На острие

Произвольную программу среди мужчин и женщин одиночников было решено провести через день, так как сразу же за короткой мужской программой следовала женская. Дарье не стали искать замену — выступали пятеро фигуристок. А именно: Сара Криспино, Мила Бабичева, Маргарита Пазыненко, Дженнифер Крауфорд и Клара Петерс, которую Даша пришла поддержать несмотря на подавленное состояние Плисецкого, которому как раз требовалось побыть одному. В любом случае, Петерс и без поддержки заняла бы почетное второе место. Но оставалась еще произвольная программа, которая решала, кто же попадет на финал Гран При. Клара, как и позавчера, уселась рядом с Дарьей. По лицу Волк было видно, что девушке тошно и даже как-то неинтересно наблюдать за остальными фигуристами. От шума кружилась голова, а общее состояние так и вовсе оставляло желать лучшего. Петерс вздохнула и достала мобильный. Зайдя в инстаграм, она тоненькими пальчиками принялась быстро стучать по клавиатуре на экране, набирая сообщение для Лео Иглесиа. Брюнетка подперла щеку рукой и покосилась на телефон ирландки. — Воу. Тоже друзья? — равнодушно бросила Дарья. Она могла бы и задать вопрос с несколько иной интонацией, но самочувствие не позволяло этого сделать. — Ну… Как бы да, — виновато улыбнулась рыжая, чьи глазки тут же заблестели. Даша усмехнулась и перевела взгляд с новой подруги на каток. Выступал, первым конечно же, Эмиль Некола под музыку из фильма «Возрождение». Тема киберпанка. Комментатор вещал, что он планирует исполнить четыре четверных прыжка, что обычному человеку вряд ли будет под силу. Девушка уже чувствовала, как там внизу кипел Плисецкий, чью пятую точку уже выехали тушить три пожарных части. Но Некола был соперник так себе. А вот музыка действительно хорошая. Чех завершил программу, получив суммарно за обе 271.58 балла. Следующим выступал Мишель Криспино под «Серенада для двоих». — М, это он опять вроде бы косвенно обращается к сестре, — Клара посмотрела на Дашу. — Видимо. Сара довольно неплохая девушка. И если они близнецы, то так оно и есть. Но он перегибает палку… — Это верно. А вот пиджак у него красивый, — после этого обе девушки рассмеялись. Фиолетового цвета пиджак со стразами привлекал внимание не только этих двоих, но и нескольких дизайнеров, а так же любителей моды, сидящих в зале. Тройной флип, одинарный риттбергер и тройной сальхов. Музыка никак не подходила под эти энергичные прыжки, поскольку была достаточно грустной. Мишель выглядел убитым. Но изо всех сил парень старался откатать программу достойно, хоть и не прекращая думать о своей сестре, с которой накануне повздорил. Великолепное выступление повергло людей в шок. Добрая половина даже растрогалась, как и Сара, в слезах убежавшая со своего места. Волк, по прошествии половины программы, опустила глаза и задумалась о своем. Даже не столько о личной жизни, сколько о Юрии. «Черт… Сколько бы лет ни прошло… Я все равно безумно люблю его… Кого я пытаюсь обмануть?..» Мишель набрал суммарно 282.89 балла. Больше чем Эмиль, и был вполне доволен результатом. Сара подбежала к брату и, стиснув того в объятиях, начала нахваливать за прекрасное выступление и извиняться за свои ужасные речи. Но как только начал Сынгыль, ее печаль как рукой сняло, — девушка побежала обратно на свое место, оставив недоуменного Мишеля лишь хлопать глазами. Сынгыль при первом же прыжке едва ли не упал, но вовремя, стиснув зубы, успел скооперироваться и продолжить. Звучала еще более унылая мелодия, чем у Криспино. Из-за такого расклада событий Волк хотелось лезть на потолок. Или выть… Говорящая фамилия. — Они что, сговорились? — прохныкала девушка, откидываясь назад. — Возможно, — засмеялась Петерс. — В любом случае, оба красавчики. — Клара, но судьи-то мужчины… — Все решает фан-база, — та подмигнула и опять заливисто рассмеялась. Ли Сынгыль набрал 256.2 балла, потерпев сокрушительное поражение. Не став дожидаться, пока договорит комментатор, он покинул скамью, удаляясь в холл и проливая по пути горькие слезы. — Что-то мне жалко Сынгыля, — забеспокоилась Дарья, прикусив губу и смотря туда, где последний раз видела корейского