Гамартия

Малфой так много не смеялся очень давно. Видеть, как хрупкая Мадлен отчитывает всегда непробиваемого аврора за его вспыльчивость и импульсивность, было просто уморительно. Поттер сидел, точно пристыженный щенок, смиренно глотая наивкуснейший, как выяснилось, суп. — А ещё он кидается конфундусами в мои годовые отчёты! — Ты кидаешься в меня маркерами, я же молчу, — понуро тянет Поттер, примерно зачерпывая суп ложкой и глядя исключительно в тарелку. — Мерлин, Гарри, ты превращаешься в настоящего затворника! — негодовала миссис Макмиллан, попивая дымящийся напиток из баснословно огромной кружки, по аромату напоминающий ежевичный глинтвейн. — Если раньше я списывала всё на романтический флёр аврорского быта, то теперь это переходит некоторые рамки разумного. Нельзя доводить себя до изнеможения каждую чёртову вылазку. Ты превращаешься в Кингсли. — Мерлин, упаси… — шёпотом проблеял аврор, ни на секунду не отрываясь от супа. Малфой даже сделал себе мысленную пометку. — Ты днюешь и ночуешь в своём кабинете. Зарылся в бумажки по самую макушку и думаешь, что спасёшься от бренности повседневной жизни. О, брось, не нужно так на меня смотреть. Ты знаешь, о чём я говорю. Твой мир не замыкается на министерстве. Уж прости, но магическая Британия не канет в лету без твоего скромного присутствия. Ты сам надрессировал Джекса, как охотничью борзую. Быстрее небо обрушится, чем он позволит себе сделать что-то вне рамок устава. Гарри, он сам от руки пишет протоколы задержания! Только вдумайся… Мадлен продолжала свою бурю негодования, но Малфой давно отвлёкся на Поттера. Невозмутимый, однозначно пропускающий мимо ушей речь помощника, тот мирно расположился в кресле. Он не впервой выслушивал нечто подобное — именно к такому заключению пришёл Драко, наблюдая за мужчиной. Его меланхоличный взгляд и скучающие жесты говорили сами за себя. Было похоже, что аврор просто смирился со всем происходящим вокруг: и со своей работой, и с увещеваниями людей. — … и я не упоминаю о том количестве часов, которые мы вынуждены всем отделом впахивать сверхурочно! — девушка не останавливалась, но вдруг её взгляд зацепился за что-то позади лорда, и она будто бы насторожилась. — Хэй, Главный аврор, позади угроза. На одиннадцать часов. Драко автоматически глянул в сторону прохода. Он вот-вот готов был потянуться за палочкой, но вовремя заметил темноволосую малютку, скромно жмущуюся в дверном проёме. Её чёрные как смоль глаза и волосы слишком очевидно говорили о родстве с Мадлен, Малфой смог только умилённо улыбнуться девчушке, которая не спускала пристальный взгляд с замершего Поттера. Последний сидел не шевелясь, но губы сдерживали улыбку, а жилы напряглись, готовые распахнуть объятия для ребёнка. Внезапно девочка коварно заулыбалась и бросилась в сторону аврора, буквально падая на его широкую сильную спину. Натренированные руки подхватили такую крошечную по сравнению с ним Люсиль, совершенно магически перемещая её на колени. — Кто это здесь? — лукаво произнёс Гарри, щекотя своей щетиной нежные щёки ребёнка. Малютка разразилась заливистым игривым смехом, безрезультатно пытаясь уйти от прикосновений, хватаясь кукольными белыми ручками за тёмную рубашку в стремлении зарыться с головой в чужую грудь. — Гарри Поттер! — почти чётко пропела кроха и удобнее устроилась на коленях мужчины, восседая на них точно на троне. — О-о, это надолго, — шепнул Эрни на ухо жене, и спрятал ухмылку в её сапфирово-чёрных локонах. — Что это за бесстрашный тигрёнок? — продолжал лепетать «матёрый» аврор, поглаживая огрубевшей ладонью тоненькие детские плечи. — Люси! — в победном жесте вскинула кулачки в воздух кроха, восторженная и осчастливленная. — Это сама Люсиль победоносная? — с деланным сомнением спросил Поттер и смешно наморщил лоб и нос. — Да! — снова крикнула она и звонко рассмеялась. — Покажи сказку! — вдруг настойчиво потребовала девочка. — Сказку про Люси! Гарри тепло рассмеялась в тон Люсиль, вытянул вперёд раскрытую пятерню, и на ней вдруг заплясали образ длинноволосой волшебницы с массивным мечом в руках и огромного дракона с раскидистыми мощными крыльями. Вся картинка формировалась из переплетений изумрудно-серого дыма, взявшегося из ниоткуда. Волшебник умело