Think About It

Быть гангстером не так уж сложно, но Бэкхён быстро понимает, что все в банде уже занимались сексом раньше, а он даже не знал об этом! Они снова обедают на крыше, и Кай очень гордится своей последней связью.  — Да, у нее были большие сиськи, и я просто трахнул ее прямо там. На солнце.  — Это просто дикость. — Сехун почти не интересуется историей Кая, но, кажется, больше сосредоточен на своем бутерброде. — У меня давно не было секса.  — Ты, наверное, мог бы по-быстрому перепихнуться с одним из этих библиотечных ботаников. Чанёль фыркает.  — Они все слишком заняты тем, что суют нос в книги. Я не думаю, что они захотят тратить свое время, трахаясь с нами. Бэкхён смотрит на него и моргает.  — Нас? Что вы имеете в виду под нами?  — Я не включал в это тебя, коротышка.  — Но ты же сказал… — Он замолкает. — Вы уже это делали? Чанёль раздражённо смотрит на него.  — Делали что, ничтожество?  — Занимались сексом.  — Ну и что? А ты разве нет? — Красный румянец, заливший щеки Бэкхёна, почти заставил Чанёля отвернуться, чтобы скрыть свой собственный. — Видимо, нет.  — Ну, пока нет. Я приберегаю себя для того-самого единственного, — говорит ему Бэкхён. — Я отдам ему свою девственность, когда он появится. Закатив глаза, Чанёль делает глоток из своей бутылки с водой. -О, он обязательно придет, — бормочет он.- и всё это из-за твоего дурацкого рта. Сехун и Кай перестают есть. Из них двоих Сехун говорит первым:  — Чувак, это вроде как довольно подло. Кай соглашается.  — Да. А что, если он не такой? Сбитый с толку, Бэкхён поднимает голову.  — Я не такой, как все? Почему это было подло? Я ничего не понимаю.  — Фу, неважно… — но Чанёль обрывается, когда Сехун протягивает руку и касается плеча Бэкхёна.  — Бэк, тебе нравятся члены? Потому что если нет, то просто дай нам знать, Чанёль переступил черту, и мы не позволим его задиристой заднице задеть твои чувства, малыш. Кай лишь качает головой.  — Чувак… Улыбнувшись, Бэкхён бросает взгляд на Чанёля, который смотрит на него с яростью (хотя на самом деле в этом нет ничего нового). Затем он снова поворачивается к обеспокоенному парню:  — Все в порядке! Мне нравятся члены.  — О-о, хорошо.  — Ты хоть знаешь, каково это на вкус? — Спросил Кай, подняв брови.  — Не совсем, но я слышал, что это похоже на большой палец. Испустив громкое, раздраженное рычание, Чанёль решает, что он закончил говорить о хуях, и Бэкхёне, и хуях в Бэкхёне и… блять.  — Да когда вы уже все заткнётесь?! Перестаньте говорить о гребаных хуях! — Обратив свое внимание на Бэкхёна, он встает с земли и, в конце концов, возвышается над коротышкой. — И ты тоже! Потрахайся на выпускном вечере в конце концов! В девственности нет ничего особенного. Иди найди член, пососи его, прокатись на нем, мне все равно! Блять, спи рядом с ним, как будто это один из твоих чертовых домашних животных! Если бы я не знал тебя лучше, я бы сказал, что тебе лучше держать его в своем хорошеньком маленьком ротике, и тогда, может быть, ты бы перестал так много болтать! Все в шоке, но Бэкхён оживает первым, чего Чанёль никак не ожидал (хотя, честно говоря, он должен был бы).  — Ты считаешь мой рот хорошеньким?