них не заполучить — заподозрят соперницу и не дадут. Чуть погодя Злюка все же замечает наблюдателей и со слегка виноватым лицом идет за столик, захватив все же по пути парочку котят. Черненького с бурым пятном на макушке и светло-коричневого с черными полосами. И ведь завистливые глупышки сходства котят с ними не замечают.       — Простите, что не позвала с собой. Но вы так хотели посмотреть кино, что не хотелось мешать.       — Да не переживай, Злюка. В кино я не очень-то и хотела, а местечко ты выбрала для отдыха хорошее.       — Не говори за всех, сестренка. Тут кругом бродят эти мерзкие комки шерсти.       — Ненавижу кошек.       — Вы их просто не умеете готовить.       — Вайс, отпусти котят!       — Тут замечательное молоко. И печенья вкусные. Угощайся!       Янг изумленно глядит на перепугавшихся Вельвет и Руби.       — По крайней мере мои шутки тут не любят гораздо больше, чем котят. Злые вы. Уйду я от вас в кафе это работать. Если любопытно, черного я назвала Ака, а коричневого Хоня. Вон тот черный молчун, прячущийся за дверью — Куро. Та белая одиночка — Широ. А вон тот рыжий пушистик — Кииро.       — Странные имена,— заинтересовалась происходящим Блейк,— а у них есть значения?       — Вообще-то есть, например Хоня, если не ошибаюсь, переводится как книжная полка.       — Не похожа,— указывает на очевидный понимающим людям факт Янг. Злюка же краснеет и отводит глаза, говоря:       — Тут ассоциация идет не с переводом. Долго объяснять.       — Ладно уж, Снежная Королева, отпускай котят. Я тебе мороженое твое принесла,— прерывает разоблачения Миднайт.       — Вайс крим для Вайс Куин?       — Шао лонг над шуткой думала? И оно не для меня.       И вместо того, чтобы отдать котят Миднайт, Злюка сажает их на стол и пододвигает к ним свое угощение. Малышей упрашивать не было необходимости, и они с огромным удовольствием набросились на мороженое. А эта кошатница смотрит на них с улыбкой и гладит иногда по макушкам.       — Вайс, ты их избалуешь. Они же потом всегда на столе есть будут.       — И что в этом плохого, Блейк? Это их святая обязанность радовать посетителей своими милыми шалостями.       Вот умеет же эта мелкая вредина приводить логические обоснования всяким глупостям. А Янг просто радуется, что их главные цели на сегодня достигнуты. Злюка расслабилась, а Вельвет и Руби получили замечательные фотографии. Вот бы день и закончился на столь же радостной ноте. А зная кое-чье везение, причины опасаться неприятностей есть.

* * *

      Вспоминая все, что Блейк о ней успела узнать, напрашивается вывод, что эту Шни кто-то проклял. Ну не может нормальному человеку не везти так по жизни. Ведь начиналось все так хорошо. Вместо кино сходили в кошачье кафе, которое даже для Блейк оказалось удачным выбором. Фильмы ей все равно нравятся гораздо меньше книг, а Снежную Королеву, растаявшую в окружении котят, больше нигде не увидеть. Да и книгу читать это не сильно мешает. Даже надувшиеся Руби и Вельвет оставались в выигрыше. Для полного счастья многого не было нужно. Достаточно было бы просто вернуться домой без происшествий. Девушке, подорвавшейся на прахе в первый же свой день в Биконе. Устроившей лесной пожар на второй. Сорвавшейся на Руби на пустом месте на третий. Вырубленной подушками на четвертый.       Беда настигла их уже когда они шли назад в Бикон. Вернее даже не их. На возвращающегося домой младшеклассника напала бродячая собака. Она, громко лая, набрасывалась на малыша, замершего в испуге. Вайс среагировала первой, вставая между псиной и ее жертвой. Блейк чуть запоздало подбежала к малышу и прижала его к своей груди, чтобы успокоить. И смотреть на предстоящее зрелище ему не стоит. А остальные? Янг, что-то почувствовав в движениях Шни, схватила Руби и Вельвет за шкирку, чтобы не мешались. И вот теперь перед Блейк стоит дрожащая Вайс, беседующая с собакой, вцепившейся в ее левую руку.       — Чуешь мой страх? Знаю, что чуешь. Подобные тебе очень похожи на гримм. Вы ищете тех, кто боится вас, чтобы напасть на них. Но сейчас твои инстинкты в противовес твоему чутью говорят, что перед тобой не жертва, а враг. Враг сильный и смертельно опасный. Что же, страх не всегда лишает сил. Знаешь ли ты, что, когда гепард голоден, человек способен разогнаться до ста двадцати километров в час? А в брачный период и до ста сорока. Ну что, решим, кто из нас тварь дрожащая, а кто право имеет? Ты в злобе своей уподобилась гримм. А я — охотница. Убийство гримм — это наш долг. Зачем я объясняю это тебе? А это и не для тебя вовсе. В отличии от гримм, у тебя есть душа, и то, что мне предстоит сделать, пугает. Но глаза боятся, а руки делают.       