Нежеланный король

      Лианна стояла на палубе и смотрела, как вдалеке исчезает высокая башня Староместа. Она прижала к себе маленького Рейгара. Ну-ну, мой хороший. Этого всего ты еще очень долго не увидишь. Дома. Если ее сына и заботило, что он возможно навсегда покидает Семь Королевств, он этого не показал, а лишь счастливо угукнул.       Он ничего не знает. Он дитя, ему все одно. Ему не из-за чего расстраиваться, не из-за чего лить слезы. Она завидовала ему — ей-то сбежать от воспоминаний было куда сложнее. Когда лорд-командующий сообщил ей, что намерены делать рыцари Королевской Гвардии, она плакала и умоляла отпустить ее домой или же отправить в тихое место, где она могла бы жить с сыном в спокойствии. Она говорила, что ей не нужны титулы и почести и что их могут отдать юному Визерису. Она даже не просила фамилию сыну оставить: стань он «Сноу», «Уотерсом» или даже «Сэндом», любить бы она его не перестала и воспитала бы честным человеком.       Сир Эртур Дейн с сочувствием слушал ее речь, и даже Освелл Уэнт, казалось, смутился, но лорд-командующий Хайтауэр был тверд, как кремень. Велев назвать сына Блэкфайром, он отпустил ее на все четыре стороны.       Она покачала головой и прижала к себе маленького Рейгара. Ей не стоит думать о Белом Быке, как о чудовище, — он и его братья по Королевской Гвардии все же заботились о ней, а Эртур Дейн даже посадил на корабль, прежде чем отправиться с остальными в Хайгарден. Также он отдал ей маленькую подвеску — грозного дракона, отчеканенного на золотом круге.       — В Браавосе есть дом, принадлежащий короне. Покажите это живущим и служащим в нем, и они позаботятся об остальном, — это была доброта.       Да, все это было проявлением доброты. Среди приверженцев Таргариенов ей места не было — ей, укравшей мужа и оскорбившей Дорн. Она слышала, что принц Оберин Мартелл, Красный Змей, ведет армию к Простору. Этот опасный человек не проявит милости ни к ней, ни к ее маленькому сыну. Повстанцы ее тоже не примут — ну, брат будет рад ее видеть, она это знала, но лорд Тайвин Ланнистер выдал свою дочь за Станниса Баратеона и… Убийство короля и невинных принца и принцессы и судьба бедной Элии Мартелл… Лианна прикусила губу. Ланнистеры действительно хищные и свирепые, как львы.       Она посмотрела на сына и заплакала. Если бы тогда они знали про все это! Тогда бы они с Рейгаром даже не взглянули друг на друга, пошли разными дорогами и жили своими жизнями. Но их унесло сладкое безумие любви, пророчества и великих планов — но прежде всего любви. Она вернулась мыслями к Башне Радости. Мы думали, что сможем создать мир лишь для нас. Недолго им это удалось, но за него они заплатили кровавую и жестокую цену. Отец… Брандон… Бедный Роберт… Король… Элия… Принц и принцесса… Сотни сотен смелых мужей, чьи имена я чтила… Тысячи тысяч воинов, чьих имен я даже не знала… И Рейгар… Рейгар… Рейгар… Рейгар с его грустными глазами и прекрасным лицом, Рейгар, погибший на Трезубце, Рейгар, ушедший навсегда…       — Все хорошо, мисс?       Лианна повернулась и увидела рядом с собой высокого жителя Летних островов.       — Нет… Нет, — она шмыгнула носом. — Я… Это все война. Я… Потеряла на ней почти всю семью.       Мужчина сочувственно покачал головой.       — Такова война в ваших землях, — мягко сказал он. — Кровавая и ужасная. Она делает детей сиротами, а женщин — вдовами, а после победители собираются, пируют и поют старые песни, и все внезапно принадлежит лишь им. Мы на Летних островах… Когда-то мы были такими же, пока не увидели, как раним друг друга на потеху работорговцам, — он улыбнулся ее сыну. — Этот славный мальчуган ваш, мисс?       Лианна молча кивнула.       — Его отец… Мой муж погиб, — она закрыла глаза. — Убит в битве, — она замолчала, думая, что сказать. — Он… Играл на арфе.