Принцип равновесия (от 18)

Маша чувствовала себя странно. С одной стороны – подпрыгивать и прижиматься к сильному мужскому телу было очень приятно, да и крепкая рука, поддерживающая с неожиданной аккуратностью, вызывала странное томление во всем теле, а с другой стороны – было страшно и немного стыдно. И интересно. По воспоминаниям Майорина было известно, что этот мир толерантен к мужским отношениям и даже бракам. Иногда эти союзы даже приветствовались, особенно среди среднего и высшего сословия. Наследник может быть только один, и чтобы не создавать напряжения, вторых-третьих сыновей старались пристроить в однополый брак, заведомо бездетный. Конечно, бывали случаи принуждения к такому союзу, но в основном все делалось по обоюдному согласию. Существовал светский брак, который можно было расторгнуть, и храмовый, создаваемый до конца жизни. И тот, и другой обряд устанавливал жесткие рамки для пары, исключающие семейное насилие и измены. Поэтому храмовые браки заключали значительно реже, оставляя для себя лазейку. Исключением были династические браки или королевские, потому что обеим сторонам требовались гарантии. Простые люди были более вольными в плане создания семьи, но и там никто не был против однополых браков. Бывало даже такое, когда две одинокие женщины, утратившие надежду на создание семьи с мужчиной, начинали жить вместе. Многие усыновляли сирот, которых здесь, как и в любом мире, хватало. Но проблемы брака Машу сейчас занимали меньше всего. Она прислушивалась к инстинктам своего нового тела и с нарастающим волнением отмечала возрастающий интерес. И интерес был обоюдным, так как от тэра Кирена тонким ручейком сочились легкое возбуждение и какая-то взбудораженность. Кажется, тэр сам не ожидал от себя подобного. Маша тихонько вздохнула. Да, ей было приятно мужское внимание, ведь в своем мире она не была им обласкана. Но в то же время она понимала, что тэр повелся на ее новую, красивую внешность. Это было… неприятно. Маша встряхнулась, отбрасывая прочь тяжелые мысли. Теперь она – Майорин! И мальчик достоин быть окруженным вниманием. И этот мужчина, который так бережно придерживает рукой, чтобы облегчить дискомфорт быстрой скачки, может попытаться поухаживать… Тут Маша даже хихикнула, привлекая внимание Юбри. Она тут подумала, что уже не девушка. И даже не женщина. А как это происходит у мужчин, знает только из книг и некоторых интересных фильмов. Порывшись в памяти Майорина, Маша со смущением поняла, что ей досталось совершенно невинное и даже не целованное тело. Ей даже показалось, что мальчик не совсем созрел для взрослых отношений. Или просто некем было интересоваться, живя в глуши леса. Конечно, он с матерью ходил по округе, бывал в селениях и даже жил в гостинице, но это совершенно не то. Обычно люди сами к ним приходили в специальный домик на краю леса. В их личное жилище имели доступ только избранные. Маша сразу засомневалась, нужно ли ей лезть во все это, не рановато ли думать о каких-либо отношениях. Но тихоня Майорин оказался довольно азартным, вернее, любознательным исследователем, не боящимся экспериментировать. Поэтому, совершенно неожиданно для себя, Маша вдруг потерлась щекой о руку Кирена. Все внутри замерло от испуга и зудящего интереса, но тэр никак не отреагировал на эту выходку. Только перехватил удобнее и сказал: - Скоро приедем. Они еще раз остановились на короткий привал, а потом в густых сумерках выехали на довольно широкую дорогу. Всадники сразу притормозили, провожая глазами три едущие друг за другом кареты. - Кто это на ночь глядя уехал из замка? – удивленно спросил Ронис. - Судя по гербу – лэр Трувалский. - Не думал, что этот хлыщ самовольно покинет замок и лию Ксаймин, - ехидно усмехнулся Ронис. - Наверное, лэру Тарвиру надоел круговорот кавалеров вокруг его невесты, - хмуро отозвался Кирен. – Он всем надоел, если говорить начистоту. - Но не графине, - резонно заметил Ронис. - Едем. Майорин сидел тихо, поглаживая мордочку Юбри, который проснулся от звука голосов. Лекарь лично не знал никого, о ком говорили его сопровождающие, но старательно запоминал. Почему-то появилось сочувствие к неизвестному лэру и легкая брезгливость в отношении ветреной графини. Замок показался сразу за поворотом. Его было бы видно раньше, если бы не густой лес, который окружал впечатляющее даже в сумерках каменное сооружение. Замок окружала высокая стена, но привычного рва с мостом не было. Зато было кольцо земли, на которой не было деревьев и кустов, лишь только невысокая трава, по которой время от времени проходила волна, хотя ветра никакого не ощущалось. Скорее