Пока лучи не целятся в нас

      Поцелуй получился очень коротким и, как мысленно характеризовал его сам Эггси, целомудренным — насколько вообще может быть целомудренным поцелуй между двумя мужчинами. Юноша успел только отметить, что Гарри не протестует, что он отзывается, и что прикрепленная к запястью цепь неприятно скребет звеньями, когда он приподнимает руку, но не для того, чтобы обнять Эггси, и не чтобы его отодвинуть, нет. Гарри коснулся пальцами груди Анвина, того самого места, где у пиджака был внутренний карман, и, отодвинувшись разве что на пару миллиметров, сказал:       — Телефон.       Эггси едва не покраснел из-за того, что все еще чувствовал чужие губы на своих, как будто Гарри нарочно говорил так близко и интимно, чтобы его проверить. Стало интересно, что бы сделал Харт, если бы не было сигнала о сообщении, но Гэри прекрасно знал — тот нашел бы отличный выход из любой ситуации. Выход, достойный джентльмена.       На тусклом из-за блокировки экране закреплен был прямоугольник быстрого просмотра сообщений, потому Гэри, вынув телефон из кармана, сразу понял, что дело плохо. Он сквозь зубы выругался, и цепь снова звякнула, потому что Гарри напрягся, подобрался, заняв на кровати более удобную позу.       — Надо идти, — быстро проговорил Эггси.       Дверь в номер рывком отворилась, вспыхнул яркий свет, сразу же резанувший по глазам, и Эггси, разворачиваясь и пригибая голову, направил дуло пистолета в сторону Мерлина и Борса. Сперва видны были только их фигуры, темные на светлом фоне, потом они обрели четкость, но опускать оружие Эггси не спешил, потому что и его самого держали под прицелом.       Мерлин имел разочарованный вид. Словно Эггси подставил его лично, не оправдал надежд — почти то же выражение лица, что было и у Гарри, когда он вызвал Эггси к себе и посмотрел на него впервые, стоя на балкончике второго этажа своего дома. От смеси реальности и воспоминаний Гэри стало не по себе и он все-таки убрал пистолет, и собрался было заговорить, чтоб объясниться, но Борс одернул его:       — Молчи. Иди за Мерлином, поговорите там.       Эггси сглотнул. Оставлять Гарри сейчас ему совсем не хотелось, мало того — это было опасно, ведь к нему подходил агент Борс с пистолетом в руках. Гэри смотрел, как тот проверяет цепь и наручник, крепление к трубе, все время целясь в Гарри, так что Харт вынужден был сидеть замерев, и думал о том, что теперь из-за него наверняка все изменится. Гарри снова будет терпеть дискомфорт из-за повышенных мер безопасности, может быть, его вновь привяжут к стулу, или к этой самой кровати, что на самом деле ничуть не лучше, и никто просто так не поверит, что Эггси просто хотел помочь.       Но сейчас Гэри ничего не мог сделать. Разве что поскандалить, что для агента «Кингсман» неприемлемо, а поэтому он отвернулся и пошел за Мерлином, стараясь не думать о том, что теперь ждет Гарри и как Борс будет с ним обращаться. И о поцелуе тоже не думать, но это уже для того, чтобы не терять концентрацию и нить разговора — Мерлин любил длинные монологи.       Пистолет пришлось оставить на столике в комнате Борса, потом они перешли через коридор и Мерлин прикрыл за спиной Эггси дверь в собственный номер. Указал на стул, и Эггси послушно сел: ему не терпелось объяснить все Мерлину — все-таки он не сделал ровным счетом ничего плохого! — но лучше было молчать и дать координатору право первого слова.       — Эггси, это непрофессионально, — Мерлин начал, и Гэри мысленно выдохнул, чувствуя, что все будет не так хреново, как он предположил. — Нам прекрасно известно, как ты привязан к Гарри Харту, и именно поэтому тебе поручили другое задание, не менее важное, чем он и его память. Мы с Борсом и Бедивером намного старше тебя, тебе не кажется, что мы здесь лучше разберемся?       — Я — такой же агент, как и вы, несмотря на возраст. За столом Артура имеет значение только кодовое имя, верно? Ты ведь сам меня этому учил. Все агенты равны, все — лучшие специалисты, и что-то я не припоминаю, чтобы ты, или Артур, или даже Борс утверждал, будто агентов ранжируют по возрасту.       