Один из баров Зокало, 22:35 по стандартному земному времени.
— “Вир, на сегодня ты можешь быть совершенно свободен”, сказал он мне, — выдохнул расстроенный центаврианин в пространство над стойкой бара, за которой милашка Кэти протирала очередной бокал и проникновенно кивала, слушая грустную историю.
— Кажется, после той истории с соглашением посол Моллари окончательно во мне разуверился, — продолжил он. — Мне доверили представлять Центавр, но от меня не было никакого толка...
Вир Котто, дипломатический атташе посла Моллари, молодой центаврианин, который для собственной семьи служил олицетворением слова “разочарование”, уже не менее часа мрачно гипнотизировал высокий бокал с многослойным красочным содержимым. Несмотря на претенциозное название и обилие ингредиентов, а также яркий зонтик, напиток отличался приторным вкусом и практически не содержал алкоголя. И если со вкусом Вир готов был мириться, то лёгкость напитка как раз и послужила причиной остановить выбор именно на этом земном коктейле.
“А ей так нравился “Вересковый мёд”, — невпопад подумал Вир, вздыхая украдкой и с надеждой снова оглядывая зал — вдруг она передумала и пришла сюда?.. Но нет, чуда не произошло и на сей раз, и Вир остался наедине со всем миром и одним недопитым бокалом.
Несмотря на все то, что говорят о центаврианах — хотя многое, конечно, вполне отражает суть, — Вир плохо переносил так любимые его народом традиционные церемонии. Хотя бы потому, что пить не умел совершенно, а если и делал это… ну, в общем, потом ему было так отчаянно стыдно и плохо, что возникало желание никогда больше не показываться на людях. Иногда ему даже казалось, что его организм просто-напросто не приспособлен к возлияниям, что делало молодого человека еще более странным в глазах окружающих. И не было места, где бы он, Вир Котто, мог действительно прийтись ко двору.
Такие мысли уже не первый раз за вечер посещали голову дипломатического атташе. Посол Моллари, конечно, принял его куда лучше, чем Вир когда-либо смел надеяться… не с его характеристикой уж точно. Лондо был с ним приветлив и совершенно непосредственен — в своей особой манере. Но разве мог Вир надеяться стать полезным ему? Или даже незаменимым? Уж точно не тогда, когда у него из рук валилось даже то, что раньше он был в состоянии удержать. Это началось на Фестивале Жизни… и, кажется, закончилось сегодня.
Вир отпихнул надоевший зонтик и залпом выпил половину коктейля. “Хватит раскисать”, — сказал он себе твердым уверенным голосом, почему-то с интонациями посла Моллари. На Приме Центавра, в доме дяди, он давно привык, что женщины, столкнувшись с ним, видят пустое место. Ничего удивительного, что такая… утонченная и совершенно божественная девушка не стала тратить на него время. Он был так удивлен ее терпеливым вниманием на Фестивале, что, кажется, напридумывал лишнего… Но это не должно мешать работе, иначе он упустит последний шанс доказать семье и самому себе, что он хоть на что-то может быть годен.
За то недолгое время, что Вир провел на станции, он успел так или иначе познакомиться со многими ее обитателями из числа дипломатов или персонала. Вот, например, мистер Гарибальди, начальник Службы Безопасности, был совершенно незаменим! Или капитан-лейтенант Сьюзан Иванова. Казалось, исчезни кто-нибудь из них на день, и станция рухнет… ну по крайней мере их отсутствие бы заметили. Даже тот скромный минбарец Ленньер столь быстро и органично вписался в окружение посла Деленн, что казался естественным продолжением “минбарской дипломатии”, воплощением которой являлась сама посол.
Вир потянулся к соломинке и отпил еще немного, прежде чем пронесшийся мимо шумный ураган в виде увлеченно размахивающего руками после Г’Кара заставил его удивленно приподнять брови. За послом следовала невозмутимая атташе. И если Г’Кар, казалось, не заметил центаврианина, то его помошница одарила Вира тем самым взглядом, способным заставить любого в тот же миг осознать всю глубину собственной ничтожности. И Вир готов был поспорить на все пурпурные файлы своего дома, что нарнийка осталась довольна произведенным эффектом. Кажется… новую атташе посла Г’Кара он видел единственный раз на земной церемонии, и оставалось только гадать, какую мозоль он успел ей отдавить?
Он все еще смотрел вслед затерявшейся в толпе “парочке”, когда кто-то хлопнул его по плечу и заговорил голосом мистера Гарибальди:
— У вас такое выражение лица, Вир, будто по станции разгуливают зарги, и прямо сейчас вы собираетесь произвести их поштучный учет, — добродушно усмехнулся землянин, — и если так, мне следует об этом знать.
