Welcome to home

      Холодные струи воды скользили по бледной коже, вызывая неконтролируемые мурашки, но все же помогая взбодриться. Вот только, к сожалению, даже прохладный утренний душ не помог выбросить из головы лишние мысли. Санса тяжело вздохнула, оперевшись ладонью о кафельную стену душевой и устало прикрыла глаза. Сегодняшняя ночь отказывалась покидать её голову...       Девичьи губы тронула едва заметная усмешка. К счастью, ей удалось убраться из комнаты Джона до того, как он проснулся и обнаружил в своей постели собственную сестру. Что бы она сказала ему, случись такое? Пролепетала бы что-нибудь о том, что лишь пыталась его успокоить? Но тогда почему просто не разбудила, вместо этого решив залезть ему прямо в койку..? Сейчас Сансе и самой всё это казалось чем-то немыслимым и абсурдным. Не стоило ей вторгаться в его личное пространство. Но ведь она просто хотела помочь! Санса не понаслышке знала о том, насколько бывают тяжелы ночные кошмары. Её они мучали практически каждую ночь с тех самых пор, как она решила кардинально изменить свою жизнь и подала документы на развод. Ее супруг определенно остался не доволен этим односторонним решением.       "Санса..."       Голос Джон, шепчущий и хриплый, зовущий ее сегодня ночью, заставил девушку вдохнуть чуть глубже, втягивая воздух через стиснутые зубы. Джон так крепко сжимал ее в своих объятиях, словно боялся вновь остаться в этот миг один. В какой-то момент, сердце Сансы и вовсе ушло куда-то в пятки, когда она уже было решила, что своей вознёй в постели разбудила брата, но, к счастью, он продолжал всё также крепко спать, оставленный кошмаром, но видящей теперь в своём сне её саму...       Санса сбежала из комнаты Джона лишь спустя несколько долгих, показавшихся ей целой вечностью, минут. Она с трудом высвободилась из его крепкой хватки, чувствуя, как сильно колотит в её груди сердце, а после, уже лёжа в своей собственной постели, Санса ещё долгое время ощущала на коже тепло его прикосновений. Даже при одном воспоминании об этом, по телу девушки прошла волна слабой дрожи.       Потянувшись ладонью к вентилям крана и перекрыв воду, Санса отбросила от лица мокрые пряди медных волос, а после осторожно перешагнула через бортик душевой, на ходу подхватывая с вешалки уже заранее приготовленное полотенце, оборачивая его вокруг груди. Она сонно зевнула. После бодрящего холодного душа усталость немного спала, но многодневный недосып все равно давал о себе знать. Ведь и сегодня, после побега из постели единокровного брата, Санса так и не смогла забыться сном. Она просто лежала на мягких перинах, смотря в потолок, по которому уже давно "разбежались" тоненькие паутинки трещин, и много размышляла, пытаясь понять, во что теперь превратилась ее жизнь и что ей делать дальше? Ведь она не сможет продолжать жить в этом доме и дальше, становясь обузой собственному брату и теряя все то, к чему когда-то так рьяно стремилась. Ещё совсем недавно, у тебя было абсолютно все, о чем ты когда-либо мечтала, глупая, но ты сама решила от этого отказаться, – собственные мысли изводили лишь ещё сильнее.       Пропитав мокрые пряди сухим полотенцем и забросив его в корзину для грязного белья, Санса, бросив на себя короткий взгляд в слегка запотевшее от пара зеркало, вернулась обратно в спальню, где на заправленной постели уже лежали подготовленные ею ранее джинсы и бежевый свитер. Их дом был достаточно старым и ветхим, со множеством щелей и протекающей крышей. И именно поэтому, когда на улице наступали холода, температура внутри оставляла желать лучшего, также как и система отопления. В детстве, зимой, они часто спали в одной постели с Арьей, согревая друг друга, чтобы не продрогнуть до косточек.       Быстро переодевшись и собрав всё ещё влажные пряди в расслабленный хвост на затылке, Санса осторожно покинула свою комнату, стараясь не слишком шуметь и буквально пробежала мимо двери покоев Джона, также быстро спустившись по лестнице вниз. Направлясь на кухню через прихожую, Санса невольно отметила, что пальто Джона всё ещё висит на вешалке рядом с её, а значит, он был дома, несмотря на то, что время приближалось уже к девяти утра. Возможно, её вчерашняя задумка с приготовлением завтрака всё же окажется по итогу исполненной.       Оказавшись наконец на кухне, Санса в первую очередь направилась прямиком к холодильнику, распахивая его дверцу и внимательно осматривая содержимое полок.       – Хм... – она поджала губы, тяжело вздыхая.       Совсем не густо. На верхней полке находился небольшой пакет с овощами, в специальном отсеке лежало пару яиц, а в дверце покоилась уже полупустая банка молока. Взгляд голубых глаз наткнулся и на небольшую кастрюльку, стоящую в самом низу. Вытащив её и приоткрыв крышку, Санса невольно скривилась. Овсянка в ней, кажется, уже требовала срочной утилизации.       Санса вновь пробежалась взглядом по имеющимся продуктам. Едва ли из такого ассортимента можно сотворить действительно достойный завтрак. Теперь неудивительно, почему в день её приезда, Джон предложил сестре на обед замороженные картофель с фасолью. Наверняка, он держал эту пачку еды быстрого приготовления в своем холодильнике как раз для таких случаев, когда на его пороге объявлялись столь незванные гости.       – Доброе утро.       Санса невольно вздрогнула и резко обернулась на голос Джона, раздавшийся со стороны входа на кухню. Мужчина стоял привалившись плечом к косяку, спрятав руки в карманах своих спортивных брюк. Его губы изогнулись в едва заметной улыбке.       – Доброе, – Санса улыбнулась ему в ответ, махнув рукой в сторону холодильника. – Хотела приготовить тебе завтрак, но запас продуктов весьма... скудный.       Джон негромко рассмеялся, согласно кивая. Оттолкнувшись плечом, он шагнул вперёд, пройдя мимо сестры и направившись прямиком к кофемашине, стоящей на столешницы у окна. По крайней мере горячий и бодрящий напиток предложить на завтрак он ей мог.       – У меня не часто выдается свободное время, чтобы сходить в магазин, – в своё оправдание заметил Джон, засыпая кофейные зерна в специально отведенный для этого отсек. – Обычно я завтракаю на работе. Впрочем, иногда заскакиваю и в кафе за углом. Там отличная выпечка.       Наконец закрыв дверцу холодильника, потеряв всякую надежду на сытный завтрак, Санса уселась за стол, складывая руки на его глади и слегка подаваясь вперед, невольно скользя взглядом по стоящему к ней спиной брату. Сегодня Джон был облачен в обычные спортивные штаны и чёрную футболку, достаточно плотно облегающую его натренированное тело. Она невольно засмотрелась на то, как под тканью перекатываются крепкие мышцы, стоило Джону сделать то или иное движение. Стоило признать, он всегда был в отличной форме, ещё со школьных времен, когда вместе с Роббом входил в местную команду по регби, и с годами, Джон определенно не растерял её, напротив, даже стал казаться ещё крупнее.       