***
Вернувшись, застаю маму в хорошем расположении духа. Она сидит на кухне, потягивая какой-то напиток из кружки, от которого идёт пар. Тоффи быстро спускается по лестнице, и я хочу последовать за ним, но мама подзывает к себе. Я встаю у барной стойки, не желая садиться и тем самым давать повод для долгого разговора. Женщина делает ещё глоток из кружки и обращается ко мне: — Я вижу вы с Кристофером поладили, — говорит она, ссылаясь на то, что мы вместе пришли домой и всю неделю он подвозил меня до школы. В ответ неоднозначно пожимаю плечами, не понимая к чему она клонит. — Я понимаю, что все как-то спонтанно и неожиданно, но решить нужно сейчас. Мы с Томасом планируем совместный отпуск на неделю, когда у вас с Кристофером будут осенние каникулы. Мы хотим отдохнуть в Италии. Я давно не была на море, да и Томас не против жарких стран. Так вот, я хочу, чтобы ты поехала с нами. Эта поездка поможет нам сблизиться, плюс все мы сможем расслабиться и провести время вместе. Смотрю на маму, сканируя её взглядом. Что за внезапные вспышки материнского чувства. То есть практически семнадцать лет ей не нужно было со мной сближаться, а теперь резко захотелось? — Знаешь… — начинаю я, желая высказаться насчёт этих совместных поездок и явно отрепетированной речи про единение семьи, но в голове тут же вспыхиваю слова Шистада о том, что проще согласиться и не возникать, тогда и проблем меньше будет. — Ладно, — сдаюсь я. В любом случае, до осенних каникул ещё три месяца, они успеют тридцать раз передумать и всё отменить. — Ладно, — повторяю я, чтобы у себя в голове осознать данный факт. Мать смотрит в ответ немного удивлённо, видимо ждала скандала, но больше никаких эмоций не проявляет и возвращается к своему напитку. Считаю, что разговор окончен, и теперь наконец могу удалиться в свою комнату и наконец расслабиться после тяжёлого дня. Спустившись, обнаруживаю, что Тоффи уже лежит на своём месте и мирно посапывает, отчего откровенно завидую собаке. Наверное, хорошо, когда единственной твоей заботой является желание погулять, а всё остальное делают за тебя. Стягиваю с себя толстовку, оставшись в футболке, и достаю из шкафа пижамные штаны и майку. Расправляю кровать, попутно думая о том, что неплохо было позвонить отцу или хотя бы написать. При мыслях о телефоне вновь вспоминаю о незнакомом номере, но считаю, что сейчас уже слишком поздно для ответных звонков, да и я не расположена для беседы непонятно с кем. Выхожу из комнаты, направляясь в ванную, и надеюсь, что ещё никто не успел проскользнуть раньше меня. К счастью, комната оказывается свободна, и я быстрее защелкиваю дверь, чтобы никто случайно не зашел. Одежду бросаю в стирку и включаю воду, настраивая чуть более горячий поток, чем обычно, в надежде, что это поможет расслабить напряжённые мышцы. Неплохо было бы включить какую-нибудь музыку для полного релакса, но телефон остался в комнате. Может я смогу проскользнуть и остаться незамеченной? Не выключая воду, оборачиваюсь в полотенце и открываю дверь, оглядываюсь по сторонам, чтобы никто меня не заметил. Дверь в комнату Шистада закрыта, а мама уже поднялась наверх, значит я смогу сбегать в комнату, взять телефон и при этом не попасть никому на глаза. В коридоре стараюсь двигаться как можно тише и молнией мчусь в комнату. Схватив телефон, возвращаюсь ванную, тут же скидываю полотенце и залезаю под душ. Высунув руку, отыскиваю в плейлисте какую-нибудь тихую песню для расслабления. Улыбаюсь от того, что моя вылазка удалась. Всё это кажется забавным, и оттого смеюсь. Со стороны это может показаться странным, но меня ведь никто