На части

- Скука, - Нил оперся о барную стойку и зевнул. Сегодня в кафе было неимоверно тухло: гости заходили лишь за стаканчиками кофе, уже готовыми бутербродами, а особо наглые чисто забегали в уборную. С одной стороны, официанты радовались. Кому не понравиться получать ту же зарплату за простое созерцание бара? С другой стороны, они лишались чаевых, а попытки занять себя чем-то начинали вгонять в тоску. - То тебе слишком много посетителей, то слишком мало, - официантка встала рядом и с усмешкой посмотрела на сгорбленного коллегу. - Определись уже, какая обстановка в кафе тебя больше удовлетворяет. - Меня удовлетворяет не обстановка в кафе, а хороший, крепкий член, дорогая моя, - О’Брайен выпрямился, одаривая знакомую поучительным взглядом. - Но я бы предпочел не работать в этом чертовом кафе Увидев ответный укор в глазах девушки, омега поспешил исправиться. Она, все-таки, дочка владельца. - Нет, кафе замечательное, не подумай. Просто, это не мое. Я тату-мастер, не официант. И работаю здесь только потому, что кредит высасывает из меня много денег. - Ну, ладно, ладно, прогиб засчитан, - она рассмеялась и ушла на кухню, оставляя коллегу наедине с собой.       Полупустой зал, два-три занятых столика. За одним писака, вот уже который час не отрывается от экрана ультрабука, за другим мутная парочка с остывшими напитками. Интересно, с открытием вечернего бара гостей прибавится или будет такой же тухляк? Нил быстро взглянул на квадратные часы над входом и удовлетворенно кивнул головой. До конца смены оставалось немного времени, скоро он сможет выдохнуть и пойти домой. Рика сегодня обещался забрать Чиз, говорил, что освободится раньше и настаивал на своем предложении с необычайным напором. Все напоминания и намеки о том, что дома его ждет беременный супруг, не возымели никакого действия. Правда, позже О’Брайену позвонил злой Алан и долго ругался на мужа, который, по беспорядочным объяснениям омеги, разбил его любимую кружку, сука, и не сказал об этом. Длинная, гневная ария закончилась примерно чем-то таким: “Видеть его не хочу!” Если не учитывать остальную череду ругательств. Нил на это лишь вздохнул и широко заулыбался, не в силах рассматривать эту ситуацию как серьезную. Кто бы мог подумать, что в таком светлом и милом создании хранилось столько брани! Беременные заскоки будущего отца умиляли, но его рыжеборобому мужу доставалось побольше, чем всем остальным. И если он так рвался забрать Родерика из сада, значит вечером его не ждали. Во всяком случае пока беспокойный омега не уснет.       Как ни странно, только дома Нил мог отдыхать и радоваться жизни, занимаясь уроками с сыном. На более поздний вечер у них был запланирован просмотр очень крутого мультика под мороженое и детское шампанское. Любой посчитал бы такое времяпрепровождение сомнительным, но Нил находил в этом свое особенное спокойствие. До сих пор удивляясь тому, что отцовство ему нравится с каждым таким вечером все больше и больше. Конечно, иногда хотелось оторваться в клубе под легкую наркоту, набухаться с друзьями и потом шумной компанией бродить по улицам ночного города, но это желание возникало настолько редко, что Нил из прошлой жизни, узнав об этом, долго бы хохотал в лицо своей новой версии. С появлением сына все в его жизни стало по-другому.       В последнее время омега часто вспоминал своих родителей. Они жили душа в душу, счастливые до неприличия. Конечно, у них были ссоры, даже скандалы, но у них никогда не получалось долго игнорировать друг друга. В детстве Нил думал, что его родители предназначены друг другу судьбой и всегда будут вместе, никак иначе. Выходные обязательно проводили всей семьей, всегда уделяли время сыну. Омега рос в любви и заботе, казалось, он был самым счастливым ребенком на свете. Счастье это продлилось пять лет и закончилось смертью отца. Авария. Несчастный случай. Разбитая семья громко оплакивала утрату. Безутешный вдовец бродил по грани скорби и ответственности, желая отправиться за любимым следом. От шага в бездну его удерживал лишь его маленький сын. С течением времени он окреп, вытянул на себе ребенка. Ведь кроме друг друга у них никого не было. Закончился и этот период. Когда Нилу исполнилось десять, папа-омега последовал за своим мужем, оставив бедного ребенка на произвол судьбы. Теперь, будучи отцом, Нил решил, что пойдет на все, но не оставит сына сиротой.       От раздумий омегу отвлек колокольчик, оповещающий персонал о прибытии нового посетителя. Натянув вежливую улыбку, он отправился к дверям. - Здравствуйте! - своим громким приветствием Нил сразу оказался под пристальным осмотром двух пар глаз. Альфа и омега смерили его таким взглядом, что по телу с пят до ушей вскочили мурашки. О’Брайен никогда не замечал за собой страха перед незнакомыми людьми, тем более перед гостями кафе, но сейчас ему было не по себе. - Вам столик на двоих? - Да, на двоих. - омега как специально максимально высокомерно задирал нос, подтверждая свою возвышенность не только видом, но характерной интонацией. Нилу оставалось надеяться, что проблем с новыми гостями не будет, что весь этот театр - лишь манера общения.       