Санса поджала губы, смущенно отводя взгляд в сторону и устремляя его на собственные руки, сложенные на столе. Это было весьма странно: пялиться на собственного брата. В смысле, она ведь никогда не рассматривала так Робба или же Брана...       Включив кофемашину, Джон наконец обернулся к Сансе, окидывая её спокойным взглядом своих тёмно-карих глаз. В них поблескивал нескрываемый интерес, с которым он сейчас разглядывал свою сестру. Боги, ведь он не видел её долгих девять лет, и ещё несколько недель назад даже не задумывался о том, что она столь внезапно возникнет на пороге их общего дома детства.       Санса же отметила тот факт, что сегодня Джон выглядит достаточно бодро и не так подавленно, как в предыдущие дни. В его глазах больше не было той пугающей корки льда, которую ей довелось увидеть вчера, задав всего один неосторожный вопрос...       – Ты практически не изменилась, – наконец проговорил Джон, улыбнувшись. – Помнится, раньше парни были готовы перегрызть друг другу глотки ради тебя. Уверен, мужчины сейчас готовы сделать тоже самое.       Он скользнул взглядом по рыжим локонам сестры, что всё ещё были слегка влажными после утреннего душа. Несколько прядок, выбившись из хвоста, легкими волнами обрамляли её лицо. С годами, черты лица Сансы стали более утонченными, делая её ещё больше похожей на мать. И глаза... кристально голубые, словно заглядывающие в самую душу... Джон всегда помнил этот пронизывающий холодный взгляд. Даже в те дни, когда больше всего на свете хотел о нём забыть.       Санса чувствовала, как её щеки воспылали румянцем. Она и в правду никогда не была обделена мужским вниманием, но несмотря на это, все последние девять лет своей жизни, была верна своему супругу, а после начала бракоразводного процесса... сейчас ей казалось, что в ближайшее время она и вовсе не будет готова к новым полноценным отношениям.       – Мужчины любят смотреть на обертку, надеясь однажды её сорвать, – неприятные воспоминания, словно жуки-скарабеи проникали под кожу. Санса не хотела вспоминать о своей жизни в Сан-Франциско, которая, в один момент, столь внезапно превратилась из сладостного рая, в самый настоящий ад. Птичка в золотой клетке...       Заметив, как Джон слегка нахмурился, внимательно смотря на неё сверху вниз, Санса постаралась улыбнуться, чтобы хоть немного сгладить послевкусие после своих слов.       – Помнишь, как ты однажды врезал Рамси Болтону, когда он пытался зажать меня на крыльце нашего дома?       Черты лица Джона разгладились и он криво усмехнулся, кивая. Он хорошо помнил тот вечер. Это был первый раз, когда Джон, после отъезда в колледж, приехал домой на летние каникулы, намереваясь провести с отцом, братьями и сестрой хоть немного времени. Он слишком сильно скучал по ним, находясь за тысячи миль от Фэрбенкса...       Был уже глубокий вечер, когда Джон, засунув в карман своих спортивных брюк пачку сигарет и коробок спичек, решил немного прогуляться перед сном, чтобы хоть немного снять то напряжение, которое одолевало его последние несколько дней. В доме Старков, – он отчаянно продолжал верить в то, что на самом деле не имеет никакого права называть его и своим домом тоже, – не все были рады его приезду. Миссис Старк то и дело окидывала его презрительными взглядами, но продолжала учтиво молчать, наверняка не желая ругаться с супругом. Но сегодняшним вечером, проходя мимо покоев отца и мачехи, Джон слишком отчетливо слышал, как она, шипя, говорила Нэду о том, что бастарду не место в этом доме. Что она терпела его здесь когда он был ребёнком, но не станет делать этого и сейчас...       Осторожно спустившись по старенькой лестнице, ведущей на первый этаж, стараясь избегать наиболее скрипучих половиц, опасаясь разбудить семью, Джон направился к парадной двери, на ходу натягивая на себя старенькую толстовку и набрасывая на голову капюшон.       Ещё находясь в прихожей, он уже услышал какую-то возню на крыльце дома. Напрягшись, Джон стремительно распахнул дверь, но то что он увидел на самом деле, совсем не было похоже на то, что он ожидал увидеть. Его младшая сестра, шестнадцатилетняя Санса, такая чертовски правильная и целомудренная, сейчас зажималась на крыльце собственного дома с каким-то парнем. Кажется, они даже не заметили его появления, будучи целиком и полностью поглощены друг другом.       На скулах Джона невольно заходили желваки, когда он понял, кем на самом деле являлся дружок его сестры: Рамси. Тот самый Болтонский ублюдок, с кем в школьном прошлом Джон ни раз затевал потасовки, когда слышал себе в спину оскорбляющие выкрики и лающий смех. Рамси никогда не брезговал называть его бастардом, рожденным от шлюхи-матери, и лишь Робб, что в эти мгновения отчего-то становился слишком рассудительным, останавливал своего единокровного брата от расправы с ублюдком. Он не хотел, чтобы Джон поддался на провокации Болтона и тем самым позволил ему выиграть эту "битву".       Но сейчас, смотреть, как Рамси зажимает его сестру, было ещё более отвратительно, чем слышать оскорбления в свой адрес. Как Санса вообще могла опуститься так низко, позволив Болтону сделать себя его очередной шлюшкой? Может она и вовсе связалась с ублюдком лишь ради того, чтобы насолить своему единокровному брату? Это мысль казалась глупой и отвратительной, но Джон всё равно не мог от неё избавиться, продолжая брезгливо наблюдать за открывшейся перед ним картиной. Лёгкий ветерок принёс запах алкоголя. В дополнение ко всему, они оба были ещё и пьяны... Джон лишь надеялся на то, что Сансе хватило разума не пристраститься и к той травке, которую любил покуривать Рамси со своими дружками.       Наверное, в какой-то миг Джон бы просто ушёл, позволив парочке и дальше тискать друг друга на крыльце дома, прямо на глазах у всех соседей, – завтра леди Кейтилин будет от этого просто в ярости, – но что-то заставило его напрячься ещё сильнее. Взгляд... Испуганный, полный слёз... Он перехватил его за секунду до того, как одним рывком оторвал Болтонского ублюдка от своей сестры, а после с силой заехал ему кулаком прямо по челюсти. Раздался негромкий хруст, а после, Рамси, не удержав равновесия, кубарем скатился со ступеней крыльца, приземляясь на выложенную кирпичной плиткой подъездную дорожку.       Рамси глухо застонал, прижав ладонь к разбитой губе и попытался подняться на ноги, впрочем, безуспешно. Джон всё ещё сжимал кулаки, чувствуя клокочущую в груди ярость. Да как он вообще посмел..? Но громкий всхлип Сансы вынудил Джона резко обернуться к сестре. Злость в его глазах сменилась искренним беспокойством.       – Ты в порядке?       Он протянул к ней свою ладонь, но Санса отшатнулась от неё словно загнанная в ловушку волчица. По её бледным щекам скатывались горькие слёзы, оставляя на коже грязные разводы от туши. Она вновь всхлипнула, зажав рот ладонью и качнула головой. Санса смотрела прямо на Джона, но одновременно с этим, словно куда-то мимо него. А уже в следующий миг, она просто сорвалась с места, протискиваясь мимо брата к парадной двери дома и скрываясь в нём.       Губы Джона едва заметно искривились в гримасе, а после, он перевёл взгляд на всё ещё лежащего на земле Рамси. Болтон определённо был под кайфом и едва ли сейчас вообще мог соображать, но несмотря на это, неспешно спустившись с крыльца, Джон резко ухватил его за грудки, вынуждая Болтонского ублюдка взглянуть себе прямо в глаза. Его зрачки были расширены так сильно, что фактически скрывали за собой блекло-голубую радужку.       – Тронешь мою сестру снова и я лично убью тебя.       И Джон действительно был готов сдержать своё обещание, но спустя уже всего несколько дней, после тяжелого и долгого разговора с отцом, он спешно покинул особняк семьи, вновь слишком сильно почувствовав себя там чужим. А Санса... они никогда не обсуждали случившегося, предпочитая делать вид, что ничего не произошло и вовсе. До сегодняшнего дня...       – Ударить его было приятно, – наконец проговорил Джон, пожимая плечами. – Возможно, я даже не отказался бы это повторить.       Санса усмехнулась, но всё же согласно кивнула. Сейчас она бы и сама не отказалась съездить Рамси по челюсти. Он был полнейшей занозой в заднице во время школьных будней и вряд ли прошедшие годы изменили его слишком сильно.       – Наверное, мне стоит сказать тебе за это спасибо. Это было очень благородно.       – Разве не так должен поступать старший брат? – губы Джона искривились в усмешке и Санса лишь кивнула, соглашаясь с его словами.       Действительно, он ведь просто её старший брат, заботящийся о своей сестре, которая спустя девять лет буквально свалилась ему на голову словно снежный ком. Взгляд голубых глаз скользнул по рукам Джона, которыми он в этот миг опирался на столешницу за своей спиной. Сегодня они не были скрыты длинными рукавами толстовки, позволяя разглядеть чуть больше, чем в первый день. А именно татуировку, расположившуюся на внутренней стороне его предплечья: оскалившаяся голова волка. Санса удивленно вскинула брови. Что ж, стоило признать, довольно таки необычный выбор, ведь это дикое животное было слишком противоположно спокойному и тихому нраву Джона, которого едва ли хоть что-то могло вывести из равновесия. Этим он всегда отличался от вспыльчивого и достаточно агрессивного Робба, предпочитающего решать все свои проблемы кулаками, а не словами.       Прошло девять лет, Санса, вы больше не те, кем были когда-то прежде, не забывай об этом, – мысленно одёрнула себя девушка, невольно ощутив смущение, поняв, что, кажется, Джон заметил, как она пялится.       – Необычный выбор, – как можно небрежнее бросила она, кивая на его татуировку.       Джон проследил за взглядом сестры и уголки его губ едва заметно дернулись вверх. Отчасти, он считал эту татуировку ошибкой молодости, но вместе с этим, теперь она стала неотъемлемой частью его самого. Этот рисунок был нечто большим, чем просто красивой картинкой волка. Намного большим...       – Однажды я расскажу тебе о ней, – мягко проговорил Джон, вновь оборачиваясь к кофеварке, что уже закончила готовить их утренний кофе, – обещаю.       Санса выдавила из себя слабую улыбку. В последние дни в её жизни стало слишком много "однажды" и все они как один были связаны с Джоном. Она благодарно кивнула, когда брат поставил перед ней чашечку ароматного кофе. Взбодриться после бессонной ночи ей сейчас точно не помешает.       Джон присел напротив, делая осторожный глоток из своей чашки и бросая беглый взгляд на наручные часы. Время уже приближалось к десяти часам утра. Сегодня в госпитале у него наконец выдался первый выходной за последние две недели, но радоваться было слишком рано. Уже к одиннадцати часам сегодняшнего утра Джона будут ждать в местной медицинской академии, где ему сначала предстояло провести студентам часовую лекцию, а после стать участником конференции, во время которой наконец станет известно, появится ли у госпиталя Фэрбенкса новый спонсор.       Санса незаметно наблюдала за братом из-под полуопущенных ресниц, видя, как он хмурится, явно о чём-то размышляя. Джон так сильно изменился за эти годы... И дело было совсем не в отросших вьющихся волосах или отпущенной бороде, дело было в его разговорах, поведении, а особенно в его взгляде, каким он теперь смотрел на неё. Санса не могла понять, что именно претерпело столь значительные изменения, но при этом стойко чувствовала, как сильно их обоих изменили эти девять лет.       Девушка сделала ещё один глоток кофе, тут же почувствовав, как неприятно скрутило желудок. Стоило признать, она была чертовски голодна. В последний раз ей довелось поесть вчерашним днем, заглянув в небольшой ресторанчик в центре. Скорее, туда её привели воспоминания, ведь в далеком прошлом, в этом ресторане её родители часто отмечали дни рождения своих детей, но зайдя туда вчера, Санса с разочарованием осознала, что годы меняют не только людей...       – Ты говорил здесь есть кофейня на углу? Я бы не отказалась перекусить.       Джон едва заметно вздрогнул, будучи вырван из собственных мыслей. Он вскинул взгляд на сестру, несколько рассеянно кивнув.       – Да, всего через один квартал.       Санса улыбнулась, поднимаясь на ноги и протягивая Джону свою ладонь. Она и сама не ожидала от себя этого жеста и от этого растерялась, приоткрыв губы и шумно вдохнув, но руку так и не убрала. Забрать её обратно было бы ещё более глупо, чем секундой ранее предлагать её Джону.       – Составишь мне компанию?       Джон несколько удивленно взглянул на протянутую ему ладонь, но всё же согласно кивнул, стискивая холодные пальцы сестры своими.       – Конечно.       Санса почувствовала, как по её спине пробежал рой мурашек. Ладонь Джона была грубой, покрытой жесткими мозолями, но при этом очень тёплой, способной согреть в эти холодные осенние дни. Санса нервно скользнула кончиком языка по пересохшим губам, избегая взгляда мужчины и поспешно отворачиваясь к двери. Почему она чувствует себя сейчас столь неловко? Ведь она просто ведет себя так, как и должна любящая сестра, которая так отчаянно пытается улучшить их, стоит признать, достаточно сложные и натянутые отношения. А совместный завтрак был отличным поводом чтобы узнать друг друга получше. Ничего большего...

