***
Очнулся Чуя в лазарете. Вывихнутые рёбра уже успели вправить. Конечности ужасно ныли. Хорошо, что он был без сознания, когда из него пытались сделать более-менее целого человека. Хотя Накахара чувствует, что скорее всего в него вкололи что-то ещё. Потому что от простых ударов так плохо быть не может. Быстро встав и вырубив к чертям все больничные приборы, по палате прошёлся противный однотонный писк. Этот звук так надавил на мозги, что казалось из ушей кровь польётся, всё-таки сказывается слабость. Также на звуки приборов в палату прибежали медсёстры, а позже и врач. Те пытались уложить Накахару обратно, но последний сопротивлялся. Он терпеть не мог больницы. Поборовшись ещё немного, врач ввёл Чуе припарат. Судя по ощущениям не простое успокоительное, а с седативным эффектом. Перед глазами пелена. Он будто во сне, но с открытыми глазами. Сейчас проснётся и это всё окажется плодом фантазии. Даже не понятно, он сейчас спит или всё-таки нет. Проснулся Чуя из-за пульверизатора. Если быть точнее Хироцу опрыскал холодной водой из него юного мафиози. Тот резко встал, но, почувствовав головокружение, притих. Хироцу молча протянул Накахаре телефон и поспешно скрылся. На нём было одно единственное сообщение. Отправителем был Мори, в этом Чуя уверен, даже если оно неподписано. Огай давно рассказал Чуе об одном коде. Так может писать только Огай и только Чуе или Коё. Это правило. От одного шифра Чуя понял, что это важно и секретно, а прочитав, удостоверился. В палату врывается Босс Всея Мафия вместе с охраной. Он насторожен, это видно даже под маской, во взгляде читается. — Накахара, — голос его дрогнул, выдавая с головой, — что-то произошло? — Нет, Босс. С чего вы взяли? — Тебе кто-то написал сообщение? — Реклама. — Не против, если я взгляну? Чуя спокойно протянул ему телефон. С безразличным взглядом он наблюдал, как Босс бегает глазами по строчками, несколько раз перечитывая. — И правда. Реклама. — Вернув Накахаре телефон, он спокойно сказал. — Врачи советуют тебе полежать, но у нас нет времени. Во-первых, твоя мать очень беспокоится. Я надеюсь, ты не против, если мы от твоего лица написали ей записку, что ты пошёл с друзьями и не хотел её будить. Во-вторых, для тебя есть задание. И оно очень важное. О нём расскажу позже, когда буду уверен. Это будет ближе к вечеру, но всё равно не расслабляйся и приведи себя в порядок. Остаться в больнице или уйти, решать тебе. Но если останешься, долго не задерживайся. — Да, Босс.Бесплатные грузоперевозки! Отвезёт «Миллисекунда» фантастически искусно!!!
И правда, всего лишь реклама.***
Оставаться в больнице Чуя не хотел, поэтому, когда дополз до дома, аккуратно поправил кофту, чтобы мама не заметила оттёки на теле. Зайдя внутрь, он встретил кучу вопросов о здоровье и просьб больше так не уходить. Чуя лишь мило улыбался, мол всё в порядке, я самый примерный сын и понятия не имею какая боль при вывихнутых рёбрах. Добравшись до комнаты, он как можно медленнее стал снимать одежду. На теле были синие оттёки и гематомы. Бледность кожи только больше выделяла их. Да здравствуют мешковатые байки и спортивные штаны! «Холодно, мама, сыну твоему стало. Как бы теплеет на улице, но ему холодно. Всякое бывает. Ты, главное, не переживай. Это пройдёт. Такое бывает. Когда привык зимой носить тёплые вещи, а тут теплеет, и нужно понемногу снимать с себя одежду. Всё хорошо. Твой сыночек привыкнет к теплу и полуоткрытой одежде. Хотя, если честно, навряд ли. Прости, мама... Как же много ты не знаешь... Не знаешь, что твоего сына тошнит от запаха крови. Не знаешь, что на его теле столько шрамов, сколько ты себе представить и не могла, лелея разум мыслью, что у вас самая мирная