всего, это была какая-то магическая защита, более надежная, чем ров с водой. Ворота были наглухо закрыты, но как только тэр Кирен приблизился на расстояние выстрела стрелы, толстые решетки поползли вверх. Сами ворота оставались закрытыми, пока всадники не приблизились вплотную. Кирен что-то выкрикнул на странном, гортанном языке, и одна из створок быстро распахнулась, пропуская их во двор. - Тэр Кирен, - заговорил один из стражников. - Потом, все потом, Лорис, - Кирен соскочил с лошади, помог спуститься Майорину, который с интересом оглядывался вокруг. – Поговори с Ронисом, он потом мне все передаст. Кирен помнил распоряжение графини, поэтому, взяв Майорина за руку, повлек его к неприметной двери на торце основной постройки замкового комплекса. Маше, как и самому Майорину, были незнакомы такие старинные строения, поэтому она шла, спотыкаясь, пытаясь охватить взглядом все и сразу. Кирен вдруг не выдержал и, подхватив на руки, пошел еще быстрее, почти переходя на бег. - Я пойду сам! – задергался Майорин. – Простите, я не буду отвлекаться. Юбри с писком соскочил на землю и метнулся куда-то в сторону. Кирен опустил Майорина на пол, но руку его не выпустил. Они поспешили дальше, пару раз поднявшись по лестнице. - Стой здесь, - Кирен сунул Майорина в нишу и задернул парчовую занавеску. Он ушел недалеко, Май отчетливо слышал его шаги и негромкий стук в дверь. - Позови графиню, Морин. Это важно. - Она у себя в кабинете, - послышался женский голос. Кирен еще что-то негромко сказал и вернулся за умирающим от любопытства Майорином. Он думал, что едет лечить графа, а тут такие тайны и интриги. Но страшно не было, просто хотелось определенности. Он последовал за Киреном и вслед за ним проскользнул в дверь, которую им открыла немолодая мона. В помещении было очень свежо и уютно. Пахло какими-то травами и выпечкой. Майорин огляделся по сторонам, замечая какую-то несуразицу в обстановке. У него сложилось такое впечатление, что в кабинете располагаются вещи двух разных людей, настолько противоречивым был их набор. Графиня сидела в удобном кресле с вышивкой в руках. Возле нее стоял торшер с магическим светильником, но свет падал на вышивку, пряча лицо в полумраке. - Лиа Ксаймин, я выполнил ваше поручение. Не совсем так, как вы просили… - Я вижу, - графиня отложила вышивку и поднялась с кресла. Свет в помещении стал ярче. Майорин во все глаза смотрел на ослепительно красивую девушку, понимая, что вокруг такой красавицы хоровод кавалеров – обычное дело. Однако, взгляд графини был строгим и цепким, совсем не типичным для молодой кокетки. - Как тебя зовут? И кто ты? – яркие глаза смотрели требовательно и как-то знакомо. - Меня зовут Майорин. Я сын Руаллы Лесной. Лекарь-травник, - лаконично представился Май. - А твоя мама?.. Майорин опустил взгляд и покачал головой, а графиня вдруг подошла и мягко сжала его плечо: - Я сочувствую тебе. Но теперь нужно подумать, как поступить. Присаживайтесь все. Майорин устроился на диванчике рядом с тэром Киреном и покосился на последнего. Тэр был задумчив и погружен в себя. Но слова графини заставили его встрепенуться и вскочить на ноги: - Покушение? Что говорят дознатели? - Я их не приглашала, - графиня постучала тонкими пальцами по подлокотнику. – Тэр Лаур со мной согласился. Но я облегчила ему задачу, выставив из замка весь этот высокородный сб… высокородных гостей и их слуг. Остались только свои, которых проще и быстрее проверить. Майорин едва заметно усмехнулся, услышав оговорку графини. Девушка ему уже начинала нравиться. Не в романтическом плане, а как человек. Кажется, Кирен был удивлен поведением и словами графини, но промолчал. Немолодая женщина, сидящая на стуле за спиной графини, шевельнулась и что-то прошептала. Лиа Ксаймин слегка нахмурилась и сказала: - В свете последних событий я не хотела афишировать появление в замке целительницы. Мама писала, что лекарка приходила тайно, ее мало кто видел в тот раз. Я хотела представить ее своей помощницей. И ходила бы она со мной везде, в том числе к отцу. Но парня, да еще такого молодого и красивого я не могу приблизить к себе просто так. Но если наши враги узнают о том, что я снова пытаюсь вылечить отца, то могут решиться на еще одно покушение. Или навредят Майорину, а мне этого не хочется. Майорину тоже не хотелось влезать в этот страшный клубок, но он уже согласился помочь, а от своих слов не мог отказаться. К тому же, что-то внутри подзуживало, подталкивало к авантюрам и экспериментам. Хотелось испробовать свои силы, проверить дар и вложенную матерью науку. Раньше он действовал только под ее