не видит. Включаю одну из любимых песен: Ali Gatie – It’s You — и полностью встаю под горячие струи воды, которые обжигают кожу спины и действительно помогают снять напряжение с мышц. Впервые за несколько дней чувствую, что отдыхаю. Головная боль, которая, кажется, стала хронической, отступает, уступая место приятным мыслям. Душ тихо стучит об пол ванной, попадая в ритм песни, и я, умиротворённая, тихонько напеваю себе под нос. Спустя минут пятнадцать оборачиваюсь в махровое полотенце бежевого цвета, чувствуя себя свежей и отдохнувшей. На телефоне играет Mystery of Love Суфьяна Стивенса. Я подпеваю ему, наслаждаясь мгновением. Чищу зубы, расчёсываю волосы и собираю их в пучок, попутно раздумывая о том, чем занять вечер: после душа спать совершенно не хочется, несмотря на недавнюю усталость. Выключаю мелодию и выхожу в коридор, тут же уставившись на улыбающееся лицо Шистада: — Какие ангельские звуки, — скривив губы в нахальной ухмылке, говорит он, отчего я с некоторой злобой смотрю на него. — Ты что, подслушивал? — раздражённо смотрю на парня, слегка смутившись такими обстоятельствами. — Извращенец. — Не мог пройти мимо, — пожимает плечами он. Разглядываю брюнета испытывающим взглядом и замечаю, что Шистад одет совсем не по-домашнему: капюшон чёрной толстовки наброшен на волосы, одна рука в кармане джинсов, а вторая держит телефон и пачку сигарет. Интересно, куда это он собрался в одиннадцать часов вечера? Ничего не говорю, передёрнув плечами, и разворачиваюсь, удаляясь в свою комнату. — Классная песня, — хмыкает мне в спину Крис, но я лишь закатываю глаза и спускаюсь к себе.***
Решаю немного почитать перед тем, как лечь спать, но первоначально пишу отцу сообщение, интересуясь, как у него дела. Ответа не приходит следующие пять минут, поэтому откладываю телефон, мысленно делая пометку о том, что завтра нужно узнать, от кого был звонок с неизвестного номера. Для чтения выбираю заброшенную пару месяцев назад Вирджинию Вульф. Все очень хвалили «На маяк», и я решила ознакомиться, но меня, честно говоря, роман не особо впечатлил. С собой у меня практически нет книг: они остались где-то в коробках среди наших с отцом вещей в доме в Бергене. Мы жили в Бергене несколько лет назад и периодически возвращаемся туда, чтобы провести каникулы или если работа отца позволяет. За домом никто не следит, поэтому он находится не в самом приличном состоянии, но позволить себе смотрящего не можем, а продавать слишком жалко: в доме столько воспоминаний. Многие наши вещи хранятся там, так как всё увезти в коробках нельзя, а этот дом — единственная собственность, которой располагает отец. Обычно при переезде мы просто снимаем квартиру либо живём у знакомых или родственников: нецелесообразно покупать каждый раз имущество, да и такими деньгами папа, к сожалению, не владеет. В любом случае, наша жизнь меня вполне устраивала, но всему хорошему рано или поздно приходит конец, правда? «На маяк» — последняя купленная мной книга, поэтому я и привезла её с собой к матери. Нахожу нужную страницу и пытаюсь углубиться в чтение, примерно припоминая сюжет. Минут двадцать сканирую страницы, не особенно вдумываюсь в смысл написанного, и понимаю, что такое времяпрепровождение мне совершенно не нравится. Роман хороший, просто я предпочитаю другое. Может я ещё не доросла до таких произведений? Оставлю до лучших времен. Спать всё ещё не хочется, поэтому беру со стола ноутбук и решаю посмотреть фильм. Пока система загружается, думаю о том, что включить и останавливаю выбор на одном из моих любимых фильмов. «Call Me by Your Name» я смотрела раза три-четыре, но