Ушастая любовь

Временами приторно горько, Ты скажи, сколько Мне ждать то, что выдумал сам?

      Аомине раздраженно прорычал себе что-то под нос, борясь с желанием ударить ближайшую стену со всей силы, которая только у него есть. Сапфировые глаза зло сверкнули, блеснули при странном освещении комнаты клыки Кемоно, хвост хлестко разрезал воздух с характерным звуком, а ушки прижались к голове, как только в горле зародилось новое рычание. Всё тело Дайки было напряжено до предела, а подавляющая аура стала распространяться по всему помещению, из-за чего многие члены мафии нервно сглотнули, стараясь отодвинуться от рассвирепевшей Пантеры подальше. В нос Аомине бил его собственный аромат с вплетениями апельсина, из-за чего воспаленный от злости и страха мозг невольно зафиксировал нахождение Кагами поблизости. И, судя по тому, что его запах умудрился пробиться сквозь кедр, состояние Тайги было не лучше его, Аомине. Рыку мулата вторило и рычание его напарника, и теперь многие, кто находился в одной с ними комнате, напряглись, ожидая любого поворота событий. Ведь никогда не знаешь, как отреагирует Каппуру, потерявший связь со своей второй половиной… — Дайки, Тайга, угомоните свои ауры и чувства, — послышался холодный, властный голос Акаши, который сейчас с толикой настороженности смотрел за двумя своими подчиненными. Кто бы мог подумать, что когда-нибудь Пантера и Тигр потеряют контроль из-за двух девушек из трущоб? Вот именно, никто. Да и сам Сейджуро недооценил их, а это непростительно. Едва заметно нахмурившись, Акаши облокотился о собственную руку и тихо продолжил: — Я знаю, как их вернуть.       Рычание тут же прекратилось, и Аомине перевёл свой удивленный взгляд на Императора, который задумчиво смотрел куда-то вперёд. Внутренний зверь на пару мгновений успокоился, и Дайки наконец-то смог размышлять логически. Акаши прав. Надо успокоиться и подумать. Глубоко вздохнув, мулат убрал свою подавляющую ауру и тихо хмыкнул, заметив, какими хмурыми выглядели члены мафии, которые видели Араши и Тору последними. Касамацу раздраженно рычал себе что-то под нос, поведя плечами, и с напряжением следил за тем, как Кагами пытался успокоиться. Такао, как и обычно, усмехался, с толикой интереса, присущего каждому Кемоно птичьего рода, смотря на Аомине, из-за чего тот цыкнул, отвернувшись от назойливого Сокола. Хаяма же довольно скалился, махая время от времени своим пятнистым хвостом, тем самый раздражая Мидориму. Дайки и сам невольно оскалился, вспоминая, что Котаро и Шинтаро относятся к одному виду, что ужасно напрягало Снайпера мафии. Фыркнув на очередное закатывание глаз Мидоримы, Аомине вновь повернул голову к Акаши и осторожно поинтересовался, стараясь растягивать слова в привычно-ленивой для себя манере: — И как же? — Ты забываешь о нашем козыре в рукаве, — хмыкнул Сейджуро, прикрывая глаза и позволяя себе еле заметную ухмылку, — Мой скорый союз с Утиямой даёт нам некоторые возможности.       Аомине лениво повёл ушком, смотря на главаря и размышляя о том, что, в общем-то, Акаши прав. Как и всегда. Утияма согласилась на условия своего жениха и обещала слушаться его во многом, что, несомненно, ударило по её самолюбию, однако нарушать своё обещание девушка не стала бы. Слишком уж велик риск для её семьи и для её подруг. Прикрыв глаза, Дайки медленно облизнулся, изогнув кончик хвоста, после чего лениво обернулся к Касамацу, глядя на того сверху вниз тяжелыми синими глазами: — Итак… — растягивая гласные, начал мулат, делая один шаг к трём парням, — Как вы умудрились их упустить? — Во-первых, Аомине, мы к ним в няньки не нанимались, — поднявшись со своего места, Юкио гордо вскинул голову и сверкнул своими стальными глазами, хмурясь, — Во-вторых, они ничем не выдали своего намерения сбежать. И, в-третьих, не смей разговаривать со старшими в таком тоне, — последнее Касамацу уже прорычал, оголяя свои клыки и прижимая волчьи уши к голове.       