***
Резкий вздох. И вот Савада сидит на лесной поляне, среди цветов. Если бы не странное чувство внутри молодого человека, то он бы с уверенностью сказал, что это та самая поляна, где когда-то прятали его гроб из несостоявшегося будущего. Она была точь-в-точь, как тогда, но все же была совсем другой. Да и воспоминания о том, что Дечимо как бы должен быть мертв, сгорев в эпицентре взрыва, не придавали картине реалистичности, хотя это место не было иллюзией. — Тсунаеши-кун! — воскликнул неподалеку Мукуро, а это точно был он, и уже через мгновение обнимал своего босса. — Я видел, как тебя поглотила волна взрыва! — но тут иллюзионист отстранился от шатена, сев на попу ровно. — А потом взрыв задел и меня с ребятами. Я почувствовал, что умер! Это ад? — Разве не ты нас переместил в последний момент? — удивился Еши, зависнув на мгновение. Если их никто не переместил, то они мертвы. Они мертвы? Да, как бы, нет. Они живы. Так какого черта? Но все думы Тсуны прервались в тот момент, когда в его поле зрения попали глаза Рокудо. Гетерохромные глаза. Один синий, другой красный. Обычные гетерохромные глаза! Где знак шести путей ада? — Мукуро, твой глаз. Он красный, но без цифры. Там обычный зрачок… Лицо иллюзиониста вытянулось от удивления, и он поспешил рассмотреть свой глаз в отражении металлического трезубца. Глаз. Был. Обычным. — Я… — у парня просто нет слов. Он тупо пялился на мутное отражение своих глаз, не веря в то, что проклятый глаз исчез. — Это ЭКСТРЕМАЛЬНО не смешно! — звонкий голос своим громким вскриком испугал всех птиц здешнего леса. И вот на поляну, спотыкаясь, выбежала длинноволосая блондинка, на которой мешком висел классический костюм с желтой рубашкой. — Савада, этот ананас опять ЭКСТРЕМАЛЬНО намудрил со своими иллюзиями! — Рехей? — еле как промолвил Дечимо, осматривая своего старшего брата с ног до головы. Хранителя солнца легко можно было узнать в этой девушке. Если бы такая особа существовала, то многие бы решили, что она сестра близнец Сасагавы. — Ку-фу-фу, все чудесатее и чудесатее, — промолвил Мукуро. — Босс, на Рехее нет ни одной иллюзии. — То есть? — Я тут не при чем, — помотал головой Рокудо, серьезно посмотрев на друзей. — Экстремальный эпик… — прошептал боксер, заметив глаза иллюзиониста, и сел рядом с ним, вцепившись руками в волосы от безысходности. Вот так. Взрыв. Умер. Проснулся. Девушка. — Босс! — к группе собравшихся вышел Гокудера. Парень спокойно подошел к ним, осмотрел их, сделав выводы, моргнул, еще раз осмотрел Рехея и мрачно уселся рядом. Он чувствует в себе перемену, и эта перемена ему не нравится, потому что… где, черт возьми, радостные вскрики «Джудайме, вы живы! Я так рад!» и «Простите меня, это я виноват! Если бы я был подготовлен лучше!..»? — Хаято, ты как? — поинтересовался Тсуна, наконец найдя и в себе подвох. Голова не болела, не звенела. Никаких предупреждений от одной навязчивой особы. Гипер-интуиция пропала. — Опустошенно, словно из меня все эмоции выкачали, — подобрал слова подрывник, доставая из кармана сигареты. — Вот вы где, — из леса вышел Хибари, и когда он наткнулся на свою семью, улыбнулся. Улыбнулся, мать вашу! После чего подошел к Мукуро, сел рядом с ним и устало положил ему на плечо голову. Иллюзионист незаметно вытер кровь из носа и ошеломленно посмотрел на босса и коллег, которые были не менее шокированы. — Где Ламбо и Такеши? — поняв, что «сила», которой захотелось, чтобы Вонголята жили, спасла их не просто так, изменив в них что-то, собрался с мыслями Савада. — Мы здесь, — промычал подросток, что был не совсем-то и подростком. На опушку вышел мужчина лет двадцати восьми — так Бовино выглядел в детстве, когда использовал базуку десятилетия два раза подряд — а за ним молча подошел Такеши, обеспокоенно обведя всех взглядом. Но когда цепкий глаз мечника заметил весьма сильные изменения всех, даже как-то успокоился. — Такеши? — напряженно поинтересовался Тсунаеши. — Он не может выдавить ни слова, — объяснил Ламбо, сев рядом с Хаято, которому на это было пофиг. У него ни один мускул не дрогнул на лице, и вообще, там можно было увидеть только одну жирную надпись «апатия». — У меня пропала гипер-интуиция, — добил всех босс, стараясь что-нибудь понять. Понятно лишь то, что эти изменения спасли им жизнь. Также окружающий их лес говорит, что они из Италии попали