перебирал пальцами, сменяя образы, и сопровождая каждую новую увлекательным рассказом о подвигах и хитроумных трюках победоносной Люсиль. Мадлен давала какие-то наставления по поводу длительности и кровожадности истории, а Малфой только и мог что рассматривать супруга, вновь удивлённый и заинтригованный. Он привык к вспышкам гнева и необоснованным всплескам эмоций мужа, к его подчёркнутой холодности и равнодушию, даже кое-как примирился с недосказанностями, табуированностью неразумного количества тем и к театральным мизансценам на публике. Эта ситуация выбивалась из общего разнородного парада привычных сумбуров. Улыбчивый, спокойный, искренне поглощённый детской забавой лорд поражал своей непосредственностью и нежностью. Драко видел его таким со Скорпиусом, но списывал поведение на такт взрослости и влияние обета о неприкосновенности ребёнка в их перипетиях и странных взаимоотношениях. Мягкие и в чём-то трепетные прикосновения, ареол уверенности вокруг любых действий в сторону малышки, вкрадчивый, почти отеческий шёпот, рассказывающий понятные только им двоим шутки и аллегории, поражали. Он будто по мановению волшебной палочки преобразился, стал кратно степеннее и терпеливее, и что гораздо важней, на несколько мгновений просветлел от неподдельного счастья. Не говоря уже о том, как свободно и раскрепощённо в его руках чувствовала себя Люси. Она беззастенчиво обнимала мощную шею героя, озорно хлопала в ладоши в особенно интригующие моменты рассказа и опасливо прикладывала ладошку на заросшее лицо, тронутое лёгкими морщинками, когда события приобретали трагичный оборот. — Я думала, что ваша свадьба вразумит его, — обратилась Мадлен к Драко, и он неохотно оторвался от изучения Поттера. — Неужели тебя не беспокоит, что он столько пропадает на работе? Ещё супа? — Нет, благодарю. Было невероятно вкусно, — Драко немного подобрался и откашлялся, обращая внимание на девушку. — Пот… Гарри предан своему делу. Я понимал, на что шёл, когда мы… эм, решили пожениться. — О, Мерлин, так интересно! — воодушевилась Мади, отставляя кружку на столик и ближе придвигаясь к Драко. — Я не знаю, как вы познакомились! Не понимаю, как этому растяпе удалось так долго скрывать тебя от меня. — Да уж, не представляю, — волшебнику пришлось предпринять усилие, чтобы ненароком истерически не усмехнуться. — Как давно вы решили пожениться? — Это было довольно спонтанное решение, — начал Драко, тщательно подбирая слова. Он глянул на Поттера в поисках подсказки или некоего одобрения, но тот, перехватив неуверенный взгляд, отрицательно замотал головой и чуть нахмурил брови. Связь говорила о беспокойстве и настороженности, что значило только одно — придётся как-то выпутываться из заданных обстоятельств, выдумывая красивую или хотя бы правдоподобную легенду на ходу. — Мы не тесно общались в школе, можно сказать, недолюбливали друг друга. Пресловутая вражда факультетов, и всё вытекающее, — в голове мелькнули одни не из самых приятных воспоминаний, но Малфой постарался отогнать их как можно скорее. — Хотя мы оба искали общества друг друга, несмотря ни на что. Потом война… Тяжёлое время для всех. Мы потеряли контакт, тем более, я довольно скоро покинул Англию. Долгое время мы не общались, но после смерти моей первой супруги, я счёл важным сохранить общение с… близкими нам со Скорпиусом людьми, чтобы окружить сына любовью. Малфой чувствовал, что здорово заврался, однако более благоприятной альтернативы не было. Поттер не пытался встрять, не метал искры негодования в его сторону, а значит, терять было нечего. Стоило воспринимать происходящее как очередной спектакль. Слизеринцам не привыкать строить из себя кого-то, кем на самом деле не являешься. — У нас завязалась переписка. Пару лет это было всего лишь ненавязчивое общение, больше напоминающее диалог коллег по работе. Несколько раз мы пересеклись в Болгарии, но чем больше времени проводили вдвоём, тем сильнее понимали, что нас тянет друг к другу, — Драко помолчал какое-то время, стараясь не сбиваться с выдуманной линии повествования. — Стали чаще видеться, привыкли, прикипели в каком-то смысле. Когда поняли, что не можем поодиночке, встал вопрос об обратном переезде. Сначала я жил у родителей, но репортёры