Боги и Люди: Проклятые возлюбленные

      Как только двери за девушками закрылись, Барьер тишины снова окутал комнату. Король развернулся к Эрику.       — Это правда? — спросил он. — Она – дочь Ветон Логан и Ареса Клиффорда?       — Да, — ответил Эрик.       Он рассказал королевской семье о том, что произошло в чертогах Богинь, однако умолчал про драку с Роуз. Его больше напугало, что Роуз не выдержит пытку, не сказав настоящее имя. Она не назвала, и это расценивалось как измена короне.       — Ты, правда, видел Ветон Логан? — прошептала королева.       — Да, прекрасна, как и при первой встречи, — с кривой улыбкой ответил Эрик.       — Эта девушка действительно их дочь, — покачал головой король. — Сходство с Аресом Клиффордом на лицо. Однако она несколько…       — Неуклюжа, — подсказал Эрик.       — Наивна. Её родители – придворный учитель и королевский воин. Дворянка и аристократ. Но эта девушка нечто… — задумчиво произнесла королева, обращаясь к супругу, на что тот усмехнулся и сказал:       — «Нечто» – это Ветон, учитывая то, что она никогда не была дворянкой.       — Ты шутишь?! — воскликнул Торн.       — Нет, — сказал король и поднялся с места. Он подошел к окну, встав спиной к присутствующим. — Когда ко мне приехал её опекун Эдгар Логан, то сразу же рассказал правду. Он просил не разрушать его счастье, и я подержал его легенду о Ветон. Однако девушка выросла прекрасным человеком и превосходно воспитала наших сыновей. У меня есть догадки, кем были её родители, но… я могу и ошибаться. Дорогая, — король обернулся к супруге, — помнишь скандал Гор-Эйн Кастильо перед свадьбой с Клиффордом?       — Гор-Эйн Кастильо была в ярости из-за того, что кто-то пригласил семейство Камминг, и невеста поймала жениха на том, как тот говорил с одной из них, — припомнила королева.       — Кто такие Камминги? — спросил Эрик, заметив, что и Торн не мог припомнить это семейство.       — Семья Камминг – это род, в котором рождались только девочки, — ответила королева, — поэтому по решению правящих семей женщинам разрешили наследовать фамилию и земли. А все потому, что им достался самый великий и разрушительный дар из всех на континенте. Их силы бесконтрольны. И этот дар считался самым проклятым из всего, что только можно представить.       — Но почему? — спросила Торн. — Что это за сила?       — Обольщение и очарование, — ответила королева. — Они могли сделать рабом любого мужчину. Их избегали и сторонились все, а когда пригласил на свою свадьбу Бе-Ро Клиффорд, отец Ареса Клиффорда, то и подумать не мог, что соблюдение приличий обернётся скандалом. Тогда все ополчились на него и на Лу-Ну Камминг, последнюю представительницу своего дома. Её проклинали, считали, что она обольстила Бе-Ро Клиффорда. И через три года она исчезла. Никто не говорил об этом.       — Как такое возможно? — насторожился Торн. — Последняя представительница древнего рода исчезла, а все молчали?       — Даже если кто и спрашивал, что с ней произошло, отвечали, что она пропала в лесах, — ответила королева.       — Разве такое не могла расследовать правящая семья? — спросил Эрик.       — Мой отец закрыл на это глаза, — сухо произнес король.       — Но почему? — едва в один голос не спросили сыновья.       — Это был его последний указ в роли правителя: не расследовать пропажу Лу-Ны Камминг.       — Серьёзно? — внутри у Эрика все кипело.       — Почему? — не переставал спрашивать Торн.       — Потому что дворяне бы заставили его передать трон другой семье, — ответила королева.       — Все из-за сил, — вдруг понял Эрик. — Если бы наш дед так не поступил, то все бы решили, что и он попался на чары. Воистину они владели разрушающей силой. Вы считаете, что Ветон Логан происходит из Каммингов?       — Это было видно невооруженным глазом, — с лёгкой улыбкой ответил король. — Она ловко очаровывала всех на своём пути, однако сама того не ведала.       — Она и Ареса Клиффорда очаровала? — встрепенулась королева.       — Только человек, чье сердце уже занято, может противостоять чарам, — ответил король, продолжая улыбаться. — Он отдал ей своё сердце добровольно.       — Но их дочь теперь угроза всем! — снова подала голос королева и посмотрела на правителя. — Дорогой, разве это не опасно?       — Наша семья виновата перед Каммингами, поэтому эта девушка останется под нашей защитой, — ответил король, а улыбка с его лица исчезла. — Девушки Камминг всегда наследовали темные волосы, белую кожу и изумрудные глаза, но Арима-Арроса точная копия своего отца. Вряд ли она получила силу Камминг.       Эрику же было известно обратное: Роуз источала странный цветочный аромат, к тому же была одной из Богинь, значит, вполне могла. И…       Большая часть Богинь подходила под описание, следовательно, многие из них были выходцами из Камминг. Многое объясняет. Действительно, испытаний и страданий у Богинь множились и на их дар. Кто полюбит девушку, способную любого соблазнить? Этим объяснялось презрение, гонения и обвинения в неверностях чужих мужей. И в самом деле, если Ветон Логан происходила из этой семьи, то это многое объясняло: скажем, её природное очарование, врожденные манеры, поведение и… Роуз не была красавицей. С Никейн не сравнится, но почему Эрик внезапно захотел её при первой встрече? И тот случай в лесу. Она пыталась его отвлечь?       С подобными мыслями Эрик оказался в своей комнате, привел себя в порядок и отправился на праздник. После вступительной речи, а затем и танца Эрик заметил, что Роуз оставалась в стороне, поэтому попросил Торна передать сообщения для Дори, а сам поймал Ли-Лера и предложил ей отправиться в город для патрулирования улиц. Он ненавидел праздники и балы, потому что прекрасно знал другую сторону жизни за пределами замка. Ему ничего не стоило скинуть праздничный костюм и облачиться в черную кожу и плащ.       Там, где не было роскоши и блеска, жили простые люди, которые радовались весеннему равноденствию, разжигая костры, наслаждались едой и вином, гуляли всю ночь. Улицы города украшали пестрые флаги и ленты с гербом правящей семьи, а так же символом солнца и луны, как знак равенства между днём и ночью.       Эрик остановился возле лавки с вином и купил кружку горячего вина. На главной площади люди танцевали, пели – радовались жизни. Уличный оркестр исполнял задорную мелодию, кто-то даже играл на виоле.       Один из стражников что-то сказал Ли-Лера. Она успела переодеться из платья в униформу стражника, особенностью которого являлся красный расшитый золотыми нитками плащ и красная жилетка. Из-за подобного сочетания цвета, Ли-Лера выглядела ещё бледнее, чем была на самом деле. Эрик знал, что она ждёт его приказа для отправки патрульных по улицам, и поэтому едва заметно кивнул. Команды Ли-Лера раздавала очень четкие и старалась говорить только по существу, за это она нравилась королевским братьям.       Ли-Лера легко потянула за рукав Эрика и кивнула в направлении площади, где жители Центра танцевали. Среди многих пар выделялся Дори и Роуз. Они смеялись и выглядели несколько нелепо в своей одежде.       Ему нужно отказаться ото всех. Он не вправе добиваться взаимной любви.       Именно так о себе думал Эрик.       У Дори есть шанс на хорошие отношения, тем более, что Роуз сказала, что ей все равно, кто он. Она не стала сторониться Дори, узнав правду, и она не сторонилась Эрика после кровавой резни в доме мадам Цветов. Среди пёстрых и нарядных костюмов горожан её белое платье выглядело не уместно, однако именно оно отражало душу девушки. Непорочность. Но...       «Птица наивняк живет на иве...»       Эти слова заставили Эрика иначе смотреть на эту девушку. Она будто бы знала о его намерениях. Глядя на то, как парочка веселится, Эрик задумался, кто же на самом деле здесь эта птичка.       Он подошел ближе к месту для танцев и привлек к себе внимание двоих танцующих, когда те совершали танцевальный круг.       — Как дежурство? — поинтересовался Дори, продолжая танцевать на месте с Роуз.       — Выполняю обязанности своего подчиненного вместо того, чтобы скучать на балу, спасибо что спросил, — отозвался Эрик.       На деле именно Дори должен заниматься патрулированием улиц в праздники, а Эрик не особо любил торжества, поэтому они обычно договаривались о подобных «подменах» заранее, чем наводили ужас на правящую семью. Особенно если требовалось представать Эрика почетным гостям.       — Бал довольно скучный, — сказала Роуз.       Выглядела она устало, больше опиралась на Дори, а глаза казались сонными.       — Идём назад? — спросил Эрик.       Они медленно двинулись в направлении замка, пробираясь сквозь толпу горожан, идущих на празднество. Стало заметно, что Роуз едва могла передвигать ноги, однако без возражений добралась до своей комнаты и пожелала спокойной ночи.       Дори ушел переодеваться, чтобы вернуться к ночному патрулированию улиц, присоединившись к Ли-Лера, а Эрик - в бальный зал, где пробыл до полуночи. Разумеется, торжество длилось до утра, но Эрик не испытывал особого интереса в разговоре с послами Аркаима о торговом пути, поэтому он вышел в тёмный коридор и направился в направлении лестницы.       — Брат! — его окликнул голос Торна.       Тот спешил к нему.       — Я устал, — признался Эрик.       — Принц! — им помешал женский голос.       Братья обернулись к подошедшей девушке в платье княжества Аркаим. Насколько помнил Эрик, она исполняла роль служанки княжны Зарины. С улыбкой на лице она подошла к ним слишком близко.       В коридоре показалась делегация из Аркаима, поэтому братья на миг отвлеклись, однако Эрик выступил вперёд и почувствовал острую оглушительную боль в боку.       Служанка в мгновение вытащила из широкого рукава кинжал и совершила резкий выпад. Но на её пути встал Эрик, закрыв собой брата. И её попытка вытащить нож провалилась, когда тот схватил её за руки.       — Попалась! — прохрипел он.       — Деяна! — строго произнесла княжна. — Что происходит?       Служанка пронзительно закричала, попыталась вырваться из захвата, однако Торн успел оббежать её и схватить за плечи.       — Что вы делаете? — Зарина оказалась рядом, но стоило ей взглянуть на Эрика, ужаснулась. — Это кровь?!       Эрик даже не заметил, как княжна сорвала головной убор со служанки.       — Её заговорили, — громко произнесла Зарина и обратилась к своей свите из мужчин. — Схватить её!       Двое крепких ребят вмиг оказались рядом и забрали кричащую девушку под руки. Эрик же успел положить ей руки на виски и проникнуть в затуманенное сознание.       — Как вы поняли, что её заговорили? — спросил Торн.       — Её волосы кто-то подрезал, — холодно ответила княжна.       Эрик ничего не мог увидеть из-за сумбурности в голове и запутанных мыслей несчастной. Она продолжала кричать, испытывая страшную боль, поэтому Эрику пришлось её усыпить с помощью магии. Как только девушку оттащили, он не выдержал и прислонился к стене. Бок сильно кровоточил, органы задеты не были, ранили не серебром, но что-то мешало исцелению.       — Кажется, тебя хотели пришить наверняка, — сказал Эрик, чувствуя, как становится все труднее дышать.       — Дьявол! Эр, ты идиот?! — воскликнул Торн, только сейчас увидев состояние брата.       Княжна Зарина тоже изменилась в лице. Она тут же бросилась осматривать рану, но Эрик жестом показал, что этого делать не стоит.       — Ваша служанка под сильным заклятьем, — хрипло заговорил он. — Кто-то решил испытать удачу этим вечером. Чары очень сильные – у неё в голове хаос, так что пока не известно, чья была идея убить наследного принца. Если вы не против, я займусь этим делом несколько позже.       Эрик оттолкнулся от стены и попытался идти без чьей-либо помощи, как Торн вцепился ему в плечо.       — Шутишь?! — взревел наследный принц. — Тебя ранили. Тебе нужен врач.       — Да, но не здесь, — согласился Эрик. — Я буду у себя. Призову Сантоса в покои, а то кровью ковер заляпаю.       — Прекрати шутить! Насколько все серьёзно?       — Клинок был отравлен, так что мой организм не может исцелить рану, не избавившись от яда, а яд уже попал в кровь, так что... буду у себя.       — Ты не умрёшь!       — А есть выбор?       — Прекрати.       Эрик отвернулся от брата, как...       Вдалеке возле лестницы, где была небольшая полоска света, стояла женщина. Эрик прекрасно видел её довольную улыбку, как незнакомка легкой походкой приближалась к нему. И из полумрака появилась Смерть.       — Долора? — изумленно прохрипел Эрик, на что та улыбнулась ещё шире.       — Веди себя нормально, Эр, хватит дурака валять! — прокричал Торн.       Разумеется, брат не видел её. Никто не видел, чем Смерть и наслаждалась. С довольной улыбкой Богиня Долора накрыла ладонью его ладонь, которой он закрывал кровоточащую рану, и ласково спросила:       — Помочь?       В этот самый миг магия перестала действовать, Эрика затрясло, стало холодно и очень больно, появилось головокружение и страшная слабость. У него начался шок.       — Простите?       Все, как один, обернулись на голос. Там, откуда пришла Долора, появилась Роуз.       — Арима-Арроса, — мягко произнес Торн, — прошу, вернитесь в свою комнату.       Чем меньше людей знает об инциденте, тем лучше, однако дикая улыбка Богини Смерти совершенно не нравилась Эрику.       — Стой! — с трудом прокричал он. — Помоги...       Роуз тут же сорвалась с места, а Долора с расстроенным выражением лица отошла в сторону, подпуская подопечную к раненому.       — Что произошло? — встревожено спросила Роуз у присутствующих.       — Пойдем ко мне, — прохрипел Эрик с натянутой улыбкой и обхватил её плечи своей рукой.       Слишком худая. Её легко сломать.       С другой стороны Торн пришел на помощь, так что девушка не одна тащила на верхний этаж здорового мужчину. Когда они добрались до спальни Эрика в замке, то рана почти затянулась, но от яда организм не мог избавиться без посторонней помощи.       — Я приведу врача, — сказал Торн, выходя из спальни.       Тем временем Роуз помогла лежащему на кровати Эрику избавиться от жилетки и рубашки. Он удивился тому, насколько её руки дрожали от страха.       — Как мило, — прохрипел Эрик, — меня… в моей спальне... раздевает Богиня... и Богиня у меня в кровати...       — Мне снова позвать Долору? — с раздражением спросила Роуз.       — Было бы... очень кстати... — с трудом рассмеялся Эрик. — Две Богини в моей спальне... погоди, ты её видела?       — Разумеется, видела, — ответила Роуз, вытащив из-под Эрика рубашку и поднявшись с кровати. — Услышала её пение и следовала за голосом, а потом увидела вас. Что произошло?       Пока она говорила, то пыталась наощупь найти таз с водой, но вместо этого налетала на мебель и едва не уронила круглый столик для ваз на высокой ножке.       Слишком неуклюжа, но его ли вина, что она начала копошиться в лютой темноте. Одним тяжким вздохом с закатанными глазами Эрик зажег свечи в спальне и разжег камин, заметив, как девушка в испуге дернулась.       — Напугал? — хрипло спросил он, не скрывая насмешки в голосе.       — Не совсем, просто отвыкла. Так делал мой отец, — в сдержанном тоне Роуз слышалась тоска.       