О’Брайен проводил их за десятый столик и выдал меню. На время удалившись, он вернулся обратно к барной стойке и осмотрел зал, надеясь увидеть какого-нибудь официанта, бьющего баклуши. К сожалению, именно в этот момент они все куда-то подевались. Выхода нет - придется брать тех двоих на себя. - Готовы заказывать?       Через три минуты Нил уже был готов принять заказ, бросая взгляд то на записную книжку, то на гостей. Те так возмущенно на него зыркнули, будто его не было больше получаса. А то и вообще не было. - Да. Мне кусочек ежевичного пирога и мятный раф, - лощеный омега с пышными светлыми волосами отложил меню и посмотрел на своего спутника. - Карамельное латте и сендвич с говядиной, - альфа протянул официанту меню и скользнул взглядом по его рукам и шее, после секундной выдержки приказывая опустить закатанные рукава рубашки. Ему явно не понравилось наличие татуировок у Нила. Желание возмутиться быстро отрезала старая мудрость: клиент всегда прав. Пришлось подчиниться. Чтоб эту сферу обслуживания.       Отрапортовав заказ кухне и бару, омега попросил готовить все как можно скорее, так как клиенты выглядели словно еще минута и они сорвутся на скандал, а лишней нервотрепки Нил испытывать не хотел. К сожалению, от скорости приготовления ничего не зависело. Если люди жаждут скандала - они его устроят. Как только Нил поставил еду на стол, на него обрушился поток грязи. Клиенты прошлись по всему: по татуировкам, по пирсингу в ушах, по невежливому обращению, по отвратительной обстановке в кафе и по медлительности персонала. На их вопли прибежал администратор и принял огонь на себя, отправив О’Брайена отдохнуть. Омега ушел в подсобку с кальянами и там устало сел на стул. Эта парочка расстроила его, настроение ушло в минус. Чертово кафе.       Долгожданные минуты покоя морально уставшего официанта нарушил скрип открывающейся двери, а потом и свет ламп полоснувший его по лицу. Омега поморщился и посмотрел снизу вверх на вошедшего коллегу. Тот скоро сообщил, что его просят снова подойти к десятому столику. Нил мысленно проматерился, но отправился по зову службы.       Застыв на полпути, он не поверил своим глазам. Разрываясь в противоречивых чувствах, он не понимал то ли ему радоваться, то ли бежать со всех ног из этого проклятого заведения. Одной проблемой меньше, одной больше. Теперь за тем самым столиком красовалась наглая рожа Джека Фрейзера. Незаметно свалить не получилось. Альфа смотрел на него словно змей на кролика. Пришлось подойти. - Фрейзер, мне пора подавать прошение в суд о запретительном ордере? - скрестив руки на груди, Нил с вызовом посмотрел в его глаза.       Черный пуловер, контрастирующей с его светлой кожей; вьющиеся темные волосы, вдумчивые глаза; брови, не слишком тонкие или толстые, ломающиеся в изгибе. Так выглядел альфа. А его запах... Его запах будоражил, веял терпким прошлым и сводил приятными судорогами низ живота. Нил смотрел, пыхтел и с каждой секундой ненавидел все больше. Его - за то, что он снова так бесцеремонно врывается в его жизнь, себя - за то, что не может заставить полностью выкинуть его из головы. - И тебе привет, Нил, - мужчина смерил официанта тяжелым взглядом. - Присядь, надо поговорить.       Вид у Джека был слегка напряженный. Если ему некомфортно здесь - зачем приперся? - Я на работе, не заметил? У меня нет вре… - Нет времени чтобы разговаривать? - Фрейзер приподнял бровь и скептично осмотрел полупустой зал. - Могу поспорить, что твои коллеги прекрасно справятся с этим “наплывом” посетителей. На губах альфы появилась усмешка. Нил фыркнул: - О чем ты хотел поговорить?       Прочувствовав все безразличие голоса и поняв, что омега не намерен принять его предложение, Джек вздохнул и покачал головой. На стол с глухим грохотом опустился граненый стакан, который он все это время покачивал в руке. - Нил, черт возьми, перестань быть упертым бараном и сядь. О’Брайен посмотрел на стул и небрежно приземлился на него, не отрывая взгляда от лица альфы. - Так-то лучше. А теперь к делу. Скажи, почему мы расстались пять лет назад? - Что, память подводить стала? К тридцати-то годам, самому не стыдно? - выдержав небольшую паузу, Нил продолжил: - Я тебе изменил. - Но, ты не изменял, ведь так? - Джек отвел взгляд, сжимая кулак и погодя возвращая стыдливый взгляд на собеседника. - Как это не изменял, Джек? - наигранно удивился Нил, откидываясь на спинку стула. - А как же твои вопли о том, что я шлюха, что от меня другим мужиком несло? Что, Фрейзер, запамятовал?       