жизнь. Прости, мама... Прости своего глупого сына, который не понял, когда надо остановиться, которого затянул интерес, который уже по горло тонет в дерьме. Прости... Ты не заслужила сына, который не ночует дома, проливая чужую кровь. Ты заслуживаешь большего...» Как же часто он извинялся про себя перед мамой. Как часто молча плакал, глубоко погружаясь в мысли о ней. Как часто он ненавидел себя. Но уже очень... очень поздно сожалеть.. Даже слишком поздно. Мори сказал, надо бежать. Но Чуя не может вновь оставить маму. Он не может уехать от неё. Он не захочет повторять ошибок далёкого-далёкого прошлого. Простите все, перед кем он когда-либо был в долгу. Простите друзья, простите семья... Такова жизнь маленького мальчика, залезшего далеко не в детские дела. Дела, которые провоняли потом, кровью и слезами. Если Накахара когда-либо будет разговаривать с психологом, то тому потом самому понадобится психолог. Чуя не может понять, откуда такие мысли вновь поситили его голову. Возможно сообщение Мори насторожило. Возможно всё накопилось за долгое время. Возможно всё вместе. И вдобавок внутреннее беспокойство, которое твердило, нет, кричало, вырываясь из груди, что скоро всё будет не так, как раньше. И далеко не в лучшую сторону. Чуя смотрел на себя в зеркале, вроде бы думая обо всём на свете и вроде ни о чём вообще. Он с детства был светлокожим и немного худоватым. Сейчас же его тело выглядело совсем миниатюрно: тоненькие ручки с хорошо выделяющейся косточкой на запястье, но с развитой мускулатурой; фарфоровая кожа, от этого материала его отличал лишь лёгкий румянец и матовость, но она была такой же прохладной; ярко заметные, синевато-зеленоватые полосы вен на запястьях; тонкая шея с острым кадыком; скулы, придающие его образу ещё больше притягивания взглядов, кажется, проведи пальцем и порежежься; небесно-голубые глаза, без сероватых отливов, чистые, бездонные и холодные; длинные рыжеватые ресницы, заметные при рассматривании в близи; тонкая полоса светло-розовых губ, изогнутая в лёгкой полуулыбке. Милая внешность малолетнего убийцы... Нечего сказать. На кухне его ждала мама, она приготовила свою фирменную пиццу, и теперь чудный аромат разносился по всему дому. Накахара быстро чмокнул хозяйку в щёку и уж было собирался испробовать любимое блюдо. Но получил полотенцем подзатыльник и отправился мыть руки. Сколько бы ему ни было лет, он всё равно, как в детстве, будет получать лёгкие подзатыльники полотенцем. Чуя лишь реагирует улыбкой и для показа ноет, что его избивают. Разве он может уйти?***
– Мам! Я пошёл! «Мы с друзьями договорились встретиться, пообщаться. Там приедут ребята, которых я давно не видел. Я постараюсь ненадолго. Если что, позвоню.» Как же надоело врать... До порта Чуя добрался довольно быстро. Быстрее, чем планировал. Он не раз замечал, что если о чём-нибудь задумается, не контролирует скорость шага. Так и в этот раз. У входа два громилы. На вид просто деловые люди. Здесь же типо какой-то директор какой-то компании любит отдыхать. Ага, конечно. Пропустили Накахару без проблем и он лёгкой походкой поднялся по лестнице, завернул за угол, почти незаметная дверь, там спуск вниз, под землю. Здесь временно остановился Босс. Он часто меняет места прибывания. По коридору Накахара встретил Ящериц и недовольный, призрительный взгляд Хироцу. Прости. У Чуи свои идеи. Судя по всему, его уже ждали. Босс знаком показал, чтобы лишние глаза и уши вышли. Остались лишь два охранника. – Можешь не вставать на колено.