Гостиная в доме Лорда Кошмаров тоже была в темных тонах. Черные стены и ковер, черный диван и телевизор. Черные шкафы и полки с книгами. Серый потолок и пол. Серые подушки и столик рядом с диваном. На правой стороне комнаты была арка из черного дерева. Двери не было, поэтому можно было видеть кухню. Слева была входная дверь.
В этой комнате сидели два скелета. Один расположился на диване, закинув ноги на столик, а другой так и остался стоять, скрестив руки на груди, с недовольством смотря на черного.
— Ну? Говори быстрее, меня там кое-кто с раздвинутыми ногами ждет.
Убийца скривился, покачав головой, с неким презрением смотря на скучающего Найтмера.
— Вот скажи мне — он потер переносицу — это нормально?
— Если ты мне сейчас начнешь теребить мозги на ту тему, что мы с ним братья и это аморально — я тебя вежливо в Oceantale зашвырну.
— Да я не об этом. То, что ты сохнешь по нему и так давно понятно, но…вот ты видишь его?
— А что с ним не так? — нахмурился Темный, перестав смотреть в сторону лестницы на кухне, наконец- то посмотрев на собеседника. Киллер завозмущался.
— Тебя к окулисту не отвести?!
— А тебя к Хоррору на обед не зашвырнуть?!
— Да он чуть копыта не откинул, пока наверх шел! И что за инцидент на кухне?! Ты хоть видел, что он чуть не задохнулся?! И ты видел, какая у него осталась трещина на черепе?! — он начал махать руками, громко ругаясь и надувшись.
— Трещина? — удивленно переспросил он, действительно удивившись — у него осталась трещина?
— Поздравляю, вы немного прозрели! — Убийца сел на диван, скрестив руки на груди- теперь мне просто интересно — ты отмывал его от своей магии? Или вытер кровь на скулах? Или видел, что его глаза были оранжевыми до тех пор, пока ты его не отправил в спальню? А душа? Ты видел, что она уже скорее на клочок смятой бумаги похожа?
— Но ведь Инк починил ее…
— Оказывается, что сломано однажды — можно сломать дважды.
— …
— Ясно. Итак, наш слепой янд… — вдруг ему на телефон пришла смс-ка. Выставив палец вперед, он начал читать — Оути — такая нежность в его голосе заставила Найтмера позавидовать — он просит меня прийти поскорее — посмотрев на скелета, он вмиг стал серьезным — короче, будь, вашу мать, нежным. Сдерживай гнев. И советую все же отнести его мыться, ибо это уже не в какие ворота не лезет. Запачкал, и радуется. Ах, да, советую попытать счастья и вновь попытаться завоевать его. Покеда.
Создав портал, он исчез во вспышке, кивнув черному на последок. Найтмер прикусил фаланги пальцев, посмотрев наверх. Он боялся увидеть то, что сам сделал с ним. Боялся увидеть пыль вместо любимого. Посидев где-то час, он решительно потопал к заветной двери. Скрипучая лестница, которая всегда нравилась ему, сейчас действовала на нервы. Остановившись, он дернул за ручку двери, немного приоткрыв ее и заглянув внутрь.
Дрим уже снял с себя одежду и был повернут к нему боком. Обняв себя за плечи, он пытался успокоить дрожь, покачиваясь из стороны в сторону. Он все еще всхлипывал, но старался скрыть это. Синяки под глазницами были абсолютно черными. Охровые зрачки, казалось, тоже дрожали в глазницах. Ребра и череп были в трещинах. Он шептал: «нет», поглаживая себя по плечам, тихо плача и сжимаясь в клубочек.
Темный тихо закрыл дверь, облокотившись о нее спиной. Только сейчас он будто прозрел. Лицо брата врезалось в его память, пугая. Он не хотел этого…
— Прости меня.
Темный провел по двери ладонью. Он колебался, не зная, стоит ли заходить и вновь пугать своим присутствием, доведя до обморока или очередного приступа дрожи. Сидеть тоже было не вариантом, поэтому он решил сперва приготовить еще что-нибудь для своего солнышка.
