***
Ночь. Время для посещения закончилось, и родители со слезами уходят, оставив мне мой телефон. А он каким-то магическим образом оказался жив и до сих пор работает… Включаю его и вижу, что зарядки осталось всего 10%… Я хочу, чтобы мне хватило! Захожу на страницу Джеффа и вижу, что я у него в чёрном списке. Жаль… Но моё внимание привлёк его статус: «ХХ.03.201Х — лучшие сутки в моей жизни!» Улыбаюсь и снова вспоминаю ту шикарную ночь. Я не уверен, почему мне так понравилось это всё. Может из-за большого количества алкоголя, что я выпил, может из-за того, что он был так нежен со мной. Но я не буду отрицать, что мне понравилось. Захожу в сообщения, нахожу переписку с ним и пишу: «В моей жизни это были тоже самые лучшие сутки». Отправил. Меньше, чем через минуту, мне приходит ответ в виде трёх пошлых эмодзи. Улыбаюсь и дописываю сообщение: «Ах да, если что, то я в городской больнице имени V, в отделении суицидников в палате 18. Если захочешь, то можешь утром прийти. Пока~». Отправляю и заново выключаю телефон, чтобы экономить зарядку. Скоро я начну абсолютно новую жизнь… Очень-очень скоро… Раз мне выпал второй шанс на жизнь, то я не собираюсь и его терять! Жди меня, завтрашний день, я больше не собираюсь быть слабаком!River flows in you
26 апреля 2018 г. в 20:46
Я очнулся на кровати в какой-то белой комнате, где ярко светила лампа с потолка. Она была прямо над тем местом, где я лежал. Еле-еле открываю глаза, и яркий свет сразу же режет их.
Медленно ко мне возвращается слух, и я начинаю слышать писк кардиографа, чьи-то слёзы и голос какой-то женщины.
Стараюсь медленно повернуть голову в сторону голоса. Удаётся это только со второй попытки и то через адскую боль.
— Миссис Питерс, поймите, с вашим сыном всё будет хорошо. Это просто потеря сознания и лёгкая кома, из которой он вышел ещё вчера вечером.
— А рука? Он сможет пользоваться ею? — слышу, что моя мама находится на грани нервного срыва и истерики… Боже… Прости меня…
— Да. Но проблема в том, что перелом открытый, а это значит, что потребуется чуть больше времени на восстановление и придётся делать упражнения, чтобы вернуть чувствительность полностью.
— Но… Он точно не умрёт?
— Дорогая, — слышу голос отца, — врач тебе сказала, что с Беном всё будет хорошо…
Становится очень стыдно и мерзко. Какая же я всё же эгоистичная мразь. Чертовски сильно ненавижу себя…
— Мам, пап… — хриплым голосом произношу я, и спустя мгновение моя мама уже рядом с кроватью и вся в слезах.
— Господи! Ты жив, Бен!
Родители рыдают около моей кровати, говорят, что рады тому, что я остался жив, что нет никаких серьёзных травм. И… Я тоже рад этому…