***

      Кофейня оказалась совсем небольшой, но достаточно уютной, даже домашней, таких никогда нельзя было найти в Сан-Франциско. Персиковые стены украшали аккуратные гипсовые рамочки с красивыми фотоснимками, а чуть левее от входа расположилась недлинная барная стойка, за которой сейчас никого не было, но со стороны кухни уже слышались торопливые шаги, заглушаемые негромкой мелодией, доносящейся из старенького Джук-бокса* стоящего у стены. В кофейне ароматно пахло свежей выпечкой и свежесваренным зерновым кофе, запахи которых наверняка вызывали обильное слюноотделение у наиболее голодных клиентов.       Столиков в кофейне было немного: четыре стояли внутри помещения и ещё три – плетеные кресла и такие же столы, – снаружи, расположившись под тентовым навесом. Вот только, погода сегодня совсем не радовала, что сподвигло Джона и Сансу выбрать для своего завтрака теплое помещение, а не холодную улицу.       Сняв с плеч сестры пальто и повесив его на вешалку у входа рядом со своим, Джон указал ей рукой на один из столиков, расположившийся у окна, предлагая занять его. Санса же лишь согласно кивнула, присев на галантно выдвинутый перед ней стул. Она невольно улыбнулась, наблюдая за тем, как Джон устраивается напротив неё. Теперь, уже полностью подготовленный к предстоящей конференции, он был облачен в белую сорочку и чёрный, идеально сидящий на нём костюм, дополнив этот образ тёмно-синим галстуком. Отросшие волосы Джон аккуратно зачесал назад, стянув их на затылке резинкой, а на его носу "присели" очки в тонкой золотистой оправе. Санса невольно поймала себя на мысли, что сейчас он скорее походил на преуспевающего бизнесмена, чем на доктора.       – Доброе утро, – к их столику подошла миловидная пожилая женщина, держащая в руках блокнот для заказов. – Уже определились с выбором?       Джон, даже не взглянув на меню, кивнул. Раньше он частенько захаживал в это заведение, чтобы сейчас суметь сделать заказ сию же секунду, не растрачивая времени на изучение яркого буклетика с перечисленными в нём блюдами.       – Принесите мне, пожалуйста, чашечку кофе без сахара, а моей спутнице, – Джон вопросительно взглянул на Сансу, но она всем видом дала понять, что сегодня, пожалуй, целиком и полностью довериться его выбору. – Принесите моей сестре омлет, лимонное пирожное и чай с мятой.       Официантка спешно записала заказ и оповестив о том, что придется подождать чуть больше десяти минут, поспешила удалиться. Теперь, между молодыми людьми вновь повисла несколько неловкая тишина. Кажется, им и в правду было больше не о чем друг другу сказать. Это вызвало несколько нервную усмешку на губах Сансы. Подхватив из держателя одну из салфеток, она принялась неосознанно мять её в руках, пытаясь скрыть столь внезапно охватившее её волнение. В мыслях невольно вспыхнули недавние слова Джона, в которых он назвал её "сестрой". Он редко называл её так в прошлом, но сейчас это слово, сорвавшееся с его губ, прозвучало достаточно мило. Может им всё же удастся преодолеть все преграды и укрепить свою давно утраченную, а может и вовсе убитую когда-то ещё в зародыше, крепкую семейную связь?       Джон бросил взгляд на свои наручные часы. У него осталось всего чуть меньше часа до начала лекции, половину из которого придётся потратить на дорогу до академии. Но пока он всё ещё находится здесь, Джон всё же наконец решился задать тот вопрос, который мучил его уже несколько последних дней:       – Санса, – он заметил, как сестра резко вскинула голову, устремляя на него пронзительный взгляд своих голубых глаз. – Почему ты вернулась обратно?       Ведь он помнил, как девять лет назад, сестра с огромным облегчением, словно сбросив с плеч тяжкий груз, покидала Фэрбенкс, устремляясь навстречу к своей мечте. Тогда она с абсолютной уверенность в голосе говорила о том, что больше никогда не вернется обратно, что она начнет абсолютно новую жизнь в Сан-Франциско, но её нахождение здесь сейчас, буквально перечеркивало все эти слова. Джон ещё учился в колледже, когда Санса решила столь внезапно покинуть город своего детства, лишь поставив семью перед фактом и не пожелав слушать их возражений. Ему было известно только о том, что, похоже, всё дело крылось в мужчине, в которого так сильно влюбилась его сестра. Джон до сих пор не знал его имени, но имел достоверную информацию о том, что спустя всего несколько месяцев после своего побега, Санса связала себя с ним узами брака. Брат-бастард, разумеется, не был удостоен приглашением на помолвку. Все же последующие девять лет, Джон продолжать задавать Роббу или Арье редкие вопросы о судьбе их общей сестры и всегда получал один и тот же короткий ответ: "она счастлива", но если это действительно было так, то почему она сейчас здесь?       Признаться, Санса знала, что однажды, рано или поздно, но Джон всё равно решился бы задать ей этот вопрос, но лучше бы это случилось не сегодня. Она совсем не была готова отвечать на него прямо сейчас... Санса сложила руки на столе, сцепляя их в замок и медленно выдохнула. Ей было нужно сказать хоть что-то, ведь молчание начинало затягиваться и давить на них обоих.       – У нас с мужем, – Санса осеклась. Продолжать называть его так даже в мыслях было слишком противно. – У нас в отношениях некоторые сложности. Мы решили взять небольшой перерыв, чтобы всё обдумать.       Что ж, это было ложью лишь наполовину. У них действительно возникли трудности в отношениях и уже достаточно давно, но "небольшой перерыв" был на самом деле поданными на развод документами.       Джон понимающе кивнул. Он видел, что Сансе крайне неприятна эта тема и не стал настаивать на продолжении разговора. Джон и сам знал какого это: отвечать на те вопросы, которые приносят боль. И тонкий золотой обруч на его безымянном пальце это только подтверждал. В любом случае, он был благодарен Сансе за то, что после вчерашней сцены в сквере, она больше не поднимала этой темы. Пока что...       