Чудеса на виражах.

от лица Найла Почему же так холодно? Где я? Оглядевшись, я понял, что нахожусь на заснеженном футбольном поле огромного стадиона. Кругом ни души. - Хееей! – я крикнул.Мой крик отозвался холодным эхом, больно ударяя под дых. Почему мне так страшно? – Кто-нибудь есть? – снова эхо. – Ну хоть кто-нибудь? Но почему мне так холодно? Жутко холодно.С каждой секундой я замерзал все больше, я уже не чувствовал пальцев. Нужно где-то укрыться, спастись от этого холода, только где? Я начал оглядываться: кругом снег, снег и лед - мне не скрыться. Неужели я замерзну здесь? Но я же должен был что-то сделать, что-то очень важное. Жизненно. Да, точно, что-то жизненно важное, я спешил. Но куда же я так спешил? Тогда почему я здесь? И почему вокруг снег, ведь сейчас же июнь? Я совсем запутался, видимо это все из-за холода. Точно, из-за холода! Нужно согреться. - Вот же черт! – почему мне так тяжело идти? «Черт», «черт» - слова пугающе возвращались ко мне из разных частей пустого стадиона. Да что же тут, мать вашу, происходит? Плетясь, еле переставляя ноги, я направился к трибунам. Может быть там будет теплее? Мой мозг предал меня, он не собирается ничего анализировать или помочь мне что-то понять – он просто умолк,замерз,как и я. - Все будет хорошо, Найл. – стуча зубами шептал я себе под нос. – Ты найдешь выход, ты согреешься и найдешь выход. – кто-то когда-то сказал мне «мысли материальны, главное верить», я не помню, кто это был, но он был мне очень дорог. Я успокаивал себя, но страх, как огромный черный паук поедал меня изнутри, оплетая все своей паутиной. Добравшись до трибун, я понял, что согреться мне не удастся – каждая ступенька, каждое сидение были покрыты толстым слоем льда. Но что-то подсказывало мне, что мне нужно подняться выше. - Давай, ты сможешь! – я сам себе черлидер, ну просто группа поддержки «замерзший Найлер». Когда выберусь отсюда – куплю помпоны и буду скакать как болельщица, может и юбку на себя натяну. Я начал смеяться своим мыслям, но это оказалось болезненным – будто бы в легкие засыпали горсть снега. – Нет, Найл, тебе нужно согреться. С горем пополам, переломав половину ногтей и разодрав об лед локти и колени, я все же добрался до середины сектора В. Сил подниматься больше нет. Мало того, что ступеньки были жутко скользкими, так еще и было ощущение, будто что-то невидимое тянет меня вниз. Как же я устал. Схватившись за обледенелые перила, я начал оглядываться в поисках места, где я смогу согреться. Мой взгляд остановился на огромной колонне в нескольких футах от меня. Огромная бетонная свая находилась между двумя рядами кресел, образуя "тупик" в форме буквы «П» - да, это лучшее, что можно найти здесь. Мне потребовалось несколько минут, чтобы добраться до моего «убежища». Уткнувшись спиной в колонну, я обнял колени руками, и стал ждать, не знаю чего, но я стал ждать. Веки начали тяжелеть, голова стала будто бы ватная – я засыпал, очень быстро засыпал. - Ты не должен спать! – изо всех сил я ударил себя по щеке. – Тебе нельзя спать. – несколько секунд спустя, я уже напевал «отель калифорния», постукивая зубами.Надеюсь, если я буду петь, я не усну. Я понял, что я один, и я замерзаю – мой паук похоже доел меня изнутри. - Я тебе почитаю, хорошо? – очень мягкий и до боли знакомый голос вдруг раздался где-то вокруг. - Хей, кто здесь? – вскочив, я испуганно начал оглядываться. - Я не знаю, слышишь ты меня или нет, - ее голос дрогнул, за ним последовал всхлип. Она плачет – внутри все больно сжалось. – Но я все же почитаю тебе. Я принесла «Любовь живет три года», мне сказали, что она очень хорошая, поэтому я пришла почитать ее вместе с тобой. – Она снова всхлипнула. – Для тебя. - Спасибо. – прошептал я, усаживаясь на выбранное мной ранее место. Мне кажется, что я схожу с ума, но это очень приятное сумасшествие. Она начала читать. Верите вы или нет, но от каждого предложения, прочитанного ею, от каждой фразы, каждого слова мне становилось все теплее и теплее. Я согрелся. Мне было спокойно, мой страшный