Аомине в удивлении поднял брови, делая шаг назад и настороженно поглядывая на раздраженного волка. Что и говорить, а злить Юкио не стоило, он вполне способен его немного потрепать, а это сейчас ни к чему. Вздохнув, Дайки уже был готов вновь заговорить с парнем, как за него это сделал Кагами: — О чём вы разговаривали с ними? — напряженно спросил Тайга, стараясь держаться от Касамацу на почтенном расстоянии. — О Каппуру, — буркнул Юкио, нервно взлохмачивая свои волосы, — Они… Они совершенно не знали о них. — Ничего удивительного в этом нет, — внезапно подал голос Мидорима, поправляя свои очки, после чего тихо продолжил: — Они жили не в том месте, где говорится о счастье. — Касамацу-сан, Вы решили привести к нам Каппуру Аомине и Кагами? — усмехнулся Такао, с любопытством поглядывая на двух нервно сжавшихся девушек. — Хватит нас так называть, комок перьев, — тут же зарычала Араши, скаля свои клыки и загораживая собой удивленную подругу. Тора пораженно заморгала, смотря на трёх парней.       Собеседник Кавамуры лишь засмеялся на подобные слова от девушки и довольно улыбнулся, проводя рукой, из которой торчали перья, по своим волосам. Его янтарные птичьи глаза странно моргнули, а после их обладатель довольно протянул: — Идеальная Каппуру для Аомине, вот уж действительно.       Аомине устало выдохнул, буквально упав на пустой диван, и задумчиво прикрыл глаза, скрепив руки в замок. Ушки его встали торчком, а хвост мерно покачивался из стороны в сторону. Парень понимал, что сам мог напугать Араши, которая, как оказалось, ничего не знала о тех узах, что всегда скрепляли пару Каппуру. Мулат раздраженно что-то цыкнул и подскочил со своего места, начиная ходить по комнате и нервно шипеть себе что-то под нос. Его мельтешения были чем-то новым, а потому Поколение чудес и остальные не сразу смогли сориентироваться и остановить эти похождения туда-сюда. А Дайки всё думал и думал. Он размышлял, куда могла направиться его Каппуру и зачем. Но в голову приходили лишь слова Касамацу о рассказе о том, каково быть парой, избранной судьбой. Что-то здесь было. Что-то очень важное. — Эй, Аомине-чи… — послышался робкий оклик Кисе, который недоуменно переглядывался с Куроко.       «Каппуру… Стоп. Точно!»       Резко остановившись, Аомине пораженно моргнул, а после расплылся в довольной ухмылке. Точно. И как он не понял сразу? Резво обернувшись к Акаши, Дайки слегка прижал ушки к голове и вопросительно вскинул одну бровь: — Акаши, ты же можешь спросить Утияму о том, где она сейчас и с кем, верно? — Именно, это входит в наш договор, — хмыкнул Сейджуро, прекрасно понимая, что пришло в голову к мулату. Честно говоря, он удивлен, что Аомине так быстро понял значения всех этих диалогов. Это похвально.       Аомине довольно оскалился, вновь обретая свой прежний вид, из-за чего Поколение Чудес могло вздохнуть спокойно. Всё же непривычно видеть нервного Дайки, так же, как и очень тихого Кагами. Тайга сейчас тоже взбодрился, довольно улыбаясь, и это вызвало у мулата ответную реакцию. Теперь они точно могли сказать, что их Каппуру от них никуда не деться. — Акаши, Акаши! — внезапно раздался взволнованный женский голосок.       