фигуриста. — Наверное, будет обиднее, если проиграет Юрий, — легкомысленно выдала Петерс. — Что?.. — Ой, так вы не встречаетесь? — она округлила глаза. — Нет, конечно… — Извини, — вновь виноватая улыбка сгладила все положение. — Хах, да брось. На лёд наконец-то вышел Юрий. После него и на остальных смотреть было незачем. Парень нереально красиво выглядел в черном облегающем костюме, обрамленным принтами, напоминающими языки пламени. Волосы были заплетены в две слабые косы по бокам, собранные в хвост. Так он больше походил на девушку, нежели на парня. — О, господи… — шепнула Клара. — Аллегро Аппассионато в си-миноре? Это ж умереть можно… — А что ты хочешь? — усмехнулась Волк, убирая руки в карманы олимпийки. — Раз программу ставила бывшая прима-балерина. Та еще карга. — Да ну? — Со слов Юрия. Но ему эта программа ни к черту… У него вообще не то эго. Вечно всунут какую-то ерунду. Но как говорит сам Плисецкий: «Все ради победы». Так и загибаются великие фигуристы. — Да, печально. О, там не Евгений ли Плющенко? — прищурилась Клара, заметив знакомую физиономию. И впрямь, рядом с дедушкой Юры находился самый известный русский фигурист, чье появление всегда вызывало крупный ажиотаж. — Вроде бы. Юрий прекрасно выполнил первый прыжок, чего Волк не удалось увидеть по той причине, что они с Петерс уж очень хорошо отвлеклись. Зато Барановская и Яков не сводили со своего ученика глаз. Лилия нервно постукивала пальцами себе по предплечью, а Яков что-то кряхтел себе под нос и хмурился. Тройной аксель. Юрий прыгнул довольно высоко, в результате чего «Ангелы Юрия» подняли такой шум, что Дарья нервно рассмеялась. — Ты чего? — посмотрела на подругу ирландская фигуристка. — Боже… Да вспомнила старую шутку про орган. Знаешь ведь, играет обычно в церквях на свадьбах? Ну, или… Черт, как объяснить то? — Не надо, я поняла. И что же? — В общем, мы ставили сценку с одноклассниками. Якобы мимо церкви проходила бабушка, глохла от сия чудного инструмента, хваталась за сердце и звонила дочери, чтобы та готовила гроб на ближайшие похороны. Девушки опять отвлеклись из-за смеха. Юрий двигался настолько красиво и пластично, что любая девушка, сидящая в зале, казалась тем еще бревнецом. Парень чувствовал свое превосходство над всеми. Он словно парил надо льдом. Первая половина была почти окончена. Во второй намечались бешеные нагрузки, но были они только ради того, чтобы завоевать признание судей и набрать как можно больше баллов. — Шесть прыжков?!.. — неожиданно для себя и своей соседки выкрикнула Волк, от чего Клару передернуло. — Да уж… Тяжеловато такое провернуть во второй половине. Но это же русский фигурист, о чем я?.. — Да при чем тут национальность? Любой загнется нафиг, — нервно ерзала Дарья. — Черт, черт… О чем он вообще думал? Еще я и дура, а как же? Тройной флип. Идеально. Четверной тулуп. Блестяще. Четверной сальхов. Тройной тулуп. Все на одном дыхании и с нереально бешеной энергетикой, которую Юрий получил, вспомнив «Юрочку» в свой адрес от Жан-Жака Леруа. Он же того на дух не переносил лишь потому, что канадец яро стебался над «мелочью пузатой». Но солидной такой мелочью. Тройной риттбергер. Двойной тулуп. Тройной аксель. Одинарный риттбергер и тройной сальхов. Он завершил последнюю комбинацию, а затем и выступление. Горы аплодисментов, неустанные вопли и цветы, летящие на лед. Заслужил, но глубоко наплевал. Юрий упал на колени и судорожно глотал воздух ртом, практически задыхаясь от нехватки кислорода. Внутри у Дарьи будто все сжалось, она испуганно глядела на фигуриста. Но как оказалось, суммарный балл того стоил — 297.96 балла. Он был первым. — Ни-че-го се-бе, — по слогам произнесла удивленная до предела Петерс. — Кхм… Дальше будем смотреть? — Пожалуй. Кто там? Юри? — зевнув, поинтересовалась брюнетка. Она чувствовала себя так, будто катала программу вместо Плисецкого. — Ага. — Ну, это опять заунывно… А на Леруа я бы посмотрела. Хотя… Интернет изобрели не для того, чтобы сидеть на трибунах по три часа. Пошли. Скоро ведь ты выступаешь. — Да. — На награждение я вряд ли останусь, так что… — Дарья поднялась с места. — Отпиши мне в инстаграм.

