Душа согрешающая, она умрет; сын не понесет вины отца, и отец не понесет вины сына, правда праведного при нем и остается, и беззаконие беззаконного при нем и остается. (Иезекииль 18:20)
Джеймс Поттер никогда не был богопослушным мирянином. В детстве он не ходил по Воскресеньям в церковь, куда бы надевал красивый костюм и бабочку. Если заходил, то чаще всего сидел на задней скамье и тихонечко зевал. Он никогда не пел в церковном хоре, и не читал дома сестре библейских рассказов. Он не чтил посты и не молился прилежно каждый вечер перед сном. Джеймс никогда не держал в руках Библию, и тем-более никогда её не читал. Но он, почему-то, отчетливо знал, о чем гласит эта популярнейшая во всем мире книга. Каждый грешен, и каждый понесет свое наказание, если, конечно же, искренне не покается. Он знал, что для всех грешников давно уже подготовлено место в аду, куда они попадут после смерти. И Джеймс знал, что его котел уже раскален. Он был в этом уверен. У него не было сомнений, ведь этот жар из ада, обжигал его уже сейчас. Октябрь 2014 года Две пары лаковых туфель с чавканьем опускались в лужу и поднимались обратно. Черная грязь стекала с подошв в воду, стирая отражение с зеркальной поверхности. Дождь, что из самого утра моросил, к вечеру утих, и только холодный осенний ветер напоминал об утренней прохладе. Два парня лет десяти, одетых в черную школьную форму, весело смеясь шли по парку, который упирался в черный выход из школьного двора. Желтые листья медленно осыпали узкую алею, тонким одеялом укрывая лужи. Мальчики несли на плечах рюкзаки, доверху забитые книгами, на груди у них красовались эмблемы школы, в которой они учились. -Ты сегодня на автобус или подождешь отца? — спросил парень пониже ростом со светло-русой макушкой по имени Бен. -Папа ничего не говорил о том, что заберет меня, — пожал плечами высокий худой брюнет — Джеймс Поттер. -Так может тебя подвести? — спросил его первый мальчик. -Было бы неплохо, — улыбнулся Джейми. Мальчишки весело шагали вдоль дорожки, что выходила прямо на автобусную остановку. Вокруг никого не было, ведь на улице был уже шестой час, и почти все ученики младшей *Клиффордской школы давно покинули её стены. Парни задержались, чтоб доделать совместный проект по рукоделию и технологиям, по этому и остались, как они думали, одни. На улице было почти темно и даже немного зябко, и мальчики пытались идти быстрее. Из-за ветра и чавканья башмаков в лужах почти ничего не было слышно, так Бен и Джеймс почти дошли к концу дорожки, где и услышали какие-то странные глухие звуки из кустов. -Ты слышал? — Джеймс остановился. — Там кто-то есть. Шум утих. -Да нет там никого, — в голосе Бена улавливался страх, — пойдем. -Нет-нет, постой, — Джеймс медленно приблизился к кустам, — там точно кто-то есть. -Там уже ничего не слышно, пойдем, — потащил за рукав Джеймса Бен. — Это была птица, Джеймс. Но мальчик уже ничего не слушал, он медленно и тихо подходил к кусту. Не смотря на то, что вид был решительный, он также боялся, но бороться с интересом не мог. Медленно потянув руку к кусту, мальчик одернул в сторону ветки. Каким было его удивление, когда он увидел там свою кузину Роуз. Она стояла на полусогнутых ногах, лицом к дереву и почти не дышала. -Роззи, — Джеймс облегченно вздохнул, — все в порядке, Бен, это моя сестра. Почему ты все ещё в школе? Роуз не ответила. Она так и осталась неподвижно стоять на месте. Вдруг Джеймс понял, что что-то не так. Девочка выглядела странно: дыхание сбилось, всегда идеальная длинная коса была растрепанна, стояла она сутулясь, да и поворачиваться к брату не хотела. -Роуз, — Джеймс подошёл к ней, — с тобой все в порядке? Девочка не ответила, только сильнее прижала к груди сумку. Джеймсу стало не на шутку страшно. -Роуз, — голос дрожал. Джейми потянул руку и хотел легонько развернуть её к себе, но девочка не повернулась. Она так осталась уперто стоять лицом к дереву. -Роуз, да что происходит в конце-концов? — голос Джеймса сорвался на крик, тревога мелкой дрожью прошлась по всему телу. Джеймс сильно схватил девочку за руку и повернул к себе лицом. -Ты чег…? Вдруг Джеймс замер, а голос пропал. -Джеймс, что там у вас? — послышался голос Бена. Мальчик окаменел и не мог даже пошевелится. -Джейми, ты чего? — Бен не выдержал и подошёл к ним. — О, Господи, Джеймс, что с ней? Он напугано