всё равно хочу ещё. Это одна из тех картин, которые притягивают своей атмосферой и красивыми кадрами. Кроме того, мне действительно нравится сюжет. Через 40 минут фильма чувствую, как живот начинает урчать: последствия того, что я не поужинала. Ставлю кино на паузу и смотрю время на телефоне: уже практически час ночи. Завтра я собиралась встать пораньше, но теперь хочу досмотреть фильм, поэтому неплохо было бы перекусить. Поднимаюсь с кровати и следую наверх, чтобы перехватить что-нибудь лёгкое на кухне — какой-нибудь фрукт или йогурт. Двигаюсь вполне свободно: на втором этаже практически не слышно того, что происходит внизу, а погром я устраивать не собираюсь. Шистад ушёл, и я вполне могу спокойно заниматься своими делами. Из холодильника достаю банан, снимаю кожуру с кончика и прикусываю, ощутив на языке холодную мягкость фрукта, зубы на пару секунд немеют от резкого перепада температуры. Наливаю в стакан воды, чтобы не ходить туда-сюда несколько раз, и по лестнице спускаюсь в комнату. Сажусь на кровать, накрываю ноги мягким коричневым пледом и вновь включаю фильм. Спустя минут пять улавливаю какой-то шум и останавливаю кино, прислушиваясь к звукам наверху, но, похоже, мне просто показалось. Кожуру от банана кидаю на стол, решив, что завтра уберу - всё равно собиралась разобраться с небольшим беспорядком в комнате, который образовался в течение недели. Кладу ноутбук на бёдра и приспускаюсь на кровати, с лёгкой улыбкой наблюдая за разворачивающимися на экране действиями. — Что смотришь? Я резко вздрагиваю, испугавшись. Щёлкаю по клавиатуре и вскакиваю, уставившись на Шистада, удобно расположившегося в проходе моей комнату. Плечом он упирается в стену и с лёгкой усмешкой смотрит на меня. — Что ты здесь делаешь? — всё ещё растерянная от такой неожиданности, спрашиваю я, занимая сидячее положение на кровати. — Решил узнать, чем ты тут занимаешься, — слегка пожимает плечами он и продолжает улыбаться, блуждая взглядом по комнате. — Ну, так что смотришь? Недовольно хмурюсь в ответ, прикидывая, каким способом выгнать этого придурка. Он уже совсем обалдел, раз решил, что может заявляться в мою комнату среди ночи. — Уйди отсюда, — прямо говорю я, нахмурив брови. В ответ на мои слова Шистад наоборот проходит внутрь и усаживается на стул, стоящий у рабочего стола — всего в метре от меня. — Ты совсем обнаглел? — вкрадчиво интересуюсь я, раздражённо рассматривая его лицо. — Похоже, никто не научил тебя манерам, Е-ева, — манерно растягивая букву е, заявляет Крис, полностью проигнорировав мой вопрос. И тут я понимаю — он пьян. — Как ты приехал домой, если так напился? — хмыкаю я, скрещивая руки на груди. — Волнуешься? — задает он совершенно нелепый вопрос, на что я вскидываю брови. — Меня подвезли. Брюнет придвигается на стуле к кровати и заглядывает в мой ноутбук. — Тебе нравятся такие парни? — зачем-то спрашивает Шистад, указывая на Тимоти Шаламе, который в данный момент красуется на экране. — Чего? — непонимающе смотрю я, слегка растерявшись от наглости парня. — Свали, — грубо говорю я, пытаясь хоть как-то его спровадить. — Подвинься, — спихнув меня в сторону, бурчит Шистад, пытаясь залезть на кровать. — Ты из ума выжил? — восклицаю, уставившись на него. От парня несет алкоголем-водкой или виски, не знаю, но явно чем-то крепким. — Я сказала: свали! — Потише, — приложив палец к губам, смеётся он. Я и сама понимаю, что если сейчас подниму шум, то будет только хуже, поэтому уже тише сквозь зубы шиплю ему: — Уйди из моей комнаты! — Боже, ты такая нервная. Я просто хочу посмотреть с тобой фильм, — весело говорит