восприняли моё возвращение за акт агрессии. Лорд Поттер-Блэк в своей излюбленной манере настоял на свадьбе, — Малфой практически искренне улыбнулся, довольный выбранным способом извернуться. — Ох, как я тебя понимаю. Упрётся во что-то не хуже тролля, — солидарно мотнула головой Мадлен, кажется, убеждённая и удовлетворённая столь сухим и скудным рассказом. — Донельзя романтично, Поттер, — она с неистовым укором вперилась взглядом в аврора. — Нас устроило, — единственное на что позволил себе отвлечься мужчина и вновь погрузился в волшебные приключения вместе с Люсиль. — Н-да, иногда он меня пугает и умиляет одновременно, — раздражённо протянула девушка, не спуская глаз с аврора. — Но даже мне сложно отрицать, как он обожает детей. Не переживай, — уже спокойней продолжила Мади и обернулась на Драко, — твоему сыну очень повезло с ним. Не знаю, как ты терпишь сие недоразумение, но дети от него в полном восторге. — Да, так и есть, — Малфой смутился лишь слегка, в надежде, что ничего не заметит центральная персона обсуждения. — Могу себе только представить, как он наседает на тебя, — скорбно заключила Мадлен. — В каком смысле? — больше для приличия уточнил Драко, сделал небольшой глоток из бокала и тут же пожалел, едва не закашлявшись. — В смысле беременности. Вряд ли теперь, когда вы женаты, этот изверг будет временить. Я понимаю, что ваше решение о младшем супружестве продиктовано безопасностью будущих детей, так мужская беременность будет протекать более благополучно. Благородно с твоей стороны. Видимо, ты и впрямь его любишь. Не думаю, что я смогла бы. Стоит только смириться с тем, как легко Мадлен удавалось говорить подобные вещи. Но справедливости ради, она вряд ли подозревала, какой эффект возымели её слова. Ненароком она задела ту животрепещущую тему, которую Драко пытался не поднимать в собственных мыслях. Он знал, что рано или поздно настанет день, когда лорд Поттер-Блэк истребует данное перед помолвкой обещание, рано или поздно неизбежно придёт время платить по счетам, и Драко был категорически не готов. Мордер, и в кои-то веки дело было не в Национальной гордости всея Британии. Конечно, как всегда, не обходилось без его исключительной фигуры, но рождение ребёнка явно не самое обыденное и привычное дело в обычных парах, что говорить о двух мужчинах, один из которых еле воспитывал и практически в одиночку поднимал одного отпрыска, а второй… А второй просто Поттер. И это при условии, если закрывать глаза на обстоятельства, при которых эта пара образовалась. — Мы не торопимся. Гарри, — на имени супруга голос предательски осип, — занят в Министерстве. Я сейчас тоже стараюсь вернуться в английское зельеварское сообщество. Для начала стоит встать на ноги, обжиться здесь. Как я и сказал, мы не торопимся. Малфой изо всех сил постарался выдавить улыбку для присутствующих. На лорда он не смотрел и молился, чтобы тот упустил этот диалог, как делал на протяжении всего вечера. — Надеюсь, его трудоголизм — просто инерция или пагубная привычка. — Вздохнула Мади, — такими темпами он рискует не себя одного довести до гречишной горячки. Сообщи мне, если всё станет совсем невыносимо. И я начну кидаться уже не маркерами, а Непростительными. — Обязательно, — любезно отозвался Малфой. — Твоему сыну — Скорпиусу — верно? Ему девять? — спросила Мадлен, то ли намеренно, то ли интуитивно уходя от скользкой темы. — Да, верно. — Ох, я с содроганием сердца жду взросления Люсиль. Ей сейчас только четыре… Общение перетекло в более нейтральное русло. Говорить о повседневной жизни, а уж тем более о своих детях, порой невероятно приятно. Кроме того, у Мади определенно был врождённый дар. Она с завидной лёгкостью задавала весь тон диалога, умела поддержать любую беседу, а если того требовала ситуация, без особых усилий могла болтать и за троих. У неё был весёлый глубокий со множеством переливов голос, пусть и контрастирующий с её живой натурой, и отчего-то успокаивающий. Драко пришло в голову сравнение с голосом учителя начальных классов. А если девушка начинала слишком быстро и увлечённо доказывать свою точку зрения собравшимся, в её речи прорезался странный акцент, служивший её изюминкой. Было здорово проводить вечер в такой компании. Давно