остановился. -Роззи, — дрожащими руками Джеймс дотронулся к девочки. На губе девочки была царапина, белые колготки на коленках были изодраны и темные от грязи и крови, ладошки такие же, светлая блузка тоже была испачкана и без двух пуговиц, волосы растрепанные, а личико распухло от слез. -Бен, помоги мне. Джеймс легонько обнял её за талию и положил руку девочки себе на плечё, Бен сделал тоже самое, но с другой стороны, и они повели её к скамейке. Роуз дрожала, но плакать перестала. -Что случилось, Роуз? Джеймс возвратился к кустам и схватил её сумку, что также была изодрана и вся в грязи. -Роззи, что случилось? — Джеймс напугано сел подле неё. Руки девочки не переставали дрожать, она нервно подняла глаза на брата. -П-помоги мне, — прошептала она поднеся испачканные ручки к нему. -Да-да, сейчас, — мальчик взволновано начал искать в рюкзаке какой-то платок или салфетки, чтобы вытереть ей ладошки, — давай сюда. -Джеймс, папа подъехал, ты идёшь? — спросил мальчик, увидев машину отца на остановке. -Я не могу, нужно Роуз отвести домой, — сказал мальчик, обтирая пальчики кузины. -Нет, — Роуз напугано завизжала, — не надо домой, Джейми, — глаза девочки наполнились слезами, сама она затряслась, — мама меня убьёт, пожалуйста, не надо. -Роуз, скажи, что случилось, — Джеймс нервно положил руки на её предплечье, он чувствовал как страх меняется другим чувством, похожим на гнев. Роуз молчала и только напугано смотрела на мальчиков. -Пожалуйста, Роззи, скажи мне, кто это сделал, — закричал Джеймс, — тебя избили, а ты молчишь. -Джейми, не надо… меня не били, — из глаз покатились слезы, — я не могу, честно. На этих словах девочка взглянула на Бена, давая брату понять, что не может говорить здесь. Джеймс начинал понимать в чем дело. -Окей, домой тебя в таком виде нельзя везти, тётя Гермиона будет в ярости, — Джеймс быстро поднялся и начал мельтешить туда и обратно, — давай так, я позвоню маме, и она тебя отпросит на несколько часов, и все уладит. -Ничего не получится, — прошептала девочка пытаясь пригладить избитые коленки. -Получиться, — взглядом совсем не мальчика, а, казалось, взрослого мужчины он взглянул на сестру, давая понять, что он её не бросит. -Так вы идёте, или нет? — Бен уже нервничал. -Да, попросишь папу подвести нас на Площадь Гриммо? -Да, но давайте быстрее. Джеймс схватил сумку Роуз, подхватил её подмышку и слегка придерживая, проводил к машине. Там он уже позвонил маме, и только когда проблема была решена, увидел, что девочка немного расслабилась. Сам же он расслабиться не мог. Его поедало жуткое чувство гнева и злости. Как-то сами собой начали чесаться руки, и он захотел кого-то набить, очень сильно. В него часто возникало такое желание, особенно дома, рядом с Алом, но оно быстро исчезало, когда он садился на метлу. Но здесь выходу этой энергии не было, и Джеймс почувствовал, как закипает, в прямом смысле этого слова. Магия в венах зажила своей жизнью, и он не мог это контролировать. Жар бил в голову, и казалось, что она вот-вот взорвется. Обычно он мог сдерживать приливы стихийной магии, но не сейчас, когда с ним седела маленькая испуганная девочка, над которой кто-то поглумился. Джеймс понял, что выходит из-под контроля, когда услышал, как радиоволны начали шипеть, а магловский автомобиль вести себя странно, то тормозил, то газовал сам по себе. -Мистер Хамфри, остановите здесь, мы с сестрой дойдём пешком, — попросил Джеймс, с последних сил удерживаясь, чтобы не сорваться. -Джейми, не бойтесь, машина совсем новая, с нами ничего не случиться, — улыбнулся отец Бена, но дети видели, что он лукавит, ведь он сам не был уверен, что действительно все в порядке. -Дело не в этом, меня укачивает, — солгал Джеймс, но его красное лицо, придало словам большей убедительности. -Ладно, здесь уже недалеко, не думаю, что с вами что-то случиться, — мистер Хамфри остановил машину и дети вышли наружу. -Спасибо, до свидания, — Джеймс попрощался и захлопнул дверь. Когда машина уехала, дети сели на скамейку. Роуз пыталась причесать косу, но ей не удавалось, Джеймс глубоко дыша, пытался успокоить магию, что прильнула к его голове. -Сделай три глубоких вдоха и пять маленьких, — прошептала Роуз, приложив ладошку к его груди, — скоро отпустит, увидишь. Странное чувство окатило Джеймса от этого прикосновения. Он был ужасно зол на Роуз, ведь