— О, мистер Гарибальди. Я… — начал было Вир, но замялся, не будучи уверенным, к чему относилась шутка. — Вы видели посла Г’Кара? Это… немного странно, как мне показалось… посол выглядел очень довольным.
Гарибальди пожал плечами, усаживаясь на соседнем высоком стуле, махнул Кэйти и задумчиво поскреб подбородок.
— Думаю, Г’Кару удалось разобраться с какими-то из своих проблем.
Вир недоуменно нахмурил кустистые брови:
— Нарнов иногда так сложно понять, мистер Гарибальди. Они грустят, когда время радоваться, и радуются, когда уже можно грустить.
— И когда, по-вашему, посол должен был проявлять такие эмоции? — подобрался Гарибальди, едва уловимо меняя позу и интонацию голоса, в которой мелькнули вкрадчивые нотки.
— Ну как же… — совершенно растерялся Вир. — Когда умирает кто-то знакомый, следует хорошо его проводить. Поминальные дни нельзя омрачать печалью, чтобы душе не захотелось остаться и она смогла найти путь к своему богу… О, — запнулся он, — вы думаете, это потому, что нарны не верят в богов?.. Но у них же должны быть какие-то пророки… кажется, так?..
Виру показалось, что мистер Гарибальди как-то неправильно смотрит на лаковую панель барной стойки, словно оценивая, стоит побиться о нее лбом сейчас или все-таки дать миру шанс… Наконец он нервно хмыкнул и обреченно махнул рукой:
— Не знаю, как насчет богов, но если посол обнаружит в своей каюте еще один труп, я обязательно спрошу, не пришло ли время для радости.
— О, да, напомните ему об этом… Но разве труп был не в шлюзе?
Гарибальди медленно приподнял брови.
— Вир, только не говорите мне, что вы нашли еще один труп, и я о нём не знаю, но зато замешан Г’Кар, — произнёс он, бросая оценивающий взгляд.
— Я? Нет-нет, меня там не было, — поспешил заверить Вир. — Я узнал о несчастном случае от Лондо. Знаете, я только успел немного привыкнуть к ней… как она умерла.
Вир и сам не ожидал, что голос прозвучит настолько потерянно, но в глазах мистера Гарибальди, кажется, появилось понимание, и он немного расслабился.
— Так вы имеете в виду Ко’Дат, — утвердительно произнес Гарибальди.
Вир хотел было уточнить, кого же тогда он имел в виду, если не ее, но решил, что не уверен, что хочет это знать. Вместо этого Вир поерзал на своем сидении и вспомнил взгляд новой помощницы Г’Кара.
— Кажется, привыкнуть к присутствию госпожи На’Тот будет несколько сложнее, — сделал он очевидный вывод.
— Если бы мы имели дело с землянкой, — приникновенно начал Гарибальди, наклонившись к собеседнику, но тут у него пискнул коммуникатор и он недовольно скривился, но все-таки закончил: — я бы сказал, что она горячая штучка. Но с нарнами иногда разумнее помалкивать, вдруг предложение заинтересует? — рассмеялся он и хлопнул удивленного Вира по плечу, вставая.
— Выше нос, Вир! Мы еще повоюем, — бросил он на прощание.
— Но я совсем не хочу воевать… — тихо проговорил Вир, когда мистер Гарибальди уже скрылся в толпе, отправившись по своим делам. — Да и расположение носа мне не кажется неправильным.
Посидев еще немного, Вир пришел к выводу, что он пока не очень хорошо понимает людей, столь похожих на центавриан внешне, но мыслящих какими-то иными категориями.
* * *
— Свет, — сказал Вир, добравшись до своей каюты — кажется, совершенно трезвым.
Здесь его ждал небольшой письменный стол, сейчас почти свободный от бумаг, так как все они были разобраны по аккуратным стопкам, лишь несколько листов свободно остались лежать на середине столешницы, да с краю примостилась дека.
Экран бабкома мигал сохраненным вызовом и указывал на несколько принятых сообщений, с которыми Вир поспешил разобраться, чтобы не пренебрегать работой дипломатического атташе. В тайне он надеялся, что какое-то из посланий может быть от прекрасной Тамин, но быстро понял, что это не так.
— Ох… — вздохнул он, вчитавшись в текст одного из писем, — Лондо должен это увидеть.
Как ни велик был соблазн отложить все до утра, Вир отринул такие мысли и поспешил на поиски посла. На станции было не так уж много мест, куда мог пойти Лондо, если у него выдался свободный вечер.
* * *
С внутренней дрожью Вир подходил к месту, где располагался бар “Темная Звезда”, заведение совершенно определенного толка. В поисках Лондо он обошел уже половину станции, пару раз заглядывал в каюту посла, проверил его излюбленные бары и казино. Но нет, Лондо как сквозь уровни провалился… Оставалось последнее место, в котором Вир и не подумал бы искать после истории с Адирой. Впрочем, заглянуть туда все равно стоило.
