Весна для президента

      Парки развлечений — это особое место со своей особой атмосферой. Атмосферой вневременного праздника, веселья и беззаботного детства с привкусом сахарной ваты, вредной уличной еды и газировки. Здесь не бывает тихо, всё движется и живёт. Воздух наполнен детским хохотом, запахом карамели и оглушительным рёвом аттракционов. В таких местах даже зажатые любители сидения дома в компании монитора, клавиатуры и маминой еды могут найти что-то для себя. Хотя бы даже это и сидение на самой дальней лавочке, среди кустов, с банкой колы. Ведь и в этом же есть своя романтика.       Однако всё очарование парков имеет свойство пропадать при соблюдении некоторых условий. И кто бы сказал Юзуки, что такими условиями для неё однажды станут уроженцы Иватоби. Она-то всегда уповала на капризы своего брата, но жизнь богата на сюрпризы.       Первый звоночек был дан ещё до входа на территорию. Как убеждённый трудоголик, воспитанный в режим нон-стоп, Асакава принимала лишь один вид передвижения — хождение пешком. Не единожды уже транспорт подводил её. Зато ноги оставались доступными, как холодильник посреди ночи, и надёжными, как танковый дивизион. Правда, такой точки зрения придерживались не все.       Заставив приезжих пройти пешком три станции метро и ещё с десяток километров, она определённо приобрела пару сотен дополнительных трещин в карме. Пловцы, наивно считавшие, что хуже Ханы с её неутомимостью им ничего не грозит, в очередной раз жестоко ошиблись. Юзуки оказалась ещё энергичнее и петляла по улицам с уверенной скоростью местного, подзабывшего, что он вообще-то не один. Разница состояла лишь в том, что при ней никто на открытый протест не решился. Впрочем, Асакава и по глазам читала неплохо, тем более что Го, например, ничего прятать и не пыталась.       Когда они наконец дотащились до огромного, цветастого входа, ненависть в большей своей массе стала угасать. Во всех остальных. Потому что Юзуки спустя буквально минут пять стала чувствовать, как подёргивается уголок глаза.       Нет, страсть Хару к воде уже ни для кого великой тайной не была, но лезть в фонтан среди бела дня! Да у кого только мозгов на такое хватит? Оказалось, такие люди не только существуют, но живут в опасной близости от нормальных. То, что парень на это решился, было только половиной всей беды. В ответ на попытки его вытащить Юзуки отхватила такой недовольный взгляд, что они едва не поцапались здесь же, на глазах у целой кучи народу. А для них и парень, носящий плавки двадцать четыре на семь, обещал стать незабываемым зрелищем. Пришлось Макото, мечтающему отсидеться в тени, подключаться и разнимать их.       Только-только решилась одна проблема, как обнаружилась пропажа Го. На прямой вопрос оставшиеся с ней Нагиса и Рэй потупили глаза и попытались спрятать за спинами возникшие из ниоткуда шарики сахарной ваты. Юзуки по такому поводу хотела было разразиться ещё пачкой нелестных выражений, но снова была остановлена чутким Макото.       Обнаружилась Мацуока спустя полчаса в противоположном конце парка. С ней затевать ссору Юзу не стала. Главным образом потому, что менеджерская любовь была слишком сильна для претензий. Иной причины того, что Го столько времени хвостом ходила за кучкой студентов, кроме слепой привязанности к мужским телам, придумать было нельзя. Пришлось Асакаве молча занести этот случай в копилку сегодняшних сожалений.       Но куда же без оставшихся любителей приключений. Нагиса не был бы собой, не выкинь он чего-нибудь эдакого. От обилия аттракционов и прочей развлекательной ерунды у парня случился культурный шок. Он принялся со скоростью кометы носится от одной очереди к другой и всюду неизменно подпрыгивал на месте от возбуждения. Правда, одного не учёл. В отличие от него, километроввые очереди в парках развлечений не имели тяги к спешке. Они жили размеренной жизнью бразильского питона: заглатывали кучи людей и переваривали их потом по несколько часов кряду.       Спустя четыре круга терпение Асакавы лопнуло, эффектно и со вкусом. Она, не скупясь, отвесила Хазуки подзатыльник и за ручку отвела к самой длинной и нудной, на её памяти, очереди на американские горки. А на слабый протест пригрозила пожизненным заключением под стражу в комнате студсовета. Прекрасно зная, на что она способна, парень больше возражать не стал и, недовольно сопя, остался дожидаться, пока вселенная снова взорвётся, как в своём начале. Вернее, пока не сдвинется с мёртвой точки очередь, что, строго говоря, имело примерно тот же временной коэффициент.       Сжалилась Юзу только в одном — оставила Нагисе в компанию Рэя. Тот вёл себя прилично и никуда не влипал, но бесконечные рассуждения о законах физики и эстетики в царстве полного ими пренебрежения тоже довольно быстро могут вывести из себя.       В конце концов, отослав Хару на водную горку, а Го на рейд по сувенирным ларькам, Юзуки всё-таки смогла дотащиться до скамейки. Пристроившись на ней в позицию полулёжа, вытянув ноги подальше на дорожку, достала из бокового кармана рюкзака кружку с порцией чая и блаженно выдохнула. Ей, разумеется, нравилось жить на бегу, но тратить столько нервов всего за пару часов было слишком изматывающим занятием.       Мимо проходила жизнь в самом своём беззаботном и простом смысле. Неслись куда-то розовощёкие карапузы со всякой всячиной, вроде ветряных вертушек и воздушных шаров, в пухлых ладошках, бодро шагали стайки молодёжи всех форм и расцветок. Взрослые люди важно прохаживались туда-сюда. Видимо, для них эта атмосфера была отдушиной в скучной ловушке взрослой жизни.       Юзуки вот тоже любила бывать в подобных местах, особенно в периоды меланхолии, когда вся суета окончательно надоедала. Надоела она ей и сейчас. Собственный мозг напоминал девушке безжизненную тушку, слишком уставшую для того, чтобы притворяться живой. Остатки эмоционального топлива просто выдохлись со всеми переживаниями последних дней и возможность ненадолго отвлечься была как нельзя кстати. Тем более, что проблемы ещё были далеки от разрешения.       Время каникул обычно ведёт себя, как плёнка в ускоренной перемотке. Не выспавшаяся за ночь, Асакава умудрилась практически провалиться в сон, но сделать это ей помешал подошедший Макото.       — Могла бы и не ходить с нами, если всё так плохо, — беззлобно уколол он Юзу, взглянув на то, каким жестом она потёрла слипающиеся глаза.       — А, ерунда, — с зевком потянувшись, легкомысленно бросила Асакава. — В конце концов, я сюда не спать приехала. Да и потом, кто знает, когда ещё раз выпадет возможность сходить в парк развлечений.       Голую кожу предплечья обожгло холодом. Скосив глаза, девушка увидела протянутую жестяную банку газировки. Предлагать дважды не пришлось. Тем более, чай закончился у неё минут пятнадцать как. Умудрившись не облиться, Юзуки вскрыла газировку и с удовольствием прильнула к ней губами. От пузырьков в носу приятно защекотало, а в голову отдалась волна свежести. Самое оно в разгар летнего дня.       — Спасибо.       — Не за что.       — Я, кстати, думала, что ты пошёл вместе с Хару.       — Я и пошёл. Но в отличие от него я не могу кататься на водных аттракционах больше трёх раз подряд.       Юзуки вопросительно выгнула брови и повернулась к парню. Только сейчас она заметила, что футболка у него насквозь промокла, а с волос капала вода, и тихонько прыснула, представив, как же должен выглядеть Хару.       — А что остальные?       — Честно говоря, не знаю, — пожал плечами Тачибана. — Пока я решил составить компанию тебе.       — Сомнительное удовольствие, — скептически хмыкнула Асакава вглубь снова поднесённой ко рту банки.       — Ну почему же? Пока ты не начнёшь злиться, из тебя неплохой собеседник. Ай!       Убрать кулак, которым она ткнула его в бок, девушка соизволила, только дождавшись, пока Макото к ней повернётся. Чтобы он наверняка понял, что шуточки лучше выбирать осторожно.       Ненадолго возникла молчаливая пауза. Макото с интересом скользил взглядом по всему, что видел, будто пытался запомнить каждую деталь какого-то параллельного мира, в котором он оказался, а Юзуки просто рассеянно крутила между ладоней банку. Оставшаяся газировка едва слышно шипела и плескалась внутри. Холодные капельки конденсата неприятно скользили между пальцев.       — Странное чувство, — задумчиво произнёс Макото, видимо решив, что для составляющего компанию молчит слишком долго. Плюс к тому, Юзуки выглядела как-то слишком напряжённо.       — В смысле? — продолжая гипнотизировать газировку, спросила Асакава.       — Я имею в виду Токио. После Иватоби он выглядит таким огромным, что это пугает. Столько людей и все куда-то движутся, пока ты топчешься на месте. Улицы длиннее, здания выше, поезда быстрее. Мне кажется, я бы ни за что сюда не вписался.       — Зря тебе так кажется, — ответила Юзу, откидываясь на спинку скамьи. — Привыкнуть к здешнему ритму несложно, если ты знаешь, куда именно бежишь и ради чего. Если чего-то хочешь, нужно действовать. Гораздо сложнее привыкнуть к обратному; когда много времени проводишь здесь, города поменьше начинают казаться такими медленными и безвольными, как будто в них живут зомби.       — Но ты ведь смогла привыкнуть, — заметила Макото, на что девушка сморщила нос.       — Это потому, что в тот момент мне не хотелось уже никуда бежать. Хотя должна признать, что иногда я сильно скучаю по всей этой суматохе.       — Иногда?       — Ну-у… Я думала, будет хуже. Но как оказалось, и в провинциальной жизни есть свои плюсы.       — Уверен, это лучший комплимент, какой когда-либо получал наш город, — засмеялся парень, но быстро умолк, заметив, что Асакава как-то нехорошо затихла. — Юзуки?       — Слушай, Макото, — начала Юзу, помолчав ещё с полминуты и глубоко вдохнув. — Вы…злитесь на меня?       — А? Почему это мы должны на тебя злиться? — растерялся Тачибана.       — Я, можно сказать, бросила вас. Притащила сюда, а в итоге занималась только своими делами, пока Хана к вам приставала. Это же неправильно. И если что-то…       — Всё нормально.       Юзуки вздрогнула и подняла глаза на собеседника, однако тот только улыбался в своей обычной манере. На его лице не было ничего даже отдалённо похожего на насмешку или издёвку, и это немного успокоило расшатанные нервы.       — Когда мы согласились ехать вместе с тобой, мы и сами понимали, что ты едешь не ради нас. Ты долго не была дома и, понятное дело, хотела встретиться со старыми друзьями. Здесь не на что обижаться.       — Правда? — с надеждой переспросила Асакава.       И от того, с каким лицом она это сделала, невольно захотелось её обнять и утешить, однако недавно полученный тычок в бок не давал парню забыть, что дело он всё ещё имел с Юзуки. Хотя осознавать, что она может переживать о таких глупых вещах, было странновато. Это как если бы Хару внезапно начал вести себя как Нагиса или сам Нагиса принялся бы копировать Нанасэ на полном серьёзе. Ну, или Го бы выкинула все фотокниги с мышцами.       — Конечно, — уверенно кивнул Макото. — Просто не бери в голову. Тем более, что теперь ты снова с нами.       — Да, наверное, — неуверенно улыбнулась Юзу.       — Кто снова с нами?       Го появилась на горизонте так неожиданно, что её любой бы заподозрил в злоупотреблении магией. Блестящие глаза, летящая походка и на каждой руке висит по полдюжины пакетов всех форм и расцветок — и это она прошла по сувенирной улице парка развлечений. И всё это при более чем ограниченном бюджете. Сидящие на скамье Юзуки и Макото обменялись понимающими взглядами. Оба сейчас думали, как прекрасно, что никому не пришло в голову вести её в настоящий токийский торговый центр. Как говорится, все женщины немного ведьмы, и Мацуока ещё только училась.       А вот ведьма рангом повыше шла за ней следом. Сияющая, загорелая Ханаби выглядела, как модель из рекламного ролика чего-то не в меру шикарного. И пакетов у неё было раза в два больше, чем у Го, притом, что она здесь бывала едва не каждую неделю. Для подобных фокусов закалку нужно было иметь истинно столичную.       — Привет всем, кого не видела! — радостно прощебетала Ёсида, без церемоний пристраивая пакеты между сидящих Юзу и Макото. Тем пришлось против воли потесниться. — Фуф! Ну и жара сегодня!       — Я слышала, от этого помогает не носить на себе столько барахла, — не удержалась Юзуки. Что-то в этой ситуации её смущало, и отнюдь не шопоголизм лучшей подруги, который за прошедшие месяцы успел ещё больше вырасти в размерах.       — Асуки, ты как всегда приветливая, — упрекнула её Хана. — Бери пример с Макото-куна. Он вот не обратил на это внимания.       Обе девушки с интересом взглянули на растерявшегося парня, который не придумал ничего лучше, чем улыбаться и делать вид, будто вообще не понимает о чём речь. Однако воткнувшийся ему в бедро угол одного из пакетов с какой-то коробкой мешал делать это в полной мере.       — Ну да, определённо не обратил, — усмехнулась Асакава, победоносно взглянув на подругу. Та недовольно сморщилась; обиженно высунуть язык помешал статус красивой девушки из приличной семьи с безупречными манерами. Здесь у Юзу было преимущество, ибо когда надо её манеры работали безотказно, а при своих можно и не сдерживаться.       — Он по крайней мере промолчал.       — Хана-чан, а что ты здесь вообще делаешь?       Присутствие Ёсиды в таком месте в компании одной только случайно встреченной Го казалось Юзуки жутко подозрительным. Как честное обещание Изуми, что он выполнит всю работу по фестивалю в её отсутствие на каникулах. Даже, пожалуй, ещё подозрительнее, однако объяснить это пока было нечем.       — Я гуляла с Миюки-чан, а потом решила зайти в магазин перед выходом. Там и встретила Го-чан, — отмахнулась Ханаби и снова взглянула на Макото, на этот раз вопросительно. — А где остальные?       Торопливо состряпанное объяснение выглядело на удивление стройно. Во всяком случае, в существовании двоюродной сестры на пять лет младше, которую Хана просто боготворила, проводя с ней всё свободное время, сомневаться не приходилось.       И всё же у Юзуки нехорошо зудело в груди. Нечисто это всё.       — Я только что видела Нагису и Рэя у стойки с мороженым, так что, думаю, они скоро будут здесь, — ответила вместо парня Го. Ей места на скамейке не хватило и пришлось ставить пакеты прямо на пыльную дорожку. Но она не жаловалась. Ученицы не могут осуждать магистров.       — А Хару застрял на водной горке, — добавил Тачибана. — И я не уверен, что ему это надоест в ближайшее время.       — Кажется, ты не угадал, — перебила его Юзуки, ткнув пальцем в идущего в их сторону Хару.       И едва тот подошёл, злорадно улыбнулась. Всё-таки не давал ей покоя ничем не завершившийся конфликт на почве фонтана. Было внутри какое-то чувство собственной неполноценности, так что приходилось заполнять его подколами.       — Что, впервые в жизни не понравилось быть мокрым? Или тебя бесит, что из лодки выпрыгивать запрещено? — вкрадчивым голосом уточнила она.       Нанасэ в ответ сделал вид, что не услышал её тона, но Юзуки-то видела, как он на секунду сморщился. Один-ноль в её пользу! Теперь Хару до конца дня будет искать, чем ответить.       — Я проголодался, — спокойно сообщил он остальным.       — Кстати об этом, — поддержала идею Мацуока. — Я тоже голодная. Может, сходим куда-нибудь?       Все начали было соглашаться, но цепочка оборвалась на Юзуки. Та достала из кармана телефон, бросила короткий взгляд на часы и торопливо вскочила на ноги.       — Как только куда-нибудь дойдёте, дайте мне знать, — попросила она, рассеянно махнув рукой. Мысли её уже явно повернули в русло, далёкое от дружеской прогулки.       — А ты куда? — толкнул её в спину голос Хару, не успела она отойти и на два метра.       — Я это… — неуверенно качая туда-сюда банкой из-под газировки, которую всё ещё держала в руке, отозвалась Асакава.       Объяснения для своего исчезновения заранее она так и не придумала, хотя, имея в компании Нанасэ с его догадливостью, стоило бы.       — У меня дело, в общем. Не волнуйтесь, я быстро. Нагиса даже потерять меня не успеет.       И не дожидаясь дальнейших вопросов, на которые ответить, не вызывая подозрений, точно бы не вышло, она бегом припустила куда-то, стуча подошвами кроссовок по брусчатке. Объёмистый рюкзак, обозначавший её спину, вскоре оказался скрыт гуляющими людьми.       Сбежала Асакава как нельзя вовремя, потому как своим объяснением ничьё любопытство она не успокоила. Даже наоборот.       — Странно это, — подозрительно нахмурился Хару.       — Не то слово, — поддержала прищурившаяся Го.       Макото предпочёл занять позицию голоса разума, который даже при всём своём скепсисе оставляет людям право на личную жизнь. Куда бы Юзу ни умчалась, это было только её дело. Им же нужно было просто довериться и ждать.       И только Ханаби, казалось, ожидала такого поворота.       — Так и знала! — победно вскрикнула она, рывком хватая свою поклажу. В ответ на три вопросительных взгляда недовольно цокнула языком, но всё же пояснила: — Вчера в раздевалке после выступления Асуки нашла в своём шкафчике записку, а как прочитала, так прямо в лице изменилась. Но на вопрос ответила только: «Да глупость какая-то», и записку сунула в рюкзак, а не выкинула. Короче, мне это показалось странным и вот я здесь.       — То есть историю с сестрой ты выдумала? — иронически подняла брови Мацуока.       — Да нет же! — раздражённо фыркнула Ёсида. — Это алиби, чтобы Асуки ничего не заподозрила.       — И что же, по-твоему, было в записке?       — Очевидно же! Предложение встретиться! И не от кого-нибудь, а от Сюити, в этом я уверена. У них здесь есть одно любимое место за центром с игровыми автоматами. Она не могла прийти сюда просто так.       — А ты умнее, чем кажешься, — будто между прочим заметил Хару.       — Хару! — тут же спохватился Макото.       Хана слегка застопорилась, не зная, как реагировать на фразу Нанасэ — воспринять как комплимент и поблагодарить или всё-таки обидеться и накричать. Так ни к чему и не придя, решила немного сменить курс.       — Я просто достаточно хорошо знаю Асуки. Даже если она обижена на Сюити, ни за что ему не откажет.       — Так мы идём за ней или нет?       Го явно понимала, к чему клонит Ханаби, и собиралась всеми силами поддержать затею. Теперь уже выяснить причину такого внезапного бегства Асакавы было делом чести.       — Читаешь мои мысли, Го-чан, — подмигнула ей Ёсида.       — Э-эй, погодите! Вы что, серьёзно? — окликнул их Макото, заметив, что обе воинственно похватали свои пакеты и уже готовы были отправиться в путь.       Девушки переглянулись и посмотрели на него, как на недалёкого мужлана, который вообще ничего не смыслит в женской психологии.       — Естественно, — развела руками Хана.       — Я с вами.       — Хару!       — Вот это разговор! — обрадовалась Ёсида.       Оставшийся в одиночестве Тачибана едва не взвыл. Потому что остающиеся пока в неведении Нагиса и Рэй, когда узнают обо всём, явно его не поддержат. Вернее, Рэй-то, может, и поддержит, но куда им двоим против этой четвёрки решительно настроенных во главе с пышущей энтузиазмом Ёсидой.       — Погодите, но нельзя же просто пойти туда, — всё же попытался возразить парень.       — Ну поехать мы не можем, так что придётся идти, — съязвила Хана.       — Но ведь…       — Да ладно тебе, Макото-сэмпай! — подключилась Мацуока. — Мы ведь уже один раз подглядывали за ней, сможем подглядеть и во второй.       Макото попытался было жалобно посмотреть на Хару, но тот с крайне заинтересованным, по его меркам, лицом рассматривал летающих в воздухе бабочек. Весь его вид говорил: «Мне просто скучно, так что отстань».       На этом последний рубеж обороны неприкосновенности личных дел Асакавы и рухнул, толком не построившись. Всё же Макото тут изначально было не на что рассчитывать. Поэтому, подхватив у палаток с едой Нагису и Рэя, вся компания отправилась вслед за Ханой на предполагаемое место встречи Юзуки с её бывшим лучшим другом.       Ко всеобщему удивлению и к её собственному удовольствию, теория Ханы оказалась правдива ровно настолько, насколько только могла оказаться. Юзуки, от страха идущую медленнее, чем следовало бы, они нагнали практически у места назначения.       Сюити ждал её на небольшом пятачке сквера за одноэтажным центром игровых автоматов в дальнем конце парка. Почему Асакава любила это место догадаться оказалось несложно. Даже в такой оживлённый день здесь совсем не было людей. Зато вокруг росло достаточно кустов, в которых и решено было залечь в засаде. Ханаби, правда, порывалась подойти поближе, но её быстренько осадили; если Асакава обнаружит их на этот раз, жизни точно можно будет сделать ручкой.       На месте лучшего друга детства Юзу пловцы ожидали увидеть кого угодно, слишком уж разношёрстной была её здешняя компания. Однако Ивата Сюити отличался от них. С виду-то ничего особенного, если, конечно, считать, что привлекательные люди это в порядке вещей. Густые тёмно-русые волосы, будто сплетённые из мелких веточек, почти аристократические черты лица, изюминка в виде двух расположенных точно друг под другом родинок под правым глазом, атлетическое телосложение — у этого парня было всё, что обычно привлекает противоположный пол.       Однако самым примечательным был взгляд карих глаз. Отстранённый и нахальный, он явно принадлежал человеку, который знал себе цену и никому не позволял в этом сомневаться. Встречая такого человека в коллективе, его обычно почтительно обходят стороной и обращаются лишь по необходимости. После него вопрос о дружбе Юзуки с не в меру оживлённой Ханой мгновенно перестал быть неразрешимым. Потому что представить её общающейся с этим парнем было ещё сложнее.       А между тем Сюити, даже не подозревающий о бросаемых на него из кустов изучающих взглядах, заметил подошедшую Юзуки и улыбнулся. Но улыбнулся не как давний друг, а скорее, как снисходительный хозяин жизни.       Впрочем, Асакава, судя по её хмурому виду, щенячьего восторга и не требовала. Сейчас у них друг к другу было слишком много претензий, чтобы стрелять беззаботными фразочками и изображать радостные мордашки.       — Я уж думал, ты не придёшь, — произнёс парень, и голос его звучал точно под стать улыбке. — Переезд как-то плохо сказался на твоей пунктуальности.       Юзуки, в свою очередь, в долгу оставаться не собиралась.       — Манеры у тебя, смотрю, так и не появились, — ядовито сказала она. — У тебя пятнадцать минут, Ивата, время пошло. Чего ты от меня хотел?       — А что, боишься, что тебя не дождутся?       — Не твоего ума дело.       — Хах, узнаю этот тон, — почти даже весело прыснул Сюити. — Аж могильным холодком повеяло. Давно же мы не виделись, Зу-чан.       — Не называй меня так, — зашипела Юзуки, до хруста сжимая всё ту же многострадальную и наконец-то опустевшую жестяную банку. Больше всего в жизни девушке сейчас хотелось сплющить её об эту ухмыляющуюся физиономию, но пока она держалась.       Отлично понимая её желания, Ивата удручённо и даже с налётом укоризны покачал головой.       — Брось, ты что, всё ещё дуешься? Полтора года как-никак прошло.       — Предлагаешь тебе в объятия упасть?       — Было бы неплохо. Кстати, отлично смотрелась вчера на сцене. И не скажешь даже, что целый год не выступала.       — Я тронута. Приятно знать, что ты всё ещё мой фанат.       Слушая это, Ханаби невольно затаила дыхание. После всего случившегося, после всех криков и громких заявлений манера разговора этих двоих всё ещё была такой как раньше. Разумеется, сейчас они оба были на иголках и тихо ненавидели один другого, но даже так создавалось впечатление, что им по-прежнему необходимо общаться. Будь всё иначе, они бы и эту встречу никогда в жизни не затеяли: слишком гордые. И от осознания этого девушке становилось не по себе. Не так ведь всё должно быть, совсем не так.       — Сюити, я серьёзно. Что тебе нужно? — устало спросила Юзу. Не хотелось ей тратить силы на практически традиционный обмен колкостями, только не в такой ситуации.       Ивата шумным вздохом отогнал со лба чёлку и с жалостью посмотрел на девушку.       — И когда ты окончательно превратилась в зануду?       — Примерно тогда же, когда лучший друг решил меня предать.       — Тебе не кажется, что эта фраза глупо звучит? Прямо как в каком-нибудь дурацком телефильме. Драматичной музыки только на фон не хватает.       — Извини уж, что это самое подходящее описание, — смиренно пожала плечами Асакава. — Знаешь, мне надоел этот разговор. Просто скажи, чего хочешь.       — А разве нужны причины, чтобы увидеться со старым другом, которого давно не видел? — невинно хлопнул глазами Сюити, однако Юзу на фокус не повелась.       — Только если вы больше не друзья, — отрезала она.       Холодность эта была напускной. Будь её воля, она бы прямо здесь разревелась и действительно бросилась бы на него. Сначала отходила бы что есть сил, а потом прижалась бы и попросила, чтобы всё стало как раньше. Сказала бы, что он ей нужен, что его тупых шуточек и хамоватого взгляда чертовски не хватает в её нынешней жизни. Но нет. Выражаясь всё тем же высокопарным языком телефильмов, «шрамы всё ещё были глубоки». Как ни старалась, не могла она наплевать на свою гордость и переступить через обиду так просто.       Юзу прекрасно знала, что всё это Ивата тоже понимает, но глупо ждать от него сочувствия. Он никогда не станет гладить по головке и утешительно сюсюкать, не из того теста слеплен. И это был первый раз, когда Асакава его за это ненавидела.       — Ладно тебе, — всё же изобразив подобие виноватой улыбки, сказал парень. — Мы ведь столько лет дружили. Неужели не можешь взять и простить?       Взять и простить… Надо же, как у него всё просто! Да она давно бы простила, если бы хоть на секунду была уверена в его искреннем раскаянии. Если бы он хоть жестом, хоть взглядом выдал тот факт, что ему стыдно, что ему её не хватает, но ведь этого не было. Он считал, что достаточно одного только времени.       — Представь себе, мне не понравилось, что ты подарил своей подружке результат моих кровавых мозолей. Так что да, я не могу тебя простить! — Эти слова Юзу выплюнула, как плюют в мусорку пожёванную жвачку.       — Ясно, — многозначительно взглянув в небо, протянул Ивата. — Но это было ожидаемо.       — Это всё, что ты хотел, господин Проницательность? — в который уже раз спросила Асакава. Она же не идиотка считать, будто Ивата придумал встречу ради вполне предсказуемой реакции на свои издёвки. Должно было быть что-то ещё, и с этим хотелось как можно скорее разобраться.       — Не совсем, — подтвердил её догадки Сюити. Только в этот момент взгляд его потерял насмешливость. — Зачем ты приехала?       Асакава занервничала, но виду не подала.       — А что, уже нельзя? К твоему сведению, я здесь почти всю жизнь прожила.       — Я в курсе, спасибо. Но ты же не тётю навестить приехала, верно? Так в чём дело, Асакава? Неужели совесть спать по ночам не даёт? Решила косяки подправить? Хотя, — парень мрачно хмыкнул, скользнув по лицу Юзуки взглядом, — можешь не отвечать. Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы такое спрашивать.       — Да что ты! — издевательски бросила девушка. — Небось дождаться не мог, чтобы мне об этом сказать.       Но парень продолжил, не обращая на выпад внимания. Он-то знал, что это пустая защитная реакция без толкового содержания. Она просто не знала, как отвечать на правду, потому и огрызалась.       — Меня не обманешь, Зу. Кому как не мне знать, что тебе тоже бывает одиноко. Готов поспорить, после всего ты чувствовала себя ужасно. Чужой город, новая школа, новая жизнь и совсем нет друзей. Старые на тебя злятся, ведь ты их просто бросила, а завести новых духу не хватает. И так паршиво внутри, что подушку по ночам хочется грызть. Или что, я не прав?       Юзуки и на этот раз смолчала, хотя внутри уже готовилась броситься на землю, закрыв руками уши, и вопить, чтобы он прекратил. Всё это было, всё это прошло. Она избавилась от этого и не хотела возвращаться к началу.       — А знаешь, почему так получилось? — не унимался Сюити. — Потому что ты дулась на меня. Так сильно, что отпугнула от себя всех остальных. А потом у тебя всё-таки появились друзья и вот тебе снова весело, но стыдно за это, и ты боишься признаться. Стыдно перед теми, кого ты бросила, и перед теми, кого ты используешь. Из-за своей трусости. Но вот ты всё-таки поняла, что так неправильно, и теперь судорожно пытаешься отмотать всё назад, хотя знаешь, что так не бывает. Рано или поздно кто-то из них останется за бортом и ты ничего не сможешь сделать.       — Заткнись! — не выдержав, вспылила Юзуки. — Чего ты этим добиваешься?       — Хочу, чтобы ты разобралась в себе. Я не виню тебя в том, что ты злишься на меня, сам же заслужил. Но пойми, что твои друзья здесь это и мои друзья. И мне неприятно, что ты улыбаешься им, чтобы обманывать саму себя. Из-за своего стыда не можешь просто оставить их позади и кормишь обещаниями.       — К твоему сведению, это твоих рук дело!       — Пожалуй, — неохотно признал Ивата, передёрнув плечами. — Но не я виноват в том, что ты эгоистка. Тебе не так уж и нужно общение, а ты всё равно боишься остаться в одиночестве. И как оно? Приятно дружить с новыми людьми, зная, что и их ты используешь?       — Ты… — голос всё-таки сдал позиции и сбился, но Юзуки переборола его. — Может, я эгоистка, и что с того? Ты бросил меня, точно так же использовал, а теперь обвиняешь в чём-то. Не думаешь, что это подло? Если бы не твой эгоизм, этого вообще бы не случилось!       Парень самодовольно хохотнул и скрестил руки на груди.       — Мой эгоизм, знаешь ли, и тайной никогда не был. А то, что ты, не подумав, доверилась мне, это твоя проблема.       — Ах, ну извини, что в отличие от тебя, для меня наша дружба хоть что-то значила!       — Я не говорил, что она ничего для меня не значит!       — Да уж, ты не говорил! Никогда не говоришь, сразу делаешь. Так держать!       Чем больше Юзу распалялась, тем больше ей становилось обидно. Да, эгоизм Сюити не стал для неё открытием, здесь не было никаких иллюзий. Даже в лучшие времена он всегда думал о себе в первую очередь, что бы ни происходило. И она терпела его отчасти именно поэтому. Но в тот момент, когда ей больше всего нужна помощь, он не просто остаётся в стороне, он делает ещё хуже. Конечно, они в ссоре, но ведь это же не повод окончательно хоронить её веру в восстановление мирных отношений.       А ведь Сюити говорил всё то же, что и Рё, и Юджиро, но только куда резче и требовательнее. Он не осторожничал, потому что знал, что она выдержит и что только так можно заставить её хоть что-то решить. Даже неправильное решение будет лучше того, чтобы ходить вокруг проблемы, словно вокруг большого озера, заходя в него то по грудь, то по макушку, но всё ещё не решаясь переплыть.       И хоть Юзу и сама это понимала, слышать такое от человека, бывшего так долго самым близким и так нагло предавшего её доверие, было слишком сложно.       — А когда ты уже что-нибудь сделаешь? — вперившись взглядом в Асакаву, спросил парень. Впрочем, Юзуки в долгу не осталась и глаза не сделала не менее страшные.       — Не тебе меня учить!       Несколько минут они напряжённо буравили друг друга глазами и первым сдался всё-таки Ивата. Однако никакого победного триумфа в Юзуки и в помине не было. Лишь глухая, беспросветная усталость.       — И всё равно ты эгоистка, — убеждённо заключил Ивата, для важности кивнув головой. — Думай, что хочешь, но это так. Сколько бы друзей ты ни заводила, этот факт не изменится. И гадкое чувство внутри тоже не исчезнет. Ты сбежала из своего мира и теперь никогда не найдёшь себе места.       Брошенную банку он перехватил в считанных миллиметрах от своего лица. Ещё пара слов и она точно воткнулась бы ему между глаз. Хотя главная цель была достигнута: Сюити замолчал. Правда, теперь с ироничной улыбочкой смотрел на девушку, но из двух зол всегда лучше выбрать молчаливое.       — Кто-то, помнится, говорил о дурацких фразах, — напомнила Асакава.       — Ну извини уж, что это самое подходящее описание, — передразнил парень и не глядя швырнул банку через плечо в урну. — Так что, выпьем по чашке кофе, поболтаем как старые друзья?       — Пошёл ты! — только и прошипела в ответ Юзу, разворачиваясь, чтобы уйти. Не собиралась она больше его слушать. Будто собственных мыслей ей мало, ещё упрёки этого предателя слушай. Пусть катится со своими познаниями куда подальше.       Хотя ситуация требовала эффектного ухода, проходя мимо кустов, Юзуки всё равно остановилась. Сплетение мелких, обросших листочками веточек она раздвинула небрежным движением ноги, чем едва не оставила Рэя без целого носа и чуть не залепила Хане синяк на весь лоб, однако извиняться не собиралась. Не перед сборищем горе-шпионов, почему-то решивших, будто они имеют право лезть к ней в душу без её ведома.       — Совет на будущее: когда решите подслушать, постарайтесь не ломать кусты.       Больше она ничего не сказала. Направилась прочь быстрым шагом и на все попытки Ханы позвать её ответила непрошибаемым молчанием.       Тогда Ёсида, бессильная в своих жалости и злости, обернулась к Сюити.       — Сю-чан, за что ты так с ней? — накинулась она на парня, подскочив к нему, будто бойцовый петух.       Ивата на всю ситуацию смотрел, как на комедийный скетч из субботнего развлекательного шоу. Казалось, происходящее его не то что не расстроило, но даже удовлетворило. Он выговорился, а что собирается делать со всем своим багажом Асакава уже второстепенно.       — Хана-чан, ты как всегда в центре событий, — улыбнулся он злобно уставившейся на него физиономии. Где-то там за спиной девушки виднелись ещё пять точно таких же не в меру серьёзных осуждающих лиц, но их хозяева пока придерживались тактики психологического слома. Да и, строго говоря, не их это была драка, чтобы махать здесь кулаками. Им полагалось молчать в тряпочку.       — Ой, да брось! Только не говори мне, что жалеть её собираешься, — недовольно бросил Сюити и сделал широкий шаг назад, наконец сообразив, что одними шуточками он от Ханаби не отделается. У неё в голове если уж что-то перещёлкивало, то перещёлкивало на славу; так, что никакие подручные средства не помогали.       — Может и собираюсь! — огрызнулась Хана. — Если не заметил, ты её обидел!       — Ну так и беги за ней! Чего ты ко мне пристала?       — Потому что моё присутствие ей сейчас не поможет. А ты можешь мне хотя бы сказать, почему вы так себя ведёте.       — И разумеется, ты считаешь виноватым меня, — раздражённо цокнув языком, парень закатил глаза и сложил руки на груди. Терпеть эти детсадовские разборки было слишком для него утомительно.       — По-твоему, кто-то может думать по-другому?       — Ёсида, разуй уже глаза, прошу тебя! Не моя вина в том, что она просто размазня, которая не умеет признавать собственные ошибки. Я тут, если что, за всех старался.       — А кто тебя просил? — ткнув его пальцем в грудь, ощетинилась Ханаби. — Спасибо, но лично мне такая помощь не нужна!       — Что, нравится как собаке сидеть и ждать, пока хозяйка тебя свистнет? — усмехнулся Ивата. — Тогда, конечно, извини, что влез! Неужели ты ещё не поняла, что она не ради встречи с вами приехала, а ради того, чтобы ей потом лучше спалось?       — То, что ты когда-то был её лучшим другом, не даёт тебе права так говорить!       Сюити недоверчиво тряхнул головой, решив, будто ему послышалось. Голос был похож, удивительно похож, но это была не Ханаби. Это была Го.       Вот уж кому стоять в стороне точно не нравилось. Мацуока уже поняла, что этот парень из тех, кто только и умеет красиво рассуждать, а потому высказывать своё мнение уже не боялась. Нет, она безусловно промолчала бы, если бы речь шла об их собственных разборках насчёт того, кто кому на качелях место не уступил, но речь шла о Юзуки. А ко всему, что касалось её, менеджер относилась с особым вниманием. Особенно к оскорблениям и упрёкам.       В ответ на последнюю фразу Сюити смущался недолго и вскоре издал издевательский смешок. Открыл уже было рот, чтобы отшить разговорчивую девчонку со всей любезностью, но вместо него заговорил Рэй. Пусть тот и не страдал недугом женской солидарности, он всё ещё был другом Асакавы и занять её сторону в этом конфликте выглядело вполне логичным решением. К тому же, Ивата нежных чувств не вызывал ни у кого из присутствующих.       — Пусть даже ты и прав насчёт причин её поступков, ты не можешь так уверенно заявлять об этом, — многозначительным жестом поправив очки, Рюгадзаки серьёзно взглянул на Ивату. — После всего, что ты сделал, я бы на твоём месте промолчал. Не тебе обвинять её в эгоизме и потакании собственным слабостям.       Сюити не выдержал, снова прыснул и примирительно вскинул руки. Потом заинтересованно скосил глаза на стоящую ближе всех Хану, но и она поддержки не оказала.       — Ух ты! Шестеро на одного! — с усмешкой сказал он. — Не спортивно это, ребята.       — Уверена, для тебя это не проблема, — съязвила Ёсида, на что Ивата сокрушённо развёл руками. Мол, раскусила, что уж тут.       — Если честно, то нет. А что до Асакавы, так вас это всё касается в последнюю очередь. Жаль расстраивать, но вы не видите всей картины. Смиритесь, вы всего лишь замена, что бы она вам ни говорила. Поэтому предлагаю взять свои слова назад и идти дальше наслаждаться столицей. А я, пожалуй, останусь при своём мнении.       — Но это неправильно! — топнув ногой от переизбытка эмоций, заявила Мацуока. — Ты сам себе придумал всё это и думаешь, что прав!       — Вот тут ты ошибаешься, милашка, — елейно улыбнулся ей Сюити. — Я это не придумал, я это понял. Я заранее знаю, что она сделает и подумает, так что нечего строить из себя спасателей. Потому что я знаю Юзуки, и куда лучше, чем вы думаете.       — Если ты считаешь её эгоисткой, значит не так уж хорошо знаешь.       На контрасте с воинственно настроенными девушками и их громкими выкриками этот голос ощущался, как холодный осенний ветер в жаркий сентябрьский день. Его нельзя было проигнорировать, ведь его обладатель был уверен в своих словах и явно готов был их отстаивать. Сюити, собравшийся от всего шутливо отбрыкиваться, поневоле притих и с интересом заглянул в синие глаза, которые как будто внимательно изучали каждый его сантиметр. От такого хотелось спрятаться подальше, а не спорить.       Но Ивата был не так прост, чтобы так легко отступаться. Для него заявление Хару было лишь ещё одним вызовом.       — Что ты говоришь! — притворно ужаснулся он. — Ну ты-то точно должен знать её лучше. Давай же, докажи, что я не прав! Скажи мне, о чём она думает.       — Не за чем, — отрезал Нанасэ. — Меня это не настолько интересует, чтобы копаться у неё в голове. Если ей что-то нужно, она рассказывает, а остальное никого из нас не касается.       — И кто же ты такой, чтобы она тебе что-то рассказывала?       — Ты ведь сам сказал. Твоя замена.       Ивата на секунду опешил, однако не признать ответ достойным не мог.       — Надо же, — хмыкнул он. — А с виду и не скажешь, что у тебя такой длинный язык. Вообще знаете что? Надоело мне с вами спорить. Если вам, как и Хане, нравится быть для неё средством от совести, то вперёд. Играйте в друзей и дальше, но не впутывайте меня. Пока, Хана-чан!       И лучезарно улыбнувшись напоследок одной лишь Ёсиде, демонстративно помахал ручкой и ушёл. Решил ли он отступить под напором Хару или просто куда-то торопился, никого уже не волновало. Всё равно его присутствие никого не радовало.       Зато Ханаби наконец перестала играть в пай-девочку и всё-таки показала его спине язык. Потом с виноватым видом обернулась к пловцам.       — Простите за это! Дурацкая была идея.       — А он всегда такой? — спросил Макото, спеша опередить надувшуюся от злости Го, которая явно нацелилась высказать всё, что накопилось.       Ёсида замешкалась в поисках подходящего ответа и неопределённо передёрнула плечами.       — Как сказать. Он… Ну… И да, и нет. Думаю, сейчас он просто переживает.       — По мне, так он только о себе и беспокоится, — недовольно фыркнул Рэй, снова оставляя Мацуоку без возможности высказаться. Из-за этого девушка напряглась ещё больше и теперь молча метала глазами молнии.       — Согласен, — поддакнул Нагиса. — На Юзу-чан ему точно наплевать.       — Уверена, мы ошибаемся. Да и неважно уже, — мотнула головой Ханаби, словно пытаясь вытряхнуть лишние события и порождённые ими невесёлые мысли. А потом вдруг хихикнула и посмотрела на Хару: — Но Харука-кун был просто великолепен! Жду не дождусь рассказать об этом Рё! По-моему, Сюити тебя даже испугался.       — Честно говоря, я тоже удивился, — согласно закивал Макото. — Не думал, что ты решишь с ним поспорить.       Нанасэ, на которого уставились сразу пять пар одобрительно улыбающихся глаз, даже смутился.       — И что в этом такого? — почти недовольно отозвался он. — Мне не понравилось то, что он говорил, вот и всё.       — Да это кому угодно бы не понравилось! Не понимаю, как Юзуки-сэмпай с ним общалась. Он же просто невыносим, — всё же вставила свой комментарий Мацуока.       — Только когда хочет. Вообще, не такой уж он и плохой на самом деле, — снова пожала плечами Хана и со вздохом потянулась за оставленными в кустах пакетами. — Ладно, идёмте! Вряд ли вам уже до веселья, так что провожу вас до дома.       Безмолвно согласившись с ней, ребята потянулись следом подальше от злополучного места. Всем и правда теперь было не до катания на аттракционах и даже аппетит заметно поутих. Но того факта, что потеряться без проводника им всё ещё было раз плюнуть, тяжёлая обстановка внутри коллектива не меняла.       — Погоди, а как же Юзу-чан? — спохватился Нагиса, когда осознал, что Ёсида ведёт их в сторону, противоположную той, куда до того ушла Асакава.       Ханаби послушно остановилась и посмотрела на него каким-то сочувственным взглядом.       — Это, наверное, банально прозвучит, но лучше оставить её ненадолго одну. Она придёт в себя, вот увидите, и уже вечером будет как обычно раздавать пинки. Но лучше этому не мешать.       Ясное дело, что говорить об этом ей было не слишком приятно, ибо она и сама и без раздумий кинулась бы подруге на помощь прямо сейчас. Однако Юзуки не так устроена и чужое вмешательство может сделать ещё хуже — это уже проверено. Надо просто подождать ещё чуть-чуть.