это из-за неё стихийная магия взрывает ему голову, он хотел откинуть её руку и начать кричать, чтобы хоть немного пустило. Пускай скамья разлетится вдребезги, пускай лопают стекла витрин, только бы это прошло. Но вместе с этим, девочка, что сидела рядом с ним была так испугана, и так беззащитна, он не мог причинить ей большей боли. Джеймс вообще не желал видеть, как Роуз может быть плохо. Почему-то от этого становилось очень больно ему. И это не впервой. Странное желание оградить своих сестер от разных бед с раннего детства поселилось в его душе, но за Роуз он боялся больше всего, сам не понимая причины. -Почему ты так выглядишь? — спросил Джеймс, повторяя дыхательные упражнения. Губы Роуз задрожали. Она убрала глаза от Джеймса и опустила вниз, молча причёсывая косу. -Роуз, мы учимся в одной школе, я всё равно узнаю… -Я сама виновата, Джеймс, сама, — девочка не выдержала, — не делай глупостей, не надо ничего расспрашивать. -Тогда, рассказывай сама, — мальчик скрестил руки на груди и внимательно посмотрел на Роуз. Роззи подняла глаза на брата. Оставив пустые попытки заплести косу, она глубоко вздохнула. -Они видели меня, видели как я колдовала. -Кто они? -Дженни Буш — моя одноклассница, — Роуз глубоко вздохнула и снова опустила глаза, — это случилось однажды, я очень торопилась домой, мама была дома, и я должна была придти раньше. Я очень торопилась, так сильно, что забыла на столе в классе свою куртку. Вспомнила о ней уже на улице, когда почувствовала холод. Джеймс внимательно смотрел на девочку: запутанные рыжие волосы спадали на плечи, часть их закрывала светлое личико, что немного распухло от слёз, пальчики она без остановки теребила, пытаясь вычистить из-под ногтей грязь, не так из надобности, как из-за нервов, нижнюю губу она постоянно покусывала, от чего ранка на губе немного кровоточила. -Я подумала, что никого нет, я осмотрелась вокруг, честное слово, — Роуз подняла на Джейса испуганные глаза, — и никого не было… Я немного напряглась и вызвала куртку через окно… Оказывается Буш была где-то там и все видела. -И что дальше? -А дальше было хуже, — Роуз подняла голову вверх, рассматривая первые звезды на небе, — она рассказала об этом своему старшему брату, он кажется с тобой ходит в один класс и тот позвал своих друзей. Чувство гнева опять накатило на мальчика. Джеймс снова стал дышать: «три глубоких, пять маленьких… три глубоких, пять маленьких». Он хорошо знал Питера Буша и его друзей, и знал какими жестокими могут быть эти ребята. Неприязнь к Бушу была у него уже давно, ещё до того, как Роуз отдали в эту школу. Однажды, в первом классе, Джеймс увидел, как Питер и его приятели специально поймали голубя для того, чтобы свернуть ему шейку и потешались над этим. В тот день Джеймс понял, что никто не в силах вернуть к жизни мертвого, пусть и птенца, и это его очень взволновало. А также то, что он нажил себе врага на четыре года вперёд. Это, если честно, его волновало гораздо меньше. Вернулся, кстати, он тогда с большим синяком под левым глазом и с избитыми в кровь костяшками. -Что они сделали? — спросил Джеймс. -Пока меня не было в классе, они вытащили мои вещи на улицу и закинули на дерево, не очень высокое, но дотянуться я не могла, — голос девочки сошел на шёпот, — я долгое время пыталась достать их, но мне никак не удавалось, — Роуз и вовсе умолкла. Схватив несколько раз воздух ртом, Роззи снова начала нервно причесывать свои растрепанные волосы. -Да прекрати уже ты, — зло крикнул Джеймс, не выдержав, и сам взялся заплетать кузине косичку, — что случилось с тобой? -Я не знала, что она меня тогда видела, если бы знала, я никогда этого бы не сделала, клянусь, — голос девочки стал высоким и пронзительным. -Давай сюда резинку, — легонько потянул за волосы девочку Джеймс, и она подала её, — так что было дальше? -Я снова решила вызвать вещи… магией, — на последнем слове Роуз понизила голос, — а они засняли все на камеру. Джеймс услышал, что Роуз снова начала плакать. -Они решили, что принесла в школу что-то запрещенное и с его помощью такое вытворяю, грозились все показать директору, но я тогда очень испугалась и быстро убежала, — утерев слезы рукавом, Роуз продолжила, — а сегодня они снова меня подстерегли, и начали издеваться… Сначала они хотели, чтобы я отдала то, что у меня там будто бы было, но я не могла ничего