– Босс сказал это такой интонацией, будто одолжение сделал какой-то шавке. – В твоём деле ни одного тёмного пятна. Верный, честный, послушный. Это правда? – Да, Босс. – Ты можешь выполнить любой приказ? – В меру возможностей. – И для блага Портовой Мафии? – немного насмешливо спросил он, выходя из-за стола и направляясь медленно к Чуе. – Для меня честь, выполнять задания для блага Портовой Мафии. – А если это будет перечить твоим принципам? – Слегка наклонил голову в бок, заглядывая в голубые глаза напротив. – А если это заденет твои чувства? – Босс взял подбородок Накахары и провёл большим пальцем по нижней губе. – Я служу Мафии. – голос Чуи даже не дрогнул, он не подавал виду, что хотя бы капельку обеспокоен. И, кажется, это понравилось человеку напротив. Босс наклонился ближе и чуть слышно на самое ухо прошептал: – Умница. – Отошёл, заняв вновь своё место, и величественным взглядом осматривал Накахару. Взмах рукой и двое охранников вышли. Конечно же ему не страшно. Всё оружие у Чуи забрали на пороге, а по силе Босс побеждать будет. А Накахара так и остался стоять на месте, ожидая указаний, как послушная собачка. Есть у Чуи один маленький секрет, о котором не знает никто. Никто, кроме тех, кто находится в этой комнате. Однажды Псих спросил, целовался ли Чуя когда-нибудь. Тот лишь горько усмехнулся и ответил что-то вроде «Даже и не знаю...» Босс махнул ему рукой, подзывая ближе. Чуя знает, что ему надо делать. Подошёл, слегка присел на стол, глядя в довольные глаза напротив. Босс завязал ему глаза какой-то тканью, и встал, раздвинув его колени. Нынешний Босс Мафии не нуждается в отношениях и каких-то розовых соплях. Но нуждается в очень простом. В поцелуях. И случайно в это был втянут Накахара. Совершенно случайно. Но слишком удачно. У них нет привязанности друг к другу. Чуя лишь помогает другому человеку. И пусть со стороны это кажется грязно. Это просто помощь. Накахаре плевать. Поэтому он открывает рот, не сопротивляясь. Он действительно не чувствует ничего. Ни отвращения, ни симпатии. Ни-че-го. Хотя Накахара может признать, что целуется Босс великолепно, до онемения кончиков пальцев. После поцелуя не будет ничего. И все только «за». Повязка на глаза для того, чтобы не видеть лица. «Лицо Босса – одна из тайн Портовой Мафии.» – шутили какие-то ребята. – Накахара, ты знаешь, что у меня за способность? – Нет, Босс. – Я ставлю на людей своеобразное клеймо, которое не исчезает, пока человек не сделает то, что нужно. А не сделает за предоставленное время – умирает, долго мучаясь. – К чему вы ведёте? – Мне нравится, что ты ведёшь сразу к делу. Выполни задание. Во благо Мафии. Ты можешь отказаться, будет конечно не очень хорошо, но всё же. Согласишься – будет очень и очень хорошо. Возможно, я даже выполню твоё желание, но понятно, что в пределах разумного. – Соглашусь – поставите клеймо? – К сожалению. Мне нельзя, чтобы меня сейчас предали. – Что за задание? И почему именно я? – Задание специфическое. Вообще не сильно отличается от обычного, но есть в нём изюминка. Не могу сказать. Если ты узнаешь, у тебя не будет выбора, ты должен будешь согласиться, а иначе живым отсюда не выйдешь. Мне нужен тот, кто не предаст. А ты единственный кто в этом смысле абсолютно чист. Да и есть ещё один плюс, если это будешь ты. Решай. На раздумья две минуты. Больше дать не могу. И Чуя думал. Это было весьма сложно, ведь не знаешь на что идёшь. Невозможно трезво оценить ситуацию. Он думал, взвешивал и понял. У него есть один план. Никогда Накахара не был в нём уверен. А сейчас... До сих пор не уверен. Ни капли. Это игра между жизнью и смертью, он это чувствовал. – Время вышло. Твой ответ? – Я согласен. – Уверен? – Не очень. – Я в тебе не ошибся. – Не ошиблись? – Ты не соврал. – Босс снял повязку с глаз Накахары и протянул ему дело, попутно прилаживая руку к области груди.***
ЧУЯ ПРОИГРАЛ