Зеркало памяти

      Едва громовержец якобы впервые переступает порог квартиры, то первым делом с угрюмым видом и в полном молчании сгребает в охапку растерянного и даже немного напуганного таким неожиданно бурным проявлением чувств Локи, да так, что тот смотрит на Стивена из-за могучего плеча почти умоляюще. Стивен с минуту терпеливо наблюдает разыгравшуюся перед ним неловкую сцену, проигрывая в голове возможные варианты спасения Локи из буквально удушающих объятий Тора. Но спасать никого не требуется: Тор отстраняется, правда, всё ещё не размыкая рук, и хрипловато выговаривает:       – Здравствуй, брат. Рад, что ты жив.       – Здравствуй... брат, – осторожно отвечает Локи, не отводя взгляда от лица Тора. Он разглядывает его внимательно и как-то слишком долго, а потом вдруг слегка улыбается одними уголками губ, – мы ведь не кровные братья, верно?       – Ты помнишь! – в отличие от Локи, Тор улыбается приветливо и широко. – Что ещё ты помнишь?       – Немногое, – уклончиво отвечает тот, осторожно высвобождая плечи. Стивену кажется, что пора уже вмешаться, и он с напускной весёлостью, скрывающей беспокойство, спрашивает:       – Может, чаю?       – Я не пью чай, – привычно выдаёт Тор, всё ещё осматривая Локи.       – Боюсь, в этом доме нет алкоголя.       Тор бросает недоверчивый взгляд на Стивена, получает в ответ многозначительно приподнятую бровь и разочарованно вздыхает.       – Хорошо. Чай, так чай.       – Я надеялся, что ты расскажешь мне что-нибудь... обо мне, – нерешительно начинает Локи, пряча руки в карманы лёгких домашних брюк, но не отводя глаз. Стивен, находящийся на кухне, замирает. Да, он несколько раз проговорил с Тором разрешённые темы, но... Это ведь Тор, он может в любой момент решить, что его мнение единственно правильное, и послать ко всем чертям чёткие инструкции, которые с самого начала не одобрял.       – Знаешь... Этот... Твой доктор сказал, что лучше начинать с малого. Сегодня мы просто заново привыкнем друг к другу.       – Звучишь точно так же, как Стивен, – в голосе Локи нет улыбки, но нет и враждебности, так что Стрэндж выдыхает и несколько раз сжимает и разжимает кулак, чтобы унять лёгкую дрожь в пальцах и ничего не уронить. Он ловит себя на мысли, что слишком уж переживает за состояние Локи, хотя между ними никогда не было ничего определённого, и вполне возможно, что поведение Локи, которое Стивен принимал за симпатию, а иногда и за привязанность, было простой попыткой адаптации к ограниченной жизни на Земле. По сути, Локи даже не дали выбора, буквально вручив его в руки Стрэнджа, а Храм был скорее тюрьмой, чем уютной гостиницей.       Когда он приносит чай в гостиную, братья уже сидят друг напротив друга.       – Больше не сомневаешься в моих словах? – Стивен расставляет чашки и садится рядом с Локи. Так он может контролировать и поведение Тора, сидящего прямо напротив, и, в случае внезапного срыва, контролировать Локи, сидящего ближе, чем на расстоянии вытянутой руки. Несмотря на довольно напряженную ситуацию, он отмечает, что бог обмана смотрит ему прямо в глаза и уверенно отвечает:       – Нет, не сомневаюсь.       – Ты помнишь родителей? – осторожно начинает Тор.       – Я вспомнил несколько моментов из детства, и там была мама, – Локи проговаривает фразы очень медленно и ровно, как будто не до конца уверен в том, что говорит. – Ты играл с другими детьми, а я читал что-то.       – Ты постоянно читал. Из нас двоих умный брат – это ты, – Тор улыбается широко, хоть и немного нервно. – Хоть ты и был всегда занозой в заднице, я только недавно осознал, из скольких передряг ты нас вытаскивал.       – Занозой в заднице? – переспрашивает Локи, и Стивен слегка напрягается.       – Ну знаешь… Эти твои подколки постоянные, сарказм… И шутки эти, такие изобретательные, никто из нас до такого бы и не додумался.       – Поэтому со мной и не дружили, – всё так же ровно произносит Локи, но Стивен понимает, что сейчас может твориться в его голове, поэтому поспешно вставляет:       – К сожалению, детей с развитым не по годам интеллектом часто сторонятся их сверстники. Ты в этом не виноват, просто люди часто стараются избегать тех, кто на них не похож.       Локи не меняется в лице, но Стивен видит, как слегка расслабляются его плечи. Что ж, хоть что-то. Но тут он задаёт новый вопрос, от которого Стрэндж мысленно ругается самыми нецензурными словами, какие только знает:       – А что же отец?       – Я думаю, отец тебя любил по-своему, просто он был одержим сделать меня… – Тор запнулся, но тут же продолжил, – главой семьи. Хотя ты не подумай, я не такой уж и любимчик. Однажды он выгнал меня из дому, лишив всего. Буквально.       