им дать, тогда Дженни выхватила мою сумку и они начали искать в ней что-то, а когда не нашли, стали её бросать друг другу, хотели, чтобы я отняла её, а я не могла… обзывали меня, — Роуз снова утерлась рукавом и тихонечко продолжила, — потом они решили, что будет очень забавно меня толкать, и кто-то ударил меня лицом к дереву… они так смеялись. Слезы намочили воротник её светлой блузки, Роуз пыталась вытереть их, но тщетно. Неожиданно Джеймса охватило дикое желание защитить, спрятать, укрыть Роуз, не только от этих ублюдков, но и от всего мира. Он хотел её обнять, но было как-то неудобно, и он только крепко сжал руками доски скамейки. -А потом брат Дженни сказал, что если я стану на коленки, они вернут мне мои вещи, — Роуз плакала навзрыд, а Джеймс очень старался понять слова кузины, — но я не стала. Тогда тот другой, его друг самый высокий, схватил и бросил меня на землю, а третий тоже такой высокий и светлый, Барни, вроде, потащил меня за волосы, а все они дальше смеялись… А потом прозвенел звонок, и они убежали… А ещё позднее пришел ты… Роуз плакала не переставая, и Джейми не выдержал, он крепко обнял её за плечи, прижимая девочку к себе. -Они тебя больше не тронуть, я тебе обещаю, Роззи, — слеза покатилась по его щеке, — я тебе клянусь, я больше не опоздаю.***
Джеймс с нетерпением переминался с ноги на ногу. Его уроки уже давно закончились, но он до сих пор сидел в школе и ждал звонка. Мальчик очень нервничал и постоянно смотрел вокруг себя. Прошел уже почти месяц, как он дожидался Роуз после уроков и провожал домой, но странная паранойя не покидала его. С того дня девочку никто не трогал, ведь Джеймс совершенно не разрешал ходить ей в одиночку. Утром он ждал, когда тетя Гермиона подведет её к воротам, и там уже встречал и доводил её к двери класса. После уроков он встречал ее у той же двери и провожал на автобус, а потом к дому. Но несколько раз он все же видел, как ребята, о которых рассказывала Роуз, провожали их взглядом, но никто из них так и не осмелился к ним подойти. Вот и сегодня он ждал, когда Роуз выйдет из класса рисования, куда она ходила дополнительно после занятий. До звонка оставалось две минуты и Джеймс не мог дождаться, когда Роуз уже выйдет. Ещё одно странное навязчивое чувство не покидало его весь этот месяц, и с каждым днём оно становилось еще сильнее. Мысли о Роуз посещали его все чаще. Сначала он очень беспокоился о её жизни и здоровье, он дал обещание ей и самому себе, что не допустит больше того, чтобы над ней издевались. Но чем больше они проводили времени вместе, тем больше Роуз занимала места в его голове. Он просыпался, чтобы идти в школу, где будет она, на уроках ожидал конца дня, чтобы снова поводить её домой, о когда ложился, прокручивал в голове встречи с ней и засыпал, чтобы снова увидеть Роуз. По началу он оправдывал это тем, что боялся за неё, но со временем он понял, что эта чрезмерная забота его только радовала. Колокол прозвенел и дети почти сразу начали выбегать из классов. Роуз вышла из класса не спеша, тщательно застегивая все молнии на рюкзаке и поправляя школьную форму. -Роуз, — Джеймс махнул рукой, призывая девочку к себе. Она широко улыбнулась увидев его, и спокойно пошагала к кузену. -Привет, Джейми, — девочка озарила его своей лучезарной улыбкой, — спасибо, что подождал меня. Красивое лицо Джеймса растянулось в улыбке. Внезапно Роуз показалось ему такой красивой, что Джеймс забыл как дышать. Лучики солнца играли в её золотистых косичках, на щеках горел милый румянец, в больших голубых глазах играл задор — Роуз была само очарование. Джеймс смотрел на неё и не мог отвести глаз. -Джейми, пойдем заберем мои вещи с гардероба, — голос кузины вывел его из оцепенения. -Не надо, я уже взял, — сказал мальчик, подавая красное пальто. -Ой, — Роуз благодарно улыбнулась, — спасибо большое. -Давай сюда, — он взял её сумку и закинул себе на плече. Понимания того, что он, как завороженный смотрит на свою кузину вывело его из равновесия. Дикий жар ударил в лицо Джеймсу и сердце, вдруг забилось быстрее обычного. -Ты чего такой красный? — Роуз повернулась к нему лицом и на ходу застегивала пуговицы пальтишка, игриво сверля его взглядом. — Мама сегодня будет допоздна в Министерстве, давай погуляем по магловскому Лондону. Пытаясь справиться со смятением чувств, Джеймс поднял глаза на