Некоторое время Мерлин молчал, а потом вздохнул и разом превратился из секретного агента в человека — чуть ссутулил плечи, снял очки, оставившие на его переносице две темные впадинки, сел на соседний стул и оперся локтем о деревянную столешницу. Эггси, не сводивший с него взгляда, только в этот момент осознал, насколько напряженным был Мерлин, как сильно он устал и изнервничался, и тут же Гэри стало стыдно за свое поведение, за то, с какой легкостью он бросил полученное задание, и даже за то, что сомневался в компетенции других агентов, решив, будто только сам он сможет помочь Гарри.       — Прости, Мерлин, — он тоже снял очки, ощутив и на себе эту усталость. — Но ты же знаешь, я… Гарри живой! — тон голоса вдруг изменился, стал звонче и резче, эмоциональнее. — Я все еще поверить не могу, но Мерлин, для меня это так важно, что я просто… Знаю, знаю, нельзя было, но ты отправил меня подальше, как будто щенка из дома выставил, не пускал к Гарри, хотя я просто хотел хотя бы увидеть его еще раз, услышать его голос…       Эггси запнулся, вздохнул и мотнул головой. Нет, нет, нельзя было говорить так — он вот-вот мог выложить Мерлину слишком много о том, что испытывал, а Мерлину это было совсем не нужно. Его интересует фактическая сторона дела, интересуют те, кто поменял Гарри память, те, кто взорвал штабы «Кингсман», а не душевные переживания вчерашнего подростка. О них стоит говорить с Рокси, тем более что Ланселот была на его стороне — настолько, что даже попыталась предупредить, прислав сообщение.       Эггси испытал прилив нежности по отношению к подруге, даже улыбнулся, решив найти ее, как только сможет, чтоб поблагодарить. Она и правда делала для него слишком много — больше, чем Эггси заслуживал.       — Вы поставили внутри камеры? — спросил Гэри, пользуясь тем, что Мерлин молчал. — И так узнали, что я вошел?       — Да. Мы держим Гарри на препаратах, чтобы не дать ему сбежать, но все равно предпочли следить за ним.       — В таком случае, почему вы не вошли с самого начала? Почему дали мне побыть там?       — Борс бы не дал, если бы видел. А я подумал, что твое появление могло бы вызвать какой-нибудь отклик, реакцию. Он не вспомнил тебя в порту, но там не было возможности как следует друг друга рассматривать, потому я все-таки решил дать вам поговорить, причем так, чтоб Гарри не ассоциировал тебя с нами. Это имело шанс сработать, но, по-видимому, барьер расположен гораздо глубже в его сознании.       — Я думал, что может сработать сильное потрясение, — Гэри заговорил, решив объяснить насчет поцелуя раньше, чем Мерлин сам упомянет о нем. — Потому я, ну, ты сам видел — потому я поцеловал его. Предположил, что Гарри будет в шоке и это ему поможет, но он оказался очень спокойным… Ах ты ж блядь!.. — он хлопнул себя по лбу, взъерошил волосы и стукнул кулаком по столу в довершение. — Препараты!..       — Именно, Эггси. Может, он и был бы шокирован, но алпразолам свое дело делал.       — Черт.       — Да.       Стало не просто неловко — стало стыдно. Не потому, что Эггси облажался, а потому, что прекрасно знал об успокоительных, и целовал Гарри не потому, что надеялся таким образом вернуть его память. Эггси оправдывал себя тем, что наставник всегда ему нравился, вызывал восхищение и уважение, так хорошо относился к Гэри, что невозможным казалось чувствовать что-то другое, кроме глубокой симпатии, кроме восторга всякий раз, когда Гарри хвалил его, клал руку на плечо, улыбался. Эггси так долго считал его мертвым, что теперь, получив обратно живым, просто не мог найти себе места вдали от Гарри — нужно было раз за разом убеждаться, что это он, что он существует, что не умрет сразу, когда Гэри оставит его.       Конечно, целовать Гарри было не обязательно. Размышляя об этом, Эггси видел десятки вариантов развития событий, в которых он обходился без поцелуя. Но Гарри шел на контакт, Гарри звал его по имени, Гарри был настроен благожелательно, Гарри был.       Эггси солгал ему про рефлексы и инстинкты, которые могли бы сработать благодаря мышечной памяти — в прошлом они ни разу не целовались и срабатывать было нечему. Гарри не помнил об этом, потому не смог бы обвинить юношу во лжи, а для Мерлина он придумал другое объяснение, таким образом тот стыд, который Эггси во всей полноте испытывал, оказался обращенным внутрь него же — самое противное, самое топкое из возможных ощущений: даже вслух заговаривать о нем казалось невозможным.       — Я все понял, Мерлин, — с трудом начал Анвин, не поднимая взгляда от столешницы и своих рук на ней. Светлые пальцы на темном дереве казались чем-то гротескным, аляповатым, нарочно приделанным туда, где им места не было. — Ты не отстранишь меня? Я сейчас же поеду выяснять, где «Аргентина», и, клянусь тебе, не вернусь без результатов.       — Сделай это не для меня, а для Гарри, — Мерлин смотрел на лицо Эггси, тот чувствовал непрерывный взгляд, буравящий с настойчивостью локомотива. — Пожалуйста, Эггси, будь благоразумным и не совершай никаких глупостей больше. Мы и так потеряли время. Ты — агент, вот и будь агентом, действуй непредвзято.       И, спустя пару секунд, когда Гэри уже поднял голову и тоже посмотрел на Мерлина, тот припечатал:       — Это последний твой шанс.       Гэри кивнул, вскочил со стула, будто заново наполнившись энергией, тут же ответил:       — Я все сделаю! Будет в самом лучшем виде! Мерлин, можешь на меня рассчитывать, я только пистолет заберу и сейчас же отправляюсь!       Получив кивок от координатора, он лучезарно улыбнулся и стремительно вышел из номера.       Мерлин так и не понял, что напоследок Эггси снова ему солгал.             **       До Уилмингтона Эггси доехал за четыре часа, потому что не всегда соблюдал скоростной режим. Там он снял номер в дешевом мотеле у дороги, выспался и полностью сменил гардероб. Автомобиль тоже пришлось поменять: не было никакой уверенности в том, что Мерлин не оставил где-нибудь следящее устройство, а Эггси ни капли не хотел быть отслеженным. Потому что во второй раз он уже не отделается строгим выговором и не сможет сослаться на то, что действовал на эмоциях, в состоянии аффекта. Гэри полагал, что если бы с ним говорил не Мерлин, а Борс, дело обернулось бы гораздо хуже — повезло, что агентов осталось так мало (если это вообще можно назвать везением), так что каким бы идиотом ни показал себя Эггси, он по-прежнему был нужен организации.       Сев за руль нового автомобиля, взятого напрокат, Эггси понял, что его слегка потряхивает от волнения. Он выполнял разные миссии для агентства, рисковал жизнью и здоровьем не один раз, а порой это была чья-то чужая жизнь — и так становилось даже страшнее, — но никогда раньше ему не приходилось проворачивать того, на что он сейчас собирался пойти.       Он поехал обратно, но по другой дороге, просто на всякий случай, и возвращение в Верджиния-бич заняло теперь больше шести часов, так что когда Гэри снова оказался в городе, наступил вечер. Дул сильный ветер, уличная пыль и песок неслись вдоль дорог маленькими вихрями, подхватывая мусор и разбросанные листовки — в Лондоне давно бы начался дождь, но здесь небо оставалось чистым.       Припарковавшись возле крупного супермаркета, Эггси потратил двадцать минут на то, чтобы купить ноутбук, потому что пользоваться своим не мог. Вернувшись в машину, он загрузил с помощью телефона программу, и, скрестив пальцы на удачу, включил активацию.       Несколько долгих минут ничего не происходило. Эггси смотрел в пустой экран и придумывал запасной план: можно было связаться с Рокси, раз уж она вызвалась помогать ему, прислав то сообщение — опасно, ведь за ней тоже могли пристально наблюдать, но какие еще варианты? Снова пробираться ночью в отель?.. Борс, скорее всего, теперь готов к этому, ничего не получится. Значит…       — О черт, да!       От радости Гэри пару раз ударил кулаком в ладонь, потом успокоился и развернул окошко шпионской программы на весь экран — зеленый маркер сейчас двигался вдоль главной улицы со скоростью пешехода, и если только кто-нибудь не снял с Гарри всю одежду и не надел на кого-то другого, то это был именно он.       А, значит, Мерлин ему поверил. Не стал проверять Гарри, не ожидая такого подвоха, как крошечный «жучок», прикрепленный во время поцелуя сзади под воротник, и теперь агенты покидали отель, ничего не сказав об этом Эггси, но найти их будет несложно. Труднее окажется выяснить точное местоположение Гарри, но Эггси не сомневался в том, что со всем справится. Если первая половина его плана сработала так хорошо, то и вторую он постарается не завалить.       