Принцип равновесия (от 18)

Когда первая эйфория неожиданной, но исключительно приятной встречи миновала, Ксаймин почувствовала легкое чувство вины. Вернее, это были отголоски эмоций Олеси, но два сознания давно стали единым целым, смешавшись и сбалансировавшись. И теперь графиню беспокоило то, что ее подруга… да-да, теперь вроде как друг… вступила в брак по принуждению. Принуждению со стороны ее, Ксай, которая преследовала весьма эгоистичные цели. Впрочем, слегка успокаивало то, что Маша, став Майорином и обретя супруга, казалась довольной жизнью. Ничего, у них еще будет время, чтобы разобраться между собой. Ксаймин очень хотела в это верить. Последние события сплелись в такой сюрреалистический клубок, что голова шла кругом. Графиня подумала, что без поддержки второй половинки души она бы не справилась, опустив руки и сдавшись врагам. Теперь лишь нужно выработать новую стратегию, включив в нее графа. Его лучше иметь в союзниках, чем во врагах. Да и польза от его действий несомненная. Ксай еще немного посидела, повздыхала, вспомнив бедняжку Морин, и решительно поднялась. Не время для рефлексий – пора делом заниматься. Ненни, которая на некоторое время выходила, вернулась в сопровождении слуг, на плечах которых лежал плотный рулон нового ковра. - Необходимо навести здесь порядок, - сказала ненни, оглядев комнату пристальным взглядом. - Мне в любом случае нужно в кабинет, - графиня направилась к выходу. - Сначала тебе нужно переодеться, - ненни кивнула на забрызганный вином подол платья. – Я помогу тебе. Ксай поморщилась, но сопротивляться не стала. Она должна всегда и везде выглядеть совершенством. Они с ненни перешли в большую гардеробную, где графиня быстро привела себя в порядок. Уже обосновавшись в кабинете и обложившись бумагами, Ксай вспомнила реплику графа. И ухмыльнулась. Кажется, этот мужчина еще не понял, с кем связался. Информации не хватало, и Ксай направилась в кабинет отца, где должен был находиться тэр Нилле. Ненни покачала головой, но останавливать не стала, догоняя свою беспокойную воспитанницу. Та сама остановилась возле небольшого балкончика. Ненни не видела, с кем графиня переговаривается, радовалась только веселью в ее голосе. Девушка весьма энергично пошагала по коридору и вдруг притормозила, разглядывая большой цветок, растущий в широкой вазе. Растение явно знавало лучшие дни, как и сама ваза. Листья были в пыли, а земля сухая. Графиня задумчиво огляделась, заглянула в ближайшее помещение и свернула не к кабинету отца, а на лестницу, ведущую вниз. - Все понятно, - пройдясь по этажу, резюмировала она. – Ненни, я сейчас все же схожу к тэру Нилле, а ты собери здесь всех слуг, включая поваров и управляющего. Если на кухне что-то готовится, пусть оставят там человека, но главный повар должен быть обязательно. Когда соберутся все, пришли мальчишку пошустрее, я приду. Ненни покивала головой, довольно улыбаясь. Ксай поспешила наверх и потратила около получаса на консультацию с тэром Нилле. У нее не сходился дебет с кредитом, но без полного перечня расходов баланс было нереально свести. Но у тэра был тот же длинный и запутанный список, что и у Ксай. - Почему такая неразбериха? – возмутилась Ксаймин. – У нас что, тупоголовые бестолочи работают? - Увы, я не могу успеть везде, - пожал плечами Нилле. – Мои люди проверяют то, что могут, и присылают отчеты. На основании этих отчетов я и создаю список расходов. - Я решу этот вопрос, - сердито произнесла графиня и оглянулась на стук в дверь. - Лиа Ксаймин! Ненни Тэй зовет вас. Все собрались, - послышался приглушенный дверью мальчишеский голос. - Мне пора. От вас, тэр Нилле, мне нужен список преданных людей, которые хорошо разбираются в экономике. Даже если они живут не в нашем графстве. Цена их услуг будет щедро оплачена. - Хорошо, лиа, я сделаю. Ксаймин неспешно прошла по коридору, с легкой усмешкой наблюдая за тем, как нетерпеливо подпрыгивает посланный за ней мальчишка. Потом собралась, прокручивая в голове ближайшие планы. Люди ждали ее в холле. Их было довольно много – мужчин и женщин разного возраста. Ксай остановилась на середине лестницы и оглядела своих подчиненных. Отдельно ее взгляд остановился на вытирающем лысину управляющем. Тот странно переминался, пряча глаза. - Как вас много, - едва заметно улыбнулась Ксаймин, шагнув еще на одну ступеньку ниже. – Тем более удивительно, что замок в плачевном состоянии при таком большом количестве рабочих рук. Мон Йорус, сколько мы платим нашим помощникам по хозяйству? - Три серебряных в месяц – самое малое, - нервно скомкал платок управляющий. - Три серебряных? Это немаленькие деньги для тех, кто мало тратит, - приподняла тонкие бровки графиня. – Возможно, нам нужно пересмотреть