Локи мягко улыбается.       – Так, значит, ты тоже не пример для подражания?       – Что ты, нет! Доктор вон говорит, что я упёртый и эгоистичный.       – И ты с ним согласен?       – Нет, конечно! – Тор смеётся, и улыбка Локи поневоле становится шире, открывая зубы. Стивен смотрит на него украдкой и думает, как же он всё-таки красив.       Они говорят примерно час, а потом Стрэндж намекает, что для первого раза достаточно.       – Где ты остановился? – спрашивает Локи.       – Да в одной гостинице. Не очень далеко. Если доктор позволит, я на некоторое время останусь, и мы будем видеться каждый день, если это необходимо.       Локи смотрит на Стивена вопросительно, и тот, едва сдерживаясь, чтобы не закатить глаза, отвечает:       – Ну конечно. Только встречи должны проходить под присмотром. Тор, давай я тебя подвезу.       Тор удивляется, но соглашается, коротко кивая.       Они спускаются на парковку в полном молчании, и только когда садятся в машину, Стрэндж говорит, не поворачивая головы:       – Ты отлично справился.       – Спасибо.       Несколько секунд они просто сидят неподвижно, будто получив передышку после долгого и сложного испытания, но Стивен снова первым нарушает молчание, одновременно с этим заводя мотор:       – Как видишь, я сдержал обещание. Он будет в порядке, просто дай мне ещё немного времени.       Тор насмешливо хмыкает, но потом произносит неожиданно серьёзно:       – Не мне тебя судить. Ты его спас. В этот раз он жив, и я это знаю наверняка. Мне достаточно.       – Сегодня у нас ещё один сеанс, а завтра приходи в то же время. Он правда рад тебя видеть, и был бы рад, даже не потеряй он память. Ты ведь и сам это знаешь.       – Да, наверное, ты прав, доктор, – последнее слово Тор выговаривает нарочито чётко, по буквам, и Стивен улыбается. Ему стоило некоторых усилий приучить Тора обращаться к нему «доктор», а не «колдун» или «чернокнижник».       Больше они не разговаривают всю дорогу до гостиницы. Конечно же, Стивен, увлечённый собственными мыслями, не замечает, как за ними всё это время едет тёмно-серый «шевроле».       – Мы каждый раз будем проворачивать этот… Как ты сказал, ритуал?       – Да. – Локи снова стоит перед зеркалом, и Стивен снова стоит позади него, наблюдая за отражением из-за плеча. – На этот раз ты знаешь о себе немного больше. Так кого ты видишь?       Локи нервно улыбается и поводит плечами, но Стивен очень серьёзен, так что богу обмана приходится говорить:       – Я вижу человека, который был одинок с самого детства. Его брат, пусть и сводный, сторонился его, предпочитая играть с другими детьми. Этот человек так же умён, как и несчастен. Его по-настоящему поддерживала только мать, но этого было недостаточно. Я пока не понимаю, какой он на самом деле – человек, которого я вижу в зеркале, но сомневаюсь, что он хороший.       – Неплохо, – говорит Стивен, и Локи ловит его взгляд в отражении.       – Даже не будешь меня переубеждать?       – Суть ритуала не в том, чтобы навязать тебе мою точку зрения, а в том, чтобы напомнить тебе о твоей собственной. Но, раз уж ты спросил, то нет, я не считаю тебя таким уж ужасным.       Локи приподнимает бровь:       – Я делал что-то плохое?       – А кто не делал? – парирует Стивен, чуть наклоняясь вперёд, к плечу Локи. И он готов поклясться, что бог обмана также, пусть и бессознательно, но отклоняется назад, к Стивену. От этого слегка кружится голова, и Стрэндж чуть резче, чем следовало бы, говорит:       – Если хочешь, мы можем не проводить сегодня сеанс.       – О, так теперь я решаю? – насмешливо отвечает Локи и поворачивается. Стивен видит его лицо так близко, что едва справляется с желанием прикоснуться к этой, уже не болезненно-белой, но всё ещё бледной щеке. Ладонь останавливается вовремя и ложится на худое плечо.       – Не зазнавайся, – с шутливой угрозой отвечает он. Локи не отстраняется больше, не стремится избавиться от его прикосновения, и эта тревожная радость, которую может нарушить любая мелочь, настолько поглощает Стивена, что он пугается собственных ощущений.       – Что-то не так? – Локи, видимо, замечает, как в секунду изменилось выражение лица Стрэнджа.       – Ничего. Просто ты сегодня в хорошем настроении, даже не хочется тебя беспокоить.       – Ты не хочешь беспокоить меня, или не хочешь беспокоиться обо мне? – вдруг спрашивает Локи. – Боишься, что я вспомню что-то такое, что превратит меня в монстра?       