Аомине в удивлении взглянул на вбежавшую Момои и вопросительно вскинул брови, не понимая такого волнения и испуга своей давней подруги. Девушка выглядела потерянной и явно только проснувшейся, а потому никому не было ясно, из-за чего всегда аккуратная информатор сейчас влетела в комнату неубранной. Невольно напрягшись, Дайки мельком взглянул на такого же напряженного Кагами и вновь перевёл свой взор на Момои. Та, запыхавшаяся, остановилась около Акаши и тут же принялась говорить, когда Сейджуро еле заметно кивнул: — Вчера наша разведка доложила, что на Улице Чудес опять начались те побои, которые происходили пять лет назад. Перед боем избивали противников, а после боя их жестоко убивали, даже не давая шансов на выживание, — затараторила Сацуки, после чего резко стихла и в напряженной тишине пробормотала: — Этот почерк может означать лишь одно… — Хайзаки влез на нашу территорию, — хмуро изрёк необычайно серьёзный Кисе.       Напряженная тишина, образовавшая после слов Рёты, была странным приговором. Аомине, пораженно замерев на пару секунд, зло зарычал и пнул ближайшую тумбочку, находившуюся как раз около его дивана. Кагами резко побледнел, его гранатовые глаза обеспокоенно блеснули, а верхняя губа против воли взлетела вверх, оголяя клыки. Мидорима нервно дернул одним ушком, переводя взгляд на хмурого Акаши, который скрепил руки в замок и задумчиво смотрел в одну точку. Кисе зло сверкнул глазами, рассекая воздух хвостом. Мурасакибара прекратил жевать, раздраженно цыкая на какие-то мысли в своей голове. Куроко прижал ушки к голове, его вечно холодные глаза еле заметно потемнели от беспокойства. — Чёрт, как же не вовремя! И почему этим девчонкам на месте не сиделось, то, а?! — раздался рык Аомине, который сейчас сходил с ума не только от беспокойства, но и от неконтролируемого гнева. — Это ещё не всё, — тихо прервала его Момои, испуганно съеживаясь, — Я выяснила одну из многих причин, по которым Минами и Кавамура сбежали из детдома…       Аомине и Кагами резко замерли, напрягаясь от подобного тона Сацуки, и вопросительно взглянули на ту, но девушка, казалось, этого даже не заметила. Она была бела, как самый чистый снег, а её глаза потускнели от странных переживаний и мыслей. Аомине нетерпеливо дернул рукой, невольно выпуская когти и чуть ли не переходя в Промежуточную форму*. Кагами же, взмахнув хвостом, резко зарычал, чем удивил многих: — Ну же! — Они… знакомы с Хайзаки, — вздрогнув, обронила Момои, прижимая свою извечную папку к груди.       Дайки пораженно замер, его сапфировые глаза распахнулись и сверкнули, а после стремительно потемнели от беспокойства. Парень и дальше бы так стоял, если бы перед его глазами не мелькнула гранатовая шевелюра, которая сопровождала свой бег громким, полным предупреждения и страха рыком. Тряхнув головой, мулат резко сдвинулся с места, на ходу прорычав: — Мы должны найти их немедленно!       «Главное — успеть…»       — Как думаешь, они сказали нам правду? — тихо спросила хмурая Араши, задумчиво глядя на свои ладони.       Тора взглянула на подругу, прикусив нижнюю губу. Она знала, что подобные слова ошарашили не только Кавамуру, но и её, однако Минами воспринять подобный поворот событий почему-то было легче. Возможно, дело в том, что девушка уже и сама начала подумывать о том, чтобы узнать Кагами получше. Сейчас же, глядя на Араши, Тора осторожно начала, стараясь говорить как можно тише и спококйнее: — У них есть причина нам врать, это очевидно, но… Мне показалось, что они говорили о том, во что сами верят…       Минами резко замолчала, вздыхая и прикрывая глаза. Кажется, она и сама начинала верить в слова Касамацу и остальных. — Думаю, стоит спросить у тех, кому мы действительно доверяем, — внезапно улыбнулась Араши, азартно подмигивая слабо улыбнувшейся подруге, — А значит, стоит поразмышлять о побеге…