эту статью расходов? А то, я вижу, наши уважаемые повара, горничные и уборщики скоро сами начнут нанимать себе слуг. А пока ждут этого времени, решили расслабиться и забыть о своих обязанностях. Ксай обвела толпу пристальным взглядом, неумышленно отпуская силу. Она не видела себя со стороны, но серебристое сияние вокруг собственных ладоней многое ей сказало. - Понимаю, после смерти графини Розалии я не стремилась стать хозяйкой в замке. Это моя ошибка. Но в тоже время я не понимаю, - она с силой выделила голосом последнее слово. – Не понимаю, как можно было со спокойной душой брать деньги, которые вы не заработали. Посмотрите на наш с вами дом. Он зарос паутиной и пылью. Цветы, привезенные графом для любимой жены, вянут. Ковры покрылись пятнами и кое-где истерлись до основания. Дерево тусклое, за перила противно взяться рукой. Пребывая не в самом лучшем состоянии духа и тела, я не сразу все это заметила. Но теперь… Теперь слушайте меня внимательно. У вас два варианта. Первый. Вы будете уволены с выселением из замка в одном исподнем, потому что даже оно куплено на деньги, которые вам достались просто так. Второй. Сейчас все берут веники, ведра, тряпки и штурмуют эти залежи пыли и грязи. Кухня, кладовые, подвалы, чердаки и ваши личные комнаты в замке, у кого они имеются, тоже подлежат тщательной уборке. Если что-то требует полной замены, сообщайте мону Йорусу, я выделю ему деньги на покупку нового. - Не забудьте проверить, куда именно он их потратит, - выкрикнул кто-то из дальних рядов. - А есть варианты? – Ксаймин перевела взгляд на мона Йоруса. Тот вдруг повалился на колени и запричитал: - Сын… Сына нужно выкупить! На каторге он, уже третий год. - За что? – быстро переспросила Ксай. – Я его не помню. - Глупый мальчишка сбежал из дома и отправился путешествовать, - управляющий осел рыхлой грудой и поднял на Ксаймин виноватые глаза. – Прибился к отряду барона Мальского… Написал мне, что барон сделал его своей правой рукой, хвастался, прости его Триединый, что выполняет тайные поручения. Что барон ему верит, как себе самому. Дурачок. Его поймали с теми письмами… - мон затрясся. – Вы знаете, что случилось с бароном… Мой сын остался жить, но был отправлен на каторгу, как пособник мятежников. Мне сказали, что я могу выкупить его через четыре года, если он еще будет жив. Ксаймин встряхнула руками, которые пощипывало тонкими иголками силы. Впрочем, сияние уже ушло, впиталось в кожу. - Скажите мне, мон Йорус… Мой отец похож на монстра? А я кажусь вам бессердечной? Почему вы решили, что украсть наши деньги будет лучше, чем прийти и попросить о помощи? Даже не знаю, что теперь с вами делать, - Ксай задумалась. Люди сохраняли идеальную тишину, хотя до этого активно перешептывались. – Найдите мне тэра Луира. - Я здесь, моя госпожа, - из-за плотной шторы показался невозмутимый глава охраны замка. – Что прикажете? - Разберитесь с этим делом. Найдите… сынка, заплатите за него, сколько нужно. Дальше. Мону Йорусу прописываю воспитательные розги, может, поумнеет. - Розги это для детей, - усмехнулся тэр Луир. - Он мне нужен в строю, - покачала головой Ксаймин. – Важен сам факт наказания, а не боль. – Она обвела взглядом слуг и нахмурилась. – Вы еще здесь? Народ порскнул в разные стороны, едва не сбивая друг друга с ног. Ксай довольно улыбнулась при виде такого рвения. Мону Йорусу помогли подняться крепкие ребята и повели на улицу. Ксай вышла за ними на крыльцо и окликнула: - Передайте дворовым и конюхам, что я к ним с проверкой тоже загляну. Чуть позже, после обеда. Ненни, подхихикивая, повела графиню наверх, по дороге кивнув одной из служанок, чтобы принесла обед. Ксай ела без особого желания, а потом засела за расчеты, составляя план проверок и оптимизации управления. И контроль. Контроль тут был особо нужен и важен. Ведь бумага стерпит все, даже самый наглый подлог. Устав от цифр и мыслей, Ксай вышла развеяться, с удовольствием наблюдая за тем, как стряхивает пыльное покрывало ее красивый замок. - Лиа Ксаймин, к графу Тарвиру прибыл гость, - доложил один из младших слуг. – Лэр Лоридан. - Я слышала о нем. Нужно поприветствовать столь знаменитого человека, - Ксай спустилась вниз и вошла в гостиную. Старик маг выглядел внушительно даже в своей с виду маломощной обертке. Ксай сразу же подобралась внутренне, внешне оставаясь доброжелательной и вежливо-расслабленной. И не прогадала. Старик решил устроить ей проверку. Каким чудом Ксай смогла остановить тонкую иголку чужой силы, она и сама не поняла. Но оставлять за стариком поле боя не стала. Со всей возможной холодностью Ксай произнесла: - Надеюсь, подобных проверок не будет хотя бы до тех пор, как я освою азы мастерства. Впрочем, она забыла о выходке старого