Когда он закончил, было три часа дня. Душа почему-то тревожно билась, предвещая беду, но он успешно проигнорировал ее, тихо открыв заветную дверь. Дрим даже не повернулся к нему, лишь перебирая покусанные лично им пальцы, задрожав. Сев перед ним, черный погладил его ладонь, едва касаясь ранок, издав глубокий вздох.
— Дримми — Найтмер дотронулся до его скулы, приподняв голову, смотря в серого цвета глаза — если сможешь…прости меня…что мне для тебя сделать?
— Отпусти меня домой- тихо прошептал он, сдерживаясь от плача, что явно чувствовалось в его голосе, и пытаясь отодвинуться, но его крепко, но нежно держали за руки.
— Теперь это твой дом, мое солнышко. Ты теперь мой, и я постараюсь завоевать тебя другим путем. Просто…постарайся понять. Люблю же…
Помотав головой, Мечтатель дернулся, посмотрев на часы, которые находились позади брата, будто ожидая чего-то. Но его отвлекли от этого тем, что черная рука дотронулась до души, погладив ее. Скелет вздрогнул, но не мог уйти, иначе тот явно раздавит серое яблочко.
Темный начал внимательно рассматривать будто обгрызенный клочок плоти, нахмурившись. Улыбнувшись и потянувшись к брату, он моментально прилип к нему в поцелуе, не обращая внимание на сопротивления. В это время в его руках появился сгусток магии, который он направил на поврежденную часть. Душа засветилась фиолетовым, впитав магию в себя, начав залечиваться. Прямо на глазах стали проявляться прежние формы яблока, и Дрим почувствовал себя намного лучше.
Черный улыбнулся, проведя по его скуле, посмотрев в охровые глаза, залюбовавшись выступившим румянцем.
— Лучше?
Неуверенно кивнув, Дрим потупил взгляд. Что-то еще зажглось в его душе от тепла в глазах и действий брата, но он решил промолчать, разобравшись с этим.
Темный поднял его на руки под громкий писк, щупальцами собрав всю одежду Позитивного, и понес его в другую комнату.
Вновь черная комната. Черные стены, потолок и пол. Пол был мозаичный, и иногда проскальзывали белые квадратики. Полки и раковина, на удивление, белые. Белые лампочки на потолке плохо освещали комнату, оставляя ее в полумраке. Сама ванна была тоже черной без крапинок. На черных полках был всего один шампунь, но им больше и не надо.
Ванна была наполнена теплой водой, а в ней была большая гора пены. Найтмер готовился к тому, что занесет сюда Мечтателя, и, возможно, все же сможет доказать свою любовь и получить взаимность. Уложив того в теплую воду и быстро раздевшись, он сел рядом, притянув к себе, обняв щупальцами.
Позитивный попытался встать, но его таз обвило щупальце, а два других принялись натирать кости мочалкой, смывая всю пыль, размазывая мыло с запахом роз, оплетая ребра и позвоночник. Руки Найтмера блуждали по его шее и скулам, долго растирая кости, будто пытаясь добиться такого же скрипа, как от чистой посуды, вскоре перебравшись к ногам.Таз Дрима жутко болел от каждого движения, но он не мог прервать брата, так как боялся его гнева, молча терпя и кусая свой язык.
Темный, закончив, вновь принялся расцеловывать так нравившиеся ему скулы, проводя по его ребрам и позвоночнику, щекоча. Перевернув любимого к себе, он вновь впился с ним в поцелуе, играя с оранжевым язычком, поглаживая и надавливая.
Позитивный пискнул, вновь сильно задрожав. Темный переплел их пальцы, с наслаждением целуя брата. Его щупальца добрались до таза Позитивного, поглаживая, принося щекочущие чувства.
— Н-не надо!
— Я буду нежен.
— Прошу! У меня все болит — он задрожал сильнее. Найтмер зашипел от боли.