Откинувшись на подушки, Эрик перестал следить за действиями и стал прислушиваться. Шаги к кровати, тихий всплеск воды и медный стук об дерево оповестили, что Роуз нашла таз с водой, затем смочила тряпку, а прикосновение чего-то мокрого к тому месту, где была рана и засыхала кровь, показали её заботу.       — Только никому не говори о моём состоянии… и о том, что видела, — прохрипел Эрик.       — Разумеется, — отозвалась Роуз с едва заметным раздражением, но её прикосновения и действия показывали её истинную – заботливую.       На какое-то время Эрик отключился. Он помнил смутно приход Сантоса – молодого придворного врача. От него исходил запах лекарственных трав вперемешку с ароматом масла апельсина. Подобным пользовался только один человек на памяти Эрика, и этот аромат витал в воздухе, когда он сегодня танцевал со Скай Блейз...       Больше Эрик ничего не чувствовал. Вернулись старые воспоминания в виде кошмаров. Снова битвы, мясорубка и кровь. Крики и стоны умирающих...       Временами Эрик приходил в себя. Горечь лекарства сменялась холодной водой или чуть теплым немного кислым снадобьем. Слышал голоса, но не мог понять, о чем они говорят.       Наконец-то после череды кошмаров он смог открыть глаза. В его покоях стоял полумрак. Видно без сознания пролежал примерно сутки. Повернув тяжелую голову, Эрик едва не пришел в себя окончательно. При мягком свете горящих свечей (а их количество уменьшилось после того, как он их зажег), тонкая женская фигурка, стоя к нему спиной, снимала через голову платье. Оставшись в нижнем белье, Роуз принюхалась к платью. Видно испачкала его, потом повесила сушиться на кресло возле окна. Освещаемая свечами, она выглядела сказочно, от чего Эрик не сдержал звучный выход. На звук Роуз обернулась, заметила, что он просунулся, и кинулась к нему. Взобравшись на кровать, девушка поправила компресс на лбу и дотронулась до потной шеи.       — Как ты? — обеспокоенно спросила она, словно позабыв, что на ней корсет и тонкий подъюбник.       Неужели все это время она ухаживала за ним?       Один раз с ним подобное произошло – ранили отравленным клинком, и он страшно температурил. Но тогда возле кровати сидела Ветон Логан. Он помнил холод его рук и заботу. Неужели, все настолько повторяется?       Сначала, когда Эрик заговорил, он не узнал собственный голос – звучал слабо и хрипло, потом не поверил в то, что сказал вслух, но открывшийся вид ему откровенно нравился.       — Не затягивай так туго корсет, иначе выглядишь плоской.       Эрик заметил, с каким облегчением Роуз вздохнула и слабо улыбнулась.       — Жить будет, — куда-то в сторону произнесла она и посмотрела на хозяина покоев. — Не волнуйтесь, я и не старалась.       — И не надо, — и Эрик нежно улыбнулся.       Наблюдая за эмоциями Роуз, он понял, что увидел искренне удивление. Скорее всего, из-за улыбки – он редко проявлял настоящие эмоции при ком-либо.       — Действительно, — согласилась с ним Роуз, на что Эрик игриво подмигнул, а та покраснела.       Ему начинало это нравиться. И раньше нравилось, но сейчас при свечах её красные щёки, глубокий вздох и чуть прикрытые глаза… ему страшно хотелось хотя бы обнять её.       Идиллию прервал стук в дверь. Роуз накинула на плечи покрывало и поспешила выйти из спальни в приемную.       — Сантоса не будет, — сказал голос Торна, в комнату он не вошел. — У супруги министра схватки начались, он там будет всю ночь, и то если повезёт. Как Эрик?       — Жар спал, он проснулся, но еще слишком слаб, — тихо ответила Роуз.       — Лекарства есть?       — Да, Сантос приготовил.       — Я не смогу тебе помочь.       — Я понимаю.       — Дори ещё не вернулся. Я приставил к вам нескольких доверенных. Если будет нужна помощь – обращайся к ним.       — Спасибо.       