контролем, а теперь нужно все делать самому. Это и пугало, и окрыляло. А еще очень хотелось помочь неизвестному пока графу и грустной графине, яркие глаза которой подернулись пеленой тяжелых размышлений. - Мы с Луиром обеспечим охрану графа. Да и Майорин будет под бдительным присмотром, - заговорил Кирен. - Но нам нужно будет часто видеться, - покачала головой графиня. – Многих заинтересует, почему лиа постоянно общается с простым моном. Старушка вновь шевельнулась и наклонилась к уху графини. Та мельком взглянула на Кирена, потом на Майорина, а потом закрыла глаза и задумалась. - Я… могу только просить, но не требовать, - нерешительно заговорила она, не открывая глаз. – Обещаю, что отблагодарю за помощь. Но прежде давайте сходим к графу и узнаем, что нам скажет Майорин. Потом я выскажу свою просьбу. Майорин проводил взглядом легкую фигуру графини и поспешил следом, быстро запутавшись в темных коридорах. Они явно шли не самыми людными переходами, чтобы не привлекать лишнего внимания. Возле массивных дверей их остановила охрана, но тэр Кирен их быстро успокоил. Он взял Майорина за руку и ввел в просторное помещение, продумано зонированое ажурными перегородками. Наверное, граф любит простор и не прячется за десятком стен. За одной из перегородок Май увидел широкую кровать, на которой лежал истощенный болезнью мужчина. Рядом, на узкой кушетке дремал слуга, который вскинулся при приближении посетителей. - Мы пока побудем здесь, - мягко сказала графиня. – Сходи и поужинай, если хочешь. - Хорошо, лиа, - слуга поклонился и без вопросов покинул спальню. Графиня посмотрела на Майорина и жестом поманила поближе. Май потер руки машинальным жестом и склонился над графом, который едва слышно дышал. - У меня есть исследования храмовиков и других лекарей, - негромко сказала старушка. – Я приносила их… Графиня жестом остановила ее речь. - Думаю, записи лишними не будут, - Май прикоснулся к лицу графа, оттянул веко, осмотрел слизистую рта. Мужчина безвольно лежал, вызывая щемящую жалость. Майорин откинул одеяло и положил ладонь на грудь графа. Немного закружилась голова, ладонь нагрелась и вспотела, а потом вдруг начала леденеть в центре. Май зажмурился, перемещая руку от шеи к животу графа. Потом положил ее ему на лоб и застыл. - Могу я прочитать те записи? – спросил Май, убирая руку и растирая ее второй. Он морщился от неприятных ощущений и вздрогнул, когда его руку перехватил Кирен, осторожно растирая и согревая. Почему-то бросило в жар, даже щеки покраснели. И сил вдруг прибавилось. - Спасибо, - Май поднял глаза на Кирена, и тот застыл, как это уже было в лесном доме. Майорину вдруг захотелось пококетничать, но он позволил себе лишь благодарную улыбку. - Ненни, дай ему те записи, - негромко сказала графиня, устраиваясь в кресле у изголовья. Старушка достала из сумки, которую все это время держала при себе, плотный рулон бумаги, перевязанный лентой. Май развернул его, сел поближе к свету и принялся вчитываться в не самый понятный текст. Кое-что поставило его в тупик, но наблюдения одного из предыдущих врачей навели его на мысль… - Думаю, я знаю, что это. Единый! Это ведь такая редкость! Как он выжил? - Что с ним? – графиня наклонилась вперед, с горящими глазами ожидая ответа. - Яд мирлутори. Один из лекарей успел заметить характерные симптомы, которые быстро исчезли. Он пишет про учащенное сердцебиение, покраснение ногтевых пластин и небольшое кровотечение при… - он бросил быстрый взгляд на графиню, - при опорожнении. Только при отравлении ядом этой твари краснеют ногти. Странно, что лекарь не узнал этот симптом. Хотя… я ведь тоже мог не узнать, если бы не та старинная книга. Мирлутори были уничтожены сотни лет назад, о них остались упоминания в некоторых книгах. Они есть не во всех лекарских школах. Как мог яд сохранить свои свойства? - У кого-то сохранились книги, а у кого-то и сами твари, - графиня погладила отца по безвольной руке. – Так бывает, я знаю. А были случаи исцеления? - Только, если человек имеет значительную магическую силу. Чем больше она – тем выше шансы. - У отца есть сила, - Ксаймин поднялась и подошла к Майорину. – Ты сможешь ему помочь? - Да, - твердо ответил Май. – Но это будет длительный процесс. - Значит, я перехожу к своей просьбе. Я хочу, чтобы тэр Кирен взял мона Майорина в мужья. С повышением статуса и со всеми привилегиями тэра. Брак будет светским, потом я помогу вам расстаться. Если таково будет ваше желание, - графиня посмотрела в глаза опешившему Майорину, а потом перевела взгляд на побледневшего Кирена. – Моя благодарность вам будет безграничной.