Покрывшаяся белым светом ладонь входит в грудь животного как нож в масло. Не имея защиты в виде пробудившейся ауры, у собаки нет ни малейшего шанса выжить после удара в сердце. А Вайс потащила мертвое тело к мусорным бакам, чтобы избавиться от него. По пути она успевает крикнуть:       — Проверьте малыша на укусы! Он может побояться рассказать о них сам!       Укусы? Верно, собака может быть бешеной. Но бояться рассказать о них, когда тебе может грозить смерть? Впрочем, этого маленький мальчик может и не понимать. А вот про лечение уколами он вполне мог услышать. И как это недоразумение смогло сходу понять его психологию? Будто сама была в похожей ситуации, но это же бред. Или нет? Иначе откуда взяться у нее этому страху.       Пока Блейк осматривает мальчика, возвращается вся дрожащая Шни, которую прижимает к своей груди Янг. Блейк с трудом слышит, произнесенное ей «Спасибо», на что Янг с материнской заботой в голосе отвечает:       — Молодец. Ты прекрасно справилась. Сейчас мы подождем, пока остальные проводят мальчика домой, чтобы вернуться всем вместе в Бикон. Придется тебе потерпеть немного мою заботу.       Как бы ни были недовольны Руби и Вельвет происходящим, возражать они не пытаются. И глупо было бы возражать. Во всей их компании только двое могли похвастаться званием старшей сестры: Вайс и Янг. И никто лучше последней не знает, как лучше всего вести себя с Шни в такой ситуации. Никто из присутствующих. Блейк очень жалеет, что с ними нет сейчас Коко. Но чем жалеть о том, чего нет, лучше побыстрее решить проблему с ребенком, чтобы как можно скорее вернуться в Бикон.

* * *

      Блейк стоит у окна, привычно уткнувшись в книгу. Только читать у нее настроения нет, а книга нужна, чтобы скрыть волнение. На ее кровати сейчас сидит Вельвет. Она сомневалась, стоит ли ей оставаться, но Вайс сама попросила ту не уходить. Сказала, что ей надо будет передать услышанное Коко. Рядом со Скарлатиной сидит и Руби. Обе печально смотрят на противоположную кровать. Там сидит Янг и прижимает к себе не проявляющую никакого недовольства Шни. Этот факт многое говорит о состоянии Вайс присутствующим. Шутка ли, впервые убить живое существо, не являющееся бездушным монстром? Но бешеную собаку нужно было убить, а Вайс перешагнуть через свой страх, чтобы стать сильнее.       — Ненавижу собак,— такими словами начала Шни свой рассказ,— или вернее я убедила себя в том, что я их ненавижу. Когда я была совсем маленькой, то очень любила с ними играть. Но трудно любить то, чего ты боишься. А детские травмы — ужасная вещь. Исцелить их практически невозможно. Мне тогда было лет восемь, плюс-минус один год. Кажется это был конец зимы. Помню точно только то, что на мне были перчатки. Я возвращалась из школы, когда на меня налетели две бродячих собаки. Они были небольшими, но много ли нужно ребенку, чтобы испугаться? Людей вокруг практически не было. Время от времени мимо проезжали машины. Тогда собаки бежали следом за ними. Недалеко. Я едва успевала сделать несколько шагов, прежде чем они возвращались. А вот лай их не утихал ни на секунду. Вот все говорят, что кусачая собака не лает. А я помню след от зубов на руке. К счастью, кожу им прокусить не удалось. Тем это удачнее, что этот укус я никому не показала. Тогда в новостях часто говорили про бешенство. Вернее про то, сколько уколов нужно сделать, чтобы его вылечить. Уколы маленькому ребенку показались гораздо страшнее какой-то непонятной болезни. Я не помню того, кто меня спас. Почему-то мне казалось, что это был старый мужчина, хотя появившаяся чуть позже спасителя мать утверждает, что это был молодой парень. Но это все неважно. Важно то, что с тех пор во мне поселился страх перед собаками. Я даже с Сильвером рядом находиться не могу из-за этого.       Вот уж повезло ей. Мало того, что в детстве пережила такое, так сегодня она стала свидетелем очень похожей ситуации. Не удивительно, что Шни так проняло. Вот только эта история ее очень странная. И как бы ни разозлились на нее сейчас остальные, но Блейк должна спросить:       — Вайс, ты понимаешь, что рассказанная тобой история не могла произойти?       — Блейк?       — Ты что, ей не веришь?       Реакция Вельвет и Руби понятна и ожидаема. Неожиданностью же является то, как спокойно принимает все происходящее Янг. Но что действительно шокирует, так это ответ Шни:       — Все верно. Такое не могло и никогда не происходило с Вайс Шни.       Глаза на лоб от услышанного полезли у всех. Хотя нет. Янг лишь крепче прижимает к себе Вайс, как бы демонстрируя той свою поддержку. Она знает что-то, чего не знают другие? А Шни продолжает:       — На самом деле, настоящую Вайс Шни никто из присутствующих здесь никогда не видел в живую. Я убила ее до приезда в Бикон.       — Не драматизируй, Злюка. Никого ты не убивала.       — Янг, Вайс, о чем вы?— озвучила Руби общий вопрос.       — Сама расскажешь, или мне помочь?       — Сама.       — Хорошо. Только не накручивай себя. Я повторяю, ты никого не убивала.       — Спасибо, Янг. Люди здесь собрались читающие. Вам что-нибудь известно о попаданцах?       Сложно сказать о других, но для Блейк этот вопрос говорит о многом:       — Ты о людях, которые попадают в другие миры?       — Именно. Только о более конкретной их части. Той, что попадают в персонажей художественных произведений. В прошлом я была парнем. Жила в мире без гримм, ауры и проявлений. И в этом мире был мультсериал RWBY. Руби Роуз, Вайс Шни, Блейк Белладонна и Янг Шао Лонг были его главными героями. В одну из них попала я. Трудно сказать, что именно произошло. Кажется, наши души слились в единую, или моя душа поглотила ее душу. Итог один — в Бикон прилетела уже я, а не Вайс Шни. И хоть я и говорю о себе в женском роде, но в душе ощущаю себя скорее парнем. Просто безумие какое-то. Как вы могли понять, история с собаками произошла не с Вайс Шни, а с оказавшимся в ее теле попаданцем.       — Это сложно осознать,— произносит Блейк. Вельвет и Руби лишь согласно кивают.       — Я все понимаю. Всем нужно время, чтобы все обдумать. Янг, отпусти меня. Мне нужно поговорить об этом еще с одним человеком.       — С Коко?       — Нет, на нее сил у меня сегодня не хватит. Пусть ей передаст услышанное Тихоня, а вопросы свои она задаст мне в другой раз, если возникнут. Мне нужно поговорить с профессором Озпином. Он у меня про это давно уже спросил, но я не хотела рассказывать ему об этом раньше, чем вам.       — Мне пойти с тобой?       — Нет, Янг, не стоит.       И произнеся это, Вайс выходит из комнаты. Она идет неуверенной, совсем не свойственной ей походкой. Чувствуется, что она не до конца еще справилась с пережитым. Но останавливать ее не решается никто. Возможно, все в глубине души надеются, что профессор Озпин сможет ей чем-нибудь помочь. А у Блейк появились вопросы уже к другому члену их команды:       — Как давно, ты об этом узнала?       — Когда Злюка заболела и я вырубила ее с одного удара. В медпункте она рассказала мне о произошедшем с ней.       — И ты ничего мне не сказала?— возмущенная Руби подскакивает к сестре и вцепляется в нее мертвой хваткой.       — Такие вещи нужно рассказывать самому. А она не была готова. Ей необходим был повод, чтобы суметь открыться. Мне жаль, что он оказался таким.       — А ее слова об убийстве? Она действительно верит в это?       — Да, Рубс. Эта дура накручивает себя на пустом месте. В ней гораздо больше от истинной Вайс Шни, чем она сама думает. Разве смогла бы какая-нибудь подделка исполнить Mirror Mirror так, как это сделала тогда Злюка?       — И даже эта задавака Коко ничего не знала об этом?       — Не совсем. Злюка ей этого ничего не говорила, но Коко и сама поняла многое. Хоть она и не знает всех причин, но проблемы Злюки рассмотреть сумела.       — Лучшая подруга? И я искренне верила, что веду с ней борьбу за это звание.       — Не отчаивайся, сестренка. Вы с Вельвет можете сразиться за другое, не менее почетное звание. И весьма возможно, что вам не придется даже при этом вести борьбу друг с другом.       — Зато с тобой придется?— пытается подколоть свою подругу Блейк. Как выясняется, зря:       — Нет. Я предпочту стать ей второй старшей сестрой. Вот как бы тебе самой в борьбу не вступить.       — Не понимаю, о чем ты говоришь.       Блейк пытается спрятать свое смущение за книгой, но сам этот шаг выдает ее с потрохами:       — Руби, нам предстоит сложная битва. Слишком много опасных соперниц.       — Мы должны подготовиться к этому.       А вот хохочущая Янг отводит Блейк подальше от недовольных и шепчет ей на ухо:       — На самом деле у них лишь один противник,— смех смолкает и она продолжает уже серьезным тоном:— и это сама Злюка. Она полигамна и выбирать кого-то одного не собирается. Но Злюка просто не верит, что в нее могут влюбиться. Мнит себя монстром.       Блейк отвечает таким же шепотом:       — Дело не только в этом. Думаю, Вайс Шни изначально в это не верила. Она жила, не зная родительской любви, а окружающим ее людям она была не нужна — их интересовало ее наследство. Вайс готовили к браку по расчету. Не мудрено, что она в любовь к ней после такого детства не верит.       — Не знаю как ты, а мы с Коко собираемся помочь Руби и Вельвет растопить ее сердце, хотя и не знаем еще, что для этого будет нужно.       — Я постараюсь помочь.