Когда Роуз вернулась, то сразу начала отчитываться:       — Виновную задержали, нашли на ней следы заговора. Принц отправил весть о нападении на высокопоставленное лицо, но не сказал, что это ты. Только, что ты отправился по немедленному поручению в город. Дориана бросили на поиски следов преступника, а твоя помощница распустила слухи, что ранили кого-то из стражи, мол, шум навели нарочно. Принц отправляется с делегацией куда-то в храм. Он не сказал о цели…       Насколько помнил Эрик, то Торн должен сопроводить делегацию к храму Двери Миров – святая святых на территории всей Пангеи. Однако интересовало другое:       — А ты почему ещё здесь? — спросил Эрик.       — Потому что осталась без присмотра, — затем Роуз пожала плечами. — Всем не до меня и не до тебя. В таком случае следует заботиться друг о друге, разве нет?       — Мудро, — Эрику ничего не оставалось, кроме как согласиться с ней.       Она исчезла за дверью в ванную, а вернулась уже с полным тазом горячей воды, примостила на прикроватную тумбу, намочила тряпку.       — Вставай, — тихо сказала Роуз, не поворачиваясь в его сторону, — я помогу…       — Оу, ну когда у тебя ещё будет возможность в наглую глазеть на меня? — рассмеялся Эрик, но девушка не повернулась, даже не отреагировала, продолжая «играться» с тряпкой в тазе.       Он послушно поднялся, чувствуя, как все затекло и ослабело. И почувствовал насколько покрылся потом. Ему, правда, хотелось искупаться, но горячая вода настолько разморила бы его, что однозначно в ванной бы и уснул.       Мокрая ткань коснулась спины, прошлась по коже очень бережно и нежно. И замерла…       Эрик прекрасно, какой открылся вид: следы от сражений, ранений и неудачных решений. Всё время он старался не поворачиваться к ней спиной, чтобы не было видно его истории. Раны давно затянулись, превращались в уродливые глубокие шрамы. Существовали, конечно, зелья, которые могли бы вернуть коже гладкость, мази, от которых раны затягивались без шрамов, но… то была война. В срочном порядке солдат нужно было поставить на ноги и потравить в пекло, пока Смерть не забирала с собой несчастного. И душу от подобных шрамов нельзя исцелить. Можно глушить боль литрами эля и крепких настоек, забываться в объятиях женщин, но боль и воспоминания возвращались.       Мокрая ткань продолжила движение. Затем перешла на плечи. Временами Роуз полоскала тряпку и начинала всё сначала. Силы возвращались к Эрику, и он мог сконцентрироваться, как учил его Клиффорд. Услышать дыхание, даже почувствовать через подобное прикосновение сердцебиение. Роуз волновалась, сердце билось так часто, словно она чего-то боялась… Когда достигла шеи, Эрик отстранился.       — Дальше я сам.       Он забрал у неё из ледяных рук тряпку и быстро обтёр шею, грудь, живот. Роуз протянула другую, чистую. Эрик умылся. Безмолвно она поменяла наволочку на подушке, постелила свежую простынь, когда Эрик чуть слез с кровати, и принесла чистое одеяло. Взбила подушку и надавила на плечи, призывая лечь. Эрик послушался.       — Тебе нужно отдохнуть, — тихо сказала Роуз, поправляя одеяло, но не поднимала на него взгляд.       — И это говорит девушка, — грубо усмехнулся Эрик, однако перехватил её руку и притянул к себе в объятья. — Ты должна знать: ты очень…       Он заметил, как Роуз задрожала, напряглась. Чувствовал её страх. Да, он и раньше так обнимал её, но тогда она, видно, не задумывалась, поскольку их жизни висели на волоске.       — …очень раздражаешь… временами, — договорил Эрик.       Чувствовал, как сначала наступил шок, затем осознание сказанного, затем пришло облегчение, но и оно сменилось разочарованием.       — Не жалуйся, если придушу ночью! — заявила Роуз.       