Нил зло улыбнулся, а в глазах на несколько секунд отразилась боль. Вспоминать день, когда их и любовь обратилась в прах, было больно. - Нил, не усугубляй, - альфа зарылся пальцами в свои волосы. Всегда это делал, когда о чем-то судорожно думал. Джек невольно втянул носом запах омеги и на загривке у него забегали мурашки. Этот запах, черт возьми, нельзя забыть. Успокоив, руки и дыхание, он решил перестать тянуть свои нервы: - А теперь скажи мне, прошу. Твой изменившийся запах был не запахом другого мужчины? Он был… запахом ребенка? Ты забеременел тогда от меня? - Джек говорил на одном дыхание. Его речь закончилась быстрым и громким вдохом. Нил от такого напора буквально подавился. Конечно, он подозревал, что разговор будет про их прошлое, но чтоб настолько метко - вряд ли. Проморгавшись от шока, омега все-таки взял себя в руки и посмотрел на мужчину как на полоумного. - Ты что, с ума сошел? Я? От тебя? Ты помнишь, я не хотел детей. И даже если бы я забеременел, то это было бы ненадолго, - Нил видел как альфу скривило от напряжения и победно ухмыльнулся. - Нил, послушай, не ври, я все… - Простите, господин, было приятно пообщаться с вами, но мне пора работать, - омега резко вскочил и пошел сдавать смену, она как раз кончалась. Еще несколько минут этой перепалки и альфа начал бы до него докапываться. Выждав, Нил вовремя свалил. По крайней мере он так думал.       В переулке тускло мерцал один единственный фонарь, темно. Сумерки. Нил облегченно выдохнул, не замечая ничего подозрительного. Достав сигарету, мужчина закурил и откидывая голову к темному небу. С каждым днем становилось холоднее, ветер сильнее лютовал. Грядет пора теплых вещей. Куда он засунул ту куртку..? - Нил, мы не договорили, - внезапно прозвучавший сзади голос выбил официанта из своих мыслей. О’Брайен испуганно подскочил и обернул. Недалеко от него возник Фрейзер чернейшей, неподвижной статуей. Под светом фонаря, казалось, что его глаза буквально горят. А этот огонь устремлен в глаза омеги, словно вытягивая душу. - Мать твою, Джек! - Нил бросил только что зажженную сигарету на землю и затушил ее мыском кеда. - Какого черта ты подкрадываешься исподтишка? И наш разговор закончен. Омега развернулся и пошел прочь из злосчастного переулка, но альфа двинулся за ним. - Нил, остановись и мы нормально поговорим…       Джек уже нагонял мужчину, но тот резко остановился и так же резко повернулся к нему, делая выпад ногой и рукой вперед. Альфа чудом успел среагировать и отскочить: - Хватит махать кулаками, будь взрослым человеком. Скажи, тот мальчик из салона - мой сын? - Нет, - Нил весь напрягся, словно собираясь кинуться на альфу и вцепиться зубами ему в глотку. - Не ври мне, Нил, - Джек тяжело вздохнул, - Я все знаю. - Так раз ты все знаешь, что ты ко мне прицепился? - омега повысил голос, снова делая шаг вперед. Его трясло, кулаки судорожно сжимались. - Что я должен тебе рассказать? Да, я забеременел! А ты, - мужчина сплюнул в сторону, - даже не разобравшись, выпер меня из нашего дома! Нил нервно хихикнул, продолжая с издевкой: - Альфа! Герой блядь.       Джек смотрел на омегу, хмуря брови. Да, вспоминать все это не очень приятно, а для О‘Брайена, являвшегося пострадавшей стороной, наверное, совсем тяжело. Но все-таки альфа не мог понять, почему в глазах Нила появился странный, нездоровый блеск. - Да, я родил прекрасного, мать твою, сына, - Нил посмотрел по сторонам и вытер выступившие слезы трясущимися пальцами. Его всего заметно потряхивало, что начинало беспокоить. - Который, чтоб ты сдох, мразь, похож на тебя как две капли воды! И вырастил его один, без твоей помощи! - голос омеги сорвался, и он судорожно начал втягивать в себя воздух. Джек видел с каким трудом дается О’Брайену этот разговор. Да, что там тяжело - он на грани истерики. И смысла от такого разговора точно не было бы. Вероятно, альфа просто выбрал не то время и не то место. - Я.., - мужчина замялся, потупив взгляд, - Это ничего не изменит, но я хочу извиниться за... за все, Нил. Омега лишь снова нервно хмыкнул. - И наверное нам стоит поговорить в другой раз, так что, я, хм, пойду, - Джек еще раз посмотрел на бывшего и, развернувшись, пошел прочь из переулка.       