1.1. «Еще один никчемный пилот»
За последние несколько тысячелетий человечество сделало значительный шаг вперед в развитии освоения космоса и науки в целом. Были открыты, а затем и заселены великие множества планет различных звёздных систем Млечного Пути. Даже планеты, ранее считавшиеся непригодными для жизни человека, были подвергнуты той или иной степени терраформирования, что сделало реальной возможность проживания на них, пусть зачастую лишь ради узконаправленных целей. Одной из таких целей, несмотря на весь путь прогресса, проделанный человечеством, по-прежнему оставалась война. Примером воплощения этой цели в планетарном масштабе в солнечной системе 70 (семидесятая) Лебедя, находящейся на расстоянии 1772 св.л. от Земли-Прародительницы являлась планета 70 Лебедя-b, называемая своими жителями Медный Зверь. Превосходя размерами Землю-Прародительницу в два с половиной раза, желтовато-красная 70 Лебедя-b стала первой открытой планетой из пяти в своей системе. Будучи изначально планетой непригодной для жизни людей из-за полного отсутствия воды и наличия весьма неблагоприятных погодных условий, она всё-таки стала обитаемой благодаря огромному запасу в своих недрах различных ресурсов, преимущественно металлов, 80% от числа которых составляла медь. Это обстоятельство и привлекло к планете людской род, создавшему огромную сеть добывающих и обрабатывающих предприятий. А затем последовало перерождение в «казарму»… Вся планета покрылась военными базами, нередко уходящими глубоко под землю. Практически всё население разделилось на военных и обслуживающий персонал. Жесткая и закрытая социальная система, где личность человека отходит на задний план, уступая место искусству убивать и разрушать. Да, именно этим «жил» Медный Зверь, в этом было его предназначение, это от него требовал людской род. – Инстинкт хищника! Инстинкт охотника и убийцы – вот нужно настоящему пилоту боевой машины модели «ΩΨ-57» – нашему двуногому чуду инженерной мысли в области военной техники нового поколения, по крайней мере, в пределах НАШЕЙ звездной системы, – громкий раскатистый голос принадлежал Орвану Толгайру – майору корпуса подготовки пилотов ΩΨ, который прямо сейчас проводил инструктаж перед моделируемым боем. – Все это я вам уже повторял неоднократно! И лучше бы вам всем сейчас наглядно продемонстрировать то, как хорошо вы меня слушали! Двухметровый Орван Толгайр всем своим видом и повадками больше напоминал медведя-шатуна, чем человека. Крепкое телосложение, суровые черты загоревшего обветренного лица, короткостриженые седые волосы и глаза, которые привыкли оценивать людей с точки зрения того, как их проще всего убить, производили на подопечных мужчины неизгладимое впечатление. На всех. Кроме одного. Майор тяжелой, но достаточно быстрой походкой направился к началу строя стоявших перед ним молодых мужчин и женщин, облаченных в комбинезоны пилотов-курсантов военной академии «Медный Шторм». – Особенно это касается тебя, курсант Беотарот! У тебя нет права на ошибку, ты меня хорошо понял? – лицо Орвана Толгайра сильно приблизилось к лицу возглавлявшего строй курсанта. – Ясно понял, – раздался громкий спокойный бас Актеона Беотарота – сержанта своего курса подготовки пилотов. – Вот сейчас мы это и проверим, – казалось, что взгляд Толгайра пытался прожечь в лице своего подопечного два сквозных отверстия, но наткнулся на невидимую преграду. – Ладно, мальчики и девочки, покажите мне, на что вы способны! По экипажам! – с этими словами майор дал отмашку, и все курсанты разбежались по кабинам спецкапсул, имитирующих подключение к боевым машинам «ΩΨ-57». Все «ΩΨ-57» имели принадлежность к определённому классу, которые отражали склонности и стиль ведения боя каждого пилота. Всего основных классов три: «Воин» – предназначенный для наступления, представляет собой двуногий механизм, по строению напоминающий, как и все «ΩΨ-57», человека, высотой с трехэтажное здание. Одна рука представляла собой огромную пулеметную установку, снабжённую разрывными снарядами колоссальной разрушительной силы. В случае необходимости пулеметная установка могла быть заменена лазерным излучателем или огнеметом. Другая рука заканчивалась подобием гигантского