в Японию близ Намимори. И… Савада вдруг подскочил и стал себя ощупывать, похлопывать, а потом и вовсе стягивать с себя пиджак и рубашку. — Босс, ты чего? — не понял Хаято, а потом в оба глаза рассматривал на спине шатена оранжевую татуировку льва. — Не понял. — Вы чувствуете что-то странное внутри себя? — поинтересовался Дечимо, пытаясь разглядеть свою спину, но после того, как шея опасно хрустнула, парень бросил эту затею и стал раздевать хранителей. Итог: у Хибари под ключицей маленький еж, у Мукуро на пояснице сова с раскрытыми крыльями, у Ламбо на плече морда быка, у Такеши на шее ласточка, у Хаято кошка на правом боку, а у Рехея: мордочка кенгуру на бедре. — И что все это значит? — хмуро произнес Хибари, застегивая свою беспощадно помятую боссом рубашку. — Если бы существовали демоны, я бы назвал это контрактом, — произнес иллюзионист, не зная, как объяснить суть. — Такое ощущение, что мы с кем-то заключили контракт, где этот кто-то спасает нас, а взамен забирает что-то важное из нашей жизни. — Но все ли так просто? И кто это? — произнес Тсуна, все равно ощущая пустоту. Они что-то упускают. — У нас много времени, чтобы разобраться во всем, — заявил Хаято, доставая телефон. Пара движений и подрывник уже набрал номер резиденции Вонголы, но через пару брошенных фраз все поняли, что что-то не так. Оказалось, что Дечимо-Вонголы-не-Тсунаеши-Савада находится в резиденции, его хранители в добром здравии, а Гокудеру Хаято и Тсунаеши Саваду никто знать не знает. — Все куда запутанней, чем мы думали, — произнес Дечимо. — Этот взрыв, вернее, причина, из-за которой мы еще живы, могла нас забросить не только в Японию, но и в другой временной промежуток, а может и параллельную… Все, как громом ударенные, посмотрели на босса, у которого от нервов задергался глаз. — Мы умерли, — констатировал факт Хибари, но потом с сомнениями поинтересовался. — Но живы, а это значит, что мы живы не в нашем мире, а в параллельном? Все замолкли. Каждый думал о своем, но и обо всей этой сверхъестественной ситуации тоже. Об этом не думать невозможно. Всех мучили вопросы. Если они здесь, тогда что теперь делать? Что будет с теми, кто остался там? И кто живет здесь?***
— Так, — сидя в снятом гостиничном номере, Тсуна подсчитывал полезные вещи, которые перенеслись в эту параллель вместе с ними. — Итого, у нас есть две кредитки, которые, хрен знает почему, работают, и на них имеется кругленькая сумма. Два ролекса. Ручка, четыре пистолета, тонфа, вилка для ананасиков (Мукуро, я знаю, что это трезубец), пять гранат (Ламбо, где ты их прятал все это время?), катана, две пары ножиков, семь работающих телефонов, десяток динамита (Хаято, тебе тот же вопрос.), перчатки и семь живых тушек со странными татуировками. Не густо. — Главное, что есть деньги, — хмыкнул Мукуро, у которого и конфисковали кредитки. — Сделаем паспорта, поедем в Италию… — И что дальше? — хмуро произнес Хаято, — Нас там никто не знает, а как показала прогулка по Намимори, нас не знают, потому что в этой параллельной вселенной нас не существует. Тсуеши Ямамото умер десять лет назад так и не заимев сына. Савада Нана, простите, Китару Нана вышла замуж за непонятно кого, поэтому босс не родился. У семьи Сасагава две дочери-близняшки и у них нет никакого старшего брата, э, старшей сестры. Нас в этом мире не существует, но даже если бы и существовали, то что? В своем мире мы умерли. Нам нет пути назад. Да и тут нам дорога к Вонголе закрыта. — Точно, — кивнул Тсуна, но вдруг встрепенулся. — Ребята, у нас на самом деле есть много вариантов того, как следует поступить. Но, я надеюсь, вам понравится тот, который мне больше всего нравится, — все затихли, ожидая вердикт босса. — Мы вместе, как полноценная семья, покупаем в Италии тихий уютный домик и живем там, занимаясь тем, что нравится. Раз Вонголе мы не нужны, то и она нам нафиг не сдалась. Многие из вас подадутся в киллеры, а может, кто-то займется бизнесом, спортом или просто захочет сидеть дома, но мы остаемся вместе… — Естественно! — воскликнула Реха, решив ответить за всех. — Савада, мы экстремально согласны. — Тогда за работу, через три дня мы должны быть в Италии и покупать себе уютный домик в три этажа, — кивнул Еши. — Три? — переспросил Ламбо. — На первом этаже будет кафе, на втором и третьем наш дом. — Ку-фу-фу, звучит заманчиво!