Курс выживания темного мага за две недели

Рассказывать Люциусу о ночном приключении Северус не стал. Это была исключительно его тайна. Темная, как сама ночь, с нечеловечески сияющими глазами. Он очень любил все загадочное и таинственное, с самого детства. Исследовать и разгадывать. А так черта лысого он попался бы Темному Лорду на зубок. Повернувшись, оперся на локоть и всмотрелся в лицо соратника по пешему дурпоходу. Боги, какой он старый! С этой немыслимой щетиной! С грязью в порах и складках. Ужасно! А он сам? Задумчиво провел рукой по лицу. — Люций?! Вам на завтрак бланманже или профитроли? Шумно чмокнув губами и радостно улыбнувшись, вышеуказанный Люций распахнул мутные со сна глаза навстречу новому дню. Всмотрелся в говорившего. И выдал такую неаристократичную фразу, что у зельевара сморщились уши. — На миг подумал, что всё это мне приснилось. И я дома! Даже померещился запах чего-то вкусного, наваристого и питательного! — пожаловался он, сонно потягиваясь в замкнутом пространстве мешка. — Это, видимо, за ночь твои носки так и не проветрились до конца, — не удержался Снейп, выбираясь наружу и поеживаясь. — Чем займемся сегодня? Вновь будем ходить кругами? Не ответив, Снейп прошелся перед корягой, низко опустив голову и тщетно всматриваясь в возможные следы. Их не было. — Понятно. Ты уже репетируешь. — Сегодня мы будем мыться, друг мой! Тщательно! С мылом! *** Те пару часов, что они брели неторопливо, Малфой изводил спутника непрерывным потоком вопросов. На которые чаще всего не получал ответов, но, кажется, в этом совершенно не нуждался. Снейп подозревал, что тот просто развлекает себя как может. — Куда мы идем? Ты знаешь дорогу или просто будем брести, пока не наткнемся на какую-нибудь лужу, которую ты сочтешь достойной? А оттирать грязь чем будем? Из скребущего у нас только щетинистые лица! Только не говори, что мы будем тереться ими! У меня, к твоему сведению, очень нежная кожа! Наверняка у меня всё в синяках! Особенно от ночей! Везде твои локти и колени! Ты невыносим, Северус! Костлявый, ужасный и наверняка ядовитый! Поэтому у тебя никого нет! — и, услышав презрительный хмык, извелся сам и извёл окружающих. — Боги! Неужели есть? О! О!!! Это он или она? Я его… её… знаю? Северу-у-ус, скажи! Ты совсем меня ни любишь! — Ни капли! — успел вставить Снейп, но его еле слышный возглас утонул в водопаде чужих слов. — А как мы найдем воду? Ты её издали чуешь, что ли? Это потому что ты, Северус, животное! Дикое и необузданное! Весь такой скромный, недоступный в этой своей черной хламиде! С сурово поджатыми губами и вопросительно изогнутой бровью. Но кому как не мне, твоему старому… — Это точно! — …доброму… — Это вряд ли! — …другу… — Пф! — … не знать тебя истинного! Скажу по секрету, когда-то даже Нарси была очарована твоей таинственностью. Женщины любят подобную глупость. А я-А-А-А! Отдернув за штаны не в меру разговорившегося спутника, зельевар осторожно ступил на край обрыва и вытянул шею. — Нужно поискать место, где можно спуститься, не рискуя переломать ноги. Пошли в ту сторону. Только на край не наступай. Осыплется пласт земли вместе с тобой, за год с палочкой не откопаем! — достаточно напугав и без того ошарашенного спутника, Снейп осторожно двинул вправо, периодически подходя к краю и осматриваясь. — Во-первых. За каким лысым Мерлином мы полезем вниз? — наконец подал голос Люциус, как только зельевар решился на спуск. — Вода, неужели не видишь? — Орлиный взор! — похвалил Малфой, и зельевар тут же гордо расправил плечи. — И ястребиный клюв! И сволочной характер! И…. — И если ты не заткнешься, устрою тебе ускоренный спуск! — рявкнул Снейп. И первым двинулся вниз, хватаясь свободной рукой за кустарник. — А я что говорю? — спросил у окружающего мира Малфой, пожал плечами, перехватил удобнее ненавистный днем, но любимый ночью спальный мешок и двинулся следом. *** — Змея! — заорал Люциус, пытаясь плыть на мелководье всеми известными способами разом. Снейп ничего не заорал. Он просто взметнулся из воды, хватая несчастного ужа за голову