Шистад. — Нет, — упрямо твержу я, не понимая, что же мне нужно сделать, чтобы он отстал от меня. — Я всё равно не уйду, — нахально заявляет он, на что я скептически вскидываю брови. Крис довольно кивает в подтверждение своих слов и закидывает ноги на край моей кровати, откинувшись на спинку стула. — Можем смотреть друг на друга хоть до посинения: я всё равно останусь здесь, пока мы не посмотрим фильм, — беззаботно говорит парень. И мне приходится сдаться. Выгнать насильно я его не могу: он явно сильнее меня. Поднять крик тоже не вариант — только мать разозлю. — Ладно, — раздражённо передёргиваю плечами я, — только сиди там, где сидишь, и убери ноги, — критически говорю. — Нет, мне неудобно, — возражает он. Спустя ещё нескольких минут препирательств, Шистад соглашается сидеть на стуле, и я наконец запускаю фильм. Смотрит он на удивление тихо и внимательно, хотя и не знает начала. Через минут двадцать я наконец расслабляюсь и забываю о парне, притихшем рядом. Меня начинает клонить в сон, веки слипаются, дыхание становится более глубоким. Сквозь пелену дремоты слышу слегка удивленный голос парня: — Они что, геи? Но ответить я не могу, так как сознание покидает меня и я засыпаю.***
Проснувшись утром, я оглядываю комнату одним глазом, пытаясь обнаружить следы ночного пребывания Криса, но его нет, ноутбук лежит на столе, а стул стоит на привычной месте. Сначала мне кажется, что мне всё это приснилось, но отбрасываю эти мысли из головы. Одним движением откидываю одеяло и усаживаюсь на кровати, слегка разминая затёкшую от неудобной позы шеи. Пытаюсь разбудить организм и попутно думаю, который сейчас час. Надеюсь, что достаточно ранний, иначе все мои планы на эти выходные будут испорчены. С радостью обнаруживаю, что время только близится к десяти, и считаю, что это довольно неплохо, учитывая, что уснула я поздно. Первоначально решаю выпить «Апельсинового рая» и перекусить, затем убраться в комнате и под вечер сесть за уроки и нагнать упущенное. Сооружаю на голове простой пучок и накидываю халат, чтобы не ставить себя и окружающих в неудобное положение, если встречу кого-то на кухне. Но, на удивление, в доме стоит размеренная тишина, а это значит, что у меня есть драгоценное время наедине с собой. Иду в ванную, где чищу зубы и умываю лицо: на левой щеке остался примятый след от подушки, поэтому растираю кожу, пытаясь избавиться от узоров. На кухне ставлю чайник и решаю поджарить тост. Я не люблю особенно сытные завтраки, от них начинаю чувствовать тяжесть и лень. Кухня наполняется ароматом апельсина, и я с удовольствием вдыхаю запах, который теперь, кажется, стал моим любимым. После кофе, разумеется. Перекусить решаю за барной стойкой, чтобы не крошить в комнате. Пока пью горячий чай, размышляю о том, что нужно бы выгулять Тоффи. Странно, что он не скулит с семи утра. Тост приятно хрустит между зубов, и я вспоминаю, как мы с отцом в детстве устраивали конкурс на самый громкий хруст. Мы безбожно чавкали и плевались крошками хлеба, я смеялась до коликов и сводящих скул. Было так весело иногда вести себя неподобающе и неприлично, хотя на людях мы с отцом всегда делали серьёзные лица. Но, сказать честно, это тоже была игра. Каждый раз, когда мы ходили на какие-то мероприятия, перед тем, как выйти из дома, папа присаживался на корточки и говорил: — Кто первый засмеётся, тот моет Тоффи! Воспоминания о детстве будят в сердце чувство грустной ностальгии: то время ушло, и ничего не вернуть назад. Наверное, каждый человек хоть раз в жизни задумывался о том, что есть такие моменты, возвращаясь к которым, ты остро чувствуешь, что как