девочку, которая продолжала весело расстреливать его глазами. Не в силах противится этому взгляду, Джеймс послушно вздохнул. -Конечно, все, что захочешь, — ответел он, и улыбнулся в ответ. -Тогда побежали, — Роуз схватила его за руку и потащила к выходу. На протяжении всего того времени, когда они гуляли по городу, Роуз беспрестанно что-то рассказывала: то о занятиях, то о выходках маленького Хьюго, который уже тоже начал ходить в ту же школу, то об очень интересном для неё домашним задании по математики. Джеймс постоянно кивал головой и поддакивал, но мало что, на самом деле, слышал. Его просто обжигал тот жар, который окатил его в коридоре. Он не мог спокойно смотреть на свою сестру, каждый раз, когда он снова поглядывал в её сторону ему ужасно хотелось к ней прикоснутся, и это очень сильно его пугало. Джеймсу было десять лет, и он отлично понимал, что это значит, но признать этого он не мог. Да, он давно замечал, что испытывает к Роуз что-то странное, но всегда объяснял это «братским волнением». Но такой остроты и спектра чувств, как за последний месяц, он ещё не испытывал. -Как ты думаешь? — голос девочки прозвенел будто из неоткуда, вытащив Джеймса из волнующих размышлений. -Прости, что? -Ты совсем меня не слушаешь, — надула губки девочка. -Прости меня, пожалуйста, я случайно отвлекся. Роуз посмотрела на него, как на слабоумного, но все же повторила. -Я говорила о Хью, о том, что его не следовало вести в магловскую школу, он совсем не контролирует свою магию. -Нас всех не стоило вести в эту школу, — бормотал сердито Джеймс, не поднимая глаза на девочку, — мне уже десять, и я до сих пор выбрасываю магию. А ты и вовсе, проблем себе здесь насобирала. -Это потому, что я слишком глупа, — опустила голову вниз Роуз. -Нет, ты не глупая, ты — неосмотрительная, — исправил ее Джейми, — ты единственная из нас, кто умеет сдерживать магию внутри себя, но именно ты и попалась. Они остановились у дома Роуз. -Я знаю, Джейми, мне очень стыдно, — Роуз виновато поглядела на кузена, — и очень жаль, что тебе приходиться со мною таскаться все время, я понимаю, что уже здорово тебе достала. -Это не так, — возразил Джеймс. -Так, — снова повторила девочка. Джеймс промолчал. Не потому, что она была права, а потому, что боялся взболтнуть чего-нибудь лишнего. -Джейми, честно, я тебе уже говорила и повторю вновь: если ты не хочешь, у тебя есть свои планы, или какие-то другие причины, важные или не очень, ты не должен меня охранять, я уверена, меня никто больше не тронет. Джеймс нервничал изо её слов. Он не понимал, почему она думает, что он не хочет ей помогать. Чтобы она не говорила, он не даст им больше возможности её обидеть. -Роззи, я дал тебе обещание… -Джейми, все в порядке. Он поднёс глаза к её лицу. Роуз улыбалась так мило и искренне, что сердце Джеймса вновь забилось чаще. -Ещё раз спасибо, что подождал. Сегодня был замечательный день, — Роуз стала на носки и поцеловала Джеймса в щёчку, — пока. И Роуз убежала домой, а Джеймс так и остался молча смотреть ей вслед, пытаясь успокоить бешеное биение сердца и жар, что обжигал его щеку. И только в постеле Джеймс решил, что завтра Роуз поедет домой одна.***
Прошло больше двух недель, как Джеймс избегал Роуз. Волна чувств, что окатила его, не давала ему возможности нормально общаться со своей сестрой, по этому единственным разумным решением было перестать с ней видеться. Но как не старался Джеймс выбросить её из головы — ему не получалось. Чем больше проходило времени, тем сильнее он по ней скучал. Скучал так искренне и по-детски, что иногда засыпал на мокрой от слез подушке. Но даже будучи ребёнком он понимал, что влюбиться в кузину это плохо и этой любви нужно как-то избавиться, и единственным выходом было прекратить с ней общение. Но так же, будучи ребёнком, он не мог разом обрубить все концы, по этому, пытался смотреть на неё, когда она того не видела, опять же оправдывая это «братским волнением». Роуз же отнеслась к таким переменам с пониманием. Она тоже скучала по Джеймсом, но хорошо понимала, что он так много проводил с ней времени не изо крепкой дружбы и любви к младшей сестры, а потому что, очень испугался за неё. По этому, она спокойно приняла то, что новый друг исчез так же быстро, как и появился. На протяжении двух недель ничего страшного не произошло, и Джеймс уже почти убедил