и сворачивая ему шею. Огляделся, стоя обнаженный по колено в воде, и неторопливо отправился к берегу. — Мерлин, ты пошел его хоронить? Только где-нибудь за кустами, чтобы я не видел! — он не спускал удивленного взгляда с соратника, даже встал на колени, чтобы лучше видеть. — Нож? У тебя есть нож?! А что ты хоче-е-е…. что? ФУ! Какой ужас! Живодер! Нет! Шкуродер! Это ты хочешь мне показать, что и со мной, если что, вот так? С кем я связался? Где мои вещи? Пока он причитал и строил из себя девственницу на заклании, зельевар зашвырнул содранную шкуру змеи как можно дальше, а тушку прополоскал ниже по течению. Завернул в широкие влажные листья и придавил большим камнем у самой кромки воды. Вымыл руки и, вновь выйдя на берег, принялся копаться в своих вещах. — Вот черт! — выругался Люциус, вообразив себе невесть что и принявшись отползать задом вперед глубже в воду. Снейп, идущий в его сторону с пузырьком в одной руке и ножом в другой, настороженно замер и принялся выискивать врагов за своей спиной. Никого там не обнаружив, уставился, не моргая, на паникующего Малфоя. — Не подходи! — очень уверенным голосом высказался тот, нащупывая камень. — А то как дам по голове вот этим! — Люций? — удивился Снейп. — Что Люций? Ничего себе, неподготовленным он в поход отправился. Вы посмотрите на него, маги добрые! И ножик у него! И вазелин наготове! И со всем этим добром он идет к кому бы вы думали? Ко мне! — у зельевара прищурился один глаз. Он явно прикидывал, не пора ли драпать от двинувшегося мозгами темного мага. Но тот воспринял всё иначе. — Предупреждаю! Я буду орать и сопротивляться! — Тогда я буду бриться один, — зло плюнул Снейп, сел поодаль в воду и принялся намазываться содержимым фиала. Плеснул в лицо и осторожно принялся на ощупь срезать надоевшую щетину. — Э-э-э, — кое-кто явно начал подумывать, как без урона для самолюбия пойти на попятную. — Нет, нет, мой боязливый друг! Вы абсолютно правы! — отвернулся от него бреющийся. — Обхватите двумя ладонями свою самую драгоценную часть тела и охраняйте! — Хотел сказать, — очень мягко, тихо и проникновенно сказал Люциус, медленно подходя ближе. У Северуса привычно побежали мурашки по рукам, и он недовольно поморщился. Снова Малфой взялся за свои штучки. — Так и порезаться можно. Давай я помогу тебе, — словно опасаясь спугнуть дикого зверя, плавно присел рядом и протянул руку. — Завязывай, сирена наша сладкоголосая! Хочешь реабилитироваться в моих глазах — так и скажи: «Северус, я был неправ! Ты не озабоченный маньяк! Мне очень стыдно! Давай помогу побриться!» — Я помогу… — Нормальным голосом, Люциус! — взбешенной змеёй зашипел Снейп, подаваясь вперед. Видимо, последним аргументом послужило острие маленького изогнутого ножа, плотно прижатого к яремной вене. — Ладно! — сдался Малфой, садясь на пятки и мирно складывая руки на коленях. На снейповых коленях. — Но попробовать стоило. — Лю-у-уц! — И это попробовать, — убрал загребущие ручонки агрессор. — Давай нож! Ты и так не красавец, а с расцарапанной мордой… Через час вымытые, побритые и голые путешественники сидели у костра, не отводя взглядов от палочек над слабым огнем. — Думаю, уже готово! — авторитетно заявил Малфой, протянув руку к мясу и тут же по ней получив. — Ай! — Много ты понимаешь! — Уж побольше некоторых! — Практиковался за оранжереями? Жарил павлинов? — Прозвучало как-то… — Согласен. Через минуту мир был восстановлен посредством двух палочек с мясом. От Снейпа не укрылось, каким взглядом маг осмотрел его порцию, сравнивая со своей. — Не торопись! Жуй медленно и вдумчиво! — Я очень вдумчиво пережевываю пожаренные тобой угли! Говорил же, надо раньше снимать! — Люциус! — М? — Ты грызешь деревяшку. — Тьфу! А знаешь, я тут подумал… У Темного Лорда огромный змей! — Кхе, кхе, что? Откуда ты знаешь? — Я что, по-твоему, Нагайны не видал? Что? — Прозвучало как-то… — Согласен. А у нас — маленькая. Может, еще поищем? — Хорошо, — подозрительно быстро согласился зельевар, вольготно раскидываясь на траве и набрасывая на лицо рубашку. — Ищем