Наконец принесли их заказ, тем самым хоть немного разрушив повисшую напряженность. Санса глубоко вдохнула ароматный запах омлета и быстрее, чем следовало леди, ухватилась за столовые приборы. Боги, она просто умирала с голоду! А тихое урчание её желудка это только подтверждало.       – Я заеду сегодня в магазин, – проговорила Санса в перерыве между поглощением завтрака, наконец окончательно разрушая ещё недавнюю неловкость, вызванную вопросом Джона. – Куплю продуктов и приготовлю ужин. Какое блюдо ты бы предпочел? – она вскинула вопросительный взгляд на Джона, перехватывая его.       Мужчина явно был слегка растерян и обескуражен столь внезапной инициативой сестры, но, одновременно с этим, приятно удивлен. На его кухне давненько не было "женской руки".       – Удивишь меня? – он игриво изогнул бровь.       И сейчас, видя кривую ухмылку на идеально очерченных губах старшего брата, Санса была готова поклясться, что он буквально бросал ей вызов. Она хмыкнула, согласно кивая.       – Что ж, я принимаю ваш вызов, мистер Старк. Удивлять то я уж точно умею, – лицо Сансы озарила широкая улыбка, а в голубых глазах блеснуло уже так давно забытое озорство.       По телу Джона расползлось приятное тепло, при виде того, как, кажется, впервые со дня своего приезда, Санса улыбалась настолько открыто. И впервые за всю его жизнь, эта улыбка предназначалась ему... В это мгновение, сердце Джона оставили все тяготы жизни, стерев из его памяти все ужасы последних дней. Как жаль, что это был всего лишь один короткий миг...       Неожиданно, кофейню заполнил негромкий звон колокольчика висящего у двери и оповещающего хозяйку заведения о приходе новых клиентов. Из кухни практически сразу появилась пожилая официантка, все с той же широкой и доброй улыбкой на устах. Бросив на неё лишь беглый взгляд, Санса перевела его на вошедшую. Это была миловидная невысокая девушка, облачённая в спортивный костюм и наброшенную поверх него куртку, молния которой была расстегнула. Белокурые волосы незнакомки были стянуты в тугую косу, а на лице отсутствовала любая косметика. Впрочем, даже несмотря на это, она все равно была весьма красива. Санса поймала себя на мысли, что никогда не видела этой девушки прежде. Наверное, она переехала в этот район уже после того, как его покинули Старки. Джон же, явно заинтересовавшись тем, кого так увлечённо рассматривает его сестра, слегка повернулся корпусом, заглядывая себе через плечо. Вот только, он практически сразу же об этом пожалел.       – Вэль...       Словно услышав своё имя, девушка резко обернулась, замирая на полпути до барной стойки, у которой она уже намеревалась сделать свой заказ. Санса видела, как Вэль невольно напряглась, но на её миловидном лице всё же появилась дружелюбная улыбка. Помешкавшись лишь секунду, она шагнула прямиком к их столику.       – Джон! Привет. Я думала ты больше не заходишь сюда, – Вэль определённо не была готова к этой встрече.       Взгляд ее голубых глаз, – изучающийся и полный любопытства, – переместился на Сансу. Вэль не была бы так сильно удивлена, если бы застала сейчас здесь Джона совсем одного, но увидеть вместе с ним девушку – это было крайне неожиданно. Он не часто выставлял свои отношения напоказ после случившегося несколько лет назад... Вэль даже не была уверена, были ли у Джона вообще отношения с кем-либо в последнее время. Но судя по этой рыжеволосой девушке, одетой в несколько небрежную, но наверняка крайне дорогую одежду, и сидящую вместе с ним за одним столом – он, похоже, наконец-то решил продолжить жить дальше, оставив прошлое в прошлом, где ему и было самое место.       Джон постарался натянуть себе на лицо действительно искреннюю улыбку, но, кажется, вышло чертовски плохо. Ему стоило догадаться, что в отличии от него, Вэль не изменила их традиции заскакивать сюда за чашечкой кофе после утренней пробежки.       – Я довольно редко бываю здесь, – нехотя признался Джон и, словно спохватившись, слишком неожиданно накрыл ладонь Сансы, покоившуюся на столе, своей, при этом поспешив добавить: – Позволь представить тебе мою сестру Сансу. Санса, это Вэль. Моя... старая знакомая.       Вэль широко улыбнулась, обнажая ровный ряд белоснежных зубов, вновь оборачиваясь к Сансе и одаривая ее несколько задумчивым и словно облегчённым взглядом.       – Приятно познакомиться, Санса. К Джону не часто приезжают родственники, – она отступила на шаг назад. – И я бы с радостью с вами сейчас поболтала, но, к сожалению, мне пора бежать. Но мы ведь ещё увидимся, да? Надеюсь вы задержитесь в Фэрбенксе ещё на немного?       Санса ощутила легкую волну раздражения, так внезапно охватившую все ее тело, но все же кивнула, растягивая губы в ответной приторной улыбке.       – Разумеется. Я определенно планировала здесь задержаться.       Вэль сдержанно кивнула и попрощавшись ещё раз, направилась прямиком к барной стойке, где ее уже дожидался стаканчик с кофе на вынос. Забрав его и спешно расплатившись, девушка поспешила убраться из кофейни, при этом даже не взглянув на парочку. Они вновь остались в кофейне единственными посетителями, в то время как джук-бокс, сменив очередную пластинку, принялся проигрывать песню неизвестного исполнителя о запретной и невзаимной любви.       – Она, – Санса сделала небольшую паузу, словно пытаясь подобрать более подходящее слово. – Милая.       Джон усмехнулся кончиками губ. Он видел огоньки раздражения, полыхающие в глазах его сестры. Вэль не стоило упоминать о их семье, да ещё и в столь укоряющим ключе. Джон никогда не рассказывал ей о Старках и о том, что творилось за закрытыми дверями их дома, но она не была глупой, чтобы не замечать, что за последние годы, здесь лишь единожды были Робб и Арья, а сам Джон, кажется, не покидал Фэрбенкс уже более трёх лет.       – Да... милая, – глухо повторил Джон, опуская взгляд на стол и словно только сейчас вспоминая, что он всё ещё продолжает накрывать ладонь Сансы свой.       