***

      Ночь — самое странное время суток. Зная, что вот-вот пройдут все возможные сроки, ты никак не можешь заставить себя использовать это время для работы. Не помогают ни литры кофеина, ни контрастный душ, ни боязнь грядущего нагоняя: веки всё равно сползаются, как будто соединённые друг с другом резинками. Но это полбеды. Вторая проблема — ночи, когда энергия бьёт через край. Когда, лёжа в постели, хочется вскочить на неё с ногами, сорвать пижаму и прямо так побежать строить новую жизнь. Или голову начинают переполнять мысли, которые непонятно по каким углам прятались днём. И конечно же, утром обязательно нужно будет встать пораньше.       И ладно ещё, ночь странно влияет на твоё собственное сознание и поступки. Но она же и окружающих заставляет вести себя не так, как им положено. Если ты встанешь посреди бессонной ночи и решишь прогуляться наедине с собой, абсолютно не чувствуя желания разговаривать о чём бы то ни было, обязательно напорешься на кого-нибудь ещё, кто точно будет знать о твоём состоянии.       Учитывая это всё, Юзуки даже не обернулась, когда услышала позади себя чужие шаги.       — Что, тоже не спится? — озвучила она самое очевидное, что только можно было. Ей было всё равно кто это, всё внимание занимал раскинувшийся перед глазами мегаполис, где даже в такой час всё шумело, толкалось и просто жило.       — Нет, просто ты слишком громко топаешь, — отозвался меланхоличный голос.       Сидящая на металлическом ограждении Асакава растерянно хлопнула глазами и взглянула на опершегося на перила рядом с ней Хару. Она была уверена, что выскользнула из квартиры тише мыши в стелс-режиме, умудрившись даже ничего не опрокинуть вопреки закону подлости. Уж во всяком случае если она и шумела, то в коридоре. Кто ж знал, что у Нанасэ такой чуткий сон.       — А? Правда? Но я же вроде…       — Да шучу я.       — Жестоко, Хару-чан, смеяться над чужими проблемами.       Тот факт, что за ней отправился именно Хару действовал, как хороший антидепрессант. Лучше, конечно, было бы вообще одной, но это и не Го или Нагиса, которые точно вынесли бы ей мозг своим участием. Здесь можно было и помолчать вдоволь, прежде чем отвечать на вопросы. И то только если вопросы будут.       — Так ведь ты сама заставила всех лечь спать.       Аргумент весомый, учитывая, что так всё и было; Асакава практически пинками разогнала всех, едва со стола исчезла последняя щепотка их позднего и откровенно скудного ужина. Нагису, попытавшегося было выразить желание ещё посмотреть телевизор, едва не прибило подушкой. Как оказалось, при должной сноровке и из неё можно сделать боеспособный снаряд.       Словом, Юзу, как могла, старалась поддерживать иллюзию того, что пришла в норму.       Хотя вряд ли в этот спектакль кто-то поверил после того, как она почти семь часов подряд где-то пропадала, вернувшись только к одиннадцати вечера. Хана ждать перестала ещё в восьмом часу и убежала домой, решив оставить это дело пловцам. Всё происходящее их не особо-то касалось, но может поэтому и стоило доверить всё им? Только эта мысль и успокаивала Ёсиду остаток дня. Однако Юзуки, вернувшись домой, даже и слушать ничего не стала насчёт случая в парке и с этим ничего нельзя было поделать, только ждать, пока она разговорится.       Но она упорно молчала и с боем отправила всех по футонам, лишь бы только больше ни к чему не возвращаться. И как показало дальнейшее развитие событий, толку от этого всего было по нулям.       — Я это… Мне тогда хотелось спать, — фыркнула Юзуки, отводя глаза. — Красиво, правда?       Она с наслаждением вдохнула наполненный ночным шумом воздух. Время уже перевалило за час ночи, а Токио всё ещё не спал. И никогда не уснёт. Жизнь здесь не прекращалась ни на секунду, перетекая из тональности в тональность, как сложная мелодия, постоянно меняясь, но ни разу не умолкнув.       В своё время Асакаве повезло вырасти на холме. С площадки буквально в двух шагах от её дома город выглядел словно нарисованный для заставки какой-нибудь видеоигры — огромный, разноцветный, прямо на виду лопающийся от переполняющих его людей, их стремлений и проблем. А ночью становилось ещё лучше. Горящее неоном угольно-чёрное одеяло окутывало знакомые кварталы, превращая их во что-то экзотическое и почти магическое.       Юзу любила этот город. Все чувства внутри неё беспощадно перемалывались в мясорубке времени и душевных терзаний, но две вещи оставались неизменными — любовь к танцам и любовь к родному городу. Она любила каждый дребезжащий вагон каждого поезда и истошно орущий автомобильный гудок, каждый парк и храм, каждый небоскрёб и каждую узкую улочку между ними, каждый из жилых кварталов, таких тихих и по-своему прекрасных во время апрельского цветения сакуры. Любила каждого человека, который приезжал сюда в поисках чего-то большего, и каждого, кто жил здесь. Просто любила, без всякого повода.       И сейчас ей, замучившейся с поисками ответов на неразрешимые вопросы, помочь мог только родной Токио и гуляющий по ночным улицам морской ветерок. Хару, правда, в планы не входил, но он лучше всех остальных знакомых вписывался в атмосферу. Так что почему бы и нет.       Между тем Нанасэ, ища ответ на вопрос, изучающе смотрел в ту же сторону. И на его лице не было ничего, даже отдалённо похожего на умиротворённое удовольствие Юзуки, от переизбытка эмоций сжимающей пальцами трубу ограждения под собой.       — Наверное, — только и смог выдать он после почти пяти минут молчания.       Юзу беззлобно прыснула. Естественно, другие не обязаны разделять её мнения, но тем интереснее жить, чем больше точек зрения вокруг тебя.       — Неужели так сильно не нравится?       Парень в ответ многозначительно пожал плечами, не отрывая взгляд от корабля, скользящего по глади далёкого залива. Мерно моргающий на его антенне красный огонёк завораживал. Словно конфетти, усеянная разноцветными светящимися пятнами вода, легко расступалась перед стальным носом.       — Не знаю. Здесь всё по-другому, не так, как дома.       — Это точно, — согласилась Асакава. И внезапно её будто прорвало: чертовски захотелось поговорить. И наконец-то не о том, что она когда-то сделала или сказала. — Знаешь, я раньше часто сюда приходила и смотрела на город. Пару раз даже простудилась, постояв посреди зимы на ветру в одном одеяле. И мне всегда казалось, что ничего лучше и красивее и быть не может.       — Казалось?       — Ага, до переезда. Я до сих пор люблю Токио больше любого другого места, но…не знаю даже. Может, всё из-за того, что я меняюсь, но теперь во мне, кажется, просыпается любитель природы.       — По-моему, в таком большом городе намного сложнее жить.       — Нет, всё-таки ничего вы не понимаете в столичной жизни, — прыснула в кулак Юзуки. — Хотя ты прав, это сложнее. Но и проще тоже, в каком-то смысле. Когда бежишь куда-то, охотнее веришь в существование какой-то цели. Плюс, не остаётся сил и времени на самокопания.       — То есть хочешь вернуться?       — Не знаю. Говорю же, я не уверена, что не изменилась. В любом случае, здесь мой дом, — Асакава отпустила ограждение и, рискуя слететь с него на бывшую внизу лестницу, раскинула руки будто для объятий. — Всегда был и всегда будет. Так что, естественно, я скучаю. А как насчёт тебя? — не опуская рук, она склонила голову к плечу и бросила хитрый взгляд на собеседника. — Никогда не мечтал всё бросить и уехать подальше?       — Пока я могу плавать, мне всё равно где быть, — донеслось в ответ.       Юзу тихонько засмеялась. Этот парень был таким непостижимым для неё и при этом таким предсказуемым и понятным, будто они, всю жизнь живя порознь, всё время были знакомы.       — Ответ в твоём стиле, — заключила девушка, пошевелив напоследок пальцами, снова взялась за ограждение и устроилась поудобнее на своём «насесте». — Хотя вряд ли твои жизненные приоритеты смогли бы здесь существовать. Слишком уж ты свободолюбивый для этих каменных джунглей.       Увлекшись слежкой за носящимися по дорогам размытыми силуэтами автомобилей, девушка даже не заметила, что Хару уже не смотрит на город, а изучает её лицо. Будто пытался разглядеть на нём что-то, тщательно скрываемое, но всё же недостаточно глубоко.       — Тебя что-то беспокоит? — наконец произнёс он.       Юзуки инстинктивно поёжилась. Хоть это и был вопрос, ответ на него явно никому был не нужен, потому что сам вопрос граничил с утверждением.       — М? И с чего ты взял? — всё же уточнила она, надеясь отшутиться. Но кого она обманывала. Отшутиться от Хару, заподозрившего неладное? Уж точно не в этой жизни.       Однако ответ Нанасэ прозвучал до смешного нелепо.       — Ты как-то страннее обычного.       Юзуки пару раз хлопнула глазами, не зная, как реагировать. И что вообще этот выпад должен был значить? Это же точно был не комплимент, но и на полноценное оскорбление не тянуло.       — Чего?       — Вышла на улицу в пижаме и тапочках.       Пауза: Юзуки снова отыгрывает партию рыбы с круглыми глазами и приоткрытым ртом, а Нанасэ остаётся сам собой, продолжая внимательно на неё смотреть. И ведь даже не посмеялся.       В какой-то момент Асакава всё-таки скосила глаза на саму себя и от неожиданности едва не слетела на серую каменную плитку.       — Чт… А! П-почему сразу не сказал? — накинулась она на парня, параллельно краснея, как поливаемый кипятком рак.       — Как-то не заметил, — небрежно бросил Хару и спешно отвернулся в другую сторону.       Юзуки не удержалась и легонько стукнула его по спине.       — Ага, конечно! Хотя ты прав, — вздохнула она, поворачиваясь и спрыгивая на землю. — Я вся как на иголках, вот и сна ни в одном глазу.       — Из-за того, что сказал Ивата?       Прямота вопроса Юзу смутила, но она была готова к такому повороту. Почти готова…       — Н-нет… Да… Не знаю, — в итоге махнула она рукой, амёбой расплываясь по перилам. — Ведь он же не соврал. Я окончательно запуталась в себе, в окружающих, во всём. Ничего уже не понимаю. Совсем. Что мне вообще нужно делать, чтобы не чувствовать себя так паршиво, если всё, что я делаю, в итоге оказывается ошибкой? Впервые чувствую себя такой потерянной и это чертовски напрягает.       Держать это внутри уже не имело смысла. А если кто и узнает, то пусть лучше Хару; он хотя бы молча выслушает и доставать потом будет поменьше. Тем более, такой был уговор: он рассказывает ей, она — ему.       — Потому что хочешь остаться.       — Само собой, и это тоже. Не могу я ещё раз всё бросить, понимаешь? Мне всё время кажется, что если сейчас уеду, то предам их. Но ведь и остаться не могу, потому что тогда буду чувствовать себя виноватой перед вами. Сначала пристала, а теперь вдруг помашу ручкой и исчезну. Блин… Не стоило вообще приезжать. Ещё и вас в это всё втянула. Видимо, я и правда эгоистка, которой друзья нужны, только чтобы тешить своё самолюбие.       Как она и ожидала, Нанасэ испытующе слушал, не перебивая и не торопя. Интересно ему было или нет, он слушал, а возможно и слышал. Слышал и понимал, что она пытается сказать. Может быть, всё это было просто напускной маской, но маской первоклассной, не придерёшься даже.       Но того, чем закончилось это, как ей казалось, понимающее молчание, Юзуки никак не ожидала. Парень выпрямился и развернулся, очевидно намереваясь зашагать обратно к дому.       — Жди здесь.       — Ты куда это? — стараясь не выдать своего волнения, спросила Асакава.       — Скоро вернусь.       Вот тебе и всё взаимопонимание. Хорошая игра, ничего не скажешь. А ведь она почти поверила, будто ему есть дело до её переживаний.       — Ну разумеется! Кому вообще интересно слушать, как ты жуёшь сопли? — буркнула девушка себе под нос, утыкаясь лбом в холодную железную трубу.       Шероховатая от множественных покрасок поверхность приятно освежала голову, наряду с обдувающим затылок ветерком. Вот единственные надёжные друзья — ветер, бездушная железяка и занятый своими проблемами город. Им-то точно есть дело до её мыслей.       А вообще, лучше, как и всегда, решать свои проблемы самой. Нечего доверять их всяких там участливым лицам и приделанным к ним ушам, потому что толку никакого. Они или всё разбалтывают, или вовсе забывают. Если, конечно, вообще слушают. Одной проще. Целый год переварила все жизненные трудности своими силами и нечего было бросать. Наивная дурочка — что ещё тут скажешь.       Неизвестно, в какие ещё дебри завел бы Юзуки её собственный внутренний чертёнок, если бы в какой-то момент она не ощутила, как потяжелела футболка на спине. Вопросительно хмыкнув, девушка подняла голову, осмотрела плечи. И с недоумением обнаружила лежащую на них куртку плавательной секции. Однако куртка совершенно точно принадлежала не Хару, слишком маленькая.       — Это…это чего это? — даже не пытаясь гадать, Асакава посмотрела на вернувшегося Хару.       — Твоя клубная форма, — с готовностью пояснил Нанасэ, становясь рядом с ней.       — Что? Но откуда…       — Го заказала сразу после наших. Мы собирались отдать её тебе, когда придёт время.       — И ты решил, что самое время? — В ответ — утвердительный кивок. — Но зачем вы…       В этот момент парень перестал делать вид, будто его занимают непривычные виды ночного Токио, и уверенно посмотрел на девушку. И у той, впервые на её памяти, промелькнула шальная мысль, будто он чувствует себя немного не на месте.       — Я до сих пор не имею понятия, какие там отношения у тебя с твоими друзьями здесь, но это и неважно. Потому что теперь они у тебя не одни. Кем бы ты нас ни считала, ты сама всё это начала, поэтому не надейся так легко отделаться. Хочешь того или нет, но мы теперь тоже твоя команда, и останемся ею, что бы ты ни решила. Решишь остаться, пускай, отговаривать не буду. Делай, что хочешь. Но помни, что я… Нет! Мы все всегда будем на твоей стороне.       Юзуки молча смотрела на это и боялась вдохнуть. Ей было страшно, что любой неосторожный жест с её стороны и Хару просто исчезнет, настолько нереальным сейчас казался он сам и его слова. Она слушала их и не верила. Нет, не в их искренность, а в то, что они предназначались ей. Ведь Сюити прав. Она искала способ заштопать собственные дырки и в итоге наткнулась на тех людей, которые позволили собой воспользоваться.       Но стоящий сейчас перед ней парень с горящими глазами и уверенным голосом, обычно такой закрытый в самом себе, не разменивающийся на лишние эмоции, заставлял верить в то, что этот поступок был чем-то хорошим. И лежащая на плечах куртка подтверждала это. Они считали её полноправным членом команды, в которой её и быть-то не должно было. После всего, что узнали, верили в неё. Как вообще можно было допустить мысль об их неискренности?       Впервые в жизни так сложно было выдавить из себя хоть одно связное слово. Непрошеные слёзы душили и мешали думать здраво. Хотя нужно ли в таких случаях вообще о чём-то ещё думать?       — Я…Ты… Вы…       — Ты что, плачешь? — недоверчиво спросил Хару.       — Нет, идиотина! Аллергия на тебя началась! — вспылила Асакава, заслоняя слезящиеся глаза сгибом локтя, в попытке стереть солёные капли.       Но всё это было слишком бессмысленно, чтобы продолжать. И вместо этого Юзуки шагнула к парню. Тот попытался было отпрянуть, чисто из инстинкта, и не успел.       Даже не пытаясь скрыть переполняющей её радости, она изо всей силы прижалась к Хару, пачкая его футболку остатками влаги на щеках. От него пахло жареной рыбой, морским мылом из её ванной и едва уловимым духом хлорированной воды, и Юзуки подумала, что отныне будет больше жизни любить эти запахи. Начиная с этой минуты, они навечно будут связаны с чувством слепой и беззаветной благодарности к этому парню с потрясающе синими глазами и страстью к ношению плавок.       И в то же время в голове снова возникла сегодняшняя фраза Сюити по поводу дурацких фильмов.       Ну, а в любом дурацком фильме, душещипательная сцена обязательно должна прерваться чем-то максимально глупым.       — Опаньки! Так вот, куда вы слиняли!       Нагиса обычно не страдал аккуратностью, однако когда уж хотел, проявлял просто чудеса шпионского искусства. Его улыбающаяся сразу за всё человечество физиономия стала первым, на что Юзуки наткнулась взглядом, оторвав лицо от груди Хару.       — А обязательно так… — только тут до неё дошло, что происходит.       Поспешно отскочив от Хару, Асакава хотела уже было наброситься на Хазуки с недовольными криками, но тут…       — Чем это вы двое здесь заняты?! — взревела неизвестно откуда взявшаяся Мацуока. Взревела скорее от досады, что пропустила всё самое интересное, а не от осуждения.       Идущие следом за менеджером Рэй и Макото пока предпочитали отмалчиваться насчёт увиденного. Чувство такта обязывало хотя бы минимально разобраться в ситуации.       — Мы? — огрызнулась в ответ Юзуки. — Это вы все что здесь забыли?       — Ну, я услышал, как Хару-чан копается в сумке и куда-то уходит, — отрапортовал Нагиса.       — Ага, и решил поиграть в шпиона, — недовольно буркнул Рэй, потирая слипающиеся глаза. Он тут был, кажется, единственным, кто и бессонницей не страдал, и просыпаться за секунду не умел.       — Не ворчи ты, Рэй-чан! — радостно отмахнулся от его возмущения Хазуки.       — В отличие от тебя я спал!       — Что-о? Да ладно! Разве обнимашки Хару-чана и Юзу-чан не круче того, что тебе снилось?       Рюгадзаки честно одарил двоих виновников торжества взглядом, максимально ясным для человека, разбуженного среди ночи, и тяжело вздохнул. Чувство такта взяло своё.       — А ничего, что это не наше дело, а чужая личная жизнь?       — Какая ещё личная жизнь?! — ощетинилась на замечание Асакава. Она попыталась было найти поддержки у Хару, из-за которого вообще-то и попала в этот переплёт, но он сделал вид, будто его здесь никогда и не было.       — Ой, да не стесняйся, Юзу-чан! — пропел довольный Нагиса, по привычке подскакивая к Юзуки и обнимая её одной рукой за плечи. — Мы же всё понимаем!       — Я тебя сейчас убью!       