Сенатор

      Осока сильно поскромничала, говоря о повреждениях кожи. Храмовые целители, увидев её «немного», схватились за головы. Видимо, в океане Мон-Кала содержится что-то, значительно сильнее действующее на тогрут, нежели на среднестатистического человека. На вторые сутки у девушки даже подскочила температура. Анакин и я хором заявили, что на следующее задание падаван не летит категорически. Тем более, что Набу – тоже очень богатая водой планета, хотя, насколько я помнил, её океан менее солёный, чем плазма крови человека.       — Скафандр не надену, даже не проси, — честно предупредил я.       — Надеюсь, не потребуется, — сказал Анакин. — У гунганов купола сухие.       На Набу Дуку попытался применить точно такую же схему, как на Мон-Каламари: поссорить гунганов с людьми. Казалось бы, бред полный, какие ссоры могут быть, если буквально несколько дней назад гунганы воевали плечом к плечу с нами? Оказалось, не такой уж бред. Пока генерал Тарпальс с экспедиционным корпусом бил дройдов на Мон-Кала, гипнотизёр Риш Лу обработал оставшегося без должной защиты босса Лиони. Тот собрал резервистов и собирался было идти на штурм Тиида, ждал только прибытия армии дройдов. Справиться с ситуацией удалось гораздо быстрее, чем в предыдущем случае, и, что немаловажно, не замочив ног. Лу сбежал на нашей подводной лодке, к счастью, у Тарпальса нашлась наготове ещё одна. На берегу мой герой-джедай взял эопи у одного из кавалеристов и бросился в погоню за предателем. Что ж, мой выход!       По моим подсчётам, десантные корабли дройдов должны быть на подходе. Да, вот и они, на высоте нескольких тысяч метров кажутся совсем небольшими. Комлинк с запрограммированным кодовым сигналом висел у меня на запястье. Я придавил пальцем сенсор до короткого писка в динамике. Дуку полагал, что его флот связал боем все истребительные полки планеты, да не тут-то было. Две эскадрильи формируемого Пятого полка с новой базы в Керене по моему распоряжению заблаговременно перелетели на замаскированные в джунглях пятачки недалеко от берега озера Паонга. Зенитные расчёты сепов засекли звенья уже на боевом курсе, с корпусов кораблей взмыли в воздух автоматические «грифы», и в них тут же мёртвой хваткой вцепилась вторая эскадрилья. Первая в этот момент сделала горку и нанесла кинжальный удар прямо в незакрытые люки транспортов. Я не рассчитывал таким образом достать генерала Гривуса, слишком уж, гад, живуч. Хватило и того, что два десантных корабля вспыхнули на месте, один взлетел, а четвёртый попытался подняться и рухнул обратно. Гунганы из Двадцать первого батальона бригады Тарпальса бросились к нему, выводить из строя уцелевших механических солдат.       Я, тем временем, вызвал на связь Анакина и с истерическими нотками и слезами в голосе принялся звать его обратно: дескать, здесь идёт бой, мы несём потери, и тут Гривус, они с ним не справятся… Уловка сработала, Скайуокер передал, что немедленно возвращается, только бы скакун выдержал. Гривус с поля боя сбежал, кто бы даже сомневался, он выбрался из горящего транспорта, подозвал «грифа» и улетел на нём. Пара Н-1 пыталась преследовать ублюдка, открыла огонь с большой дистанции, и тогда ещё два летающих дройда один за другим подставились под их торпеды, спасая хозяина. Прискакавший Анакин опоздал буквально на три минуты.       — Ну? И что за паника, Сенатор? — хмуро вопросил он.       — Прости, — полушёпотом сказал я. — Я надеялась, что ты сможешь его поймать. После того, как Дуку пытался казнить Вентресс, и она скрылась, у графа остался только один серьёзный лидер…       — Что верно, то верно. Без Гривуса графу будет гораздо сложнее управлять войсками. Остальные его генералы жидковаты, боятся ближнего боя. В отличие от нас. Не расстраивайся. Придёт время, я поймаю и его, и самого графа. Тогда войне конец.       — С этим лучше бы поторопиться, пока Дуку не успел найти новую Вентресс или Гривуса. И остаётся проблема второго сита.       — Загадочный Сидиус… — Анакин сжал правый, механический кулак, задумчиво посмотрел на него. — Выяснить бы, где он прячется! Сомневаюсь, что Дуку говорил правду, когда хвастался Учителю, что Сенат под его контролем.       — Я абсолютно уверена, что врал, — сказал я. — Хотя и не полностью. Допускаю, сит может прятаться где-то в правительстве или быть одним из Сенаторов, максимум.       — Буду этому даже рад, — проворчал он. — Арестовать его здесь, в столице, гораздо проще, чем на территории сепов.       Джа Джа Бинкс по итогам происшествия заявил, что «его и большая босс Лионе провести будут обширная консультации с глава гунганския городов». Ну, а я, пока он будет эти консультации проводить, властью Сенатора объявил себе два выходных дня. И мы с Анакином снова, как два года назад, остановились у моих родителей. Там была Сола, была Джобель, которую я сразу воспринял как собственную маму, были племянницы. Старшую, Рюу, пришлось от себя буквально отлеплять.       — Она тебя любит больше, чем собственную мать, — с ноткой ревности прокомментировала нашу встречу Сола.       — Рюу и похожа на меня больше, чем на тебя, — усмехнулся я.       Отца, к сожалению, на планете не оказалось, он занимался помощью переселенцам где-то в другой системе. Муж Солы Дарред дистанционно помогал ему из офиса благотворительной организации, впрочем, особо не перенапрягаясь. После того, как мы все пообедали, чем бог послал – в доме совершенно не ждали гостей – он заявил, что на работу возвращаться нет смысла, и отправился порыбачить. Анакин, оценив обстановку, решил составить ему компанию. Может возникнуть вопрос, почему не провести время со мной? В тот момент это было бы затруднительно. Зайдя после обеда на кухню, я обнаружил, что Сола и мама вплотную приступили к реализации проекта «праздничный ужин», и испытал сильнейший приступ кулинарной лихорадки. Скайуокер потому и слинял с Дарредом, на кухне он только мешался бы, как тот кот, на которого постоянно наступают. В процессе готовки мы с родственницами, разумеется, не молчали, активно обсуждали самые разные темы: почему нет, если заняты только руки, а язык совершенно свободен? Сола и мама расспрашивали, как у меня с Анакином, что творится в столице и в Галактике в целом.       — Как думаешь, когда закончится эта проклятая война? — спросила мама.       — Вот бы знать, — вздохнул я. — Пока я даже не знаю, чем она закончится.       — Ты не веришь в победу Республики? — изумлённо покосилась на меня Сола. — Или ты знаешь что-то такое, чего не знаем мы? В новостях говорят, что наша армия медленно, но продавливает сепаратистов.       — Не совсем так, — покачал головой я. — Ситуация равновесная. И она гораздо сложнее, чем кажется на первый взгляд. Возникает вопрос, а что в будущем. Образно говоря, мы сейчас ведём по тонкому лезвию. С одной стороны у нас глубокая вода. В неё мягко падать, в ней приятно плавать, но и утонуть проще простого, стоит расслабиться. С другой стороны – острые камни, о них разобьёшься вдребезги…       — Ты имеешь в виду победу Республики и победу сепаратистов? — уточнила мама.       — Да. Если победим мы, победит демократия и стабильность, но никуда не денется наша бюрократия, коррупция, организованная преступность. Надо будет очень постараться, чтобы нас не захлестнуло с головой. Не уверена, что это вообще возможно. Победят те – конец всему, Галактика превратится в россыпь удельных княжеств, грызущихся между собой. Оружия за последние годы наделано столько, что малой интенсивностью можно воевать не одно столетие.       — Получается, надо держаться этого самого лезвия и закончить дело миром, — попыталась подытожить Сола. — Чтобы те, кто хочет, ушли, но не забрали с собой тех, кто уходить не хочет.       — Как бы да, — кивнул я, — но только «как бы». Лезвие ведь может внезапно закончиться. И проиграют обе стороны.       — А сейчас я перестала тебя понимать. Как это обе??       — Так, что к власти придёт третья сила, которая устроила эту войну. И поддерживает её, как опытный турист подбрасывает ветки в костёр, с разных сторон.       — Погоди-погоди, — вмешалась мама. — До самого начала войны говорили, что Дуку идеалист, он не станет воевать. И вдруг тебя захватывают в плен, Орден вмешивается…       — И Республика была бы смята одним ударом, но тут, как чёрт из табакерки, у нас появляется армия клонов, — подхватил я.       В маминых глазах промелькнуло удивление. Сола же, не обратив внимание на непонятный оборот, покивала:       — Да, совпадений чересчур много. Возможно, ты и права. За этим стоит кто-то. Кто-то очень хитрый и очень жестокий. Сколько жизней уже погублено и сколько ещё погибнет! Жуть!       — Вот тебе и ответ, почему я стала жёсткая и циничная. Допустишь слабость, пожалеешь знакомого – вместо него погибнут миллионы.       — Мы можем чем-то помочь?       Ах, Сола, ах, сестра! Ну, не прелесть ли она?! Всё всегда поймёт, поддержит! Как же жаль, что нельзя её сюда впутывать!       — Нет, сейчас ничем, — сказал я, — хотя… Мам. Сестричка. Продумайте один вопрос, на случай, если мы проиграем. Нужно убежище. Такое, которое не найдут, место, где даже не подумают искать, ни друзья нашей семьи, ни спецслужбы, ни джедаи.       — Ты и их опасаешься? — удивилась Сола.       — Дуку тоже был одним из них, знает, как они мыслят, именно поэтому с ним так трудно воевать. А сколько ещё было Падших? Тот же Сора Балк, он спасал нас на Арене Петранаки, а потом перешёл на Тёмную сторону.       — Да-да, верно, не сообразила. Задачка… Попробую найти такое место.       — Делай. Или нет. Не надо проб, — поправил я. — Когда пробуешь, закладываешь возможность неудачи. А её быть не должно.       — Дочь, ты стала настоящим философом! — всплеснула руками мама.       — Это не я, это Великий Магистр так говорит.       Чуть позднее, накрывая на стол, мама поинтересовалась у меня:       — Дочь, а чего вдруг ты стала пользоваться нашими поговорками? Вроде, ни ты, ни Сола никогда не горели желанием учить язык. Я так удивилась, что ты что-то помнишь… — она замолчала и, прищурившись, посмотрела мне в глаза, пытаясь определить, понял ли я её реплику.       — Может, я просто повзрослела? — подмигнул я. — И поняла, что на базик эмоции не передашь, только информацию.       — Падме, доченька… — мама всплеснула руками. — Какое изумительное произношение! Тебе явно есть с кем поговорить.       — Ещё как есть. Моя подруга Айла. У неё был парень из наших, вот и научил.       — Айла это твилека? Забавно, должно быть, наблюдать вас со стороны.       — Да мы-то ладно, — улыбнулся я. — Я ведь ещё одну девочку научила, она тогрута. Вот когда они друг с дружкой, это настоящий цирк. Как в плохой фантастике, где все пришельцы разговаривают на общем языке.       — Тогрута это ученица твоего благоверного? Видела на голо. Миленькая, молоденькая. Ты смотри…       — Перестань! — полушутливо сдвинул брови я. — Тёща.       — Я уже дважды тёща, — не обиделась мама, — имею моральное право. В силу богатого опыта.       — Ладно, я буду посматривать, — пообещал я. — Мамочка, как же с тобой, всё-таки, хорошо и уютно!       — А-а, а помнишь, как в детстве ты хотела поскорее стать самостоятельной? — погрозила она пальцем. — Слушай, может, я перееду в столицу, раз тебе меня не хватает? Сниму квартиру, буду помогать твоим девочкам в офисе. В личную жизнь лезть не стану, обещаю, максимум – советовать, когда сама спросишь.       — Ой, мам… Я бы не против, но есть нюанс. Я веду в Сенате активную политику. Многим она не нравится, у меня есть враги. Не могу я тобой рисковать. Там у нас самих сенаторов-то, бывает, бьют и калечат, а шантажировать через семью вообще милое дело.       — Ну, как скажешь. Буду нужна – позвони, приеду.       Из-за стола мы с Анакином сбежали примерно через полчаса неспешного чаепития. Он предложил пойти прогуляться. Я сказал, что только переобуюсь. Лицо Скайуокера приняло постно-разочарованное выражение. Пришлось уступить и рассекать по улицам на пятнадцатисантиметровых каблуках. Раньше эти туфли я надевал только в торжественных случаях, и то таких, где не нужно целый вечер стоять, как в церкви. Разумеется, Анакин о таких деталях не задумывался и не беспокоился, ему нравилось, как выглядят ноги его женщины. И, что она, то есть, я, на этих каблуках почти с него ростом – гораздо удобнее целоваться. У меня на третий час такого гуляния стали ощутимо уставать ноги.       — Давай посидим немного? — взмолился я, наконец. Только тут до него начало доходить.       — Устала? — всполошился Скайуокер. — Конечно, посидим, вон на той скамейке, например. А потом я поймаю такси.       Возле дома он и шагу не позволил мне сделать, сразу подхватил на руки со словами:       — Тебе тяжело будет подниматься самой!       И понёс по каменной лестнице крыльца вверх, к дверям. Вот чудик-то! Ему даже невдомёк, что подниматься нетрудно, вот спуск – настоящий кошмар. Сразу объяснить ему я не смог, пришлось следить за тем, чтобы носки туфель не чиркали о каменную кладку, и чтобы не треснуться головой сначала об арку, а затем о дверной косяк.       — Да поставь ты меня, — проворчал я в прихожей. — Всех перепугаешь, решат, что мне плохо.       — Конечно-конечно! — закивал он.       К исполнению супружеских обязанностей я в эту ночь отнёсся стоически. Мужику же нужно сбросить напряжение после трудного задания? Нужно. Наставить рога жене он неспособен психически, личность не так устроена. А кто у нас жена? Я. Значит, нужно сделать всё, что только возможно. И я старался, старался изо всех сил, держал эмоции в узде, не позволяя возбуждению хлынуть через край. После секса на этот раз у меня осталось чувство некоторой неудовлетворённости, зато никакого стыда не было и в помине. Я лежал на спине, улыбаясь в темноте. И тут Анакин всё испортил.       — Родная, ты сегодня просто божественна, — сказал он. — Превзошла самоё себя.       Поцеловал меня в губы, отвернулся и заснул, мгновенно, как учат в Ордене. А я продолжал лежать навзничь, уже в совершенно другом настроении. Вот что за умение так метко плюнуть в душу, даже не осознавая этого? Видите ли, превзошла самоё себя… Может, тебе вообще нужна не я, а хорошая профессионалка?? Злые слёзы выступили у меня на глазах. Стоп, секундочку. А на кого, простите, я обижаюсь? Я же сама решила так поступить, нарочно старалась делать всё для его удовольствия, а себе – во вторую очередь. И всё отлично получилось… Да, а вдруг он меня больше не любит? Вдруг я для него уже превратилась в ценный приз, которого он с таким трудом добился, поставил на полку и гордится, страдая лишь об одном: что