Стивен даже не находит, что на это ответить, но Локи кладёт свою ладонь поверх его ладони и продолжает:       – Мы уже выяснили, что я не очень хороший человек. Я готов к тому, что придется вспоминать, возможно, отвратительные вещи, которые я совершал. Но разве ты не потому со мной, что веришь в моё исправление?       – Мне хочется в это верить, – наконец выговаривает Стивен, – иначе какой из меня тогда доктор?       Локи смотрит на него долгим и сложным взглядом, а затем убирает свою ладонь.       – Я готов ко всему.       Всё начинается почти так же – абсолютная тишина и темнота, но в этот раз Стивену не приходится звать, Локи зажигает огонь почти сразу.       – Снова факелы?       – По привычке.       Они медленно идут по тому же коридору, осматриваясь в поиске очередной двери.       – Ты упоминал, что я жил в твоём доме до того, как потерял память, – идущий чуть позади Локи вполголоса нарушает гнетущую тишину. – Почему?       – Твой брат решил, что так будет лучше.       – Мой брат, кажется, всегда решает за других, – задумчиво говорит Локи, – но я не верю, что ты согласился только потому, что Тор так сказал.       – Думаешь, что так хорошо меня знаешь? – без тени улыбки говорит Стивен, зная, что Локи, хоть и не видит его лица, очень хорошо считывает его интонации. Его обыкновенная проницательность и острый ум всё больше возвращались к нему.       – Да. Я уверен, что знаю, просто пока не могу вспомнить, – отвечает Локи, – а ты будто не очень хочешь мне в этом помогать.       – Но я же здесь.       – Да. Ты здесь. И я всё никак не могу понять, почему.       Стивен оборачивается, открыв было рот, чтобы возразить, но Локи указывает вправо, на новую дверь. Эта кажется новее, хотя так же, как и предыдущая, покрыта ржавчиной и пылью. Локи шумно втягивает воздух и резко дёргает ручку.       Стивен почти мгновенно угадывает, что они в библиотеке. Погружённое в полумрак помещение, уставленное бесконечными полками и шкафами, резко контрастирует с библиотекой Храма. Там атмосфера казалась успокаивающей, окутывающей теплом и мудростью. Здесь же и сам воздух до невозможного враждебен, так, что больно вдыхать. Здешний полумрак не успокаивает, а напротив, угнетает. Локи, гораздо старше того образа, что они видели в прошлый раз, но всё ещё довольно юный, сидит за столом, читая какую-то старинную книгу. Время от времени он шевелит пальцами, шепча что-то, иногда сосредоточенно, иногда с улыбкой. Но тут его уединение нарушает Тор, уже почти совсем взрослый.       – Тебе нельзя читать книги из этой части библиотеки. Отец запретил.       – И что же, великий Тор пойдёт ябедничать на младшего брата? – насмешливо, но немного напряжённо говорит юный Локи. Тор некоторое время раздумывает.       – Нет, не пойду. Но если тебя здесь застукает кто-то другой, тебе достанется. Даже я легко проследил за тобой.       – Так ты следил? – вспыхивает Локи.       – Ну да. От скуки. Здесь есть что-нибудь интересное? – Тор указывает на книгу. – Секрет неуязвимости, например? Или как привлекать девушек? Мне-то это не нужно, а вот тебе…       – Мне тоже не нужно! – захлопнув книгу, Локи вскакивает из-за стола.       – Но ты же не гуляешь ни с кем. Ты вообще не гуляешь. Неужели тебе не хочется развлечься, хоть иногда?       – Бездумные развлечения по твоей части, – огрызается бог обмана, – а мне нужно что-то большее.       – Ну как знаешь, – легко сдается Тор. – Сегодня вечером праздник в честь дня рождения Сиф. Я вообще-то хотел тебя позвать, для того и пошёл за тобой, но раз тебе не хочется, то ладно.       Юный Локи ещё некоторое время стоит в опустевшей библиотеке, обхватив себя руками, как будто Тор забрал с собой последнее тепло, что там было. А потом картинка плывёт. Стивен обеспокоенно поворачивает голову к реальному Локи, но тот не выглядит расстроенным. Он просто меняет воспоминание, видимо, посчитав это не таким уж важным. Теперь перед ними ночная поляна, усеянная людьми, как будто спящими, но тут Локи сдавленно шепчет, не скрывая ужаса:       – Что это такое?       Люди, лежащие на земле, мертвы. В центре поляны небольшая группа сражается друг с другом, и Стивен замечает Тора в доспехах, размахивающего молотом во все стороны. А потом узнаёт и бога обмана, стоящего за спиной у брата и прикрывающего его.       – Что это такое? – повторяет Локи, схватив Стрэнджа за запястье и сжав до боли. Он смотрит как заворожённый, его начинает мелко трясти, но воспоминание всё ещё чёткое. Кто-то нападает на Тора справа, и из пальцев юного Локи на секунду вырывается зелёное свечение. Нападавший тут же падает как подкошенный.       И только теперь всё вокруг начинает расплываться. Стивен резко вытаскивает их в реальный мир, и из-за этого, а может, и из-за самого воспоминания, Локи теряет сознание.