себя в том, что к ней больше никто не прицепится. Но плохое предчувствие не покидало его. И не зря. Из самого утра понедельника лил проливной дождь, который не прекратился и после обеда. Джеймс был в плохом настроении. Утром он не видел Роуз, и в столовой за завтраком, и на переменах нигде не встречал, а когда она уж не села в свой автобус, Джеймс начал волноваться. Не в силах сдерживать волнение, он осмотрел сначала двор, и узкую алею, ведущую к остановке. Поняв, что Роуз там нет, он уже немного утих, и предположил, что у неё, скорее всего, дополнительное занятие по какому-то предмету. Но спокойнее от этого не стал. Забыв о обещанном, Джеймс принялся искать девочку в помещении, открывая и закрывая все двери кабинетов. Джеймсу не пришлось долго искать, уже на втором этаже он понял, что кузина где-то здесь, потому что услышал голос Буша. Он доносился из последнего кабинета, кажется истории. Джеймс бросился туда и не ошибся. Из класса доносились голоса его одноклассников, они заливисто смеялись. Вдруг мальчику пришла в голову сумасшедшая идея, которая могла в любой момент провалиться, но другой не было и Джеймс решился. Нащупав в кармане штанов телефон, он включил диктофон, а после дернул дверную ручку. Дверь приоткрылась, но что-то её удерживало. Джеймс сообразил, что это кто-то из приятелей Буша и потянул сильнее. На этот раз дверь открылась. Он ворвался в класс, где собралась все та же компания. -А вот и твой братец, Уизли, — услышал он голос Питера Буша, который сидел на учительском столе, вертя между пальцами резинку-бантик. — Ты как раз вовремя, Поттер, мы только начали. -Джеймс, — Роуз закричала и хотела подойти к нему. -Будь там, — Джеймс её остановил и вернулся к Бушу, — да, и уже закончили, — резко ответил ему Джеймс, — верни это ей. Роуз стояла у окна, немного испугана, но цела. По её лицу тяжело было понять, что она сейчас испытывает: то ли радость, что Джеймс пришел ей на помощь, то ли страх, что его могут покалечить. Ее волосы были растрепаны и золотистые кудри, устелили всю её спину. Джеймс, сам того не замечая, невольно залюбовался ею, ведь за две недели он еще ни разу не видел её так близко и уже почти смог забыть, какая она красивая. -Отдам, как только она отдаст то, чем ей удается незаметно таскать вещи, — ответил Питер, ехидно оскалив редкие зубы к Роуз. -Нет у неё ничего, — Джеймс ответил раньше девочки. -А ты чего это за нее отчитываешься? — Питер соскочил со стола. — Может эта хрень уже у тебя? -Я не понимаю о чем ты говоришь? — сделал невозмутимое лицо Джеймс. -Все ты хорошо понимаешь, — Питер подошел к нему в плотную, — это что-то из набора иллюзионистов, я видел такое по телику. -Нет у нас ничего такого, — Джеймс скресил руки на груди, тем самым не давая возможности Питеру подойти еще ближе, — а если бы и было, Роуз никогда бы не отдала это тебе. -Отдала бы, если бы захотела остаться целой и невредимой, — Питер снова засмеялся, а вмести с ним его ребята. -Поиздеваетесь над маленькой девочкой, как тогда? — громко спросил Джеймс. -Возможно и похлеще, если она не будет поумнее. Джеймс довольно улыбнулся, но спрятал улыбку. Питер проглотил наживку, теперь нужно только осторожно довести дело до конца. -Значит разорванная губа — это мало? -Джейми, — послышался голос Роуз. -Молчи, — закрыл её Джеймс, даже не подводя на неё глаз, понимая, что для него это опасно. -Если твоя любимая кузина не отдаст нам все свои штукенции, она очень об этом пожалеет, можешь быть в этом уверен, — Питер понемногу выходил из равновесия, желая начать драку уже и с Джейми, — да и ты тоже. -Но я не хочу этого, — голос Джеймса по прежнему был спокойный и даже какой-то невинный. От этих слов мальчики рассмеялись, но Джеймсу было все равно, он шел по тонкому льду, все могло испортиться в любую минуту. -Слушай, рыцарь, либо вы отдаете эти свои причиндалы, либо я несу директору Доунс видео, где твоя дорогая Роуз непонятно как снимает с дерева свои вещи, — уже сердито закричал Питер, — посмотрим, как вы тогда запоете. -Неси, — уверенно ответил Джеймс, крепко сжимая ладошки, пытаясь утаить волнение, — уверен, профессор Доунс будет очень рад твоему визиту, да и посмотреть на то, как ветер сбрасывает с ветвей одежду девочки, которую, позвольте вам напомнить, вы туда забросили, тоже посмотрит с радостью, — Джеймс самодовольно