Курс выживания темного мага за две недели

Под мокрым кустом вчера пробуждение было бодрее и оптимистичнее! Во всяком случае, так подумал Северус Снейп. Вчера Люциус был холоден (потому, что замерз), мокр и несчастен. Теперь же он нежился в тепле, невзирая на тесноту, уютно устроившись на плече зельевара. И не только. Нога на бедре. Рука на… оно, конечно, неплохо и тепло, но вот эти вялые шевеления пальцами… Ты или работай шустрее, или нечего дергать злого спросонья зельевара за гульфик! Небрежно смахнув с себя чужую руку и поняв, что в туалет хочется все сильнее, Снейп отчаянно затрепыхался. Расстегнуть гнусную молнию никак не получалось. Очень мешал Малфой, норовящий плотнее обхватить уползающую грелку и придавить её всем телом. — Прошу прощения, мой Лорд, за неподобающий вид! — громко и четко выдал отчаявшийся Снейп. Люциус тут же компактно сложился и, кажется, перестал дышать. Пользуясь случаем, зельевар юркой змеей выскользнул из мешка, спешно впрыгнул в ботинки, заботливо припрятанные под ложем, и понесся со всех ног за ближайшие кусты. — О! — тут же раздалось из недр спального мешка. — Так вот о чем я так страстно мечтал всю ночь! Остаться в одиночестве! Тепло! Просторно! — Снейп перестал журчать и прислушался к шумному пыхтению. — Не так просторно, как мне хотелось бы, но всё же! Снейп! Се-е-ейп! А давай спать по очереди? Я со следующей ночи до четырнадцатой, а потом, так уж и быть, пользуйся! Он всецело твой до конца времен! — Скажи, мой славный друг, — из мешка заинтересованно выглянула небритая физиономия, — ты ведь красишь волосы? — ЧТО-О-О-О?! — преисполненный праведного гнева Люциус поспешно принялся выпутываться из ткани, отвлекаясь на нащупывание несуществующей палочки. — Судя по седоватой щетине, столь щедро украсившей ваш мужественный подбородок, вы давно и талантливо закрашиваете седину в волосах. Вот мне и интересно, за две недели хорошо ли будут просматриваться непрокрашенные корни? Малфой выпрямился во весь свой немаленький рост, гневно блестя глазами, беззвучно шевеля губами, творя плавными движениями кистей и пальцев нечто мало приятное для всяких вредных зельеваров. Снейп, быстро стрельнув глазами по сторонам, сжал что-то в кулаке и слегка пригнулся, напружинив ноги. Над их головами страшно громыхнуло, и небо разорвало на несколько частей. А потом просто вода обрушилась на них с продырявленных небес. — Сдурел? — взвыл Снейп, бросаясь спасать их нехитрый скарб. — Выключай свою лейку! Живо! — Это не я! — заорал в ответ мгновенно промокший до нитки Малфой, пытаясь запинать ногами под кусты вещи. — Еду спасай! — и нырнул в ненадежное убежище. — Можешь над нами щит растянуть? — приземлился рядом зельевар, отирая мокрое лицо. — Могу! Если с неба вместо дождя будут сыпаться проклятья! А от дождя мне нужна палочка! Чертова волшебная деревяшка, без которой я словно руки лишился! — вода текла по лицу крупными каплями, и на секунду Снейпу показалось, что тот плачет. Зельевара передернуло, и это было тут же замечено. — Неужели это так ужасно? Мерлин! И это всего на четвертый день! А через неделю? А две? Я выйду из леса босой, седобородый, вонючий, хромая на обе ноги, весь в лохмотьях! Я не переживу это! Северус! — Снейп зажмурился и втянул голову в плечи. — Убей меня! — Давай я просто вытолкаю тебя под холодный дождь, ты простудишься и благополучно умрешь от воспаления легких! — Да! — и под грохот небесной канонады Люциус радостно пополз навстречу гибели. — Нет! — его тут же схватили за ногу и потянули обратно. Конечно же, он грохнулся ничком в лужу и, царапая бородой