Малфой не испытывал подобного. Мадлен и Эрни шутили без стремления задеть или обидеть, охотно отзывались на любые темы для разговоров, и не важно, шла речь о детях, работе, увлечениях или о чём-то совершенно стороннем. От него ничего не ожидали, не требовали соответствовать глупым общественным стандартам. Пока они втроём отвлеклись на обсуждение переквалификации из зельеваров в колдомедиков, Люсиль начала задрёмывать, ручкой продолжая цепляться за ворот рубашки аврора. Поттер с осторожностью перебирал её волосы, поглаживал голову и шею так, словно эта девчушка самое драгоценное существо на всём белом свете. Он внимательно следил за её дыханием, замерев в одной позе, боясь потревожить или спугнуть мгновенье умиротворения. Его взгляд был опущен, отчего было видно, как подрагивают угольные ресницы. Драко глянул на них в момент, когда случайно, играясь, Люсиль расстегнула одну пуговицу, и здесь сон пропал из её глаз. Она деловито приподнялась и стала с усердием рассматривать обнажившуюся шею и грудь мужчины. Кроха очертила что-то пальчиком и с видом знатока сделала вывод: — Шам. — Да, детка, это шрам, — улыбнулся Поттер и вскользь осмотрел своё тело. Малфой чуть было не съязвил на этот счёт. Сложно было назвать это просто шрамом. От ключицы и неизвестно до куда шла огромная, почти в половину торса, неестественно плоская полоса, с рваными краями, вздымающая кожу то здесь, то тут мелкими стяжками. Невозможным казалось предположить, осталось ли хоть что-то от левой грудной мышцы аврора. Такие следы не остаются от рядовых задержаний и драк. Магический ожог третьей степень — не меньше. Если и вовсе не какое-нибудь тёмное витиеватое проклятье. В сочетании со спокойным лицом Поттера отметина выглядела преступно инородной. Драко не удавалось связать образ Золотого мальчика и столь мучительную и вероятно кровавую рану. — Болит? — грустно спросила Люсиль. — Нет, — всё также улыбался волшебник. — Уже давно всё прошло. — Хорошо, — облегчённо кивнула малышка и осторожно приложилась щекой к шраму, окончательно и бесповоротно засыпая. — Кажется, нам пора, — произнёс Гарри, ни на секунду не отрываясь от созерцания спящего ребёнка. — Да брось, оставайтесь. Мы найдём вам место, — быстро перехватила Мадлен и приподнялась из-за стола, чтобы забрать Люси на руки. — Большое спасибо за гостеприимство, но мы пойдём, — Драко тоже поднялся. — Дома остался Скорпиус, мы и так сильно задержались. — Ох, и то верно, — кивнула Мади, — вам спасибо, что зашли. Девушка с дочкой на руках потянулась обнять Малфоя, заставив его смутиться и немного неказисто приобнять их в ответ. Поттер, наоборот, с готовностью сжал обеих в кольце рук, чмокнув Люси в макушку. — Эрни проводит вас. Или ты опять планируешь аппарировать прямо посреди защищённой гостиной? — уже вслед кинула Мадлен. — До завтра, младший помощник Макмиллан, — с ударением на фамилии попрощался аврор. Эрни провёл их к каминной сети, перекинулся с Поттером ещё парой слов, пожал обоим руки и тоже попрощался. Мужчины вышагнули из топки, погружённые в неловкое молчание. Они ещё недостаточно сблизились, чтобы непринуждённые беседы стали нормальными, а перекидываться какими-то идиотскими колкостями после такого вечера не хотелось. Гарри сделал шаг в направлении кухни, но вдруг непозволительно сладко потянулся на полпути. Он занёс длинные жилистые руки над головой и привстал на цыпочки, разминая затёкшие спину и плечи, отчего рубашка выправилась из брюк, слегка оголяя поясницу. Отросшие волосы небрежно сбились, а очки сползли на самый кончик заострившегося от излишней худобы носа. Малфой подумал, что Поттер в какой-то мере красив животной настороженной и тут же наглой грацией. — Я переоденусь и смотаюсь в Аврорат, — успел заикнуться он. — Нет, — дёрнулся вперёд Драко и неосознанно потянулся к мужу, мазнув кончиками пальцев по его предплечью, в попытке остановить, — то есть… Мы можем поговорить? Если Гарри и удивился, то не посчитал нужным демонстрировать свои эмоции. Мужчина коротко кивнул и не рискнул ничего предпринимать, продолжая смотреть на Малфоя. — Я хочу переодеться, — словно оправдываясь сказал тот, — и заглянуть к Скорпиусу. — Хорошо. Я пока приму душ и сварю кофе. Драко поднимался по лестнице