улыбнулся. -Там отчетливо видно, что это она, — Питер уже кричал. -Да? Тогда покажи и мне, — Джеймс чувствовал, что все, сейчас Питер достанет из сумки мобилку и весь его план покатится к чертям собачьим, но отступать было уже поздно. Питер стоял и злобно дышал, но почему-то не двигался. Он стал вмиг весь красный и дыхание участилось. -Ничего я тебе показывать не буду, — мальчик снова закричал и повернулся назад к столу. И вдруг к Джеймсу дошло: нет никого видео, ничего нет, они просто ее обманули. Неожиданный прилив радости накатил на мальчика — все вышло еще лучше, чем он мог ожидать. -Нет, я хочу посмотреть, — теперь Джеймс настаивал уверение, чувствуя, что все делает правильно. -Не буду я ничего тебе показывать, — Питер был сердит, — и вообще, сейчас мы и тебя отметелим. Джеймс понял, что уже пора и решил вскрывать свои карты. -Думаю не стоит, — голос парня немного дрожал, но он быстро взял себя в руки, — вы же не хотите, чтобы об этом узнал директор Доунс? -А как он узнает? — Питер снова засмеялся, вместе с ним и его дружки, — тебе никто не поверит, а она побоится сказать, ведь станет следующей. -Думаю, я смогу это донести, — сделав, несколько шагов назад, Джеймс достал с кармана телефон, — весь наш разговор записывался, здесь и на том конце телефонного провода. В классе нависла тишина. Буш молчал, только посматривал то на Джеймса, то на своих приятелей. Джеймс довольно улыбался. Роуз стояла растерянна, не понимая, правда ли все это, или ложь. -В отличии от тебя, Буш, я могу включить эту запись, и здесь, и на телефоне Бена Хамфри. Питер молчал, и Джеймс видел, что ему страшно. -Значит так, если с её головы упадет, хоть волос, уже я понесу это директору, — Джеймс поднес телефон над головой, — и будьте уверенны, здесь есть запись. Ему никто не ответил, но никто и не огрызнулся. Буш стоял и не двигался, друзья его также. -Пойдем, Роззи, — мальчик позвал её к себе, — и да, у тебя есть кое-что не твое. Питер посмотрел на бантик в своих руках и нехотя отдал его Роуз, что все еще напугано подошла к нему. Когда двери за ними захлопнулись, в классе все ещё была гробовая тишина. Они молчали тоже. И уже почти на выходе со школы Роуз заговорила: -Ты говорил правду, запись правда есть? — голос девочки был напуган, но уже куда довольнее. -Да, но только у меня, — Джеймс улыбнулся и подмигнул, довольный, что его блеф не раскрыли. Июнь 2015 года -Я не желаю больше этого слушать. -Зато говорила ты много. -Это вина вас обоих, и не надо её перекладывать на нашего сына. Джеймс тихонько сидел в своей комнате и дрожал. Он сидел на полу, прислонив ухо к дверному проему, чтобы слышать о чем разговаривают взрослые внизу. Боясь не услышать что-то важное, он почти не дышал, но напрасно, ведь взрослые так орали, что если бы не наложенные на дом чары, их было бы слышно на улицу. Он знал почему они ссорятся, он знал, что когда его тетя и дядя покинут этот дом, его жизнь круто измениться, но ничего сделать не мог. Джеймс только напугано дрожал, охватив свое тело руками. -Это моя вина? Но разве это я прокляла ребенка? — голос Гермионы звучал более чем сердито. -Еще не известно он ли это был, — парировал не менее злой Гарри. -Вот только не надо притворяться, Альбус был там и он видел, как Джеймс использовал стихийную магию. -Гермиона, они еще дети, их магия зависит от их эмоций, — послышался голос Джини, такой же сердитый, как и у Гарри, — даже если и он спровоцировал взрыв, случилось это случайно. -Ни хрена это было не случайно, — Гермиона кричала, и Джеймс почувствовал, что ему стало страшно. — Джеймс — задира, и вы все об этом знаете. Он постоянно цепляется к Алу, а с тех пор, как моя дочь начала с ним проводить столько времени, она тоже стала очень наглой, — Гермиона начала глубоко дышать. -Милая, пожалуйста, тебе нельзя волноваться в твоем положении, — голос Рона был спокойным и ровным, — присядь. -Рон, ты и вправду думаешь, что от твоего замечания, я стану спокойней? — грубо парировала Гермиона. — Наша дочь лежит в Мунго, мальчик почти мертв, вся магловская пресса гудит о взрыве в детском лагере, а двое наших лучших друзей, делают вид, что все нормально. Нихера тут не нормально, — Гермиона утихла, и Джеймс услышал, что она села на диван. -Гермиона, никто не говорит, что нормально, — Гарри заговорил спокойней, чем прежде, — но ты сваливаешь вину