вместе, ловишь ты. Обдираешь. Жаришь. Разводишь костер. Собираешь дрова. А я буду бубнить и критиковать! — То есть вести себя, как в школе. Драко рассказывал о твоих методах. Наверняка когда ты бросил преподавание и покинул стены Хогвартса, дети утирали слёзы… радости! А педагогический состав упился вусмерть и запускал с Астрономической башни фейерверки. Солнце сегодня, как на испанских пляжах. Я — в тень! *** Сквозь сладкую, сытую дремоту зельевар вдруг почувствовал, как его коснулись. Легко и невесомо. Будто бабочка села на колено. Снейп под рубашкой ехидно ухмыльнулся. Кому-то солнышко маковку напекло и вздумало играться? Пусть себе! Он старый кремень, его такой ерундой не пронять! Пусть старается! Изо всех сил старается! Даже с закрытыми глазами зельевар чувствовал, что его внимательно рассматривают. Приятно, но немного нескромно, как бы не заалеть щеками. А вдруг ему не понравится увиденное? Или… может, этот аристократишка затевает какую-то гнусную каверзу? Всполошенный этой мыслью, Снейп начал было тянуться к рубашке, чтобы высказать, так сказать, все в лицо. Не успел. Его влажно и жадно лизнули. Это было так неожиданно, что тело вздрогнуло. — Чертов шалун! — высказался Северус и, поерзав, расслабился. — Давай! Шали дальше! И с ним начали шалить! Не касаясь руками, не налегая грудью на ноги. Только чужое дыхание, гибкий язык и сильные губы. Ай! И острые зубы! Лизали, целовали, кусали, сосали. Заглатывали так глубоко, что прерывалось дыхание, а Снейп чувствовал как сокращаются стенки глотки и восхищался чужими умениями. За попытку приподнять рубашку с лица, поднять голову или коснуться волос сексуального агрессора его немедленно наказывали. Не больно, но ощутимо прикусывали и не отпускали, пока он вновь не смирялся со своей участью. Никогда в жизни он не чувствовал себя таким открытым, зависимым и беспомощным! Ещё никогда его не гнали так стремительно к обрыву похоти и страсти! Куда он с грохотом в ушах благополучно свалился. И никогда ему не было так стыдно за то, что не продержался и пяти минут! Вцепившись скрюченными пальцами в траву, он заскрипел зубами и кончил в жадный рот, принявший всё до капли. На мгновенье показалось, что чья-то щека коснулась его бедра, и все пропало. Тут же приподнявшись, чтобы поймать шалуна Малфоя на месте преступления, несказанно удивился, не обнаружив его рядом. — Люц? Люц! — Что? — лениво откликнулись откуда-то из-за кустов. — Понравилось? — Было неплохо! — немного настороженно отозвался Снейп, вставая и разыскивая штаны. — Ты тоже был горяч! Прости, но повторить сейчас я не смогу! Твой рот высосал меня досуха на пару дней вперед! — МОЙ РОТ?! — у зельевара выпали брюки из рук и он как был, понесся на голос. — МОЙ? Это ты сейчас отсасывал у меня так, что искры летели из глаз! Я никогда не думал, что ты способен вытворять такое! — Да! — Малфой сел, сыто потягиваясь и томно улыбаясь. — Я волшебник, иначе не скажешь! Но сейчас мой рот был занят, клянусь! Твоя рука зажимала его, не давая орать на всю округу. Я еще подумал — ого, какие у тебя длинные руки! А потом мне было не до глупостей! — А посмотреть ты не мог? — А сам? Мне все лицо засыпали листьями! — А я положил рубашку, чтобы лицо не обгорело. Путешественники поневоле молча уставились друг на друга. — Вначале за нами следили и хихикали. Потом обокрали. А теперь еще и поимели? — Малфой подтянул к себе колени, обхватил руками и с ужасом уставился на друга. — Северус? Что же нам делать? *** Спали они нервно, вполглаза. По очереди. Мерещилось всякое. Зельевару показалось что на него блеснули глазами в кустах. Он даже проверил, метнув туда палку из костра. Чем страшно напугал Малфоя! Который спросонья, не разобравшись в чем дело, принялся метать маленькие, но страшно грохочущие при взрыве шары с дикими воплями: — Ага, попался! Иди сюда, мерзавец! Не подходите, всех уничтожу! Хорошо, быстро выдохся. Упав ничком и пережидая атаку, Снейп говорил себе, что больше никогда не будет пить с Малфоем! Вообще ни с кем! Никогда! Мерлин, дай только ночь продержаться!