Омега стоял и смотрел в спину удаляющейся фигуры. Пытался совладать с собой, со своими эмоциями. Паника плескалась в голове - уже ничего не помогало. Мужчина отошел к стене, чтобы опереться и найти в рюкзаке таблетки. Переставлять ноги и не падать оказалось сложной задачей, но руки тряслись еще сильнее. Рюкзак просто упал на землю. Его владелец полетел следом, даже не пытаясь предотвратить падение. Он ужасно хрипел, глаза беспорядочно бегали из стороны в сторону; рот беспомощно открывался и закрывался, в попытках втянуть в себя больше воздуха - организм не хотел его слушаться, продолжая изобиловать новыми симптомами. Сердце билось все быстрее, вызывая жгучую боль. В голове проскакивали мысли о том, что здесь он и останется, не в силах сделать вдох, как ощутил чье-то прикосновение, чье-то присутствие. Перед глазами все расплывалось, он не мог понять кто перед ним, даже не мог догадаться. Грудь разрывало, и омега одно рукой стал царапать, чуть ли не раздирать, одежду, пытаясь добраться до кожи. А ощущение того, что за ним кто-то наблюдал, только усиливало панику.       Наблюдателя охватил парализующий страх. Услышав непонятные звуки, мужчина развернулся. И увидел страшное. Омега корчился в то ли в немой, то ли в хриплой агонии. Сам он стоял, не шевелясь, в попытках понять, что происходит. У него в голове не укладывалось, как омега вообще мог издавать такие звуки. Что произошло? Это он его... спровоцировал? Надо что-то делать, верно? Фрейзер подлетел к Нилу и упал перед ним на колени. Тот, все еще держащийся за горло, сдавливающий его ногтями, смотрел куда-то в его сторону, но взгляд был расфокусирован. - Нил? - альфе показалось, что его собственный голос дрожал. Надо взять себя в руки. - Нил, все будет хорошо, я сейчас вызову скорую, они приедут и помогут. Держись, Нил Омеге слышался шепот. Тихий, еле слышный, хотя альфа почти кричал. - Все будет хорошо..!       Скорая приехала довольно быстро. Осмотрев О’Брайена, врач успокоил Джека тем, что не подтвердил ни инсульт, ни сердечный приступ, ни какое-либо другое сердечное заболевания. Для точного диагноза было решено отвезти его в больницу. Фрейзер решил ехать с ним, так что, подхватив все вещи омеги, мужчина загрузился в машину. В пути, Джека допытывали насчет документов для немедленного оформления. В рюкзаке не оказалось даже паспорта, поэтому им пришлось удовлетвориться только именем, фамилией и возрастом. Также напомнили, что медицинскую помощь нужно будет оплатить. Джек кивнул и дал свои данные. Оплатить медицинские счета - пустяк для богатого человека. И это меньшее, что альфа мог сделать для него.       В больнице О’Брайена привели в стабильное состояние и сейчас он лежал в палате и отдыхал. Как только омегу приняли в больнице - скорая помощь умчалась на новый вызов. Джек же остался стоять в коридоре, ожидая.       Через какое-то время старенький усач-бета в белом халате вышел из палаты и подозвал к себе мужчину, предварительно оценив его идеальный внешний вид. Врач явно думал о том, что связывает татуированного мальчишку и господина из высшего класса. - Здравствуйте, здравствуйте, - врач протянул руку; они обменялись рукопожатиями. - Это вы приехали с господином О’Брайеном? - Да,- Джек кивнул, убирая руки в карманы пальто. - Хм, кем вы ему приходитесь, позвольте узнать? Муж? - врач нежно поглаживал свой правый ус, словно он был величайшей драгоценностью в мире. Была бы другая ситуация - Фрейзер бы даже посмеялся над такой сценой, но сейчас ему было не до смеха. В душе появилось жуткое волнение за омегу. - Нет, я.., - он замялся, пытаясь определить, кем же он приходится Нилу. Не муж, не возлюбленный. И даже не друг. - Я отец его ребенка. - Понятно, понятно, - бета вновь окинул взглядом альфу и скептически приподнял бровь. - У мистера О’Брайена был приступ панической атаки. Скорее всего такое у него не в первый раз. Все указывает на хронический панический невроз. Это не самое приятное заболевание, но его можно купировать.       Бета закашлялся, прикрывая рот кулаком. - Также, я бы посоветовал ему начать посещать психотерапевта, иначе это может перерасти в нечто большее, более неприятное. - Доктор, а от чего мог появиться этот… невроз? Наследственное? - Хм, ну, возможно молодой человек когда-то пережил сильный стресс, эмоциональное потрясение, депрессию, - бета задумчиво посмотрел куда-то в сторону и кивнул. - Да, это самые вероятные причины, но нужны более глубокие обследования, чтобы до конца понять корни причины.       Джек нервно сглотнул. Депрессия, стресс? Как давно это появилось? Из-за чего или... кого? - Не волнуйтесь так, - врач заметил беспокойство в глазах альфы и тепло улыбнулся, - всего лишь стоит найти хорошего специалиста. - Я понял. - А теперь, молодой человек…       Джек внимательно посмотрел в глаза врача, пытаясь не обращать внимание, как тот продолжает наглаживать свои усы. - Мы оставим господин О’Брайена до утра. Так что вы можете идти. Документов пациента у вас все равно нет. Когда их смогут принести? - старик остановил пальцы на конце левого уса и перевел взгляд на собеседника. - Скоро, - ответил альфа, вспоминая сообщение, которое отправил с телефона омеги. Он выпал из сумки Нила, когда только приехала скорая. - Хорошо. Всего хор… - Я могу зайти в палату? - Фрейзер оборвал бету на половине слова, едва касаясь рукой его плеча. Врач лукаво улыбнулся. - Зайдите минут через пятнадцать, господин О’Брайен только пришел в себя и с ним общается медсестра. Всего вам хорошего. - До свидания, - они вновь обменялись рукопожатиями и врач ушел, оставляя альфу одного со своими мыслями.       