раньше уже никогда не быть. Есть какая-то магия в том, что время уходит, а вместе с собой забирает и кусочки счастья и несчастья. После короткого завтрака я спускаюсь в комнату и обнаруживаю, что Тоффи нет на привычном месте. Слегка хмурюсь и отправляюсь исследовать дом в поисках собаки. Обычно Тоффи сидит на своём месте и, подобно мне, старается не пересекаться с другими членами дома. Исключением является Шистад, к которому пёс испытывает странную привязанность, что не слишком радует меня. В любом случае, необычно то, что Тоффи решил прогуляться по дому. Возможно, он захотел в туалет, поэтому лучше мне его найти, пока кто-то другой не нашёл последствия его нужды. Обхожу весь первый этаж и зову собаку, но никаких признаков животного не обнаруживаю. Навряд ли, Тоффи забрался на второй этаж, но всё равно поднимаюсь проверить. Но и наверху не обнаруживаю любимца. Начинаю слегка паниковать из-за того, что не могу найти собаку, и быстрым шагом спускаюсь вниз, повышая голос, зову питомца. Решаю заглянуть в комнату к Шистаду. Открыв дверь, обнаруживаю, что в помещении никого нет, но всё равно задерживаюсь в проёме, разглядывая его «покои». В комнате относительный порядок: на столе практически чисто, разбросаны только пара ручек, дверца шкафа открыта, и оттуда выглядывают наспех запиханные вещи, кровать небрежно заправлена. В принципе вид приличный, но не слишком отличающийся чистотой. Закрываю дверь, возвращаясь к мыслям о пропавшей собаке, и пугаюсь, когда пёс подлетает ко мне, закинув передние лапы на мои голые ноги. С облегчением выдыхаю и наклоняюсь, чтобы погладить щенка. — Что рассматривала? — насмешливый голос откуда-то сбоку заставляет меня вздрогнуть от неожиданности. Поднимаю глаза на парня, который рассеянно крутит поводок. — Ничего, — слегка запнувшись, отвечаю я, чувствуя неловкость из-за того положения, в котором оказалась. — Понятно, — отвечает парень, и я чувствую в его голосе скрытый смысл, но не забиваю себе голову его дурацкими намёками. — Он скулил у моей двери, — даёт пояснение Крис на мой немой вопрос. — Ясно, спасибо, — резко выпаливаю я, собираясь поскорее уйти. Выхватываю поводок из рук брюнета и зову Тоффи за собой, оставляя парня одного в коридоре. — В следующий раз, когда решишь подглядывать за мной в комнате, убедись, что я там, малышка, — усмехнувшись, весело заявляет Шистад мне в спину, отчего передёргиваю плечами и решаю оставить реплику без комментариев, хотя чувствую, как мои щеки слегка краснеют. Ну и зачем я рассматривала его вещи?***
Выходные проходят в относительном спокойствие: я делаю домашнюю работу, полностью погрузившись в учебу, и в субботний вечер поднимаюсь на семейный ужин. Мы едим мясо по-французски, которое приготовила мама, и салат. Мать с Томасом обсуждают планы на осенние каникулы, до которых ещё куча времени, а я вяло ковыряюсь в своей тарелке. Криса нет, Томас сказал, у него какие-то дела, но меня не слишком волнуют заботы Шистада. Закончив с ужином, мама просит меня помыть посуду. Я без лишних возмущений принимаюсь за дело и через десять минут могу позволить себе выпить кружку «Апельсинового рая» перед тем как выйти на прогулку с Тоффи. Настроение у меня приподнятое, отчасти из-за того, что Крис не маячит перед глазами и не отпускает свои дурацкие шутки. На улице прохладно, и я жалею, что не надела куртку, но возвращаться не хочется. Собака нетерпеливо тянет поводок, намекая на то, что ему хочется быстрее уже справить нужду. Я не сопротивляюсь и иду за ним, попутно доставая телефон из кармана джинсов. Пишу сообщение отцу, хотя и вижу, что он ещё не ответил на предыдущее. Этот факт меня расстраивает, но не желаю портить настроение грустными мыслями. Я слишком часто пребываю в ужасном расположении духа. Включаю музыку, чтобы разбавить вечернюю тишину, и неспеша прогуливаюсь. Изредка встречая проезжающие машины, которые освещают дорогу мягкими оранжевыми огнями. Отхожу от дома немного, чем обычно, и решаю вернуться, боясь заблудиться.***