и слышал, как аврор направился в ванную. Драккл, и зачем только он остановил Поттера? Поговорить действительно стоило, но принимать решение так опрометчиво было ошибкой. Следовало подобрать слова, обдумать тактику. Вышло совсем не по-слизериновски... Мучая себя мыслями на этот счёт, Драко прошёл в свою комнату, переоделся из опостылевшего официозного костюма в домашний свитер и мягкие брюки, наскоро умылся холодной водой в попытке собраться и заглянул в комнату сына. Скорпиус спал, раскинувшись на кровати, с огроменной книжкой в руках. Мужчина весело хмыкнул, прошёл к кровати, осторожно убрал книжку на тумбу и накрыл сына пушистым одеялом. Несколько минут Драко стоял и просто смотрел на безмятежный сон ребёнка. Радость отцовства остро ощущалась после сегодняшнего вечера. Мужчина подумал, что за несколько часов успел смертельно соскучиться по Скорпу. «Я так тебя люблю, » — заклинанием проговорил волшебник одними губами и напоследок поцеловал сына в лоб, стараясь не разбудить, — «Как я жил без тебя?» Спустившись на кухню Драко застал Поттера за кружкой кофе. Он стоял в белой маггловской футболке и простеньких серых штанах. Волосы ещё были влажными, чёлка лезла в глаза, из-за чего мужчине приходилось часто оправлять её. На лице всё также оставалась щетина, уже больше напоминающая короткую бороду. Только сейчас Малфой приметил, что к шраму на лбу добавился ещё один побелевший росчерк на щеке, разрывающий напополам ровный край растительности на скуле. — Думаешь, где взять расчёску и ножницы? — насмешливо поинтересовался аврор. Драко понял, что достаточно долго молчал и пялился на лицо некогда ненавистного сокурсника. Он постарался не встрепенуться, а спокойно пройти к одному из стульев у высокой столешницы, чтобы как-то прикрыть странное поведение за привычной чопорностью. — Не совсем, — растянул волшебник, — новый стиль отлично сочетается с твоим плебейским имиджем. — К сожалению, обычная забывчивость. Кофе? Драко отказался от напитка сдержанным жестом ладони, сложил руки на столешнице, и намеренно удержал взгляд на Поттере. На себе заостряли внимание вызывающе короткие рукава и широкий вырез одежды. Драко редко, если не сказать никогда, видел мужа в настолько домашней атмосфере, но, заметив чересчур гладкую кожу в области плеча и шеи, насторожился. — Я же видел, — прищурился Малфой, — зачем скрывать его под дезиллюминационными чарами? — Не хотел выставлять напоказ, а от рубашки жутко устал. В руках аврора появилась волшебная палочка, и он ловким движением навёл её на грудь. Чары рассеялись, немного размывая фигуру мужчины, и Драко увидел, что шрам был не единственным, что скрывалось от глаз окружающих. Кожа была кое-где покрыта застаревшими ранами, где-то глубокими и рваными, а где-то еле приметными порезами, всё ещё заживающими. На правой руке было зафиксировано жёсткое крепление для палочки, куда она быстро и вернулась после того, как необходимость в ней отпала. — Что это? — спросил Малфой, кивнув в сторону самого страшного ранения в области сердца. — Единственное, что уберегает меня от карьеры модели, — Поттер скрыл улыбку за кружкой, делая очередной глоток. — Окажись ты даже в таком вот виде на обложке Ведьмополитена, вся магическая Британия, сошла бы с ума, — съехидничал Драко. — Уверен, мы бы уже слышали визги твоих фанаток. Серьёзно, Поттер, откуда такая травма? Гарри бросил брезгливый взгляд на воротник футболки и поморщился, словно ему физически больно было думать об этом. Несколько мгновений он сомневался, стоит ли продолжать разговор. — Когда я пришёл на службу рядовым, на свободе разгуливало непозволительное множество преступников. Мне незачем тебе объяснять, что даже после смерти Тёмного лорда, осталось огромное число его преданных марионеток, а я был слишком самонадеян и неопытен. Это закономерный итог моей наивности. На одном из заданий в меня кинули каким-то мерзким проклятием, — глубоко вздохнул волшебник, — семь месяцев в Мунго, два из которых я не помню от слова совсем. Ключицу, четыре ребра, рукоятку грудины и даже лопаточную ость мне отращивали практически с нуля. Мышцы удалось восстановить не все и не полностью, поэтому осталась такая ровная поверхность, — он очертил в воздухе параллельную