Она улеглась на свободной половине его огромной кровати на самом краю. Поёрзала немного и повернулась к нему спиной.       — Разумеется, — хрипло ответил Эрик с довольной улыбкой.        Приблизившись, он прижался к ней, обнял её. Дыхание выровнялось, и Эрик провалился в глубокий сон. Удивительным было то, что ему ничего не приснилось.       Утром он проснулся первым. Мягкость и тепло в руках заставляла плотнее прижаться, сдавить до хруста…       При осознании, что в руках женское тело, Эрик проснулся. Да, ему хотелось почувствовать вкус, но единственное, что он мог позволить, это провести кончиками пальцев по шелковой коже изгиба шеи и плеча. Ему страшно хотелось утолить голод.       Роуз заёрзала и легла на спину. От этого открылся чудесный вид на ключицы и грудь, стянутую корсетом. Она похудела. Эрик продолжил наблюдать, как она отворачивается от солнечных лучей, льющихся через неплотно задернутые шторы, поворачивается на другой бок, подгибает ноги, сворачиваясь в клубок.       Эрик с трудом заставил себя подняться с кровати. Он привел себя в порядок, переоделся. Ледяная вода привела его в чувства. Но Роуз продолжала спать. Тогда Эрик подошел ближе и присел на кровать и осторожно провел по вьющимся волосам с оттенком темного дерева.       Наконец, она проснулась, открыла глаза. На мгновение, всего на мгновение он увидел в них зелень изумруда, но когда Роуз моргнула, глаза вернули свой естественный светло-карий цвет. Девушка повернулась обратно на спину и потянулась. Она не сразу поняла, что находиться под наблюдением, но, заметив пристальный взгляд, дёрнулась, сжалась, натянув одеяло едва ли до подбородка.       — Доброе утро! — бодро проговорил Эрик, наслаждаясь ситуацией.       — Доброе, — вяло ответила Роуз, ища взглядом платье.       — Никогда бы не подумал, что бред окажется правдой: в моей кровати действительно Богиня, — улыбнулся Эрик, поднимаясь на ноги и протягивая ей платье. — Я провожу тебя в твои покои.       Эрик быстро уладил вопрос со служанками для Роуз, а сам отправился в казармы. Байка о том, что он уехал по поручению наследного принца, быстро распространилась среди солдат, так что особой необходимости каждому влезать в голову и менять память. К слову, Торн ничего не рассказал об инциденте родителям, и Эрик в мыслях поблагодарил старшего брата.       Отработав несколько часов с солдатами на тренировочном поле, Эрик снова принял душ, занялся бумагами, которые специально для него оставила Никейн. В основном счета, приходившие в замок после путешествий.       Откинувшись в кресле, Эрик устало прикрыл глаза. Насчет Роуз он не волновался, поскольку распорядился, чтобы Дори после возвращения был приставлен к ней, а сама она сейчас отдыхает. Толком после прибытия в Центр они не отдохнули. Кроме Эрика, но это был вынужденный выходной.       Переодевшись в наряд жителя Царства Огня, он вышел в город через ворота для слуг, а не через главные. Сделал несколько кругов, проверив маршрут столичного патруля, затем добрался до осведомителя в таверне, поговорил с ним, а потом направился в сторону Сладкой улицы. Те публичные дома, которые он сжег в Империи неба Пенлай, не имели законный статус, девушек похищали и продавали, а вот на Сладкой улице всё было иначе: прежде чем открыться дома блаженств «регистрировались» в городском управлении, нанимали докторов и подвергались частым проверкам на «уровень чистоты». Девушек тоже нанимали, и те были обязаны проходить обследования у врача во избежание различных заболеваний. Дома имели разный уровень для разных слоёв общества. Так в самом дешёвом обслуживали военных, солдат, иногда и простых граждан, там же подавали самую скромную еду и выпивку. Такие заведения старались походить на таверны. Разумеется, в самых дорогих обслуживали чиновников и знать, накрывали богатые столы, подавали лучшие напитки и устраивали превосходные представления, чтобы гости могли выбрать. Иногда случались и торги за ночь с красоткой заведения.       