Спустя полчаса маркер на экране перестал двигаться. Эггси быстро доел купленный неподалеку хотдог, подождал еще десять минут для верности и тогда, убедившись, что передвижений больше не намечается, начал выяснять, что же это за место. Выяснилось, что агенты выбрали не отель, а просто дом, сдававшийся внаем — слишком маленький, как для размаха «Кингсман», потому вряд ли они пробудут там долго. Впрочем, для Гэри не было разницы, ведь он собирался действовать именно в эту ночь, полагая, что шанс нужно использовать сразу, чтобы не спугнуть удачу.       Подходить близко к дому Эггси не мог — наверняка его бы тут же заметили, а потому он через бинокль осмотрел территорию издали. Никакой ограды не было, только пара метров газона и тротуар; второго этажа не было тоже, только скошенная крыша и чердак, где могла размещаться комната. Гэри решил, что пленника оставили именно там, ведь оттуда труднее всего сбежать. И туда труднее всего незаметно забраться.       Значит, просто так лезть в окно Эггси больше не будет — на этот раз он составит план.             **       — Он же не дурак, — сказала Рокси, устало сидя перед разделенным на четыре прямоугольника экраном ноутбука, — чтобы лезть сюда снова. Тем более, мы переехали.       — Не дурак, а как раз наоборот, к тому же, он секретный агент. Да и наблюдаем мы не из-за него, а потому, что за Гарри могут прийти те, на кого он работает, а это гораздо опаснее, чем Эггси и его романтические настроения.       Сегодня была ночь Рокси и Бедивера — они по очереди дежурили у монитора видеонаблюдения, и сейчас, в три утра, менялись. Мониторы ничего подозрительного не показывали — ветер гнул деревья и трепал рекламные вывески на той стороне дороги, кусок плохо закрепленной кровли стучал по крыше: вряд ли Гарри в своей чердачной каморке мог при этом стуке уснуть. Несколько раз туда-сюда сновали автомобили, но ни один не остановился и даже не сбросил скорость, проезжая мимо занятого агентами дома.       Рокси считала, что эти меры безопасности излишни, Бедивер был согласен с ней, но никто из них не произносил этого вслух. Борс после происшествия прошлой ночью был очень зол, а Мерлин негласно его поддерживал, и куда проще было не идти им наперерез.       Вздохнув в качестве выражения всех своих эмоций, Рокси хлопнула Бедивера по плечу и вышла в соседнюю комнату. Ей это все не нравилось, в отеле было куда лучше, а здесь ванная находилась совсем рядом со спальнями, и если она сейчас туда отправится, то шум воды в трубах перебудит Мерлина и Борса. Придется ложиться спать так и надеяться, что утром времени ей хватит. Мужчинам-агентам этого было попросту не понять, да и внешность Ланселота волновала их куда меньше, чем профессиональные качества… сколько бы Рокси ни объясняла, что порой ей и лицом работать приходится.       В смеси серых отсветов монитора из соседней комнаты и оранжевых бликов уличных фонарей Рокси на цыпочках пересекла спальню и бесшумно уселась на свободный матрас на полу. Потерла кулаками глаза, взглянула на телефон, рассчитывая увидеть там хоть слово от Эггси, но ничего не было. Это ее немного злило — когда Гэри требовалась помощь, он так откровенно нуждался в Рокси, что она ощущала себя лучшей его подругой, но когда ему ничего не было нужно…       Да, она сердилась, но сейчас постаралась оставить эти мысли. Лучше поговорить с Эггси, когда он вернется, а не бередить себе душу перед сном — пора ложиться: и так осталось не более четырех часов, а может и того меньше.       Впрочем, без «может». Спустя несколько минут после того, как Рокси закрыла глаза, повыше натянув тонкий плед, в доме по соседству прогремел взрыв такой силы, что даже стены содрогнулись. Все агенты моментально проснулись, схватились за оружие и заняли оборонительные позиции, Бедивер сквозь открытую дверь крикнул:       — Источник не обнаружен!       — Характер взрыва? — коротко спросил Мерлин.       — Не бытовой с вероятностью в семьдесят три процента. В доме есть люди, там пожар.       Мерлин активировал интерфейс очков, сверяясь с данными gps-маркеров на пожарных автомобилях — они уже выезжали, но должны были приехать только спустя три минуты. Полиция и скорая — через четыре с половиной.       — Я схожу внутрь, — вызвалась Рокси. — Помогу людям выйти.       — Идем вместе, — Борс, помедлив, все же спрятал пистолет в кобуре на боку — вероятно, оружие в пылающем доме им не потребуется. — Бедивер, ты с нами, Мерлин — поднимись наверх.       