плоскость. — Левая рука стала короче на пару сантиметров. Как говорят врачи, и лёгкое тоже немного уменьшилось. — Как ты выжил? — прервал Драко. — Я имею в виду, тебе целились точно в сердце. При таких повреждениях вероятность выживания крайне мала. — Меня собирал по кускам лучший в Англии колдомедик, — улыбнулся аврор, словно говорил не о смертельном проклятии, а о простуде. — Грейнджер, — понятливо заключил Малфой, — я должен был догадаться. Отдаю должное, она здорово постаралась. Почему не убрали шрам? — Не получилось, — развёл руками Поттер. — Он беспокоит тебя? — С эстетической точки зрения — нет, через столько лет он и не болит почти. Так что нет, не особо. — И после всего, — осматривая всего мужчину в совокупности, — ты остался в аврорате, — с полувопросительной интонацией проговорил Драко, — почему? Отвага, граничащая с глупостью, не оправдание. Поттер беззвучно рассмеялся. Его плечи подрагивали, а в уголках глаз скопились морщинки. Он оглядел кухню, открыл несколько ящиков с застывшей на лице спокойной улыбкой, но спустя пару распахнутых створок нахмурился, не опечаленно, скорее, смущённо. — Ничего, если я закурю? — обратился он к мужу. — Ты мог не спрашивать, — удивлённо произнёс Драко. — Наверху Скорпиус, я, конечно, наложу непроницаемое, но мало ли, — пожимал плечами мужчина, продолжая копаться в шкафах. — Ещё бы найти эту дракклову пачку. — Не верится, что за почти двадцать лет в магическом мире, ты сталкиваешься с такими проблемами, — сотрясался Малфой, доставая свою палочку. — Акцио сигареты! — ему аккурат в ладонь приземлилась потрёпанная пачка сигарет, которую он любезно протянул смущённому аврору. — «Граничащая с глупость», Поттер. Мужчина не стал отвечать, он быстро прикурил и опёрся спиной на столешницу кухонного гарнитура напротив супруга, предварительно наложив на всё помещение заклинание, избегая распространения дыма. — Ты так фанатично предан делу, которое чуть тебя не погубило, — продолжал рассуждать Малфой, не давая возможности сменить тему. — Ещё немного и тебя убьёт не работа, а миссис Макмиллан, за твоё чрезмерное усердие. — Это уж точно, — хмыкнул аврор и глубоко затянулся. — В чём же дело? Ты пропадаешь в аврорате, потому сейчас… потому что сейчас в твоём доме живу я? — неожиданная мысль неприятно кольнула. — Ох, Малфой, даже мило с твоей стороны, — скорчил лилейную рожицу Поттер, но не успел Драко разразиться негодованием, как он продолжил, — нет, я всегда проводил много времени в Министерстве и на заданиях. Мой образ жизни сложно чему-то изменить. Внезапная догадка неожиданно поразила Драко. Слишком очевидная и до дрожи правдоподобная: — Ты метишь в кресло Кингсли, — почти не сдерживая голос, бросил мужчина, — ты собираешь баллотироваться в Министры магии. Поэтому так помешан на службе, собираешь вокруг себя лояльный круг лиц. Поэтому устраиваешь все эти приёмы с влиятельными… Комната заполнилась грудным смехом. Аврор даже слегка согнулся от неконтролируемого смеха. Малфой по-детски насупился и обиженно вздёрнул голову, как бы призывая собеседника пояснить приступ увеселения. — Мерлинова борода, да ни за что на свете! Интересно, что со стороны всё выглядит так, но я никогда не грезил должностью. Мне хватает забот, и уж точно хватает внимания. — Я тебя не понимаю… — обезоружено вздохнул Малфой и вновь опёрся на стол, располагая подбородок на сложенных ладонях. Драко не думал, что услышит ответ, но по непонятным причинам, Поттер сегодня был словоохотнее чем обычно и живо продолжил диалог: — На мой взгляд, здесь нечему удивляться, — рассуждал Гарри, крутя в руках тлеющую сигарету, — слишком много факторов, которые заставили меня остаться, которые и сейчас не отпускают. — Какие же? — Ну, если разбираться, то основных причины две, — Поттер ненадолго задумался. — В первую очередь, кто-то был обязан привести Аврорат в хотя бы приемлемое состояние. Ты себе даже вообразить не можешь, что там творилось, когда я только поступил. Элитное подразделение, первая его половина, была похожа на сборище министерских прихвостней, а вторая — на обнаглевшую жандармерию, — Драко ощутил прокатившийся по комнате поток раздражения и злости. — Ты не задумывался, почему Тёмному Лорду удалось зайти так далеко? Или