Джек тяжело вздохнул и провел рукой ото лба до затылка, словно утирая пот. И как заговорить с омегой без повторения произошедшего? Вопросы, на которые не было ответа заполнили голову альфы, и ему пришлось присесть на стул, чтобы выдержать умственное давление. От всего происходящего мозг плыл и болел, а Джек совсем не знал что делать. Точнее, знал, но в теории. И в этой самой теории не было панических атак бывшего и его стойкого нежелания впускать в жизнь ребенка отца-альфу. Черт, как все сложно.       Когда медсестра закончила и разрешила зайти в палату, Джек ловко обошел женщину и скрылся за дверью. Палата не одиночная, так что пришлось идти как можно тише, но звон каблуков ботинок все-таки выдавал его. Нил полулежал за одной из ширм и смотрел телевизор, висящий в углу. Обернувшись на шаги, омега устало посмотрел на Фрейзера в белом халате и, дернувшись, резко отвернулся. Джек подошел ближе и сел на табуретку, стоящую рядом с койкой. Несколько минут они провели в молчании. Альфа сидел чуть сгорбившись и внимательно осматривал профиль О’Брайена. В уголках глаз появились небольшие морщинки. Кожа осталась все такой же чистой и нежной. Джек успел почувствовать это, когда держал его голову там, в переулке. Увиденное он вспоминал с содроганием. Не хотелось видеть такое снова. Он надеялся, что это не повториться.       Молчание затянулось. Альфа нарушил его первым. - Нил, - его голос был тихим и низким, что заставило омегу вздрогнуть. Нил сидел недвижимо, словно кукла, руки его безвольно лежали рядом с телом. Мужчина не предпринимал никаких попыток к диалогу. - Я понимаю, что сейчас не самый подходящий момент, но давай поговорим, - Джек, заметив, что на него не обращают внимания, потянулся рукой к плечу Нила. Дотронуться он не успел. Нил заметно вздрогнул и приподнял ладонь, прося остановиться. - Я виноват. Во многом виноват, признаю. Та ситуация была.., - альфа опустил взгляд в пол и тяжело вздохнул, - была несправедливой по отношению к тебе. Да, что там, я и правда повел себя как настоящий обезумевший мудак. Фрейзер горько усмехнулся, зарывшись рукой в волосы и чуть потянув за них. - Думал, ты изменил мне, винил в предательстве, ведь я... у меня были сильные чувства. К тебе. Наши сложные отношения, и я.., - в его взгляде явно читались отчаяние и смирение. Его сердце быстро стучало, а мозг воспроизводил все самые болезненные картинки из прошлого. Неприятно.       Омега с ужасом вновь повернулся и посмотрел на Фрейзера, сглотнул подступивший к горлу ком. Такой чувствительный О’Брайен - определенно вина успокоительных, которыми его напичкали по приезде в больницу. - Я знаю, что это все звучит как дурацкие отговорки. Но, почему ты не сообщил мне о ребенке? - закончил Джек.       Повисло новое молчание. Тиканье часов и мерное сопение соседей по палате отскакивали от стен, тишина вокруг бывших любовников все больше напрягала. - А ты бы мне поверил? - голос Нила разрезал эту тишину так неожиданно, что альфа встрепенулся и быстро поднял голову на него. Омега пристально смотрел на Джека, когда тот робко, словно провинившийся ребенок, пытался отвести взгляд, вновь найти успокоение в созерцании своих коленок и иногда пола. Раз за разом встречаться с О’Брайеном взглядом становилось все тяжелее. Его синие глаза были измученными и печальными, а глаза альфы были наполнены сожалением и болью. Для обоих это было тяжело. - Наверное не поверил. Во всяком случае - не сразу. Но, да, ответ очевиден, прости, - Джек потеряно улыбнулся и ненадолго отвел взгляд, думая о чем-то слишком спутанном. Омега тоже отвернулся, чтобы альфа не видел, как подрагивают его губы, а нос жадно вдыхает такой до боли любимый запах. - Джек, мы не в тех отношениях, чтобы я изливал тебе душу. Я сам был в шоке и от своего положения, и от нашей ссоры. Я не верил, что это конец, знаешь ли, но… Но потом понял. Это было…       Джек поднял взгляд на омегу, который так же снова смотрел на него. Они героически выдержали эту зрительную связь, для каждого она роднилось с дулом пистолета. И пистолет мог выстрелить в любой момент. - Было больно, понимаешь? Но это уже дело прошлого. Чего ты хочешь теперь? - Я бы хотел познакомиться с сыном официально и участвовать в его жизни, - Джек пару раз кашлянул и выпрямился.        