В одном из таких заведений оказался Эрик. После того, как он расплатиться за столик, еду и представление, его отвели на второй этаж и усадили в утопленный балкончик. Оттуда открывался хороший вид на танцовщиц в воздушных платьях. Кода к нему подошла служанка, он сказал:       — Позови хозяйку.       Через какое-то время к нему на балкончик подсела женщина средних лет с рыжими волосами. Она так же была одета в платье Царства Огня. Насколько помнил Эрик, эта женщина отказалась выходить за кого-то там из «зрячих» замуж и сбежала, назло всей семье устроилась сюда, и вот, спустя несколько лет, стала богаче, чем её родня.       — Ваши девочки ничего не говорят? — холодно спросил, сделав глоток сладко-горького напитка.       — Только то, что кто-то умудрился навести беспорядки в Пэнлай, когда обнаружились незаконные бордели, — ответила та и обмахнулась веером с изображением павлина.       — И всё? — наиграно удивился Эрик.       — Зерно пропадает в Толлане, делегация из Аркаима здесь, Пандора скоро начнёт Королевскую битву, в Сагиней требуются алхимики, а в столице есть важная гостья, — отчиталась с улыбкой хозяйка борделя.       — Половина информации мне известна, другая, что странно, – нет, — ответил Эрик. — Что за гостья?       — Посланник Богинь.       — Кто сказал это?       — А это так?       — Кто это сказал?       — Кто-то из дворца. Сказали, девушка обладает сильными чарами, и в ней заинтересована королевская семья.       — Передайте своим, чтобы не болтали о таком. Во дворце действительно есть гостья, но она всего лишь представитель своей семьи и ожидает отбора в качестве фрейлины королевы. В этом нет ничего странного.       — Я передам, — ответила женщина, поднимаясь с места. — И позову Магнолию.       Эрик следил за танцовщицами, но шум, запахи – всё смешивалось в один дикий карнавал. К нему подошла девушка. Вульгарно раскрашенная, вызывающе одетая, она с призывом взглянула ему в глаза и положила руку на грудь, затем скользнула вниз до живота, но Эрик перехватил её руку. Та рассмеялась в голос и потянула за собой.       Пребывая в каком-то бреду, он не помнил, как они оказались в комнате с кроватью. Как рухнули на постель, как он сорвал с девушки одежду, точнее вытряхнул её из платья, как заставил кричать, и как она обхватила его своей горячей плотью.       Всё сливалось в какой-то бред. А Эрику казалось, будто бы он не чувствует насыщения. Девушка стонала, кричала, смеялась и требовала ещё, затем несколько охрипла, устала, но ему было мало.       — Я слышала, — устало потянула куртизанка, наблюдая, как Эрик одевается, — что те, у кого силы огня, редко устают в любовных делах, они как-то себя подпитывают.       — И? — холодно спросил Эрик, присаживаясь на край кровати, чтобы натянуть сапоги.       — Сегодня я убедилась, что это правда. Как будто после плаванья пришёл, — рассмеялась девушка.       — Мне просто мало, — ответил Эрик.       — Как это – мало? Ты меня едва к койке не пригвоздил. Этого мало? Я, конечно, не жалуюсь, но такого ненасытного клиента встречаю впервые.       — Это будто пить вино, но оно какое-то невкусное, а ты продолжаешь его пить, просто из-за отсутствия других вариантов.       — А как найдешь то самое – не покалечишь? — куртизанка грубо рассмеялась. — А то до дна осушишь, а другого не будет, а ты и глазом не успеешь моргнуть.       — Боюсь, его не существует. Если и есть, то я не намерен его трогать. На то есть причины.       Он не собирался искать «ту самую», предназначенную ему, потому что верил, что не достоин кому-либо говорить слова любви. И верил, что не достоин слышать их в ответ.