нельзя продемонстрировать этот приз окружающим?? Так. Стоп ещё раз. Что. Я. Несу? Я попытался сосредоточиться на чём-то другом. Нет, поток мыслей не желал прерываться, потянулись цепочки воспоминаний. Наше повторное знакомство на Корусанте, почти два года назад. Поездка сюда, на Набу. Признание и первый поцелуй у ворот на Арене Петранаки. Тогда мы думали, что скоро умрём, и было уже всё равно, а потом нам действительно стало всё равно. Первая ночь, которую я неожиданно вспомнил в мельчайших подробностях. Тогда он любил меня по-настоящему, я знала, чувствовала это, иначе ни за что не согласилась бы на близость. Но ведь с того дня Анакин оказался на краю Тёмной стороны, она всё сильнее проникает в его личность. Кто знает, насколько глубоко она смогла забраться сейчас, если даже тогда, перед отлётом и на Набу, он говорил страшные вещи, которым я, дурёха, не придала значения? Перед моими глазами проплывали наши последующие встречи, его вспышки раздражения, жалобы на судьбу. С каждым воспоминанием слёзы текли всё сильнее. Надо было срочно что-то предпринимать. А что делают с неисправным агрегатом? Отключают и ремонтируют. В данном случае, лучший ремонт – сон. Собрав в кулак остатки логики и самообладания, я встал, открыл сундучок с принадлежностями, нашёл ампулу снотворного, достал инъектор. Щелчок. Надеюсь, что поможет. Как уснул, я уже не помню.       Наутро Анакину с трудом удалось меня разбудить.       — Что с тобой, мой ангел? — встревоженно спросил он, когда мне удалось, всё-таки, разлепить тяжёлые веки.       — Там, на столике посмотри, — вяло показал я рукой.       — Снотворное? Фу-у, напугала. Не могла заснуть?       — Угу. С тобой не бывало так, что устаёшь настолько, что мозг отказывается засыпать?       — Было пару раз, во времена падаванства. Когда напряжение заклинивает и не отпускает. Хочешь, научу тебя принудительно отключать мозг без медикаментов?       — Боюсь, на женском мозге твои техники не сработают. Спасибо за идею, я при случае Айлу попрошу.       — Полежи. Я займусь завтраком, — он стремительно вышел, я не успел даже сказать, что ещё совсем не голоден. Я почувствовал, как губы мои непроизвольно растягиваются в глупой улыбке. Нет, всё-таки, он меня всё ещё любит! Тьфу ты, о чём я опять думаю?!       Завтрак в постель, понежиться в кровати ещё часик-другой, потом принять ванну… Вот это отдых! Встав, наконец, и одевшись, я побродил по дому, заглянул в гостиную и поспешно ретировался: Анакин, взгромоздив на стол проектор, снова увлечённо работал над проектом корабля. Пусть наиграется вволю, а я, пожалуй, пойду на улицу. Пройдусь немного.       Несмотря на середину дня, солнце стояло довольно низко. Год на Набу короче стандартного, и сезоны циклически сдвигаются друг относительно друга. Перед самым началом войны, прилетев сюда, мы попали в середину лета, сейчас была осень, хотя по галактическому календарю прошло меньше двух полных лет. В любом случае, мягкий климат планеты позволял не страдать от холода восемь из десяти месяцев в году. Я побродил по улицам, вышел к рынку, немного прогулялся по его рядам. Как вдруг услышал слева, с улицы, смутно знакомый голос:       — Падме!       Я посмотрел в том направлении. Шагах в пятнадцати изящная голубая твилека изо всех сил махала рукой, стараясь привлечь моё внимание.       — Ваи! — ахнул я. Забыв про ставшую уже привычной солидность, подбежал, протянул руки. Она обняла меня руками и лекками, прижалась – довольно плотно, кстати.       — Я думала, ты уже улетела, — воскликнула она.       — Нет, у Бинкса на планете остались дела, а я под этим предлогом решила взять пару дней передышки. Последние недели выдались напряжёнными.       — О, да, я смотрела по Голонету отчёт о конфликте на Мон-Каламари. Просто ужас! Как ты выжила только?       — Сама до сих пор удивляюсь. Ну, рассказывай, как ты тут, что у тебя нового, муж, дети, бизнес?       — Пока ни детей, ни мужа, а бизнес так, ни вскачь, ни шагом.       Начался обычный в подобных случаях обмен новостями. Ваи рассказывала какие-то важные, с её точки зрения, набуанские истории, я – то, что было интересно мне. Конечно, модистка не обошла вниманием и профессиональную тему:       — А одеваешься где?       Я назвал пару своих любимых бутиков. Глаза у Ваи сделались круглыми-круглыми.       — Не может быть!! — ахнула она. — Из всего огромного Фобоси ты выбрала магазин, с которым сотрудничаю я!       — Галактика наша, она маленькая и тесная. Постоянно встречаешь знакомых, — улыбнулся я. — Сколько раз уже в этом убеждаюсь.       — Скажи, скажи, а мисс Себастьян, она персонально – как? Зная тебя, вы, конечно, общаетесь неформально.       — Общаемся. Что тебе сказать… Она неглупа, деликатна, весёлая. Не высокомерная. Когда познакомились, я не сразу поняла, что хозяйка магазина она, а Лила наёмная сотрудница. Почему ты спрашиваешь?       — Она предлагала мне открыть совместное дело в столице. Помнишь Чару с Гризмальта?       — Естественно, она у твоей мамы расписывала ткани.       — Вот мне и ей предложила. Что думаешь?       — Особых причин не соглашаться не вижу. Гвен Себастьян девушка порядочная, мне она симпатична. Но решать ты должна сама. Не жалко будет улетать с Набу?       — Немножко жалко. С другой стороны, здесь стало скучновато, а мне масштаба хочется. И рилотские надоели страшно. Поприлетала куча разных дельцов моего вида, с семьями многие, постоянно с ними сталкиваюсь. А знаешь ведь, как у нас относятся к женщинам, которые работают сами. Неприятно, когда косятся, как на зачумлённую.       — Очень неприятно, — согласился я. — Извини, это, видимо, моя вина.       — Вот ещё твоя, с чего?       — Да просто соглашение с Рилотом подтолкнула я. Вместе с одной знакомой рилотской баронессой. Значит, и бизнесмены появились здесь из-за меня.       — Хм. Я думала, Орден запрещает джедаям заниматься коммерцией.       — В смысле? Ах, нет, это не Айла, другая баронесса… Подожди-ка, разве я тебе говорила, что мы знакомы?       — Нет, но… Твой парень точно знаком, они вместе были на Квелле и на Мэридуне. Я слежу за новостями о ней.       — Ваи, ты совершенно права, и, одновременно, ошибаешься. Познакомил нас не Анакин, я её знаю со времён блокады Набу. Только тогда я думала, что она воровка с Татуина. А она на задании была. Анакин долго не знал, что мы так давно знакомы.       — Действительно, Галактика маленькая и тесная! — покачала головой твилека.       — Может, пройдёмся? — предложил я. — А то меня узнавать стали, скоро толпа соберётся.       В самом деле, пока я в одиночестве гулял по улицам, на меня не слишком обращали внимание, хотя, я замечал, многие узнавали, кое-кто даже здоровался. Стоило остановиться и разговориться, как буквально каждый прохожий поворачивал голову в нашу сторону. Краем уха я слышал шушуканье:       — Королева Амидала…       — Сенатор, а не королева…       — Да, точно. Наверное, в отпуск прилетела…       — Смотри, какая короткая юбка, это так в столице сейчас носят?       — Столичная мода, девочки, а мы всё по старинке, как в лесу…       Я усмехнулся про себя. По реакции было похоже, что скоро и на Набу модницы примутся укорачивать юбки по щиколотку. Ну, и хорошо. Возможно, тротуары от этого станут грязнее, зато подолы значительно чище.       