И никому ни слова...

Олег тушит сигарету и снова закуривает. Из коридора доносится голос Александра - видимо, тот вызывает такси. Навальный задумчиво ерошит тёмно-русые волосы. "Пословица про "Поспешишь..." сейчас особенно актуальна. Только тут скорее: "Поспешишь - людей огорчишь". Ведь действительно: человек ещё советских взглядов, может быть. Тогда с женщинами-то долго встречались. Хотя не все и не всегда... Но возможно, Александр из тех, кому требуется больше времени... Или ему совершенно не нравятся мужчины. Кстати да, Олежа, не каждый мужчина рад вниманию другого мужчины. Как ты об этом забыл?!" Олег хмыкает собственным мыслям и наливает колу в стакан. "Сейчас, наверное, уже ничего не надо делать. "День влюблённых" впустую прошёл... Завтра погуляю по Казани и домой. Для Вико только куплю что-нибудь татарское... Тапки с закрученными носами, например. А через пару недель пойду на "Дядю Ваню". С букетом. И буду требовать аудиенции". Навальный выпускает изо рта струйку серебристого дыма. "Встану на колено и... А если снова откажет... буду серенады исполнять. Хотя так я скорее отобью всякое желание с собой общаться... Кстати, а Алехандро Георгиевич уже покинул гнездо разврата и порока?" Потушив сигарету и выпив газировки, Олег выходит из кухни. Пальто и ботинки Филиппенко так и покоятся на своих местах. А сам Филиппенко в комнате стоит перед распахнувшим дверцы шкафом. - Олежа, а где полотенца? - всё с таким же разочарованным видом спрашивает Александр. - Полотенца? В ванной для рук висит... - Да нет же! Мне нужно большое... - Филиппенко серьёзно смотрит на искренне недоумевающего Навального. И вдруг начинает хохотать. - Олежа, я хочу быть чистым в нашу первую "брачную" ночь! Олег вопросительно смотрит на сияющего от радости Александра. - Как вам мой перфоманс, Олежа? "Разочарование советского старика от аморального предложения юнца". Годы учёбы в "Щуке" даром не прошли! Купились же, Олежа, да? Расстроились же, что не любят вас?! - Александр Георгиевич, присуждаю вам "Оскар", - Навальный аплодирует. - Или что там в театре дают? В номинации "Чувак, который убил мои нервные клетки". -  Простите, Олежа, импровизация пошла - не смог удержаться, - смущённо улыбается Филиппенко. Навальный молча подходит к нему вплотную и, агрессивно целуя, прижимает к ближайшей стене. Александр не сопротивляется, лишь обнимая новоиспечённого любовника за плечи.  Уже принявший отказ и смирившийся с ним (хотя и не теряя до конца надежды) Олег не может поверить в происходящее. Даже касаясь губами губ Александра. Даже чувствуя, как его ладони проникают под свитер. - М-м-м, щекотно же! - Навальный смеясь, отстраняется от Филиппенко. - Это я умышленно, - поясняет тот. - Олежа, мне от вас нужны: полотенце, постеленная кровать и будильник на полседьмого. Опоздать на рейс нельзя ни в коем случае... - Понял. Поставлю три будильника, - Олег просматривает полки и находит под грудой постельного белья заветное полотенце. - И постелю. Мне вот от вас нужны только вы, Александр Георгиевич. - Я быстро, - Филиппенко скрывается в ванной.  Олег ставит будильники и раскладывает диван.  "Тоже бы душ принять... Хотя ванная такая маленькая. Надо будет в следующий раз что-то поприличней снять: чтобы вдвоём можно было..." Дезодорант и мятная конфета спасают положение. Олег включает ночник, выключает люстру и быстро раздевается. Купленная утром пачка презервативов отправляется на тумбочку, а сам Олег - под тёплое одеяло в аляповатых цветов пододеяльнике. Снова охватывает волнение, теперь уже смешиваясь с предвкушением. Навальный лежит на спине, закрыв глаза. Он слышит, как вернувшийся из ванной Александр, устраивается рядом. Олег сбрасывает одеяло куда-то на пол и прижимается к Филиппенко. Легко прихватывает пальцами за подбородок. Целует, весь отдаваясь ощущениям. А потом ложится сверху, забирая инициативу. Все разговоры, стихи и проза остались где-то за стенами плохо обставленной комнаты. А в комнате остались двое жаждущих друг друга мужчин. И уже решительно плевать, кто кому в какие родственники годится.  Олег покрывает поцелуями не слишком изящное, но от этого не менее влекущее его тело Александра. Тот непривычно тих, лишь шепчет иногда комплименты, поглаживая плечи любовника. - Олежа, ты прелесть... - Филиппенко блаженно улыбается. - Жаль, что мы не познакомились раньше... Лет пятнадцать назад... - И вас бы посадили за растление малолетнего школяра... - нежности прекрасны, но Навальному не терпится "перейти к делу". - Мда, кажется, ещё вчера ты глядел сказку про Кощея Бессмертного, - Александр смотрит на приподнявшегося Олега снизу вверх и медленно проводит ладонью по его вставшему члену. - И вот ты уже с ним спишь... Навальный хочет ответить что-то остроумное, но умелые ласки отключают все мысли. Александр осторожно теребит подушечками пальцев головку, с выступившими на ней каплями смазки.  - Этого ты от меня хотел, да? - пальцы Филиппенко скользят по влажной розовой поверхности. - Скучая от разговоров про подтексты... - Ложитесь на бок, - только и может произнести в ответ распалённый Олег. - Как скажешь... Разобравшись с презервативом (руки дрожат от нетерпения, как у неопытного подростка), Навальный обнимает Филиппенко сзади. Сначала растягивает его смоченными слюной пальцами. Затем плавно входит, придерживая за бёдра. -  Не спеши только... - просит Александр. - Медле-е-енно, Олежа... - Медле-е-енно, - передразнивает Навальный, которому вообще-то не до разговоров. - Окей... Дух захватывает и от физического удовольствия, и осознания: он добился того, чего хотел. И того, кого хотел. А главное, добился взаимности. Движения неспешны: нужно привыкнуть друг к другу. Олег не видит лица любовника, ориентируясь по стонам и вздохам. То почти вынимая член, то полностью вводя. Снова и снова проникая. Сходя с ума от этих ощущений.  И кажется, что никогда не было так хорошо. Обоих мужчин охватывает эйфория. Это их первый раз. Именно их вместе. Предыдущие романы, романы будущие - всё не имеет значения. Впервые чувствовать друг друга так близко, выражая себя не только словами и взглядами... Становится жарко, кожа начинает липнуть к коже. Александр зажимает себе рот рукой, подавляя стоны. Навальный чуть прикусывает мочку его уха, шепча какие-то заверения в любви. Удовольствие  нарастает, становясь  невыносимым. Олег утыкается лбом в спину любовника, практически скуля от восторга. Взмокший, потерявший обычное самообладание, но безмерно счастливый, он ощущает всем телом, как пронзает наслаждение.   - Да! Ох, это... Да-а-а! - Навальный на мгновение замирает, теряя связь с реальностью. Потом целует Филиппенко между лопаток. И аккуратно отстраняется. Затем Олег тянет Александра за плечо и, когда тот ложится на спину, принимается ласкать его рукой. Быстро водит по стволу то сжимая ладонь, то ослабляя. Александр зажмуривается, - Ещё немножечко, Олежа... - раскрасневшиеся губы Навального впиваются в губы Филиппенко жёстким поцелуем. Олег чувствует, как по его ладони стекает чужая сперма. Прерывает поцелуй. Александр благодарно улыбается, пытаясь отдышаться. Приведя в порядок себя и постель, мужчины укладываются спать. - Забавно, - Александр задумчиво смотрит куда-то в потолок. - В конце восьмидесятых я играл в фильме "Убегающий август" героя-любовника. Нетипичное амплуа, да. Там была трагическая история любви: я такой весь убегающий... август (Филиппенко гладит свою лысину) и она такая молоденькая, свежайшая... И вот прошло двадцать лет и нечто подобное происходит в реальности! Только я уже далеко не август... - Ну и я не свежайшая девушка, - Олег затягивается. - Александр Георгиевич, а вы когда поняли, что я вам симпатичен? - В первый день знакомства, - Александр ласково гладит ладонь Навального. - Мы с тобой когда разговаривали в кафе, я уже был очарован. А потом эта песенка... - Дурацкая песенка, - хмыкает Навальный. - Да! - кивает Филиппенко. - Но она внесла тему секса в наши взаимоотношения И я почувствовал что-то... типа влечения. Что нам не только говорить друг с другом приятно будет... - Удивительно, - Олег сцепляет пальцы с пальцами Александра. - Потому что на тот момент я испытывал к вам лишь уважение, без каких-либо эротических мотивов. - Ну, Олежа, - ухмыляется Александр. - Работая в "Почте России", думаю, учатся чувствовать партнёров-собеседников чуть меньше, чем играя в театре. - Возможно, хотя, в целом, взаимодействия с людьми не меньше. - Вне всякого сомнения! Но у вас всё же деловое общение... - ...Александр Георгиевич, можно вас попросить не рассказывать никому, что мы встречались? - Олег хмурит тёмные брови. - Здесь не встречались? В Казани? - переспрашивает Филиппенко. - Вообще не встречались. Не знакомы мы с вами... - Тебе так не понравилось со мной? - искренне смеётся Александр.  Навальный осторожно тушит сигарету и ложится на бок, лицом к Александру.  - Александр Георгиевич, в продолжение нашего разговора о поддержке моего брата, - Олег кусает губы, подбирая слова. - Скажем так, на него уже пытаются оказать влияние его противники. И эти попытки будут лишь учащаться, поскольку Алексей отступаться... не намерен. Возможно, будут давить и на членов семьи. Я готов к этому, насколько возможно. Но я не хочу, чтобы ваша жизнь ухудшилась из-за наших отношений... - Олежа, ты думаешь... всё так плохо? - тихо спрашивает Филиппенко. - Ну, как сказать? Не так страшно, если о нашей с вами связи узнают спецслужбы, - вздыхает Олег. - А вот если моя дорогая Вико узнает, что я переспал с Забалуевым из "Бедной Насти" - тогда всё будет действительно плохо. Мужчины улыбаются друг другу и снова целуются.