на маленького мальчика вместо того, чтобы разобраться в причинах. -Ал видел, как все произошло: Джеймс начал драку с этим Бушом, а потом от него пошла горячая волна, от которой пострадало четыре ребенка, в том числе и моя дочь, — голос Гермионы немного утих. Джеймс не переставал дрожать. Известие о том что Роуз в Мунго совсем выбило его из равновесия, и он почувствовал, как дикая боль пронзает его внутренности. -Врачи говорят, что с ней все будет хорошо, — снова тихонько сказал Рон. -Вот видишь. -А к магловским детям, мы тоже отправили своих врачей, они вылечат их, — Гарри тоже сел, но Гермиона встала. -Даже если все и наладиться, и дети останутся здоровыми, все это просочиться в магический, от тех же врачей, — не унималась Гермиона, — что вы тогда будете делать? Никто ей не ответил. -Так вот, когда будете все это улаживать, сделайте все, чтобы ни моего имени, ни моей дочери там не было, — Гермиона повернулась к большему камину и взяла горстку Летучего пороха. Рон встал и двинулся за ней. Когда оба держали в руках зеленый порошок, Гермиона добавила: -И кстати, Роуз больше не будет общаться с Джеймсом. -Но они же брат и сестра, Гермиона, — не выдержала Джини и закричала, — ты запретишь родной дочери дружить с кузеном изо какой-то нелепой случайности? -Думаю это будет несложно, он же отправляется в Хогвортс, не так ли? — спросила Гермиона не дожидаясь ответа. — И из-за этой, как ты говоришь, нелепой случайности, она чуть не умерла. Да и случайность ли это? После этих слов Гермиона бросила в камин порох и исчезла в зеленом пламене. -Ты же понимаешь, что мы промолчали только потому, что она беременна? — спросила Джини холодно. -Я поговорю с ней, она успокоиться, обещаю, — виноватый голос Рона заглушил звук огня в камине. Внизу было тихо. Молчал и Джеймс. Говорить не было смысла, ведь все в доме знали, что Гермиона не успокоиться, пока сама того не захочет. Настоящее время Джеймс уныло смотрел вниз Астрономической башни, держа в руках почти пустую бутылку бурбона, которую он стащил из дома. Солнце было уже на закате, и в это время здесь было особо прекрасно. Студенты компаниями или по парах возвращались из Хогсмида, веселые и усталые, но Джеймсу было все равно. Сегодня в Хогсмид он не ходил, и его единственной подружкой на сегодня стала эта бутылка. Из самого утра настроение было не к черту. Весь этот седьмой курс его угнетал, понимание того, что в этом году он покинет стены Хогвартса очень его расстраивало. По этому не желая портить настроение еще и своим друзьям, он остался в одиночестве пить бурбон, на самой высокой башне Хогвартса. От скуки он нашел себе развлечение — угадывать, кто идет там внизу. Почти сразу он угадал парней из своей команды, они шли уже изрядно выпившие, что было не так видно, как слышно. За ними вошла какая-то парочка, которую Джеймс не узнал, за этой парочкой компания слизеринцев, за ней хаффлпаффцев. Как не пытался Джеймс высмотреть лица, но узнать никого не удавалось. Когда уж эта игра ему почти надоела, он случайно увидел на скамейке одинокую фигуру, что держала в руках то ли книгу, то ли пергамент. Лица он не видел, но кто это знал точно. Увидев девушку с рыжей макушкой, в глубине души что-то легонько кольнуло, и с того места потекла какая-то мерзкая горячая жидкость, напоминающая тоску. Вдруг Джеймсу снова захотелось выпить. Проглотив последние капли бурбона он горько посмотрел на солнце, что пряталось в тиши Большого озера. Он совсем не хотел заканчивать школу. Пусть они и не общались, не дружили, через раз здоровались, но Джеймс знал, что пока он здесь — с Роуз все в порядке. За душой Джеймса покоилось много грехов. За некоторые он испытывал чувство вины, за другие нет, в одних каялся, другие же и вовсе не брал в счет. Но был один из них, который не давал ему покоя ни днем, ни ночью, и Джеймс покорно нес свое наказание уже много лет. Не смотря на то, что он всей душой каялся и не хотел больше этого продолжать, бежал, сломя голову, пытался скрыться от своего греха и от самого себя, топил его в алкоголе и сигаретном дыме, он не мог этого сделать. Изо дня в день он продолжал нести этот крест, что обжигал тело и душу. Джеймс Поттер любил свою кузину. Он любил свой грех. И эта любовь была его адом на земле. *Клиффорд — магловская школа; название учебного заведения и само заведение вымышленно.