В один миг, Санса просто перестала чувствовать тепло чужого прикосновения. Она лишь с тщательно скрываемым разочарованием наблюдала за тем, как Джон стремительно поднимается на ноги, бросая очередной беспокойный взгляд на свои часы. Он не должен был опаздывать к началу лекции. Что ж, кажется, их первый совместный завтрак совсем не помог им узнать друг друга по лучше...        Джон бросил на Сансу извиняющийся взгляд.       – Прости, но мне уже пора. Увидимся вечером?       Санса кивнула, позволяя своим губам растянуться в дружелюбной улыбке. Хотя, стоило признать, сейчас её настроение было совсем ни к чёрту. Но почему? Ведь на самом деле, всё прошло не так уж и плохо. А приход Вэль... Санса была готова поклясться, что эти двое, оказавшись рядом друг с другом, выглядели как школьники после своего первого неудачного свидания. Наверняка, в прошлом между ними определенно что-то было, и это "что-то", похоже, не закончилось ничем хорошим.       – Конечно, – Санса скользнула взглядом по лицу брата. – И я постараюсь тебя удивить.       Джон улыбнулся ей ещё раз, а после направился к выходу из кофейни, подхватывая с вешалки свое пальто, но надевая его уже на улице. Санса же устало вздохнула, проследив за тем, как медленно сомкнулась дверь за спиной её брата. Что ж, неудачный завтрак они попробуют компенсировать более удачным ужином.       Достав из кармана джинс мобильный телефон, Санса неспешно пролистала свой ежедневник, отмечая, что ей следует не забыть позвонить на днях в адвокатскую контору и убедиться, что бракоразводный процесс идёт успешно и уже подходит к своему завершению. Он затянулся уже на два долгих месяца, хотя у них даже не было детей, что могли усложнить процедуру развода. Что ж, её супруг был крайне влиятельным человеком и он приложил немало усилий, чтобы тормозить этот процесс до тех пор, пока его дорожайшая жена не передумает "набивать себе цену". Санса фыркнула, принявшись проверять свою почту. Всего пару новых сообщений, но среди них совсем ничего важного. "Анонимный чат" же встретил её очередным предложением найти нового собеседника, так как "старый", похоже, совсем не торопился отвечать на её сообщение. Нажав "отклонить", Санса вновь вернулась в уже начатый диалог, хотя пока это был скорее жалкий и унизительный монолог. Дата последнего посещения чата её предполагаемым таинственным другом датировалась двумя днями ранее. После, он все время находился в офлайн. Что ж, может ей стоит подождать ещё немного?       Положив смартфон на столик, Санса подхватила уже слегка остывшую чашку чая, делая несколько глотков. Приятный вкус мяты заставил её довольно замурлыкать. Она с детства любила именно такой. Как любила и лимонные пирожные, что сейчас стояли перед ней на симпатичном блюдце...

***

      Закупив все необходимые продукты, которые могли понадобиться ей для приготовления сегодняшнего ужина, мысленно радуясь тому, что на ее кредитке хватило денег хотя бы на это, Санса вернулась домой с двумя полными пакетами, наконец заполнив их содержимым пустоту холодильника и кухонных шкафчиков.       Блюдом сегодняшнего вечера должна была стать лазанья по семейному рецепту Талли. Кейтилин всегда готовила её по праздникам, таким как День Благодарения или же Рождество, и Санса искренне надеялась, что у неё получится хоть немного приблизиться к тому мастерству, с которым готовила мама. Впрочем, шансы на это были, к сожалению, не так уж и велики. Что ж, ну она по крайней мере ещё не забыла как включать духовку и как нарезать продукты. Ведь за последние девять лет своей жизни в Сан-Франциско, Санса ни разу не подошла к плите с намерением что-либо приготовить. Они с супругом предпочитали ужинать в ресторанах, а времени на завтраки и обеды не хватало и вовсе, только если на спешные перекусы по пути на работу.       Санса хмыкнула, выливая из картонной пачки в кастрюльку сливки для приготовления соуса и ставя их на огонь. В любом случае, ее драгоценному супругу все равно не нравилось как она готовит. Санса все ещё помнила свою обиду, когда он сказал ей об этом впервые. Тогда ей было всего восемнадцать лет, – ещё совсем глупая маленькая девочка, проплакавшая всю ночь в подушку от обиды. Впрочем, в те времена у Сансы были совсем другие ценности и желания, ведь уже следующим утром, получив в подарок дорогой браслет в качестве извинений, она простила ему все обиды. Муж покупал ее словно какую-то дешевку, а она так глупо продолжала верить в его любовь...       Санса тяжело вздохнула, стараясь отогнать от себя назойливые мысли. Шагнув к раковине, располагающейся у окна, намереваясь помыть томаты, она невольно скользнула взглядом по улице через гладь стекла. Из этого окна она могла отлично видеть особняк Тиреллов, располагающийся по соседству. Кажется, Джон упомянул о том, что Маргери не живет здесь уже несколько лет, но миссис Оленна, как и в первый день прибытия Сансы в Фэрбенкс, сейчас все также сидела на плетеной скамейке у собственного крыльца, задумчиво вглядываясь вдаль. Девушка почувствовала укол вины. Наверное, ей стоило навестить старушку и принести ей свои соболезнования насчёт случившегося с Лорасом... Она обязательно сделает это завтра.       Перекрыв кран и положив томаты сушиться, Санса вернулась обратно к плите, продолжив приготовление соуса и сама не заметила того, как наконец отвлеклась от тяжелых мыслей, полностью погрузившись в приготовление ужина. На удивление, время за готовкой прошло достаточно быстро и сервировать стол пришлось уже в ускоренном темпе, чтобы оставить хотя бы немного времени на приведение себя в порядок. И когда ужин уже был накрыт на две персоны, а сама Санса переоделась из джинс и свитера в нежное кружевное бежевое платье, со стороны холла послышался хлопок входной двери.       