клинка, лезвие которого окантовывала обводка высокоплотного лазерного луча. По своей сути класс «Воин» является машиной ближнего боя, до вступления в который её оберегает защитное поле, генерируемое энергетическими экранами, расположенными на фронтальной части корпуса «Воина». «Страж» – машина обороны и дальнего позиционного боя. Во многом схож с «Воином», но вместо клинка в одной руке – огромный щит, за которым может целиком укрыться «Страж», во второй, помимо пулеметной установки, – тяжелое крупнокалиберное орудие, на плечах располагаются ракетные комплексы. Защитное поле отсутствует, так как запуск ракет внутри поля невозможен без их детонации ещё на стадии запуска, поэтому взамен поля была усилена общая броня корпуса и ног. Слабым местом стража является его неповоротливость, крайне низкая маневренность и скорость передвижения по сравнению с «Воином». «Головорез» – самая быстрая и маневренная машина, наиболее сложная в освоении и управлении, предназначенная для быстрых операций по уничтожению конкретных целей, обычно действует под прикрытием. В арсенал включены несколько облегчённые версии штурмовых пулеметов, лазерных установок и огнеметов. Меньший калибр обуславливает падение показателей огневой мощи, но делает возможным установку боевых клинков для обеих рук не лишая пилота возможности вести дальний бой. Для защиты в корпус вмонтированы биполярные энергетические экраны, обеспечивающие машину защитным полем с фронта и тыла, а также глушители сигнала, чтобы как можно дольше оставаться недосягаемым для радаров противника. Если первые два класса машин были привычными явлением для вооруженных сил системы 70 Лебедя, то «Головорез» стал уделом весьма ограниченного количества пилотов не только из-за дороговизны постройки машины, но и потому, что далеко не каждый пилот мог овладеть соответствующие техникой боя на достаточно высоком уровне. Кабины пилотов ΩΨ-57 похожи на кабины летчиков-истребителей Земли далекого прошлого. В тоже время, панель управления была максимально упрощена, и теперь люди сами в каком-то смысле становятся машиной, которой управляют. Пилот располагается на капитанском кресле и крепко пристегивается к нему. К шлему, опять-таки напоминающему о земных истребителях, подсоединено множество кабелей и проводов, через которые нейроны человеческого мозга подключаются к бортовому компьютеру. Предплечья пилота покрывают наручи, через которые проходят такие же сети кабелей, как и те, что подведены к шлему, ладони же покоятся на полусферических «сенсорах Ландьера». Когда все приготовление закончены, человек становится машиной разрушения. Но прежде, чем стать пилотом, помимо семи лет муштры и тяжелой учебы, необходимо успешно сдать последний экзамен – последний моделируемый бой против уже действующих полноправных пилотов. Победа означает успешное прохождение испытания, но при поражении судьбу курсанта решает победивший пилот и командир корпуса подготовки пилотов ΩΨ. Взвод курсантов, которым командует майор Орван Толгайр, включает тридцать семь человек – двадцать мужчин и семнадцать женщин. Из них двадцать три относятся к «Стражам», тринадцать «Воинов» и всего лишь один «Головорез». И в то время как «Стражу» нужно было победить «Воина» и наоборот, «Головорезу» предстояло столкнуться с обоими одновременно. Об этих условиях Актеон Беотарот прекрасно знал и был к ним полностью готов. Ему казалось, что вся его жизнь была не больше, чем вечная подготовка к войне, в которой он всегда один против превосходящих сил противника, которым зачастую являлся самый близкий человек. Пристегнувшись в кресле пилота моделирующей капсулы, надев шлем и зафиксировав руки на «сенсорах Ландьера», Актеон ожидал последнего приказа о запуске имитационной программы и начале боя. Наконец в шлеме разразилась команда: «В бой!». По прошествии нескольких следующих секунд загрузки и подключения к бортовому компьютеру, Актеон почувствовал себя в шкуре боевой машиной класса «Головорез». Вокруг него простиралась каменистая желтовато-красная пустыня, которая была характерной для поверхности 70 Лебедя-b. Погодные условия, генерируемые программой, также воссоздавали картину типичную для Медного Зверя – практически не прекращающиеся