Каждый, кто слышал эти слова, понял, на что намекает Борс. Может быть, это пришли за Гарри, и в таком случае они не имели права отдать его. Как и не имели права стоять в стороне, если в горящем доме были живые люди.       До дверей было дальше, так что агенты покинули дом через окно, ловко перелезли невысокий забор, скорее декоративный, чем настоящий, и оказались на соседнем участке, освещенном оранжево-желтым пламенем, охватившим заднюю часть дома. Мерлин, не теряя даром времени, взбежал вверх по лестнице и, проверив сквозь просверленную дыру в двери, что творится внутри, вошел — Гарри сидел на низкой кровати, прикованный к трубам, как было и в отеле, и всматривался в небольшой прямоугольник окна.       — Что произошло? — спросил он, стоило Мерлину войти.       — Взрыв в соседнем доме, — смысла скрывать это не было, ведь Гарри слышал звук и вскоре начнет ощущать запах, а потом прибавится и вой сирен. — Мы предполагаем, что кто-то пришел за тобой.       — Эггси?       Брови Мерлина поднялись в немом удивлении, но вопрос он задать не успел — острая стрела дротика, пущенная со стороны окна, вонзилась в его шею, вызвав короткий вскрик боли.       — Прости, Мерлин, — Гэри толкнул створку окна сильнее, перекатился через крошечный подоконник и оказался внутри. — Это всего лишь снотворное. Прости меня.       Координатор схватился рукой за стену, потом отпустил, с трудом уже удерживаясь на ногах, и потянулся пальцами к другому запястью, чтобы нажать тревожную кнопку, но Гэри перехватил его.       — Пожалуйста, не надо, — шепотом попросил он, глядя Мерлину в глаза почти без признаков сочувствия. — Все равно они скоро вернутся.       Мерлин отключился во время этих слов, и Гэри, аккуратно положив его на пол, бросился к кровати — времени было совсем мало, может быть даже меньше трех минут.       — Я знал, что ты вернешься.       — В самом деле? — Эггси улыбнулся: его самую малость потряхивало от адреналина, но в тоне Гарри он почувствовал похвалу, как это нередко случалось раньше.       — Нашел «жучок» на воротнике. Как раз когда они вошли, а ты загородил меня собой. По-твоему, меня не обыскивали?       Эггси на секунду замер, пристально глядя в лицо Харту, пытаясь определить, говорит ли он правду. Гарри был совершенно спокоен, но едва заметно улыбался, и именно из-за этой улыбки Гэри почувствовал такое сильное родство с ним, такую связь, тепло и благодарность, что невольно признался:       — Я целовал тебя не только для этого.       — Надеюсь, что это правда, — Гарри кивнул. — Уходим?       — Да, сейчас, — метнувшись к Мерлину, юноша отцепил часы с его руки, снял очки и вынул дротик из шеи, чтобы забрать все это с собой. Гарри в это время спускался через окно — его движения выглядели не очень уверенно из-за препаратов, потому Эггси подошел, чтоб подстраховать его, а потом покинул комнату следом, плотно прикрыв окно за собой. Маловероятно, что все эти предосторожности сумеют ввести в заблуждение агентов, но Гэри хотел попытаться.       Указав на пожарную машину, которая, не включая сигнальных огней и сирены, стояла на углу улиц, Эггси обежал ее с другой стороны и запрыгнул на водительское место. На пару секунд ему показалось, что Гарри не присоединится, куда-нибудь исчезнет, решив пойти по своему пути, но потом дверца распахнулась, Харт ступил на подножку, и Эггси тронулся вперед.       Два настоящих пожарных экипажа, разрывая воздух визгом сирен, проехали мимо, Эггси свернул, вписываясь сразу за ними, но, в отличие от них, не остановился у горящего дома, а промчался мимо, прибавляя скорость.       Потом он засмеялся, улыбаясь во всю, посмотрел на Гарри и радостно проговорил:       — Как тебе, а? Мы действовали как настоящие напарники!       — Да, Эггси, но твои настоящие напарники только что превратились во врагов, ты понимаешь это?       Эггси понимал. Даже очень хорошо понимал, но когда он смотрел на Гарри, на его усталое лицо, когда вспоминал условия, в которых его держали, и то, как он отреагировал на поцелуй, с его сознанием что-то происходило. Он продолжал осознавать важность миссии, серьезность ситуации, но Гарри Харт все равно выступал на первое место, затмевал собой остальное, и Эггси начинало казаться, что именно этот мужчина — ключ ко всему.       И теперь этот ключ был если не в руках Эггси, то по меньшей мере в его машине.