Джон, поставив свой портфель на пол и сбросив с плеч пальто, а следом за ним и пиджак, выглядел крайне усталым, но при виде сестры, с улыбкой выпорхнувшей к нему навстречу из кухни, он не смог сдержаться и улыбнулся ей в ответ.       – Привет.       – Привет.       Санса словно в предвкушении прикусила нижнюю губу, сцепляя руки перед собой в замок и с волнением переступая с ноги на ногу.       – Мой руки, ужин уже готов.       И когда Джон кивнул, послушно выполняя ее указ, Санса невольно поймала себя на мысли, что сейчас она выглядит словно любящая супруга, встречающая своего мужа после тяжелого трудового дня. Впрочем, она быстро отогнала от себя эту мысль. Вздор... Это ведь всего лишь семейный ужин! Вот только, когда к ней в Сан-Франциско наведывался Робб, гостя у сестры во время командировок ее супруга, она никогда не встречала его по вечерам, а еду и вовсе предпочитала заказывать в ресторане, оформляя доставку...       Пройдя на кухню и присев за уже сервированный стол, Санса принялась дожидаться Джона, слыша, как из ванной на первом этаже доносится журчание воды.       В столовую Джон вошёл уже без галстука, с несколькими расстегнутыми верхними пуговицами своей сорочки и с закатанными до локтей рукавами, обнажающими часть его татуировки.       – Прекрасно пахнет, – похвалил он, присаживаясь на второй свободный стул.       Порция лазаньи уже лежала на его тарелке, а рядом стоял фужер с красным вином. Санса подумала, что немного алкоголя им определенно не помешает. Возможно, он сможет раскрепостить их обоих, наконец "развязав" языки.       – Спасибо. Признаться, я не самый лучший повар...       – Уверен, ты преувеличиваешь. Но даже если всё окажется просто ужасно, я все равно оставлю свою тарелку пустой. Жутко голоден.       Санса улыбнулась, подхватывая свой фужер вина и слегка наклоняя его вперёд.       – Тогда не будем затягивать с трапезой. За нашу встречу.       Джон, зеркально ей, поднял свой фужер, позволяя им соприкоснуться. Раздался негромкий звон стекла.       – За встречу.       Пригубив немного вина и вернув фужер обратно на стол, Санса с полуулыбкой на губах отметила, что, похоже, Джон действительно был чертовски голоден. Он ел достаточно быстро, не заботясь о тщательном пережевывании пищи, впрочем, возможно, это была рабочая привычка. У докторов не часто есть много времени на обед.       Уплетая ужин, Джон определенно не скупился на комплименты, отмечая, что сестра явно преувеличивала, когда принижала свои способности к кулинарии.       Санса зарделась. Она слишком давно не слышала в свой адрес никаких комплиментов, если только они не касались ее внешности. В этом же случае, мужчины никогда не были на них скупы. Лесть была их главным оружием, и глупенькие девушки, вроде неё самой, так наивно на это покупались.       Подхватив вилку, наконец намереваясь попробовать своё творение и сама, Санса едва удержалась о того, чтобы не скривиться. Лазанья оказалась жутко пересоленной! Но Джон, словно этого и вовсе не замечая, продолжал активно работать вилкой, наверняка не желая обидеть Сансу критикой. Это ведь всего лишь соль... Он не станет обижать сестру из-за такой мелочи.       – Как прошёл твой день? – Санса первой нарушила начавшее затягиваться молчание.       Джон повёл плечами, отложив от себя вилку и сделал ещё один глоток вина.       – Студенты были слишком активны. Столько вопросов я ещё никогда не получал! А состоявшаяся после лекции конференция оказалась весьма удачной. У нашего госпиталя наконец появился новый спонсор и через неделю он уже приедет сюда. Мы и не надеялись, что кто-то решит вложить свои деньги в медицину Фэрбенкса.       – Я так рада, – искренне проговорила Санса, широко улыбнувшись. – И ещё я рада тому, что ты все же исполнил свою мечту и стал доктором. Уверена, ты очень хорош в своём деле.       Джон горько усмехнулся, опустив взгляд на свою тарелку и качнул головой. Он тоже так думал до тёх пор, пока на его руках не скончался Лорас Тирелл. Джон был в этот момент абсолютно беспомощен и это чувство собственной слабости терзало его изнутри. Впрочем, он не собирался портить сегодняшний вечер возвращением к этим трагичным событиями, поэтому лишь пожал плечами.       – Я просто выполняю свою работу, – Джон отправил в рот ещё один кусочек лазаньи. – А что насчёт тебя? Ты получила то, чего всегда хотела?       Санса тяжело вздохнула, практически залпом осушив свой фужер. Этот вопрос был не из лёгких... Она даже не знала, как на него ответить! Получила ли она желаемое? Ещё пару лет назад, Санса бы ответила утвердительное "да", но сейчас все несколько усложнилось.       – В Сан-Франциско у меня осталась собственная картинная галерея.       – Что ж, ты всегда любила рисовать. Думаю это прекрасно.       Санса удивленно вскинула брови. Признаться, она и не думала о том, что Джон помнит или вообще знает о ее детском увлечении. В смысле, они ведь никогда не обсуждали этого прежде, да и рисовать она любила исключительно на чердаке, куда редко кто-то поднимался, чтобы застать ее за этим делом. Но, признаться, внимание Джона было для Сансы весьма приятно. Даже драгоценный супруг проявлял к ней и к ее хобби намного меньше интереса. Даря же ей собственную галерею как подарок на пятую годовщину их свадьбы, муж считал этот подарок не более чем просто глупой прихотью своей супруги, ведь Санса, по его мнению, была далека от искусства также сильно, как и он от любой другой деятельности кроме своего бизнеса. Признаться, тогда эти слова показались Сансе обидными до глубины души, но она, как и много раз до этого, просто смолчала, решив, что такая "мелочь" не стоит семейной ссоры.       – Вот только, к сожалению, я больше не рисую.       Но прежде, чем Джон успел ответить на реплику сестры, во всем доме неожиданно погас свет, погружая все вокруг во мрак. Вот черт! Санса уже и успела забыть о том, что в этом доме всегда были проблемы с проводкой, а за девять последних лет, эта ситуация наверняка ухудшилась ещё сильнее.       