Скайуокер нашёл меня, когда мы с Ваи отошли от рынка и свернули на центральный проспект Тиида, в нескольких местах перегороженный помпезными триумфальными арками в честь исторических событий. Дальняя от нас, возле самого дворца, была, как раз, посвящена блокаде Набу и лично моему королевскому величеству. Я всё гадал: а если произойдёт ещё что-то героическое, куда архитекторы воткнут следующую? Построят прямо на лестнице?       — Госпожа Сенатор, — переходя с бега на шаг, выдохнул Анакин и изобразил лёгкий учтивый поклон, который, пожалуй, и банта выполнила бы грациознее. — Срочное сообщение из столицы, требуется Ваш ответ.       — Да-да, разумеется, — сказал я. Повернул голову к Ваи: — Извини, опять какие-то государственные дела. Надо лететь.       — Понимаю. Звони тогда.       — Хорошо.       Скайуокер уже подозвал такси. Усадил меня на заднее сиденье, плюхнулся рядом и сразу принялся ворчать:       — Зачем ты ушла одна? Между прочим, здесь только что подавлен мятеж, могут быть агенты сепов. А ты уже разговариваешь с какой-то приезжей девицей.       — Она не приезжая, это моя портниха, её семья живёт здесь второе поколение.       — А, ну, тогда ещё ничего. Всё равно, будь осторожней. Пожалуйста.       — Хорошо, хорошо. Рассказывай, что за срочность такая? Кто звонил с Корусанта? Или ты всё наврал, чтобы меня увезти?       — Не наврал. В определённом смысле слова. Звонил Оби-Ван, справлялся, как дела у меня и у тебя.       — Понятно. Ты не спросил у него, как там Осока Матеевна?       — Спросил, нормально, носится вовсю. Как ты её назвала?       — А, не обращай внимания, это наша национальная заморочка. Её отца звали Матей Тано, известный изыскатель, между прочим.       — Звали? Его нет в живых?       — Погиб на Внешнем Кольце, примерно десять лет назад.       — А мать? Я почему интересуюсь, Шпилька не любит расспросов о семье.       — Есть мать, профессор, преподаёт исторические науки на Шили.       Он тяжело вздохнул. Конечно, в этот момент он подумал о своей собственной матери.       — Прости меня, если сможешь, — вырвалось у меня.       — Что? Что случилось?       — Я ведь могла выкупить твою маму тогда, но даже не подумала о таком простом решении, дура малолетняя.       — Ты ведь не знала, что мы настолько подружимся. А потом мы не виделись десять лет.       — Слабое оправдание.       — Не жалей о прошлом, гляди в будущее, — произнёс он, обнимая меня за плечи. — Так говорят у нас в Ордене.       Ну, да, ещё б ты сам хоть раз последовал этому мудрому совету, подумал я.              Провожать нас на космодром прибыл весь королевский двор и всё руководство гунганов. Замечая торжественную процедуру, подходили пассажиры ближайших рейсов, провожающие, персонал порта. В собравшейся толпе я с трудом заметил свою бывшую модистку. Сделал приглашающий жест рукой, чтобы не орать, как на базаре.       — Привет ещё раз и счастливо долететь, — сказала она, подойдя.       — Спасибо.       — Я решила. Лечу.       — Подвезти?       — Ой, что ты, собраться сначала надо! И квартиру подобрать.       — Квартиру тебе подберёт моя знакомая, мисс Ниш, у неё есть один деятель по этой части. Позвони в конце корусантской недели. Ой… Мама, Сола, я же совсем забыла спросить! — спохватился я. — Тётушка… ну, та, что танцовщица, на связь не выходила? Как там моя протеже?       — Выходила. В полном восторге, — ответила Сола. — Девочка умна необыкновенно. Тётя беспокоится, что ей будет скучно с ними гастролировать.       — Возможно, я что-нибудь придумаю для неё, — сказал я, а про себя добавил: если, конечно, проверка по всем каналам не выявит ничего подозрительного.