Их ребра буквально переплелись из-за постоянной дрожи, принося обоим боль. Приподняв брата, Темный стал медленно освобождать кости. Но вдруг тот икнул, и их ребра с треском соединились сильнее, царапаясь, от чего черный взвыл.
— Не двигайся! — прорычал он. Плечи охроглазого вновь дернулись от страха — я сказал тебе застыть!
Удар. Дрим замер, пытаясь прийти в себя, слыша слабый звон в черепушке. Не теряя времени, Темный отсоединился, немного оттолкнув Позитивного, потирая пострадавшие кости, недовольно смотря на контуженного сильным ударом.
Найтмер встал, решив выйти из этой комнаты и дать побыть ему одному, но тут увидел лежащую рядом со стопкой одежды Позитивного бумажку. Заинтересовавшись, он поднял ее, развернув и принявшись читать. В первую очередь он увидел сердечко над именем своей любви, а потом сразу же, даже не читая текст, посмотрел на имя отправителя.
Мечтатель уже немного пришел в себя, с тихим стоном боли приподнявшись, посмотрев на стоявшего недалеко скелета, который был повернут к нему спиной, немного склонившись, держа что-то в руках. Щупальца начали метаться, и, нередко видя этот своеобразный знак во время битв он понял, что все очень плохо. Пригнувшись, он с зрачками-бусинками смотрел на распространяющуюся злую ауру, пытаясь понять, что вызвало такой гнев.
Но догадка спустя минуту впечаталась ему в лицо, а Найтмер, у которого появился разорванный рот и острые зубы, угрожающе навис сверху.
— Что это, мать твою, такое, мой драгоценный братишка?
Голос звучал зловеще, и в нем чувствовалась такая ярость и боль, что Дрим уже приготовился утопиться, чтобы его не убил брат. Большая ванна помогла ему нырнуть, скрывшись в горе из пены, ложась на самое дно и старательно выпуская из себя пузырьки воздуха, которые предательски не заканчивались. Через несколько секунд Найтмер ударил по дну ванны всего в десяти сантиметрах справа от него. Слева тоже черное щупальце взрыхлило пену, расколов донышко, но на этот раз оно ударило его по позвоночнику, от чего он оцарапался о осколки, громко закричав от боли. Воздух начал заканчиваться, ребра уже начали болеть, и его в ту же секунду обвили щупальцем, подняв и бросив на кафельный пол, а между его ног сел Темный, урожающе скалясь.
— Кажется, я говорил тебе, что ты мой.
— Я-я…
— Ты мой, запомни это уже! И никто не посмеет тебя забрать у меня! Ты откуда вообще письмо получил?! Как ты посмел с ним общаться?! Ну ничего, я покажу тебе, чей ты!
— Найти, я тоже полю…
— О, как мы заговорили! На этот раз это тебе не поможет!
Вновь овладев им на холодном полу, черный с яростью кусал его шею, вбиваясь по самое основание в магию, вновь одним толчком разорвав ее. На этот раз он делал это не из желания получить долгожданное удовольствие, а наказать провинившегося. Ревность закрывала все чувства сожаления, вырывая грозные рычания, растягивая процесс на несколько часов. Перевернув его на живот, обхватив бедра, он продолжил вбиваться, причиняя взамен душевной боли физическую.
Дрим, порванный еще вчера, чувствовал тошноту и боль, вместе с желанием просто умереть. Он еще два часа назад думал над тем, хочет ли он уйти с Кроссом, так как вновь начал чувствовать ту влюбленность, уже не боясь быть отвергнутым тем, кто каждую секунду любил его. Но из-за того, что происходило сейчас, он решил - Найтмер любит его тело, а никак не его.
Вдруг он услышал тихий скрип двери. На него немигающе смотрел красный глаз с шрамом под ним. Прошептав имя гостя, он почувствовал очередной неслабый удар по черепушке, по которой расползлась большая трещина как у Хоррора. Кросс, разозлившись, хотел ворваться, но молящий взгляд Дрима не вмешиваться заставил его выйти, переминаясь с ноги на ноги, оставшись незамеченный Найтмером.