песчаные бури. Так как одна сторона планеты всегда была обращена к звезде 70 Лебедя, то вторая, соответственно, находилась в зоне «вечной ночи». – Курсант Беотарот, – бортовой компьютер вывел перед взглядом Актеона изображение повеселевшего майора Толгайра, было видно, что происходящее его, как минимум, забавляет – внимательно выслушай свою задачу, второй раз повторять не стану. После этих слов активировался бортовой радар «Головореза», на котором то появлялись, то гасли две крупные метки противника. – Как ты видишь, приблизительное место дислокации противника определено. Задача проста до безобразия – уничтожить обе вражеские машины и сохранить свою. Действуй полностью на своё усмотрение, но время ограничено, в твоём распоряжении один час и не секунды больше, отсчет уже запущен. Противник ожидает нападения и знает, с какой стороны ты должен появиться, поэтому не тупи. Новых голов в коллекцию, «Головорез»! Конец связи. Изображение майора исчезло. Для Актеона настало время оценить сложившуюся обстановку. Его путь лежал из зоны «вечной ночи» в зону «вечного дня». Судя по сбивчивым сигналам радара, противник базируется совсем недалеко от светоразделительной полосы двух зон – это значит, что солнечный свет будет мешать обзору, особенно, если машины противника выкрашены в цвета пустыни. Второй проблемой расположения «Головореза» стали песчаные бури. Моделируемые метеосводки прогнозируют, что в ближайший час сильный ветер будет гнать пылевые и песочные массы четко в зону «вечной ночи». В подобном ситуации вражеские радары будут работать стабильней радара Актеона, который постоянно сталкивается с помехами. Глушители сигнала, конечно, будут полезны, но в таких условиях скрывать «Головореза» достаточно долго не смогут. На таймере до завершения схватки осталось пятьдесят три минуты. Нужно продумать план действий, но с чего начать? С этим вопросом Актеон вновь обратил своё внимание на метеосводку.***
– Знакомое местечко, не правда ли? – услышал своего напарника Хаад-Нарваш. – Пять раз в одних и тех же условиях уже не особо интересно, тебе так не кажется? Недовольный голос принадлежал пилоту «Воина» Крейну Лиамартису, светловолосому лейтенанту с голубыми глазами и мальчишескими чертами лица. – Заканчивай ныть, мы не на увеселительной прогулке. Или может, забыл, как сам был новичком? Тот, кто против нас, либо будет прикладывать все силы и способности для победы, либо станет обслуживающим персоналом. Прояви к противнику уважение, это все-таки серьезней, чем наши обычные имитационные бои, – голос лейтенанта Нарваша был, как всегда, спокоен и сдержан. – Прошу тебя, не нуди. И как тебя только Герианна переносит? – Крейн никогда не упускал возможности упрекнуть напарника в излишней серьёзности или сосредоточенности, но втайне очень уважал его за это, так как считал, что самому этих качеств и не хватает. Хаад пропустил слова Лиамартиса мимо ушей, сосредоточившись на осмотре местности. Ничего нового в сравнении с четырьмя битвами-испытаниями курсантов «Головорезов», которые им доводилось проводить до этого. Руины заброшенного завода по переработке меди служили изначальным местом дислокации их машин и представляли собой небольшой укрепленный район, где пилот «Стража» мог найти достаточно удобную позицию для обстрела широкого участка территории в любую сторону. Для «Воина» также хватало удобных мест для схватки с «Головорезом»: главное, чтоб его противнику не хватало места для маневра и орудования обоими клинками сразу. Основное их преимущество в том, что это уже их пятый бой в качестве экзаменаторов, он же для них последний, так как пилотам-экзаменаторам давалось провести только пять боёв, дальше их место занимали другие молодые полноправные пилоты. Хаад-Нарваш вспомнил их с Крейном первый бой против курсанта «Головореза». На тот момент они уже год как закончили службу курсантами, будучи лучшими в своём взводе, однако, первый бой против будущего пилота обернулся для напарников полнейшим разгромом. Противник, будучи крайне самонадеянным, не стал заморачиваться над тактикой этой схватки и попер в лобовую атаку. Не ожидав подобного оборота событий, друзья растерялись. Слаженная работа была нарушена, ни один их залп