Джон шумно выдохнул и Санса услышала как звякнули столовые приборы, которые он, наверняка, несколько резче чем следовало, положил на стол.       – В одном из ящиков должны быть свечи, – извиняющимся тоном проговорил Джон. – Зажжем их сейчас, а завтра утром я вызову мастера.       – Я помогу найти.       Они встали практически одновременно, отчего их стулья негромко скрипнули, прочертив ножками по паркетному полу. Санса слегка прищурилась, пытаясь хоть что-то разглядеть в темноте, но света, исходящего от окна, хватало лишь для того, чтобы разглядеть силуэты посуды, стоящей на столешнице. Что ж, тогда ей придётся полагаться на собственную память, чтобы куда-нибудь или во что-нибудь не врезаться по пути к кухонным ящикам. Нужно лишь добраться до столешницы и дальше действовать станет легче.       Джон двигался определенно более уверенно, чем сестра. Он в два шага преодолел расстояние до разделочного стола, выдвигая первый ящик и с досадой осознавая, что первая попытка оказалась провальной. Здесь свечей не было.       – Может быть у тебя где-нибудь в гараже завалялся фонарь? – предположила Санса, делая ещё один осторожный шаг вперёд.       Джон нахмурился, обдумывая слова сестры. Возможно она права и ему действительно удастся отыскать в гараже хоть что-то, что сможет дать им хотя бы немного света.       – Пожалуй, схожу проверю.       Он решительно шагнул вперёд, но последнее, что Джон сейчас ожидал, так это столкновения с крайне неожиданной "преградой" так внезапно выросшей на его пути.       Санса негромко ахнула, позволяя себе оступиться, и она наверняка бы рухнула сейчас прямо на пол, если бы не пальцы Джона, что молниеносно сомкнулись на её локте, не позволяя упасть и помогая удержать равновесие. В этот момент, мужчина оказался к ней так близко, что Санса слишком отчетливо почувствовала его тепло и услышала тяжелое дыхание прямо у своего уха, в то время как её собственная ладонь совсем непроизвольно легла Джону на грудь, ощущая под пальцами размеренное биение сердца. Ее же собственное колотило в этот момент так сильно, словно было намерено пробить грудную клетку и выскочить наружу.       – Прости, – пробормотал Джон, слегка ослабив хватку, поняв, что теперь сестра уверенно стоит на своих двоих и больше не нуждается в его поддержке.       Его ладонь скользнула чуть ниже по ее руке, останавливаясь на запястье, осторожно проведя по нежной коже подушечкой большого пальца. В темноте он не видел ее лица, но отчетливо чувствовал аромат сладкого парфюма, буквально обволакивающего его легкие.       Санса тяжело сглотнула, ощущая рой мурашек, проскользнувших по ее спине и плечам. Она нервно провела кончиком языка по пересохшим губам и слегка сжала пальцы, сминая рубашку Джона в своей ладони. В мыслях невольно вспыхнули воспоминания о прошлой ночи, когда брат сжимал ее в своих крепких объятиях, сбивчиво шепча во сне её имя...       – Всё в порядке, – и словно опомнившись, Санса резко отдернула свою ладонь, отступая на шаг назад. Отчего-то, под ее кожей в этот миг слово разлилась самая настоящая лава, заставляющая задыхаться и покрыться испариной. – Знаешь... это был замечательный ужин, но я слишком устала. Лучше мне пойти сейчас наверх и наконец попытаться выспаться. Сегодня у меня выдалась крайне тяжелая ночь.       Джон не стал пытаться её удержать и лишь рассеянно кивнул, слегка посторонившись, чтобы дать сестре возможность пройти. Признаться, он не совсем понимал, чем именно была вызвана ее столь острая смена настроения. Он сделал что-то не так?       – Да, конечно. Доброй ночи, Санса...       – Доброй ночи, Джон, – Санса едва смогла совладать с дрожью в своём голосе.       Она осторожно шагнула вперед, протискиваясь между братом и столешницей, слегка задев его грудь своей. Джон же вновь почувствовал аромат сладких духов, окутавший весь воздух вокруг него.       Санса, продолжая на ощупь ориентироваться в темноте, спешно покинула кухню, кое-как добравшись до лестнице ведущей на второй этаж. Она искренне надеялась на то, что сможет благополучно добраться до своей комнаты, а не слетит со ступеней вниз, попутно ломая себе пару костей.       А в это время, Джон, оставшись в погружённой во мрак кухне совсем один, выдвинул ещё один ящик, нащупывая внутри него несколько восковых свечей. Его губы дернулись в усмешке. Лучше бы он нашёл их на пару минут пораньше. Чиркнув зажигалкой, найденной в том же ящике, Джон осторожно поджог фитильки. Кухня залилась мягким желтым светом пламени, а на её стенах заплясали причудливые тени.       Уборка со стола не заняла слишком много времени, но отправляя в посудомоечную машину очередную тарелку, Джон никак не мог перестать думать о том, что именно сподвигло Сансу столь внезапно уйти? Возможно, ей были неприятны его прикосновения? Это оправдание казалось весьма странным и даже глупым, но и их отношения с сестрой всегда были именно такими: странными.       Наконец покончив с уборкой и затушив уже ставшие столь бесполезными свечи, Джон тоже направился в свои покои. Вот только, спать пока совсем не хотелось...       Войдя в комнату и прикрыв за собой дверь, Джон присел на постель, нащупывая лежащий на ней ноутбук. Его пальцы спешно ударили по кнопкам клавиатуры, заставив экран загореться. В правом нижнем углу, рядом с иконкой его ника в "Анонимном чате", красным горело +2. Но если первое сообщение содержало в себе автоматическую рассылку контактов телефона службы поддержки, то второе определённо было написано реальным человеком.       "Привет. Пообщаемся? Я нуждаюсь в друге"       Джон скользнул взглядом по нику: Алейна Стоун. Девушка. Но было ли это имя реальным? Он не знал, как и не был уверен в том, что действительно должен заводить здесь с кем-либо переписку, но его пальцы скользнули по клавишам прежде, чем Джон успел принять единственно верное, – отрицательно решение.       Белый Волк: "Я могу быть твоим другом".