В воскресенье я просыпаюсь после десяти, и когда иду в душ, ванная оказывается занята. Пока жду свою очередь, присаживаюсь на стул у барной стойки и скучающим взглядом рассматриваю гостиную. Через минут семь из ванной выходит Шистад: на бёдрах низко повязано полотенце, а мелкие капли с мокрых волос текут по обнажённому торсу. Не будь это Крис, можно было бы сказать, что вид довольно впечатляющий. Но я лишь закатываю глаза и спрыгиваю со стула, стремясь побыстрее покончить с утренними процедурами. Крис кричит «доброе утро» в закрытую дверь, и я буквально чувствую, как он ухмыляется. Умывшись и почистив зубы, я ставлю чайник на кухне, а сама спускаюсь в комнату, чтобы одеться и привести волосы в порядок. Делаю простой хвост и надеваю лёгкую футболку и легинсы — стандартная домашняя одежда. Наверху готовлю чай, наслаждаясь приятным ароматом апельсина. — Сделай мне кофе, пожалуйста, — просит входящий на кухню Крис. Я пару секунд раздумываю и, не желая вступать в новый конфликт, просто пожимаю плечами, принимаясь за приготовление завтрака. — Ух, ты, не думал, что это будет так просто, — усмехается Шистад и присаживается за барную стойку. Уперев подбородок в ладони, он наблюдает за моими действиями, на что оборачиваюсь, вскинув брови. — Я просто в шоке от твоей утренней щедрости, — с ноткой сарказма заявляет он, на что вновь закатываю глаза. — Только не привыкай, это разовая акция, — парирую я. Настроение и вправду немного приподнятое. — Ладно-ладно, злюка, — ретируется Крис. Завтрак проходит спокойно. Мы в основном молчим, но я не чувствую неловкости, это простая удобная тишина. Когда уже допиваю остывший чай, на кухне появляется мама. Она всё ещё в пижаме, сверху накинут лёгкий халат, видимо женщина только проснулась. Следом материализуется Томас. Оба здороваются с нами и, пребывая в каком-то эйфорическом расположении духа, перемещаются по кухне в процессе приготовления еды. Томас целует маму в щёку, и мне становится неловко и противно. Смотрю на Шистада, оценивая его реакцию: он слегка поджимает губы, но потом его лицо вновь приобретает спокойное выражение. Парень ловит мой взгляд и подмигивает. Закатываю глаза, понимаясь со своего места, и оставляю счастливое семейство наедине. Чувствую себя лишней в этой новоиспеченной идиллии, поэтому спешу к себе. Все это так неловко и неприятно: разве не должна мама больше внимания уделять мне? Да, звучит эгоистично, но я её дочь, с которой она, к слову, итак имеет натянутые отношения. Но Элизу, видимо, не заботит это. Она вполне счастлива и без меня. Это обидно, но винить её не могу — я тоже счастлива без неё. Вечером я разговариваю с Эмили по телефону и договариваюсь с ней о том, что мы вместе пойдем в школу в понедельник. Надеюсь, акция «Подвезу до школы» от Шистада истекла, и теперь я вольная птица. Мы ещё немного болтаем о всяком: я рассказываю ей о странах, в который побывала, а Эмили в свою очередь делиться информацией о самых классных местах в Осло. Мы соглашаемся в том, что нужно как-нибудь посетить книжный магазин в центре. Позже я выхожу на короткую прогулку с Тоффи и наслаждаюсь прохладным ветром. После душа и лёгкого перекуса перед сном я засыпаю со светлом головой и хорошими мыслями