Как быть нурглитом

      — Сегодня, товарищи, обсудим очень важный вопрос: каково это — быть нурглитом? И стоит ли вам идти по этому пути хаоса? — громко заявляю своим хриплым и бурлящим голосом, так, чтоб все услышали и обратили на меня внимание.       А это трудно — моя речь не совсем понятна окружающим. Особенно, когда многие тебя ещё и принимают за тухлую и мёртвую тушу или статую, облитую тонной склизких помоев, когда долго сидишь. Но точно не за живое существо с человеческой волей.       И вот сами представьте: каково это? Когда гора тухлых помоев, на которую вы внимание обращаете только по причине её мерзкого запаха, пытается с вами заговорить! А представьте, что вы сами эта куча! Ладно, не буду вас грузить…       Но эти ребята точно знают, что я не просто куча помоев, а наставник и учитель для них на ближайшее время. И вопрос, почему они совсем меня не хотят слушать, заключается в том, что мои расплывшиеся глаза выглядят безразличными ко всему.       Неофиты все сидят и болтают между собой — нарушают порядок.       — Вы, предательские мрази, будете меня слушать или нет? — попытался я как можно более угрожающе проурчать.       Я не люблю агрессию. Но иногда приходится её включать. Даже когда я был обычным космодесантником — приходилось. А что уж тут говорить, когда ты находишься в окружении предателей-хаоситов? Помню, Люмпус, старый наставник, в таких случаях просто брал и отрывал голову ближайшему новичку своей огромной шипастой клешнёй. И все сразу проявляли заинтересованность.       Передо мной собрали группу из двенадцати новобранцев. Зелёные бойцы, ну, не совсем ещё зелёные — ещё пока свежие и чистые, доспех даже к телу не прирос. Так-то собрания эти проводил у нас всегда тот самый Люмпус. Но недавно у него случилась проблема — его постепенно отсыхавшая челюсть и вовсе отвалилась — такое бывает, особенно у самых старых из нас. Не особая проблема, так — пустяк, но говорить он теперь не может. Синтезатор речи, может, и поставит скоро, но пока он не торопится с этим — ему надоела такая работа, хочет отдохнуть. И сейчас, наверное, с превеликим удовольствием разгуливает в нашем чудном чумном саду. Забивает поры и отращивает гнойные прыщи.       Я не напрашивался никогда заниматься с новичками, но выбора у меня особого нет. Всё-таки мы армия как-никак. Хоть должность наставника и является престижной, многие не хотят браться за большую ответственность, которую возлагает воспитание. Но командиры заставили — теперь сижу здесь и волнуюсь.       — Ладно, ребятки. Что же вас привлекает в нурглизме? — решил я задать, да, банальный вопрос. Но хоть немного он заставит их пошевелить мозгами. Пора ведь уже учить думать их своей головой — они должны сами за себя решать теперь.       Большинство из присутствующих, сидевших с кислыми рожами, ответили банально. Ну и правда, на банальный вопрос получай банальный ответ: «Ну, болезни не страшны», «Долголетие». Какой-то с красной рожей проорал: «Убивать и сеять смерть». Кажется, он не совсем по адресу пришёл. И только один, проявляющий вроде интерес и даже записывающий мою лекцию в тетрадь, ответил: «Доброта и честность».       — Вот! — воскликнул я. — Именно! Но честность свойственна не только нам, она присуща всему хаосу.       Я заторопился, не нужно было сразу начинать топить за Нургла, нужно и за сам хаос протопить сначала.       — Я давно это заметил. Посмотрите на хаос, на наши лица. Это же лица честности, они никого не обманывают. Мы такие, какие мы есть! А лица лоялистов — это же забитые, обманывающие, сами себя в первую очередь, лица… Ну да, мы обманываем и хитрим — но это в бою. В бою хитрость и обман — важные элементы успеха.       Вот, вроде и остальные стали проявлять интерес и прислушиваться.       — Но есть между нами разница. Кому что нравится. Большинство, например, уходят к Слаанешу. Запрещённая музыка и литература манят их.       — Потрахушки ещё! — крикнул озлобившийся краснолицый.       — Вот есть Тзинч — не люблю его особо. Хотите развиваться — пожалуйста. Преобразовываться — без проблем, к нему!       (Какой смысл, вообще, в Тзинче? Сам не знаю).       — Вам нравится убивать? Нравится война? По вашему, она красива и азартна — вам к Кхорну.       Заметил, что краснолицый от этих слов радужно поёжился. Да многие стали глядеть с сомнением, не только он. Видно, что их манят и другие боги. Надо как можно быстрее оговорить другие силы.       — Слаанеш… Вот многие бы из вас присоединились к нему. Он очень популярен… А почему? Ответ: наркотики.       — А чего хорошего в наркотиках? — воскликнул один из молодых. — Мама, помню, учила, что это плохо, когда я ещё человеком был. Вот как хотите думайте, а Астартес, я считаю, уже не люди. Мы мутанты — и всё тут!       — Правильно! Нет в наркотиках ничего хорошего. Хотите острых ощущений — нет ничего лучше злокачественной опухоли в мозгу, глюки такие ловятся, что ни от каких веществ так не прёт. Проверено лично мной! Хотите любви? Вы даже не представляете, насколько нурглинги хорошие питомцы! — тут из меня милота так и прёт, как вспоминаю своего милого Мразика. — Они такие лапочкииии… Запытанные рабы у слаанешитов никогда не проявят к вам настоящей любви! Нет любви у слаанешитов. И девок у них очень мало, так что приходится им предаваться братской любви, если вы понимаете, о чём я…       Нет ничего гаже пидоров с щюпальцами.       — Вот у них для новичков даже собрания такие не устраиваются. А у нас — настоящая дружба. Мы вам всем, чем можем, поможем.       — Ну, потому что они на многое забивают. Они же все творческие личности, — ответил писарь.       — Именно! Им до дружбы нет дела и времени. А у нас есть и то и другое!       Странно мои слова звучат. Ну, в том смысле, что крайне правдоподобно: нам торопиться некуда, всё равно от смерти не убежишь.       Спасибо всем тем, кто помогает мне: ставит нравится и ждет продолжение, ДОБАВЛЯЕТ В ИЗБРАННОЕ, только благодаря вам я пишу без сна и отдыха, вдохновленный, как раб!