траву, послушно въехал обратно под куст. — Друг! Тебе меня жалко! — Мне жалко СЕБЯ! Ты вчера весь вечер рыдал над мозолью. А здесь ты будешь так стонать, кашлять и ползать по траве, протягивая ко мне руки, заплёвывая всё кровью, что мне просто придется повеситься на ближайшем подходящем суку! Люциус притих, видимо, живо представляя всю эту картину в красках. С небес опять звучно погрозили, и сумасшедший ливень превратился в тихий, легкий, как водяная взвесь, дождь. — Теперь мы снова мокрые. И дрова сырые. И где корзинка с остатками курочки? Осталась под дождем? Ничего, я её сейчас холодную и мокрую…. — Не выйдет, — буркнул Снейп, выползая из укрытия и вытаскивая сумку, на которой сидел. Передергивая сырыми плечами, открыл её и, вытащив коричневую куртку, принялся критично её осматривать, вертя во все стороны. — Что? Нет, я её не съел ночью. Она пропала. И остальное тоже. — Там же ещё на день еды было! — растерянно пробормотал Малфой, поймав куртку, летящую прямо ему в голову, и тут же принялся на себя натягивать. — Яблоки. Хлеб. Томаты. — Ты ненавидишь томаты! — Я люблю томаты! С хлебом и солью! — Люби. Разве же я тебе запрещаю? Только их больше нет. Вместе с корзиной. И я не знаю, куда оно делось. Дождь удачно смыл все следы, если они вообще были! — Ага! А я говорил, что кто-то ходит тут вокруг нас! — у Люца бешено загорелись глаза. Присев на корточки, он завертел головой, жадно выискивая цель. — Следит. Хихикает. А теперь еще и объедает! Зельевар только головой покачал. Злить голодного, мокрого Малфоя даже он сейчас не рискнул. — Думаю, нам нужно уходить. Поищем более надежное место. А сам еще раз внимательно окинул взглядом окрестности, недовольно хмуря брови. *** Смеркалось. День прошел не весело. Бурча животами, несчастные, злые маги топали и топали вглубь леса. Ни ягод, ни грибов. Никаких признаков живности. — Скажи, проводник в царство тьмы, голода и холода, — не выдержал Люциус. — Мои ноги уже оставляют кровавые следы, а дороге нашей нет конца. Последний час я иду исключительно на упрямстве. — Но силы на пафос и длинную речь у тебя нашлись! — фыркнул Снейп. Он ни за что не согласился бы признаться, что его упрямство закончилось пару минут назад. — Но нести еще и тебя у меня точно сил не хватит. Остановимся здесь. — Где? — искренне удивился Малфой, бросая спальный мешок на землю. — Там хоть в кустах сидели, у воды. А здесь ровная земля, даже спрятаться негде. — Видишь вывернутую корягу? — Похожую на гигантского кальмара из хогвартского озера, страдающего запором? — Ну и фантазия у тебя, Люциус! Вот под его корнями и укроемся. Набросаем сверху веток… — Предпочел бы переночевать на дереве. — Ты умеешь хорошо лазить по деревьям? — Я похож на белку? — Снейп критичным взглядом окинул собеседника. Теперь, когда лоск и спесь смыло голодом, холодом и дождями, Люц выглядел более человечным. Но менее привлекательным. И совсем не похожим на белку. — Что ты уставился? О чем думаешь? — Хватит ли мне накоплений в гоблинском банке, чтобы оплатить редкое эротическое шоу «Дикий Малфой на дереве». И что будет более захватывающим? Дорога туда или спуск оттуда? Малфой упрямо выставил щетину на подбородке и решительно направился к ближайшему дереву. Чтобы не пропустить самое интересное, зельевару приходилось двигаться полубоком, не отвлекаясь на собираемые ветки более, чем на секунду. Просто встать и не отрываясь смотреть не позволяло темнеющее небо. Залезет Малфой на дерево или свернет себе шею — временное убежище само собой не сделается. Меж тем возомнивший о себе невесть что маг подошел к