***

      Детектив Харт буквально выпрыгивает из машины, как только Стивен отъезжает от гостиницы. Конечно же, он мог демонстративно подойти, пока эти двое были ещё вместе, но решил, что эффект неожиданности сыграет ему на руку. Ему всё сильнее кажется, что этот так называемый доктор имеет какое-то влияние и на своего пациента, и на этого, пока незнакомого ему рослого блондина, внезапно оказавшегося у него в машине. Кеннет, позволивший себе задремать во время слежки на пару часов, злится, что проворонил момент, когда незнакомец входил в дом.       Детектив входит в холл в тот момент, когда незнакомец нажимает на кнопку шестого этажа.       – Придержите дверь!       Незнакомец, кажется, не слышит его, но Кеннет ловко проскальзывает в закрывающиеся двери.       – Еле успел! Вы не слышали, я просил вас придержать дверь?       – Нет, не слышал, – этот человек гораздо выше детектива, и уж точно шире в плечах. Он смотрит прямо перед собой, и, когда двери распахиваются, выходит, не оборачиваясь.       – Детектив Кеннет Харт, полиция, – о, вот теперь незнакомец останавливается и медленно оборачивается, но, к своему сожалению, Кеннет видит в его глазах не растерянность или страх, а любопытство. Что ж. Эффект неожиданности не сработал.       – Доктор говорил мне о вас.       – Доктор Стрэндж?       – Да, он.       – Вы хорошо знакомы?       – Он присматривает за моим братом.       В голове у Кеннета щёлкает. Это брат Локи Одинсона, Тор, вроде бы. До чего странные у них имена. Подумать только, он чуть не проворонил такой бесценный источник информации!       – Мы можем поговорить в вашем номере?       – От меня вы всё равно ничего не узнаете, – хмуро отвечает Тор, – в том смысле, что я ничего не знаю про это… происшествие.       – И всё же я хотел бы задать пару вопросов. Разговаривать в номере будет намного удобнее, чем в участке, – Кеннет хищно улыбается, наблюдая, как Тор неохотно кивает, открывая дверь.       – Здесь довольно уютно, – отмечает детектив. Номер по его меркам просто шикарный, наверное, стоит кучу денег. – Вы надолго прилетели?       – Надеюсь, что нет, – Тор быстро находит бар, откупоривает первую попавшуюся бутылку и начинает пить прямо из неё, игнорируя стакан.       – Есть ли люди, желавшие вашему брату зла?       – Уж точно не здесь, – усмехается Тор, отхлёбывая алкоголь большими глотками. – Там, откуда мы родом, много кто желал ему зла, да, наверное, и сейчас желает. Но не здесь, это точно.       – А откуда вы?       – Из… Издалека, – пространно говорит Одинсон, но потом добавляет, – из Австралии.       – Но вы здесь, так откуда вам знать, что кто-то из недоброжелателей не прилетел сюда так же, как и вы?       – Это невозможно. Никто не стал бы искать его здесь, кроме меня и доктора, – уверенно отвечает Тор. Кеннет начинает злиться, так как этот странный собеседник, вместо того, чтобы прояснить хоть что-то, запутывает его ещё больше.       – Так ваш брат здесь тайно?       – Можно и так сказать, – Тор, не выпуская из рук бутылки, в которой, к слову, осталось меньше половины, разваливается на диване, явно маловатом для человека такого сложения. Он смотрит на детектива, и тому впервые кажется, что это не он изучает, а его изучают.       – Ваш брат агрессивен?       – Уже нет.       – То есть, раньше он был агрессивен? Может, он влез в какой-то конфликт…       – Послушайте, – Одинсон перебивает его так бесцеремонно, что детектив сжимает кулаки до хруста, – вы от меня ничего полезного не узнаете. Да и в целом, это гиблая затея.       – Вы не хотите, чтобы я нашёл того, кто чуть не убил вашего брата? – почти удивлённо спрашивает Кеннет.       – У вас не получится.       Кеннета вдруг накрывает осознание того, что этот Тор на самом деле знает намного больше него, и это приводит его в такую ярость, какую он редко ощущал. Детектив находит в себе силы и самоуверенно отвечает:       – Это мы ещё посмотрим.