Мечтатель, запылав от стыда, заплакал. Кошмарный разошелся, принявшись царапать бедра и таз жертвы, иногда сжимая хрупкую шею, целуя в висок. Финальные толчки, и Позитивный завизжал, почувствовав горячее семя, которое жгло его изнутри будто кислота. Найтмер встал, чувствуя все еще не успокоившуюся злость.
— Вали отсюда. Ты мне надоел.
Дважды говорить не пришлось. Уже сероглазый поспешно встал, подхватив одежду и поковылял к выходу, несколько раз поскользнувшись, в итоге упав на пороге, больно ударившись о дверную ручку переносицей, но захлопнул дверь, оставив брата одного, скатившись на пол.
Черный, зарычав, ударил кулаком по стене. Он не желал упустить брата, отдав его Монохромному. Желание взять Позитивного вновь разгорелось, и он уже приготовился сделать это, но сделав шаг, услышал хлюпанье воды. Посмотрев на причину потопа, он ужаснулся.
Из пробитого дна ванны вылилась вся вода, немного затопив комнату. Огромная пробоина, которую он пробил в порыве ярости. Мысль о том, что он мог убить брата когда так же ударил по голове заставила его похолодеть.
— Дримми!
Поспешно открыв дверь, он не нашел Позитивного. Оббегав все комнаты, крича имя его солнышка, он стал осматривать уже пол, боясь увидеть хоть одну крупицу. И он нашел ее у того же порога ванной комнаты. Горстка пыли в луже крови.
Сев перед ней на колени, он с шоком поднял комочек, дрожа от нахлынувшей паники. Пытаясь переубедить себя в обратном, он схватился за голову. Похоже, Дрим покинул этот мир, услышав совсем неправильные слова от любившего его брата.
— Нет! Дримми! Прошу! Только не это! Дримми! Дримми! Нет! Не оставляй меня одного! Дримми!
Громкие крики душевной боли сотрясали стены замка. Киллер, телепортировавшись к нему, широко раскрыл глазницы. Через секунду он открыл портал, уже боясь увидеть реакцию друзей на трагедию.
***
Инк поглаживал друга по плечам, успокаивая и шепча ласковые слова, стараясь утешить. Блу обнимал скелета с другой стороны, уткнувшись ему в кофту, не до конца понимая того, что произошло, но чувствовал исходящую боль от лежащего.Кросс сидел рядом, так как в объятия его не пустил паниковавший скелет, которого он просто держал за руку.
Мечтатель дрожал во сне, беспокойно сопя и иногда сильно вздрагивая. Крестоносец, забрав его у ванной и насыпав немного пыли из камина на его месте, поспешно открыл портал, обнимая потерявшего сознание от боли Дрима, из черепа которого текла кровь. Дома его ждали Инк и Саенс, который тотчас забрал его, уложив на диван и принявшись вытирать кровь заранее приготовленной тряпкой с водой, обматывая маленькие трещинки, в то время как Инк аккуратно закрашивал кости, вырисовывая по маленькому осколку каждую кость, даже не оставляя шрама. Кросс стоял рядом, не зная, что делать, переминаясь с ноги на ногу, рвясь помочь, но Ученый просил не мешать, говоря, что тот сделал основную работу.
Когда они закончили с ранами и трещинами, Художник понес друга в ванную, выгнав обоих на кухню. Отмывая кости, он с болью смотрел на душу, которая была перепачкана синим семенем. Но он не мог дотронуться до нее, не говоря уже о том, чтобы вытереть.
После он переодел так и не очнувшегося Мечтателя в пижаму и носки, попросив Кросса помочь донести его до кровати. Тот быстро согласился, подняв его, аккуратно придерживая голову. Уложив его, он провел пальцем по скуле, от чего тот захныкал, сжавшись, пытаясь спрятать голову руками. Ученый посоветовал не трогать его, просто укрыв одеялом, сказав никому не мешать его сну.