цели и внимательно осмотрел гладкий, толстый ствол без малейшего намека на ветви, медленно задирая голову вверх. Дернул плечом и пошел рассматривать следующее дерево. Затем третье. Снейп меж тем утрамбовал землю, ощипал небольшое деревце и, устроив ложе, полюбовался сделанным. И чуть не пропустил представление. Помахав во все стороны руками и, видимо, таким образом размяв мышцы, Малфой, зычно хекнув, прыгнул на дерево и облапил его руками и ногами. Изобразив что-то вроде древнего друидского ритуала совокупления с дриадой, он медленно съехал вниз. Почувствовав, что сейчас кто-то резко обернется и обнаружит к себе пристальное внимание, Снейп с преувеличенной серьезностью принялся поправлять кривой навес над головой. Думал он в этот момент только о том, что если хоть всхлип вырвется сквозь плотно сжатые губы… Или плечи затрясутся… Это будет последнее, что он сделает в этой жизни! И только когда неприятное ощущение сверлящего взгляда промеж лопаток пропало, смог оторваться от очень важного дела. Теперь можно было прилечь и подумать о приятном. К примеру, будет ли стоить это воспоминание того превосходного фолианта о зельях, коим не так давно хвастался Малфой? Закинув руки за голову, Снейп премерзко ухмыльнулся. О, да! Будет! Даже вид со спины компенсируется звуком. Скрежет щетины по коре он четко расслышал! Дремалось на голодный желудок плохо. Да еще Люциус со своими акробатическими этюдами! Один раз показалось, что вдалеке что-то сочно шлепнулось и изволило ругаться. Но даже глаза было лень открывать. Было тепло и лениво, пока нечто раздраженно сопящее не принялось залезать под бок, всячески толкаясь и пихаясь. — Не поверишь, мысли только о еде! — зашептали зельевару на ухо, и тот поморщился. От аристократишки несло потом и прочими амбре. Весь сон как рукой сняло! И повернуться бы надо к источнику спиной, да кто его знает, дикаря этакого? Вцепится зубами нечищеными, и поминай как звали магистра зельеварения! — Может, попробуем отвлечься? — Так! Сей игривый тон насторожил Снейпа настолько, что захотелось немедля вылезти в остывающую тьму и начать подманивать кроликов… во избежание! — Если тебе настолько не хочется спать, можешь продумать дальнейший план наших действий! А завтра утром, если мы доживем и ночью нас не сожрут, не прирежут и я не задохнусь от вони твоих носков… Фыркнув, Люциус повернулся к нему спиной с такой злостью, что чуть не перевернул весь мешок вместе с зельеваром. *** Проснувшись, Снейп не открыл глаза. Не пошевелился. Даже дыхание осталось легким, как у крепко спящего человека. Страшно мешал Люц, сладко сопящий в самое ухо. Но помимо этого…. Даже не звук. Ощущение присутствия! Открыв глаза, он уставился на озаренный яркой луной темный силуэт сбоку от их ложа. Доля секунды. Что-то метнулось к его лицу, и зельевар рефлекторно моргнул. Никого. Словно и не было. Вылезать в холод и искать следы Снейп посчитал нецелесообразным. Их наблюдатель выдал себя. До конца ночи если и будет продолжать свои таинственные изыскания — то уже издали. Так что можно смело спать дальше. В полглаза. Устроившись удобнее, как только было возможно в данной ситуации, сладко зевнул. Путешествие становится всё интереснее! Перед глазами встал силуэт сидящего на корточках человека, склонившего в бок голову и рассматривающего с любопытством спящих. Не забыть еще про ярко блеснувшие вовсе не от света луны глаза. И тонкие пальцы, стремительно приближающиеся к щеке зельевара. Жест не нес в себе угрозы, определенно. Словно ночной посетитель хотел… дотронуться? Да, это определенно было очень интересно!