На слова альфы О’Брайен дернулся, сжимая губы. В усталых глазах вспыхнул гнев, а рука нервно сжала простынь. Как он смеет? Если до этого омега хотел, чтобы Джек ушел и не видел его в таком жалком состоянии, то сейчас он хотел от души накостылять ему и выкинуть из палаты лично. Но из-за таблеток все его тело стало каким-то вялым и уставшим. - Помогать, проводить с ним время. Мальчику нужен отец, Нил. - Фрейзер, а ты не слишком много хочешь? - омега наклонился в его сторону, презрительно щуря глаза. - Появился, как черт из табакерки, преследуешь меня, лезешь в мою жизнь, жизнь моего ребенка и хочешь, чтобы я позволил тебе с ним общаться? - Нил, прекрати нервничать, ты же не хочешь еще раз? - лицо альфы стало непроницаемо-спокойным, пытаясь никоим образом не выдать нарастающего раздражения. - Для тебя будет лучше... - Не смей говорить, что для меня будет лучше! - Нил наклонился ближе, переходя на угрожающий шепот. - У Рика есть отец, и это я. Ты ему не нужен. - Если бы ему не нужен был отец, он бы не выбегал один на улицу и не заговаривал с незнакомцами, - порыкивал альфа. Желваки на лице грозно зашевелились. - Ты… ты.., - Нил пытался что-то сказать, но в этом Джек был прав. Нил недостаточно времени уделил на воспитание чувства собственной сохранности в сыне. Не объяснил ему возможные последствия разговора с незнакомцами. Оставил одного в салоне, полного занятыми взрослыми, ни один из которых не мог уделить ему внимание. Понятно, что сын пытался себя чем-то занять. - Убирайся, Джек. И не смей приближаться к моему ребенку, - шепот и дыхание омеги вызывали бурю эмоций, давно забытых. Альфа вздрогнул всем телом, прикрыв глаза и вдыхая сильный омежий запах. - Нил, если ты думаешь, что я это так просто оставлю… - Мне плевать. Но только попробуй навредить моему сыну, - омега прищурил глаза, - и твой труп найдут в пруду ближайшего парка! Нил лег обратно на кушетку и нажал кнопку вызова медперсонала. Появившийся медбрат вывел, по просьбе пациента, Фрейзера и аккуратно прикрыл дверь.       Джек тяжело вздохнул, присаживаясь на одну из скамеек. День выдался утомительным, а вечер - еще хуже. Паническая атака О’Брайена просто выбила его из колеи. Как часто это у него? Всегда ли так страшно? Как часто свидетелем таких приступов был Рик? Голова вновь начала пухнуть от вопросов и беспокойства. За сына. За Нила. Это странно? Наверное. Так же странно, как и тепло, всплывающее где-то внутри, стоит вдохнуть запах омеги. Стоит лишь посмотреть в его дерзкие и такие уставшие глаза, как...       Мужчина резко тряхнул головой, прогоняя мысли и встал с места. Пора уходить, все равно ничего обсудить сегодня не получится. Он направился на выход, но его остановил большой и привлекательный автомат с кофе. Надежд на его вкус Джек не питал, но точно знал, что кофе из таких вот автоматов бодрит не хуже ведра ледяной воды. А потому он нажал нужную программу и ждал, пока страшно урчащая машина изрыгнет кофе в пластиковый стаканчик.       За этими не сложными действиями, Фрейзер не заметил, как мимо него прошла весьма заметная парочка: высокий мужчина с рыжей бородой и выглядывающими из-за воротника футболки татуировками, маленький мальчик в синей курточке и с маленьким рюкзачком. Рик смотрел на окружающих с широко открытыми глазами, пытаясь запомнить все в мельчайших подробностях. Он никогда не был в больницах, во всяком случае - в сознательном возрасте. Но восторга по поводу первого посещения данного учреждения не испытывал. - Дядя Чиз, почему здесь так плохо пахнет? - ребенок поморщился, вдыхая больничный запах. - Здесь много лекарств, Рик. Вспомни, когда ты болеешь и тебе дают таблетки - они ведь тоже не вкусно пахнут. А здесь много таблеток. Такого объяснения ребенку будет достаточно, но альфа знал, что так пахнет не только большое количество лекарств. Смерть и болезни тоже дают свою примесь. Объяснять это маленькому мальчику не хотелось. - Мне здесь не нравится, - бубнил недовольно сморщенный Рик.       Чиз, держащий ребенка за руку, тоже был не в восторге. Получить сообщение от друга о том, что он в больнице и ему нужны документы - было весьма неожиданно. Что вообще могло случится? Перезвонить альфа так и не смог, так как аппарат абонента оказался выключенным. Зная омегу - просто мог сесть аккумулятор.       Альфа усадил Родерика на скамью, а сам пошел узнавать куда же засунули проблемного омегу. Это, конечно, была плохая идея. Дети - создания любопытные, а если они попадают в непривычную обстановку, то пытаются залезть везде, куда залезать не следует. Так что стоило взрослому скрылся из виду, ребенок встал и отправился на поиски приключений. Он смотрел на врачей в белых халатах, снующих туда-сюда, и копировал их походку, кривлялся и даже преследовал одного милого врача-омегу, пока тот не дал ему от ворот поворот, заходя в ординаторскую и пресекая любые попытки Рика на незаконное проникновение. Мальчика такой расклад не устроил и он, насупившись, решил вернуться на то место, где его оставили.       