Позитивный проспал несколько дней, а проснувшись, долго не мог что-нибудь увидеть. Инк и Кросс с супом быстро примчались к нему. Художник закапал его глазницы каким-то лекарством, который, как говорил Саенс, поможет ему восстановить зрение, которого его чуть не лишили кровавые слезы. Но когда Крестоносец попытался покормить его, он завизжал, вслепую отпихиваясь и отскочив в другой угол кровати. Та же реакция была и с Чернильным. В итоге он поел сам, держа ложку в дрожащих руках, иногда роняя ее, за что тысячу раз извинялся, чувствуя себя виноватым. Но друзья говорили, что это не так, что он просто еще очень слаб.
После пришел Блу, и друзья сели на диван, положив Мечтателя к ним на колени. Инк держал его за руку, а Голубика старался не касаться лица, так как тот сильно дергался, дрожа.
Киллер заходил к ним каждый день, разговаривая с Мечтателем, заваливая плюшевыми зайчиками и мишками, показывая своих кроликов, позвав для этого Оутера, принес всех двадцать крольчат, каждому дав имя, развлекая друга. Золотое яблоко, которое когда-то нашел Дрим в саду своей свап версии отдал Убийце, помогая вернуть эмоции.
Вскоре Инк перетащил в новую комнату друга, которую он выделил ему в своем доме, ссылаясь на еще не полностью здоровую душу, много пазлов, фломастеров, бумаги и поставил розетку ближе к кровати, чтобы тот мог весь день смотреть фильмы, сидя в куче плюшевых игрушек и подушек, заворачиваясь в теплое одеяло.
Крестоносец охватил его заботой, но понял, что ответных чувств он уже не добьется. На это подсказала еще одна причина. В итоге он просто заботился о нем как о друге, стараясь не касаться его скул или головы. Это своеобразное правило все выдвинули на первое место для полного выздоровления Мечтателя, так как прикосновения причиняли ему боль. Воспоминания доводили его до истерики, и им оставалось лишь обнимать его сквозь одеяло, так как и на обнимашки он реагировал болезненно.
Дрим не знал, что делать. Он любил Мечника, но понимал, что тот вскоре захочет поцеловать его, а этого он боялся до холодной дрожи. Брат буквально выжал, уничтожил его сущность, изменив взгляд на жизнь, сломав психику и желание кого-то полюбить. Но душа, понемногу меняющая цвет на оранжевый, а после и на желтый давали им надежду на то, что друга еще можно вернуть.
***
Уже несколько месяцев в замке Лорда тьмы и кошмаров стояла оглушительная тишина. Пыль во всех комнатах мешала нормально дышать, скопившись на полу и полках. Паутина оплетала все потолки и углы, в том числе и лежавшее на полу тело черного скелета у ванной комнаты.
Хозяин этого свинарника и хаоса лежал на полу, сжимая в руках скляночку с такой же пылью с грязно-черными комками. На прах, по его мнению, брата, он смотрел целыми сутками, почти не смыкая глазниц. Душа давно требовала еды, а в глазах неприятно щипало от недостатка сна. Но он лишь смотрел на обманку, ожидая, что это поможет вернуть его любовь, чувствуя себя опустошенным. На надоедливых пауков, ползающих по нему, он никак не реагировал.
Киллер иногда приходил к нему, поднимая с пола и таща на кухню, ворча про пыль, которую он опять не успеет убрать, принося свежую еду, так как знал, что за его отсутствие все портилось. Вот и сейчас он встал рядом, заколебавшись смотреть на лежащее тело, подняв Найтмера под грудки, заорав в лицо:
— Да живой он! Живой!
— Кто — осипшим от молчания голосом спросил черный, все еще не отрывая взгляд от банки.
— Дрим! Лечится сейчас и, кстати, почти пришел в норму.
— Дримми? -он попытался встать, но онемевшие от долгого лежания ноги не удержали его.
— Да. Пытается забыть о кошмаре, Кошмар.