почему Хогвартс у Пожирателей отбивали студенты? Я не знаю, по каким причинам, возможно и в этом стоит обвинить Волан-де-Морта, но чуть ли не всё министерство прогнило насквозь. Всем на всё было плевать… Одержимость властью, желание набить собственные карманы поглотили и Аврорат. Через паузу Поттер продолжил: — Не странно ли, что в двадцать три я стал главой оперативного отдела? Сыграл роль мой статус Героя, но в двадцать шесть я был уже главой Аврората, пусть и не без помощи Кингсли. Конечно, меня поддержал Дастин Фоули — один из самых опытных авроров в отделе. Буквально единственный, кто остался, после полного расформирования состава. Когда пришла Мадлен, стало легче. Мы довольно быстро набрали юных ребят, действительно желающих всё изменить к лучшему. Небольшой группой, как ты выразился, «фанатичных» идеалистов мы привели всё в подобие порядке. Система заработала как надо. У Малфоя зашевелились волосы на макушке. Страшно представить, в какой опасности оказались люди, если самое известное и почитаемое Министерство представляло из себя сплошной кошмар. — Об этом не писали в газетах, — тихо сказал он, — никто не говорил о колоссальных проблемах. — А зачем пугать народ? — фраза звучала из уст не Поттера, а хорошего политика. — Так решил Министр, я не стал препятствовать. Не было смысла разводить полемику вокруг ситуации. Мы спокойно всё восстановили, а пресса не лезла во внутренние перипетии. Решение было только на руку. — Мама писала мне, что исчез Лютный переулок, многих Пожирателей внезапно повторно судили, а занятие тёмной магией разрешили чуть ли не официально, но при условии сдачи квалификационного экзамена в комиссии Министерства. — Последнее — идея Мадлен, — недовольно вздохнул Поттер. — Я лично до последнего голосовал против, хотя и могу рационально смотреть на нововведения. Она взяла за основу американскую систему, где нет такого чёткого разделения на тёмную и светлую магию. Всё можно использовать во благо, при условии строгого контроля. Я, как глава, сам вхожу в каждую комиссию. Неприятные прецеденты бывают, но это ничто по сравнению с прошлым. — Ты глава и Аврората, и оперативного отдела, — задумчиво сказал Малфой. — Разве нет противоречия между твой целью и совмещением обеих должностей? — Временная мера. Я надеялся, что Фоули займётся оперативниками, но он наотрез отказался, думаю, в силу семейных обстоятельств. Джекс, о нём говорила Мади сегодня, ещё недостаточно навоевался, чтобы сидеть в кабинете и заниматься бумажной работой. Вот жду, когда созреет миссис Макмиллан, — аврор каверзно улыбнулся. — Вам не позавидуешь в таком случае, — засмеялся Малфой, — она будет держать всех в узде. — Не то слово. Ты ещё не видел её в гневе. После знакомства с ней, я начал опасаться американок. — Всё-таки американка, — убеждённо кивнул Драко, — я заметил акцент, но решил, что она из Франции. — Этническая француженка, детство провела в Америке и поступила в Хогвартс на гриффиндор. Душе трепещущее сочетание, — показалось, что Поттера даже передёрнуло. — Почему Хогвартс? — поинтересовался Малфой, увлечённый разговором. — После войны не многие даже из Англии готовы были учиться здесь. — Не хотел бы говорить за неё, — Поттер неловко почесал затылок, пряча взгляд. — Значит, ты знаешь! — поймал его Драко. — Колись, в чём дело? — Да ты издеваешься… — сокрушался мужчина, но промолчать уже не имел права. — Она приехала, наслушавшись небылиц обо мне. — Всё-таки твоя несчастная фанатка, — самодовольно заключил мужчина и победно откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди. — Её фантазии довольно быстро были развенчаны, — пожал плечами мужчина и жалобно посмотрел на пустую кружку из-под кофе. — С какой бы стати? Ты же Герой на всю голову, пусть и… эксцентричный, — Малфой подумал, что слишком рано перестал подбирать слова в компании супруга, но ничего ужасного не произошло. — У нас был роман, — почему-то стыдливо признался аврор. — Почему не сложилось? — осторожно попробовал Драко. — Слишком похожие и слишком разные одновременно, — будто заученную фразу повторил Поттер. — Мы были молоды. Ей только исполнилось двадцать, а мне — двадцать шесть. Мы чуть не поубивали друг друга. Порой бывали излишне темпераментными, и