Вернувшись на место, маленький О’Брайан был неприятно удивлен отсутствием дяди Чиза. Сначала ребенок походил из стороны в сторону, заглядывая во все углы, но пропажу не нашел. А потому сел на свободный стульчик и надулся, собираясь уже плакать. Ему вдруг резко стало страшно, находиться одному в незнакомом месте с неприятным запахом - то еще испытание для ребенка. Врачи, как белые призраки, ходили мимо, словно не замечая ребенка, по щекам которого текли редкие слезы. Звуков Рик не издавал, просто сидел и плакал, обняв себя. Его обязательно найдет папа, не могли же его тут насовсем оставить. - Ты тут один? Мальчик резко посмотрел наверх, обнаруживая перед собой высокого дядю со смутно знакомым лицом и голосом. Проморгавшись, Рик стал вглядываться в лицо незнакомца, пока не вспомнил, где же он его видел. - Вы... вы тот дядя из папиного салона! - мальчик широко раскрыл глаза и слезы моментально высохли. - Д… дядя... - Джек. Джек Фрейзер, - с улыбкой представился альфа и, присаживаясь перед мальчиком на корточки, протянул ему руку. Тот не сильно ее пожал, продолжая улыбаться. - А я Рик. Рик О’Брайен, - напомнил мужчине Родерик, убирая ладошку. Джек усмехнулся и подумал, что если бы еще тогда попросил мальчонку представиться полностью, то узнал обо всем на несколько недель раньше. Сейчас, при тщательном рассмотрении альфа видел, что ребенок и правда почти его уменьшенная копия. На душе от этого становилось теплее. - Так что, ты один? Где взрослые? - Дядя Чиз сказал, что нужно отвезти папе какие-то доку... документы. Интересно, что папа тут делает? Он заболел? - Рик посмотрел по сторонам и вздохнул. Фрейзер же только убедился, что мальчику не сказали, что случилось с отцом. Это было к лучшему. - Только вот дядя куда-то ушел и я не могу его найти. - Пойдем, я знаю куда идти, - Джек встал и протянул ребенку руку. Тот ухватился за два пальца мужчины и без лишних вопросов пошел вместе с ним. Альфа все-таки расстроился, что с прошлого раза мальчик не усвоил урок. - А откуда вы знаете, куда идти? - спросил Рик, когда они уже подходили к дверям палаты. Путь оказался не длинным, но для не знающего ребенка найти отца среди одинаковых дверей было бы сложно. - Я приехал вместе с твоим папой, - Фрейзер вздохнул, останавливаясь и отпуская маленькую руку. - Мы с ним, хм, разговаривали, а потом он… - Испугался, да? - Да… Испугался… То есть, нет.., - Джек не до конца понимал, понял ли Рик на что он намекал, но решил не продолжать.       Родерик печально вздохнул, посмотрев на Джека, а потом на дверь: - Ничего страшного! Я научился помогать папе! Ничего страшного, когда есть таблетки… А они у меня всегда есть! - мальчик подергал лямки рюкзака, намекая, что таблетки внутри. Фрейзер ужаснулся. Ребенок в таком возрасте уже не раз видел, как его отца накрывает паническая атака. Это Джека-то напугало, а как это должно было сказаться на психике сына? - Ты смелый мальчик, но тебе самому не страшно? - За папу - страшно. Ему потом плохо, и ходит грустный. Я слышал, как он однажды дяде Алану говорил, что ему стыдно передо мной и он себя не любит. А я папу люблю любым, - мальчик гордо поднял нос и упер руки в бока. - Он у меня классный! - Классный, классный, - с усмешкой согласился альфа, потрепав ребенка по голове. Потом он приоткрыл дверь в палату и, попрощавшись, запустил его внутрь.       Рик оказался в достаточно большой комнате с шестью кроватями: по три с одной стороны, по три с другой. Они находились на достаточном расстоянии друг от друга и были отделены какими-то длинными шторами. Две из них пустовали. Своего отца мальчик сразу определил, хоть он и был скрыт за шторой - шипенье, с которым всегда говорил папа, пытаясь не разбудить сына - сложно не узнать. Взрослые его, кажется, не заметили, а потому Рик присел на соседнюю кровать и решил подслушать, о чем они говорят. Хотя сначала он мало, что мог разобрать. Голос дяди Чиза мало того, что становился ниже, когда он говорил шепотом, так и с дальнего расстояния его слова превращались в кашу. Но к шепоту отца Родерик привык. - Чиз, ты что, с ума сошел? Мальчик живо представил, как отец хватает друга за воротник. Он часто так делал, когда злился на дядю. - Я не могу позволить ему этого. Он мой сын! - мужчина пытался хоть как-то выдать свое возмущение ситуацией, но голос был хриплым и повышать его не удавалось. Да и все попытки прерывались низким бурчанием Чиза. Как маленький альфа не пытался прислушаться - разобрать большую часть не получалось. Но было интересно, почему папа вдруг заговорил о нем самом. Рик встал и неслышно подошел ближе к шторе. - ...