После ровного освещения основных коридоров полутьма “Темной Звезды” дезориентировала. Вир никогда не приходил сюда один, да и сопровождал Лондо лишь пару раз. Не то чтобы ему не нравились танцы — конечно, нет, это было по-своему завораживающее зрелище! Просто Вир никогда не мог здесь расслабиться и побороть смущение. А еще он не мог просто смотреть, это было… пыткой. Но пригласить одну из девушек… продолжить знакомство? О нет, нет, нет! Об этом тоже не могло идти речи. И дело было даже не в скромном жаловании атташе — хотя, оно, разумеется, таковым и являлось. По какой-то странной причине Вир не мог предложить девушке деньги… за такое. Это не выглядело мерзко, когда речь шла о ком-нибудь еще, но поступить так самому? Нет, он не мог. А просто так — и Вир это твердо знал — ни одна из местных красоток в его сторону бы и не взглянула. И оттого еще противнее было думать о них. Лучше уж вовсе не смотреть. Поэтому визитов в подобные места Вир старательно избегал.
Но сегодня определенно был не его день. Еще в дверях бара Вир услышал обрывок разговора двух танцовщиц-землянок, со смехом обсуждавших поведение… какого-то посла, кажется, весьма фривольное. Девушки вышли из приват-зала, и они уж точно не имели в виду Деленн. Так что отступать было решительно некуда.
Собравшись с духом, Вир практически на ощупь — глаза все еще не до конца привыкли к темноте зала — нашел ручку старомодной распашной двери и приоткрыл, заглядывая внутрь. Стучать не было никакого смысла, музыка играла достаточно громко, его бы все равно никто не услышал, а колошматить в дверь со всей силы — не самое культурное поведение. Но обозрев то, что предстало перед его шокированным взглядом, Вир отчаянно пожалел, что вообще сюда явился.
Хотя, конечно, посмотреть было на что, но зрелище оказалось до того… невозможным и неожиданным, что Вир просто застыл не в силах отвести взгляд от происходящего.
Как? Ну как он мог забыть, что на станции есть еще один посол, в круге интересов которого “Темная Звезда” занимала отнюдь не последнее значение? Он так много думал о том, чтобы найти Лондо, что даже мысли не допускал, будто речь могла идти не о нем.
Эти мысли лениво скользили на задворках его разума, в то время как взгляд оказался прикован к девице с — хлыстом? или это была плетка? — практически сидящей верхом на после Г’Каре и размахивающей своим орудием, извибаясь при этом в подобии весьма резкого, но ритмичного танца с поразительной гибкостью. Ее тело оказалось затянуто во что-то обтягивающее и матово блестящее, но при этом оставляющее открытым все то, что принято было обычно скрывать одеждой.
От двери Вир видел только пятнистый затылок посла, развалившегося в кресле, да заметил его в беспорядке распахнутую одежду. Наездница… землянка? вцепилась свободной рукой в его плечо и наклонилась, чтобы что-то сказать. Вир не слышал, что именно — слава богам! — но громкий смех нарна был до невозможности красноречив. Судорожно хватая ртом воздух, пропитанный запахом духов и человеческого пота, Вир успел заметить, как пятнистая рука сжала объемную грудь танцовщицы… и больше не мог на все это смотреть!
О боги! Он подсматривал за послом Г’Каром! Это было совершенно ужасно… и столь же интригующе. Но как же хорошо, что он не видел большего со своего ракурса… Кажется, он уже готов самым позорным образом грохнуться в обморок!
Все эти панические мысли пронеслись в мозгу Вира за долю мгновения. Он отпрянул назад, спешно захлопывая дверь, и рванулся к выходу из бара. Только бы никто его тут не заметил!
Сердца выдавали ритм, который капитан-лейтенант Иванова назвала бы чечеткой, лицо пылало, а дыхание сбилось — хотелось думать, что только от спринтерского бега, — но Вир уже видел близкое спасение — полоску искусственного света коридорных ламп, пробивающуюся из-под старомодных тяжелых дверей входа “Темной Звезды”. Одна из створок как раз начала открываться, впуская очередного посетителя… И именно этот момент выбрала Вселенная для очередной гадости!
Запнувшись в потемках о край зачем-то положенного здесь ковра, Вир по инерции пролетел вперед и врезался в нечто жесткое и живое…Он попытался удержать равновесие, инстинктивно схватившись за пытающиеся оттолкнуть его руки, и с клацаньем челюстей ударился подбородком о… наплечник? Часто моргая, Вир успел рассмотреть лицо На’Тот, но его тут же заслонил вид приближающегося кулака в тяжелой кожаной перчатке.
И мир рассыпался тысячью звезд. Он успел подумать о том, как же стыдно будет за него Лондо, когда тот обо всем узнает… и провалился в сон.