***

В восемь часов, как и договорились Дарья с Юрием, они встретились у Даши в номере. Девушка стояла возле окна и обернулась лишь тогда, когда хлопнула входная дверь. Блондин выглядел настолько злым, что Сатана мог уступать трон владыки Ада шестнадцатилетнему подростку из России. — Что по результатам? — спросила Дарья, скрестив руки на груди и глядя на Юрия. Она знала, что Петерс заняла первое место. А вот среди юношей информацией не располагала. — Ты издеваешься? — рявкнул блондин, ударяя кулаком по стене. — Черт… Второй. Снова. Юрий скрипнул зубами и опустил голову, тяжело дыша от нахлынувшей ярости. Дарья, никак не реагируя на это, спокойно подошла к Плисецкому и выдала: — Даже не смей расстраиваться. Впереди еще Гран При. Наверстаешь… — Ага. Зависит от того, сдохнет ли Леруа, или нет, — прошипел Юрий. — А чем он тебе не угодил? — Да, давай еще в фанатки к нему запишешься? Окей? — А тебя это так задевает? — девушка вскинула бровь. — Да вот нихрена подобного! Еще че! — фыркнул юноша. — М, оно и видно… Ладно, я пойду принесу тебе поесть. Потрепав еще более рассерженного на весь белый свет Плисецкого по голове, Дарья удалилась из номера, оставив парня в недоуменно-злом состоянии. Пока что ему можно было только пнуть какую-нибудь невзначай попавшуюся вещь. Но этого парень делать не стал, а лишь рыкнув прошел в ванную комнату. Сидел он там до тех пор, пока девушка не вернулась. Поставив поднос со всякими вкусностями на тумбочку возле кровати, брюнетку передернуло от судорожного всхлипа, доносящегося из ванной. Она подошла к двери. — Юр?.. — приоткрыв дверцу, брюнетка тихо спросила: — Эй, плачешь что ли?.. Блондин вздрогнул, оборачиваясь к девушке лицом. Но быстро опомнившись, что красные глаза могли все благополучно спалить, опустил голову и сжал руки в кулаки, опять-таки стиснув зубы. По щекам вновь потекли слезы, неприятно обжигая кожу. Всхлип. Вздохнув, брюнетка приблизилась к парню, который в это время вытирал стекающую по лицу жидкость тыльной стороной ладони. До жути было обидно проиграть какому-то самохвальному фигуристу из Канады, возомнившим себя Королем всея планеты. — Прости… — Не за что извиняться. Бывает. Я вообще каждый день плачу, — горько усмехнулась Волк, посмотрев в сторону. — А есть повод? — Дохрена, Юр. Ты даже не представляешь себе, сколько их у меня, — девушка убрала руки в карманы. — Ду-ра, — хихикнул тот, постепенно приходя в себя. — Благодарю за лестный комплимент в мою сторону. Не желаете ли чего откушать? Окончательно успокоившись и поужинав, Юрий разлегся на кровати без малейшего желания отправляться к себе в номер. Дарья в это время пересматривала выступления по интернету. Из мужской программы только Леруа, а в женской ограничилась Сарой и Кларой, только теми, за кого переживала по-настоящему. И вот торжественная часть — вручение медалей. — Ой, а чего наш котик такой грустный? — с некой долей сарказма поинтересовалась Даша. — Кто? — хрипло переспросил Юрий. — Ты. — Да не котик я блин, а тигр! — обиженно завопил блондин. — Дурашка ты, — рассмеялась брюнетка, а затем тепло улыбнулась, глядя на Плисецкого. — Так… Значит, завтра опять разъедемся. А в Барселону я уже вряд ли… — Почему? — А что мне там делать? До соревнований я не допущена все равно, плюс денег нет, как и говорила раньше, — Дарья тяжело вздохнула, покачав головой. — Терпеть не могу свою жизнь…