ец. Ты должен понимать, что мы с Аланом не сможем все время быть рядом, - Чиз был спокойным и говорил так, будто объяснял что-то упрямому ребенку. - Чиз.., - омега хотел было снова что-то возразить, но послышалось лишь недовольное мычание. Словно ему закрыли рот рукой. Вся его речь стала похожа на нечленораздельное бурчание старика, лишившегося всех зубов. - А теперь послушай меня, О’Брайан, - рыкнул на друга здоровяк, сблизившись. - Ты должен поговорить с чертовым Фрейзером и решить все по поводу общения с Риком. Он может натравить на тебя кучу адвокатов и, поверь мне, он выиграет это дело, сто процентов выиграет, и тогда ты будешь обязан... Альфа вдохнул воздуха, продолжая говорить с легкими рыками: - Ты будешь обязан отдавать Рика на пару дней Джеку Фрейзеру и на всех его условиях. Лучше разойтись полюбовно на твоих условиях, чем пройти все круги ада и остановиться на его условиях.       На это омега ничего не ответил, а лишь обиженно запыхтел.       Рик решил, что пора выходить из укрытия, потому что он не понимал сути разговора, а обстановка ему совсем не нравилась. Нил удивленно охнул, увидев рядом сына, и виновато спрятал глаза. Как много успел услышать мальчик и как вообще они не заметили его присутствия? Глупые, глупые взрослые. - И вообще, ты бы поинтересовался мнением сына, - усмехнулся Чиз, подзывая к себе ребенка и взъерошивая ему волосы. Нил только тяжело вздохнул и вяло поцеловал сына в висок, когда здоровяк посадил Рика на койку.       Бородач вышел из палаты и мигом огляделся. Фрейзер не ушел далеко, сидел на одной из скамеек закрыв глаза и нахмурив брови. Думал о чем-то. Почему вообще Чиз этим занимается? Он-то, на самом деле, тоже против Фрейзера, ведь в прошлом он весьма подло поступил с собственным омегой. С Нилом. И тогда он хотел закопать его на месте, но спустя некоторое время злоба за друга поутихла. Но в данной ситуации мужчина понимал, что если уж Фрейзер узнал о ребенке, то нельзя запрещать ему общение. Иначе это для всех могло бы плохо кончиться. Чиз откинул мысли и подошел к Джеку, покашливая и привлекая к себе внимание.       Сидящий альфа недовольно открыл глаза и посмотрел в лицо человека, возвышающимся над ним. Ну, конечно, теперь и его надо было встретить. Почему Джек сразу не ушел из этой чертовой больницы? Теперь расплачивается. - Чего тебе, лепрекон? - Фрейзер усмехнулся, смотря как от недовольства кривится лицо собеседника. О, да, он помнил, что ему не нравилось, когда его так называли. - Фрейзер, ты все такой же наглый обмудок, - хмыкнул Чиз, скрещивая руки на груди. - Из всей сложившейся ситуации есть только один выход - долго и упорно разговаривать с Нилом. Он же просто так не дастся, ты ведь знаешь. - Знаю. Но что я сейчас могу сделать? - мужчина поднялся на ноги и фыркнул. Альфы решили отойти от людей дабы их никто не слышал. - Этот упрямый… - Скоро тебе представиться новая возвожность для разговора. Нил не прав, и нельзя отпускать получившуюся ситуацию на самотек. Ты, хоть и блядский ублюдок, но все-таки тоже отец Рика и должен участвовать в его жизни, - Чиз устало потер переносицу. Да, вся эта ситуация напоминала какую-то Санта Барбару и неистово раздражала всех её участников. Нила, который и слышать не хотел голос разума; Родерика, узнавшего правду о своем втором отце, после этого он надулся как шар и перестал не разговаривать с родителем; Фрейзера, который пойдет на все, что угодно, ради достижения своей цели. Чиз вновь посмотрел на альфу, задумчиво смотрящего куда-то в стену. Зрачки бегали из стороны в сторону, указывая на мыслительный процесс. - В общем, если хочешь успеть поговорить с Нилом, то тебе стоит поторопиться.       Фрейзер встряхнул головой и посмотрел на Чиза. Все такой же верный пес, готовый глотку порвать за омегу. Конечно, друзья должны костьми ложиться друг за друга, но здесь было нечто иное, уходящее корнями в далекое прошлое. Долгая влюбленность, неразделенная любовь. Джек припоминал, что даже когда у обоих друзей появились отношения, Чиз все еще питал надежды насчет О’Брайана. Интересно, сейчас все так же?       Альфа развернулся и собрался снова идти к палате. Чертова больница не собиралась его отпускать. Но напоследок, Джек все же поинтересовался: - Почему ты мне помогаешь? Чиз посмотрел на альфу и усмехнулся: - Я хочу счастья Рику. И если ему для счастья нужен отец альфа, то ты - не самый плохой вариант. - Не самый плохой, говоришь? - хмыкнул Фрейзер. - Знаешь, я удивлен, что ты тогда не занял мое место. Это ведь была твоя мечта. - Ах, ты подонок, - у Чиза зачесались кулаки. Эта наглая рожа начинала бесить. - Спокойнее, мачо. Я рад, что ты одумался, у тебя есть прекрасный партнер, - Фрейзер поднял руки в примирительном жесте. - Увидимся.       Джек двинулся в сторону палаты, а Чиз - в сторону улицы. Ему срочно нужно было покурить. Слова альфы резали по живому, ведь были правдой. И кто только знает, что удержало Чиза тогда. Ведь это был его шанс.