Раздвоение личности

Жительница Лондона Мари Эмили Болдуин в свои восемнадцать лет была весьма амбициозной, решительной и предприимчивой особой, нацеленной на получение от жизни всего, что эта жизнь могла бы ей дать. Она училась, общалась, флиртовала и, как бывает у небогатых детей из большой семьи, мечтала о лучшей жизни. Эта самая жизнь виделась ей в красивой дорогой одежде, не вычурной, но броской. В красивой внешности, которую можно получить в фитнес-центре с личным тренером и при регулярном посещении салонов красоты. Она видела себя с чемоданом в аэропорту, ожидая рейса в очередную страну, ещё не изведанную, но уже любимую. Ещё она видела себя на светских мероприятиях, где, как благотворитель, она бы помогала бездомным или, например, больным раком. Эти мечты третьей из шестерых детей Брендона и Катрины Болдуин немного тормозились тем, что на них, как и на всё в этой жизни, нужны были деньги. Большие деньги. Такие большие, что заработать их самостоятельно Мари смогла бы, наверное, годам к сорока, когда уже никакие салоны красоты и тренажёрный зал ей бы не помогли. Решение проблемы она нашла ещё в шестнадцать, будучи влюблённой в кинозвезду Дона Джонсона. Все гениальное, как и всегда, оказалось простым. Нужно было лишь удачно выйти замуж. Однако простое по сути своей решение Мари до сих пор так и не смогла реализовать. Вроде бы, и Лондон — не замшелый пригород, и она — не последняя дурнушка из подворотни, но вот же, богатого жениха как не было, так и нет. Пожалуй, учёба в Оксфорде или Кембридже значительно приблизила бы её к цели — нигде нет такой концентрации отпрысков богатых мира сего, как в известных на всю Европу университетах — но для этого надо было очень-очень постараться, чтобы получить стипендию: Мари слишком поздно до этого додумалась. Сейчас она училась на экономиста в самом дешёвом колледже Лондона, ради чего родителям пришлось влезть в долги, и самым богатым её однокурсником был сын зажиточного фермера. Сегодня же был Хэллоуин, и подружки Мари раздобыли приглашения на вечеринку в университет искусств, — уж там-то должно быть веселее, чем в их сестринстве. Полдня Мари провела дома у своей подружки Кайли, прихорашиваясь и наводя красоту. У Кайли не только была собственная комната, чего не было у самой Мари, но также была отдельная ванная и множество всякой всячины для наведения красоты. Кайли, по правде говоря, это мало помогало, но Мари мудро ей об этом не говорила и время от времени напрашивалась в гости. После изнурительного наведения марафета и впихивания себя в скрупулёзно подобранные костюмы, девушки были измучены, но довольны. Костюм очаровательной ведьмочки шёл Мари как никогда: она утянула свою тонкую, но не идеальную талию в корсет, отчего выиграл и небольшой бюст, приподнимаясь и визуально увеличиваясь в размере; чёрное платье, сзади спускаясь в пол, спереди едва прикрывало коленки и открывало стройные икры, облачённые в полосатые гольфы. Чуть ниже ключиц на кожаном шнурке висел подаренный бабушкой на одиннадцатилетие медальон круглой формы с выгравированным деревом на чёрном металле, который с данным костюмом смотрелся весьма органично. По скромному мнению самой Мари, целых четыре часа потратившей на чёрные ногти, броский макияж и мелкие кудряшки на тяжёлых волосах, она должна стать королевой предстоящей вечеринки. Вечеринка и правда удалась. К моменту прибытия девушек, захвативших по дороге ещё трёх подруг, студенты были уже изрядно пьяны и вовсю развлекались. Девушек тут же подхватила весёлая толпа, всовывая в руки стаканчики с чем-то крепким и зазывая танцевать. К часу ночи Мари уже изрядно набралась и сейчас танцевала вместе с Кайли и Морган на бильярдном столе под свист и подбадривающий ор рядом стоящих парней. Под особо громкий зазывающий крик блондина Мари наклонилась вперёд, желая показать себя в лучшем виде, но запнулась о бортик стола и свалилась прямо в руки обрадованно завопившего парня. Тот, не мудря долго, помуслякал ей шею, укусил за ухо и пристроил на каком-то диване, всовывая в руки стакан с выпивкой, куда кинул пару таблеток. Те забавно зашипели, растворяясь. Мари улыбнулась блондину, чокнулась с его стаканом и залпом выпила содержимое. В желудке разлился огонь, на груди вдруг до бела раскалился медальон, а потом наступила темнота.