мага сразу, как покинула гостиную. Вот еще, тратить время на невоспитанного деда, который потерял только что несколько пунктов своего авторитета. Ксай много слышала о лэре Лоридане от отца, но отсутствие магии делало более близкое знакомство с выдающимся человеком бесперспективным. И Ксай постаралась забыть о нем тогда, забыла и сейчас, хотя понимала, что старик приехал не просто так. Ксаймин навестила отца, который выглядел очень хорошо для своего бессознательного состояния. Мон Зуе тихо плакал, рассказывая, что граф сумел сам повернуться на бок. Ксай погладила верного слугу по худому плечу, и мон с трудом взял себя в руки. - Я благодарна вам, - тихо сказала Ксай. – Когда граф очнется, я расскажу ему, сколько вы для него сделали. - Это моя работа… нет, это больше, чем работа, - мон Зуе прикоснулся к руке графа, и Ксаймин вдруг увидела то, чего не мог увидеть никто. Мон Зуе, некогда красивый мужчина, любил своего господина. Любил безответно и отчаянно. Это было почти больно, но Ксай ничего не могла с этим сделать. Да и не стала бы, уважая чужую личную жизнь. Комнаты отца графиня покидала с грустью на душе. Ей было тревожно за отца, жаль старого мона, обидно за себя. Уж ее личную жизнь никто уважать не собирается. Нет, граф ей не отвратителен, наоборот, сейчас она немного в нем заинтересована. Но замуж ей не хотелось. Вообще не хотелось: плавали, знаем. Конечно, тут накладывалось отношение к браку Олеси, у которой этот опыт был умеренно негативным. Они поженились юными, чуть за двадцать. Кирочка родилась почти сразу, став неожиданным, но драгоценным подарком. Супруг был военным, поэтому молодой семье пришлось поколесить по стране, повинуясь приказам. Съемные квартиры, новое окружение, отсутствие помощи друзей, которых Олеся не успевала заводить в новом городе. Муж работал с утра до ночи, с дежурствами и командировками. Она научилась жить и справляться сама, подрабатывая в свободное время перенабором текста, написанием статей и прочей бумажной мелочью. Тогда она попробовала писать. Сначала от скуки, потом всерьез. Ее работы читали и хвалили на разных литературных сайтах, но издательства раз за разом отказывали в публикации. Мужу было все равно, он занимался своими проблемами. Как оказалось, не только ими. Командировки, как в плохом анекдоте, были не во имя родины, а во имя члена. Было больно узнать об этом. Действительно больно, ведь чувства к мужу все еще были живы. Олеся мудро решила наладить отношения, решив проблемы внутри семьи, но муж, как истинный Овен, уперся рогами в землю и помчался навстречу любви, оставив Лесю и кроху Кирочку одних в чужом городе и в чужой квартире, которую нужно было освободить через месяц. В кармане было денег на два пакета молока и батон. Трезво рассудив, что ждать у моря погоды не стоит, Олеся по дешевке продала мебель, которую они возили за собой, наняла машину и приехала к тетке в столицу. Кира, холодильник, телевизор и три сумки вещей… Как они втроем справлялись на мизерную зарплату – отдельная банальная история. Пришлось забросить в дальний угол розовые очки, нарастить колючую броню… убить в себе ласковую и домашнюю Лесю, приобретая иногда не самые женственные черты характера. Сейчас, сплетясь с душой юной и открытой девушки, которая только училась притворяться взрослой, как умела, Леся поняла, что у нее есть шанс исправить свою собственную очерствевшую душу. Вот только было страшно… На ужин она пришла первой и села во главе стола, рассеянно глядя перед собой. Ненни тихо вздохнула рядом и удалилась в уголок, позволяя воспитаннице собраться с мыслями. Потом в столовую вошли Кирен с Майорином. Графиня поняла, что сейчас расплачется, переполненная эмоциями – своими и чужими. Но улыбка Майорина, такая чужая и такая родная, заставили ее воспрянуть духом. Что с ней? С какой стати она позволяет мыслям о прошлом портить ей настоящее? - Рад видеть вас, госпожа, - с тонкой иронией произнес Майорин, вызвав у Ксай более открытую улыбку. Кирен помог мужу устроиться за столом и бросил взгляд в сторону двух ненни, которые увлеченно рассказывали что-то Нерлису. Вскоре моны ушли, уводя с собой мальчишку. - Я бы хотел попросить, лиа Ксаймин, - негромко сказал Кирен. - Слушаю. - Нужно посвятить графа Тарвира в наш план. Его помощь будет не лишней. - Абсолютно согласна, - кивнула Ксай и посмотрела в сторону входа. – Вот и наши гости. Когда отзвучали приветствия, и мужчины познакомились, Ксаймин жестом призвала слуг подать еду. После второй перемены, слуги принесли напитки и, повинуясь негромкому приказу Ксай, удалились. - Итак, господа, - негромко сказал она, пристально глядя на Тарвира. – Магическая помощь прибыла. Нам нужно открыть карты, думаю, сейчас самое время.