И убила бы, если бы не вовремя появившийся рядом Макото, схвативший её под мышки, как плюшевого медведя. Капитан в этой команде для того и существовал, чтобы все оставались живыми и хотя бы относительно невредимыми.       — Думаю, пора прекратить этот разговор, пока мы все ещё целы.       Юзуки недовольно обернулась к нему.       — А меня-то ты чего схватил?       — Ну, он тебе ничего не сделает, а ты его и ударить можешь.       — Сейчас и тебе достанется.       — Может, Харука-сэмпай лучше с ней справится? — предположила задумчиво потирающая подбородок Мацуока.       — И ты туда же? — в отчаянии вскрикнула Асакава. Она уже прямо-таки видела, как будет ещё целый месяц без отдыха оправдываться за то, что про эти ночные обнимашки втихаря младшая подруга даже не подозревала.       — Погоди-ка, — внезапно резко изменилась в лице Го. — Откуда у тебя эта куртка?       — Я отдал, — беспечно развёл руками Хару.       И очень зря, потому что в следующее мгновение ему уже пришлось заслоняться руками от наступающей девушки.       — Харука-сэмпай, блин! Это же был общий подарок! Трудно было подождать, что ли?       — Будет тебе, — попытался остудить её пыл Макото, соизволивший отпустить Асакаву. — Просто Хару решил, что настал подходящий момент.       — Нечего его выгораживать! Он точно ошибся! — метнув на него уничтожающий взгляд, заявила Мацуока.       — Я так не думаю.       — Го-чан, просто признай, что это ты ошибаешься, — миролюбиво улыбнулся Нагиса, но Го останавливаться даже не думала.       — Вот ещё!       — Мне, конечно, очень интересно, кто там в чём ошибся… — спокойно начал Рюгадзаки, чтобы в следующий миг сменить милость на праведный гнев: — …но я всё ещё хочу спать!       — Рэй-кун, сейчас вообще не до твоего нытья! — прикрикнула на него менеджер.       — Это ещё…       Договорить ему было не суждено. Все вопли и крики оказались вмиг забыты, когда ребята поняли, что их перебивает кто-то ещё громче.       Кем-то оказалась хохочущая Юзуки. Её звонкий смех буквально разрывал прохладный ночной воздух.       А она восторженно смеялась и не могла остановиться. Как она могла допустить мысль о том, чтобы бросить их? Как, как могла хотя бы на секунду засомневаться хоть в ком-то из них, в их искренности? Честное слово, ну кто из них стал бы её обманывать и корчить из себя лучшего друга просто так? Нагиса с его широко распахнутой душой и наивным взглядом на мир? Рэй, так и источающий порядочность? Макото, боящийся задеть кто бы то ни было неосторожным словом? Хару, способный без зазрений совести развернуться и уйти, если ему что-то не понравится? Го, которой откровенно не хватало девчачьих гормонов в этом царстве тестостерона? Правда, какая же глупость! Если тут кто и мог притворяться всё это время, так только сама Юзуки.       Но она же не притворялась. Иначе давно бы помахала им ручкой и исчезла бы в закате, едва только оказавшись в Токио. Не чувствуй она себя среди них по-настоящему счастливой, у неё бы и сомнений в собственной ущербности не возникло. Они появились именно потому, что плавательный клуб стал так же дорог, как компания друзей детства.       — Асакава, ты же вроде не дура, но иногда такие глупости несёшь, что даже Хана бы позавидовала. Не забивай себе голову всяким бредом и заводи столько друзей, сколько влезет. И не слушай Ивату, он просто дуется.       Вот, что ответил ей Хитоши, когда Юзуки, шатаясь по городу после сегодняшней встречи с Сюити, в порыве эмоций набрала его номер и на одном дыхании выпалила всё, о чём думала последние недели. Потому что только Хитоши со своим рассудительным оптимизмом мог помочь принять правильное решение. И он помог. Сказал не страдать ерундой и жить в своё удовольствие. Что толку себя накручивать, если в итоге только и получишь, что проблемы со сном и всем остальным? Нравится жить в Иватоби, так живи! Мир от этого не рухнет.       «Подумай, что тебе сейчас нужно», сказала ей Мое-сан. И сейчас, в этот самый момент, слушая очередную перебранку пловцов, Юзу поняла, что именно это и нужно.       — Ну вот! — едва выговорила она сквозь выступившие от смеха слёзы, держась за живот. — Похоже, вы только что отбили у меня желание оставаться.       Ей не ответили. Просто стояли и смотрели с предельной настороженностью. В океане веселья могли притаиться и подводные камни всякого прочего, не такого приятного. Даже узнав здесь в Токио, на какие эмоции Асакава может быть способна, в её настолько дикую радость верилось с трудом.       Юзуки, ожидавшая, впрочем, подобной реакции, ни капли не смутилась, снова весело прыснула и успокаивающе махнула рукой.       — Да нет, ничего. Я к тому что… Я люблю вас, ребята!       Тут она сделала что-то совсем уж немыслимое и приглашающе раскинула руки для объятий. Это вызвало ещё больший шок, однако кое-кто оправился быстро. Такими моментами не разбрасываются.       — Вот это по-нашему! — восторженно вскрикнул Нагиса и с готовностью прильнул к Асакаве. Та, к его удивлению, впервые за всё время знакомства, ответила тем же. Однако самой себе не изменила.       — Учти, это первый и последний раз.       — Это ты так думаешь!       — Эм, Юзуки-сэмпай… — осторожно окликнула девушку Го. — Ты точно в порядке?       Юзуки сначала непонимающе подняла бровь, но потом поняла, о чём речь, и покачала головой.       — Вы всё про Сюити, что ли? Не из-за чего такой переполох поднимать, всё со мной отлично. По крайней мере, теперь.       — Уверена? — недоверчиво прищурилась Мацуока.       — Я уже говорила, он в каком-то смысле прав. Хотя кое-чего не учёл. Я знаю его никак не хуже, чем он меня, так что ожидала чего-то подобного. Хотя, признаю, всё равно было обидно слышать такое. Но думаю, я переживу. Если вы, конечно, меня не бросите.       Нагиса скептически сморщился, отлепился от Юзуки, отступив на шаг, и покосился на Хару.       — Хару-чан, признавайся, ты что с ней сделал?       — Нет, я точно тебя ударю, — притворно нахмурилась Асакава.       — Видишь, всё нормально, — пожал плечами Нанасэ.       Юзу нахмурилась уже вполне реально и, сложив руки на груди, обвела всю компанию осуждающим взглядом. И этот немой недоверчивый шок на лицах вызвал непроизвольный тяжёлый вздох. Будто они на пришельца смотрели, честное слово.       — Ну вы… Ладно! — внезапно оживилась она, хлопая в ладоши. — Надоело мне тут стоять! Пошли домой!       — Ноги замёрзли? — участливо уточнил Хару, заставив Юзуки вспомнить, что он так и не отыгрался за её шпильки в его адрес в парке развлечений. Хотя тут и без мести тянуло пошутить; просто от взгляда на то, как Асакава переминается в своих коротких пижамных шортах и домашних валенках и натягивает на плечи новообретённую куртку.       — Пф, ещё чего! — фыркнула она в ответ. — Я просто спать хочу! Трудный день завтра!       — А что будет завтра? — заинтересованно спросил Нагиса.       — Пойдём играть в пейнтбол. Хитоши просил притащить вас с собой.       — А это точно нормально? — скептически сморщился Рэй.       — Разумеется, — отмахнулась Юзуки. — Хитоши относится к жизни проще. Он единственный здесь, кому плевать, уеду я или останусь. Как он говорит: «Если уж мы всё равно друзья, какая разница, что писать на почтовых открытках». Поэтому не заморачивайтесь.       — Юзу-чан, просто признай, что не хочешь покупать мне обещанное мороженое.       Асакава вопросительно хмыкнула и посмотрела на обиженно нахохлившегося Нагису. А ведь она и правда со всей суматохой сегодняшнего дня совсем забыла, что должна была ему порцию мороженого. Но это ещё не поздно было исправить. Правда, не простым походом в круглосуточный супермаркет.       — Хм, а знаешь, предлагаю пари, — задиристо сказала она. — Если сможешь завтра хотя бы раз меня подстрелить, куплю такое ведро, что даже у тебя живот заболит. Но! Если я тебя выбью, на культурном фестивале пойдёшь помогать драмкружку.       Нагиса нервно сглотнул, но проигнорировать самоуверенную ухмылку Юзуки всё же не смог и схватился за её протянутую ладонь.       — Идёт!       — Макото, разбей!       Пари заключено, ставки сделаны. Каждый был уверен в себе, для каждого победа теперь была вопросом чести, долга, а случае с Нагисой ещё и чистой репутации. Разве что, Юзуки не сомневалась в победе немного больше. Не зря же она до десяти лет общалась с одними мальчишками и не вылезала из тиров и прочего. Но ведь не портить же такой трогательный момент преждевременными страданиями, в самом деле.       В мыслях впервые за последнее время было так пусто и легко, что Асакава никак не могла успокоиться. Плевать, где она будет завтра или через месяц, или через год. Пока что она была там, где хотела быть и этого более чем достаточно.