не достиг цели – «Головорез», мастерски маневрируя и уходя с линии огня, достаточно быстро добрался до развалин завода и в ближнем бою уничтожил обоих соперников практически одновременно, так как они стояли крайне близко друг от друга. Имя того пилота Ирилон Немрано. И Нарваш, и Лиамартис его очень хорошо запомнили, хоть после того экзамена ни разу его не видели. А вот три последующих раза «Головорезы» терпели провал за провалом, двое даже не успели добраться до завода. На этот раз проигрывать Хаад тем более не собирался. – Ты читал личное дело на новичка? – обратился он к Крейну. – Конечно же нет, я ведь прекрасно знаю, что это сделаешь ты, – ответил Нарвашу ехидный голос напарника. – Зря, весьма интересный субъект. Актеон Беотарот – двадцать три года, рост – сто восемьдесят один сантиметр, вес – восемьдесят девять килограмм, телосложение – атлетическое. В шестнадцать лет поступил в академию с самыми высокими показателями своего курса за экзамены по всем дисциплинам, в связи с чем, был назначен старшим по курсу и после первого года обучения получил звание сержанта. К выпускному моделируемому экзаменационному бою набрал за семь лет обучения 13799 экзаменационных баллов из 14000 возможных. Лиамартис присвистнул. – У нас тут что? Военный гений? – Не знаю гений он там или кто, но результаты впечатляют. Не проиграл ни одного внутривзводного моделируемого боя. Управлению «Головорезом» начал обучаться на втором курсе, как только представилась такая возможность. – То есть с семнадцати лет. Весьма неплохо, – в голосе пилота «Воина» зазвучали нотки удивления. – Еще как неплохо. Кстати, обрати внимание на его фамилию. Беотарот. – Да ведь этого… быть не может! Родственничек того фанатика-полковника из штаба центрального управления сил планетарной обороны? – вот тут Крейн удивился по-настоящему. – Скорее всего, возможно, даже его сын. – Ха! А я-то думал, нас ждёт скучный денек! Ну и где же он? Чего медлит этот «гений»? Остаётся тридцать три минуты до конца боя, а он всё ещё себя не проявил. Хаад тоже это заметил, и ему это обстоятельство все больше не нравилось. Все «Головорезы», которых они экзаменовали до этого не особо отличались терпением и, как правило, схватка завершалась в первые двадцать минут, тут же противник еще даже не появился. Время шло, а напарники всё также безрезультатно вглядывались в песчаные бури и показания радаров. Одно можно было сказать с уверенностью – обозримость горизонта становилась хуже с каждой минутой. – Черт! Да где его носит? Заблудился что ли по дороге?! Он вообще воевать собирается? – не выдержал ожидания непоседливый Крейн. – Спокойней, псих, ему отведено на все один час, он в праве им распоряжаться так, как считает нужным. – Да-да, надеюсь, наш последний бой в качестве экзаменаторов не закончится тем что какой-то умник затерялся в буре и не нашел дорогу к заводу! Хаад-Нарваш напрягся после фразы друга о затерянном в буре. Его вовсе не беспокоил подобный вариант развития событий, однако… Время отсчитывало уже последние шестнадцать минут до конца экзамена. Пилот «Стража» решил взглянуть на метеосводку. Через двадцать минут на них обрушится такая буря, что разглядеть друг друга можно было бы лишь на расстоянии вытянутого клинка – идеальное время для нападения, но ведь к тому моменту таймер закончит свой отсчет. Сейчас же, судя по сводке, сила ветра наоборот падает и через пару минут они смогут разглядеть горизонт более-менее четко, а заодно улягутся помехи у радара. И тут пришло озарение. – Крейн! На изготовку на 180°! «Страж» и «Воин» развернулись так быстро как могли и начали ждать. Ничего не произошло. – Ну, и? – раздался нетерпеливый голос. – Потерпи, сейчас начнется. И началось. Радары резко засекли четки сигнал противника, о чем немедленно сигнализировал бортовой компьютер обеих машин. Проблемой было то, что, если верить сигналу, противник находился немного сбоку и… позади.***