— Это… Это правда? -в его голосе были нотки надежды, и, казалось, он сейчас рванет искать его. И рванул, получив кивок — я иду к нему!
— Стой- стой- стой, попридержи коней. Тебе лучше пока не встречаться с ним.
— Но почему?
— Почему? — усмехнулся Убийца, достав что-то из кармана- сейчас мы кое- что проверим. Попробуй подержать ее.
Протянув предмет Найтмеру, он скрестил руки на груди, внимательно посмотрев на реакцию Темного.
Тонкая, фарфоровая куколка в виде скелета заставила Найтмера замереть. Лицо было раскрашено в тускло-охровый цвет. Синяки под глазницами, трещины и ссадины на лице заставили черного сжать копию своего брата от нахлынувших воспоминаний. Тихий хруст, и ребра игрушки сломались, как и позвоночник. Лицо было в больших трещинах.
Киллер фыркнув, забрав осколки, проворчав о железной хватке. Кошмар с шоком смотрел на сломанную куклу, а скелет с подтеками под глазницами устало потер переносицу, посмотрев в суженный зрачок.
— Вот почему. Попробуй еще раз.
Он достал вторую куклу с еще большим затравленностью в глазах. Черный сглотнул, аккуратно взяв ее в руки, приблизив к своему лицу, рассматривая треснувший череп. Погладив ее, он погрустнел.
— Отлично, а теперь потренируемся с…серьезно?
Темный поцеловал копию брата, с нежностью гладя по скулам, мысленно извиняясь перед Мечтателем. Такие хрупкие косточки, как и у Дрима, что требовало нежных и аккуратных прикосновений. Один раз сожмешь- разобьешь, поднимешь резко вверх- голова чуть не отвалится, проведешь пальцем немного сильнее- появится трещина. Но когда она повернула к нему лицо, сказав: «не трогай меня», он выронил куклу, благо ожидавший этого Киллер быстро отреагировал, поймав копию на лету, сдерживаясь, чтобы не заржать от ошарашенного лица Лорда.
— Не боись, просто Саенс помог ее сделать. И да — эта кукла последняя. Советую быть с ней предельно осторожным. Ну, оставляю вас наедине — он усмехнулся — но чтобы сегодня же убрал всю эту пыль и паути… Аааа! — сматерившись, он поспешно открыл портал, влетев в своего возлюбленного, запрыгнув звездному на шею, вопя о пауке.
Кивнув, он прижал ее к себе. Так прошла неделя. Найтмер все же убрал весь замок, на что потратил два с половиной дня, вычистив его до блеска, везде таская с собой куклу, словно маленький ребенок. Он даже научился шить, чтобы сделать пару нарядов для нее. Хрен знает, что ученый вылил на фарфоровую фигурку, но она была как настоящая. Даже трещины постепенно исчезали. Но она не могла подарить ему тепло, поэтому он мысленно рвался к Мечтателю, но по просьбе Киллера пока не ходил к нему, лишь прижимая к себе копию, не на секунду не отпуская ее.
Одним утром, решившись, он уложил ее на подушку, отвернувшись лишь на миг.
Вдруг послышался треск, и, обернувшись, он с ужасом посмотрел на осколки. Штукатурка, отвалившись от потолка, упала прямо на куклу, сломав все маленькие, хрупкие косточки. Лорд тьмы прикоснулся к осколкам.
Ужасная мысль о том, что Дрима тоже может убить лишь кусочек штукатурки ударом прошлась по душе. Он создал портал, побежав к дому Инка, вбежал в помещение, даже не постучавшись и, судя по всему, никого кроме Позитивного не было. Найтмер забежал в комнату, в которой последний раз забирал его, распахнув дверь.
Дрим сидел на кровати, окруженный подушками и игрушками, высунув от усердия золотой язычок, со звездочками в глазницах вырисовывая базилик, алую розу и гвоздику. Услышав хлопок двери о стену и увидев гостя, он закричал, начав метать в приближающегося брата плюшевых кроликов. Их оказалось ровно тридцать, и в бой полетел плюшевый мишка, ростом больше Дрима, и подушки, которые были очень мягкими, чтобы нанести хоть какой-то вред. Он попытался вскочить и побежать к двери, но оказался зажатым в угол.