не могли с этим справиться. Аврор отвлёкся, словно задумавшись о чём-то совсем стороннем. Взгляд стал отстранённым, смотрящим далеко за пределы стен. — Мадлен замечательная, — вдруг выпалил он, — иногда чересчур хорошая, чтобы быть настоящей… Но, в силу своего характера, она не понимала некоторых вещей. Малфой не стал больше ничего уточнять. Он не до конца понимал, о чём говорит Поттер, но не смел лезть ему в душу. Вечер получился и без того откровенным. — Я рад, что ничего не вышло. Они с Эрни идеальная пара, — аврор улыбнулся. — Бесспорно, — поддержал его супруг, — вряд ли он за вечер произнёс больше сотни слов, в то время как Мадлен успела пересказать мне том по истории магии. Оба довольно посмеивались, переглядываясь. Словно им вновь было по одиннадцать, и они обсуждали случайно увиденный поцелуй третьекурсников. — Почему ты не рассказал им о нашем браке? — встрепенулся Драко. — Точнее, о его истинном назначении. Ребята не похожи на тех, кто стал бы осуждать. Поттер помедлил с ответом, но что-то прикинув в голове признался: — Мадлен плохая лгунья. Особенно на длинных дистанциях. — А ты всё-таки параноик, — саркастично протянул Малфой, окончательно разваливаясь на столешнице. — Не хочу лишних проблем, — с примесью авторитета заверил аврор, — не хочу, чтобы посторонние знали о личном. Ты, кстати, отлично справился. Получилось вполне правдоподобно. — Теперь у нас есть легенда на непредвиденный случай. — А что насчёт тебя? — спросил Поттер. — Каким был твой первый брак? Драко ждал вопроса, но всё равно оказался не готов к нему. — У нас с Асторией был классический древнемагический брак по расчёту, — начал он. — Мы ничего не ждали от этого союза, поэтому быстро и легко стали друзьями. У нас были спокойные, доверительные отношения, но не более. Рано родился Скорп, я оказался не готов… Меня пугало бремя отцовства, а вот Астория стала чудесной матерью. Поттер странновато дёрнулся и потянулся к пачке, снова закуривая. — Вопреки расхожему мнению, мы разошлись до того, как она погибла. Мы уже почти год не жили вдвоём, но много времени проводили вместе. Нам начинало казаться, что было глупостью развестись. Изменить ситуацию я не успел. Астория часто много и тяжело болела, думаю, её подкосили роды. Скорпиусу было три. Он мало помнит, но знает, что она бесконечно любила его, — Драко откашлялся, — с тех пор я всегда, каждую секунду его взросления был рядом. Невозможно восполнить утрату, но я продолжаю стараться. — Мне жаль, — с искренним участием произнёс Поттер и Малфой почувствовал его неподдельное сожаление. — Нарцисса очень многое делает для Скорпа. Практически заменяет мать. Со мной она такой не была, — Драко попытался сбросить с себя тяжесть воспоминаний, улыбнулся, — с ним она куда более мягкая, открытая. — Это закономерно, — ответно улыбнулся мужчина, — она теперь бабушка. — После Астории у меня не возникло больше серьёзных отношения, — решил закончить мысль мужчина. Гарри кивнул и снова замолчал, понурый, погружённый глубоко в себя. Он будто бы закрылся. Плечи ссутулились, руками он неосознанно обхватывал торс. Драко не мог понять, чем вызвана такая перемена, гадал, какие слова влияли на супруга именно таким образом. — Уже поздно, — поднял голову аврор. Малфой произнёс заклинание и увидел, что почти три по полуночи. — Да, и вправду. Никто из них не пошевелился. Драко продолжал смотреть на мужа, не знающий, что и как говорить, но не готовый вот так просто уйти спать, а Поттер потерянно разглядывал собственную кухню. — Мне пора… — в конце концов произнёс аврор. Он вмиг подобрался, распрямил плечи и спину, надел маску лорда Поттер-Блэка и направился в сторону ванной. — Поттер! — остановил его Малфой с бьющимся в горле сердцем. Мужчина замер и вполоборота развернулся к супругу с непониманием в магически зелёных глазах. — Какая вторая причина? — сглотнув просипел волшебник. Аврор заметно стушевался, но через секунду ожесточённо проговорил: — За всю жизнь я научился только сражаться. Я попросту больше ничего не умею. Драко чувствовал, как лорд облачился в привычную броню аврора, как аппарировал прямо из дома. Драко чувствовал опустошающее, разрывающее нутро одиночество, не представляя, кому из них оно принадлежит.