Как только вражеские машины развернулись к нему спиной, «Головорез» принял боевую стойку. Практически весь отведенный ему час Актеон Беотарот пытался осуществить весьма своеобразный маневр. Изначально он на максимальной скорости ушёл далеко западнее развалин завода, а затем шел до цели, сильно пригнув машину к земле, со стороны можно было сказать, что «Головорез» передвигается на корточках. Все это время курсант опасался лишь одного – сбиться с курса, так как после ухода на запад радар не мог засечь расположение противника. Из этого тупика спасла карта местности, которую Актеон начал конструировать, прежде чем сошёл с места загрузки боя. Достаточно верный приблизительный расчет времени и скорости передвижения обеспечил машине прикрытие покровом бури, а низкий наклон к земле позволил дольше оставаться невидимым для радаров. Ещё помогла удача. Актеон надеялся, что кто-нибудь и вражеских пилотов обратит внимание на метеосводку и решит, что план «Головореза» – нападение с тыла до момента, когда уляжется основной поток ветра и пыли. Важным было учесть, что разворот на 180° может его раскрыть, но так как военных в академии учили делать разворот через левое плечо, то соответственно, пилотам при выполнении маневра отрывалась лишь восточная часть горизонта, значит нападать нужно было с западной. Теперь же «Головорез» на всех порах мчался к отвернувшемуся от него противнику. Ближе к нему находился «Страж», и его спина была идеальной мишенью, но пилот «Воина» сориентировался достаточно быстро и подался наперерез. Актеону пришлось совершить резкий уход вправо, чтобы «расшатать» стойку вражеской машины, попутно выпуская поток огня из левой руки в область головы, где обычно находится кабина пилота. И действительно, пилот «Воина» оказался на несколько секунд ослеплен пламенем, заполнившим границы обзора, из-за чего он не мог отслеживать быстрые передвижения «Головореза», оставалось лишь рефлекторно вслед предполагаемой траектории движения противника вытянуть вперед свою левую руку и открыть огонь из штурмового пулемета. Через несколько секунд левую руку Крейна Лиамартиса прошила нестерпимая боль, говорящая о том, что его «Воин» лишился руки по самый локоть. И хоть пилот не лишался своей руки, боль приблизительно соответствовала именно этому. В следующее мгновение последовал острейший укол в область живота, и боль поползла наверх через грудную клетку и шею к голове. Вдруг мир в глазах Крейна потух, а боль отступила. Он услышал механический голос: «Лейтенант Лиамартис, Ваша машина уничтожена, пожалуйста, покиньте моделирующую капсулу». Когда тяжеловесный «Страж» наконец повернулся в сторону разгоревшейся рядом схватки, Хаад успел увидеть, как «Головорез», насквозь пронзивший корпус «Воина» своим клинком, протянув его через все туловище к голове, буквально сорвал её, оставив безголовую машину разрезанной вдоль надвое. Не раздумывая, Нарваш активировал запуск обоих комплектов ракет на плечах «Стража», но они угодили в уже поверженного соратника, не успев на таком близком расстоянии среагировать на резкий маневр «Головореза» в сторону. Дальнейший ход событий Хаад-Нарваш мог предсказать закрытыми глазами, но уже никак не мог на него повлиять. Хоть в одной руке «Стража» размещались и штурмовой пулемет, и крупнокалиберная пушка, сейчас лишняя нагрузка на одну ружейную руку была не более чем весьма серьёзной помехой. Попытки стрелять на опережение не увенчались успехом – «Головорез» все равно перемещался быстрее. Вскоре противник оказался за спиной его «Стража». «Провал», – ещё успел подумать пилот, после чего враг одним ударом обоих клинков сразу обезглавил его неповоротливую махину. – Лейтенант Нарваш, Ваша машина уничтожена, пожалуйста, покиньте моделирующую капсулу. До конца боя оставалось 9 минут отведенного времени, его цели уничтожены, машина сохранена – задача успешно выполнена, экзамен завершен. В тот день поставленной цели достигли четырнадцать курсантов из тридцати семи. Старания большинства из тех, кто потерпел поражение, достаточно высоко оценили экзаменующие пилоты-оппоненты, да и майор Орван Толгайр был к ним благосклонен. Ко всем, кроме одного. «Воин» Орзия Малавара был уничтожен, не продержавшись и пяти минут – «Страж» противника первым точным выстрелом из крупнокалиберной пушки ликвидировал его энергетические щиты, а вторым угодил в соединительный узел ног и туловища, тем самым разорвав машину пополам. Просмотрев запись боя, майор Толгайр сказал лишь: «Ну вот, ещё один никчемный пилот».