— Дримми…
— Уходи прочь!
— Я люблю тебя.
— Я ненавижу тебя! Кросс! Инк!
— И Кросс здесь — нахмурился черный, но увидев, как тот задрожал, смягчился, влюбленно улыбнувшись- мы женаты, и тебе придется по закону пойти со мной.
—Нет. Я расторг брак.
— Малыш — он покачал головой, улыбнувшись — ты же знаешь, что невозможно сделать это без второго лица, то есть, меня.
— Он был недействителен с самого начала, так как я не дал свое согласие.
— От этого просто так не уйти, мое солнышко. Иди сюда — мягко позвал он, протянув руку к Мечтателю, но его резко дернули назад. Свалившись с кровати, он получил удар под дых, и его откинуло в противоположную от Дрима сторону.
Перед ним стоял Инк с направленной на скелета кистью. Зрачки приняли форму алой мишени и черепа, что означало крайнюю степень ярости.
— Пошел вон!
— Нет, я пришел за тем, что принадлежит мне!
《— Нет, я не это хотел сказать! 》
— Он не хочет тебя видеть. Убирайся!
Зарычав, черный оттолкнул Художника, схватив щупальцами и заломив его руки до хруста, но почувствовал удар по спине.
Дрим, стоя за ним, ударил его книгой, до сих пор дрожа от ужаса, но поспешив на помощь другу. Умилившись, совсем не чувствуя боли, он поднял его оставшимися двумя щупальцами.
— Мое солнышко, я люблю тебя, и не хочу, чтобы ты погиб, сломавшись на кровати.
После всего случившегося эта фраза приобрела для Позитивного более страшный смысл, и он активно забрыкался, отворачивая лицо от тянущегося к нему черного.
— Н-не трогай меня!
— Ну же —он потянулся к его зубам — я защищу тебя — Дрим закричал, отворачиваясь, уже плача от страха. Слезы тот поспешно вытирал, все-таки поцеловав его в скулу.
— Довольно! — прорычал Инк, вылив ему на затылок краску, которая обожгла голову черного.
Он зашипел, со всей силы отбросив скелета в стену. Но вместо крика защитника Ау он услышал писк брата, который раздался одновременно с оглушающим хрустом. С шоком повернувшись, оба увидели скатывающегося по стене золотоглазого, большая часть костей которого были раздроблены, перемешавшись с кровью. Слабо простонав от боли, Мечтатель упал на пол.
Сейчас он напоминал ту сломанную дома куклу. Найтмер мчался сюда, боясь, что того может умереть от камня, и в итоге сам чуть не убил его, просто перепутав щупальца.
Радужный оттолкнул ослабевшие щупальца, на ходу доставая краски, прорычав о том, чтобы черный убрался из его дома, принявшись залечивать кости друга, услышав звук закрывающегося портала.
Буквально собирая его как пазл, он с беспокойством смотрел под футболку друга, замазывая трещины, волнуясь.
— Пр-рь, с- н-м вс… в по-дке?
— Х-хорошо — приподняв кофту, заглянув туда, он облегченно вздохнул — если он придет еще раз — я его убью.
А ведь пришел. Каждый день он стоял под дверью ровно в пять, пытаясь преподнести Дриму букеты из астры, боярышника, тюльпанов и сирени. Каждый день новый букет ему швыряли обратно в лицо, как говорил Инк: « лично от Дрима», захлопывая перед его носом дверь. Тогда он стал приносить печеньки с миндалем и шоколадом, но ему попросту не открывали, и он уходил, оставляя выпечку на пороге.
Но однажды Инк открыл дверь, хмуро сказав, что Мечтатель ушел, вновь захлопнув дверь. И всю следующую неделю Кошмар провел наедине с бутылкой крепкого алкоголя, стараясь набраться нервов для предстоящих поисков.