черный паук все уменьшался и уменьшался, будто бы она сжимала его своим голосом, смахивая с моих внутренностей оставшуюся паутину. Я смеялся над ее шутками, над тем, как она неправильно ставила ударение или запиналась при произношении какого-то слова. Я знал ее, нет, даже больше, я любил ее. - Дорогая, время вышло, вы не могли бы покинуть…- я услышал еще один приглушенный, и незнакомый мне голос. - Нет, пожалуйста, можно я останусь! – моя спасительница взмолилась, я отчетливо слышал нотки печали и страха, в этом еще сильнее полюбившемся мне голосе. – прошу вас, роднее его у меня никого нет, я не могу оставить его, прошу вас, я не причиню неудобств. Второй голос продолжал что-то бубнить, в то время как та, для кого роднее меня никого не было и роднее кого не было никого для меня, теперь я уже точно знал это, продолжала умолять. - Прошу вас, оставьте ее! – закричал я на весь стадион, когда я услышал отчаяние в родном голосе. Почему-то все резко прекратилось. Гробовая тишина – все что я получил, никто не сказал ни слова, никто. Где же ты? - Найл? – ее голос дрожал, но он был счастливым. – Мне разрешили остаться, я буду оставаться с тобой, я буду с тобой постоянно, я не оставлю тебя. – после этих слов, она снова начала читать. Мой Ангел, теперь я называл ее именно так, не в силах вспомнить или услышать ее имя, провела со мной уже две недели. Я подсчитал: свой отсчет я начинал с «доброе утро, Найл» и заканчивалось «доброй ночи, родной». Иногда я слышал и другие голоса, они были мне знакомы, я даже примерно знал, кем приходятся мне их обладатели, но вспомнить имен я не мог. Иногда они смеялись, иногда говорили о чем-то грустном, к сожаления я не мог уловить суть их разговоров, как сильно я не старался. Огромным чудом было то, что теперь я не мерз. Каким-то волшебным образом ее чудесный голос отогрел не только меня, но и ту половину стадиона, в которой я сидел . Она прочла мне уже три книги, и из каждой выписывала наиболее запомнившиеся цитаты. Сейчас мы читали «Лучшее средство от северного ветра», которая оказалась довольно неплохой книгой. - В реальной жизни, если хочешь чего-нибудь достичь, если не хочешь сбиться с дыхания, приходится постоянно идти на компромиссы со своими собственными чувствами: ТУТ мне надо сдержать свои эмоции! С ЭТИМ надо смириться! На ЭТО надо закрыть глаза! – она усмехнулась. – Знаешь, а это очень правильная тактика, ведь правда? – я понял, о чем она. Это видимо как-то касалось нас. - Здравствуйте! - вдруг я услышал грубый мужской голос . – Как наши дела сегодня? - Все хорошо, спасибо. – мой Ангел видимо улыбнулась, я не только слышал, но и чувствовал это. - Ну что же, это хорошо. – он помолчал, изредка причмокивая языком. – Итак, мистер Хоран, жизненные показатели в норме, но видимого прогресса, который мы наблюдали в первую неделю вашей коммы, сейчас мы не наблюдаем. – что он сказал? Он сказал коммы? Я что в комме? – Мисс Молин, я думаю, что нам нужно пригласить родных и близких мистера Хорана и кое-что обсудить. - Да, доктор Харпер, я обзвоню всех. Но что вы хотите обсудить? - Я буду вам признателен. – почему у меня такое чувство, что сейчас он скажет что-то нехорошее. – Я считаю, что было бы целесообразным отключить мистера Хорана от аппарата искусственного жизнеобеспечения. - Что? – Что он хочет сделать? Ну как чувствовал, что ничего хорошего не будет. Разве это продлит мне жизнь? – Я не думаю, что это хорошая идея. - Давайте мы сразу пригласим всех близких и после этого начнем спорить. – после этих слов я оказался в полной тишине. - Зачем они хотят меня отключить? – я мерял шагами длину зрительского ряда. – зачем, как, почему, зачем, как, почему – все что крутилось у меня в голове. Я снова погрузился в свои мысли, теперь мне было на самом деле страшно. Я не понимал ничего. Почему я на каком-то гребаном стадионе, если я комме? А может это все лишь большой кошмар? Проснись, Найл, проснись! - Итак, я хотел поговорить…отключить…вы не против? - голос этого гадкого докторишки прерываясь раздался в моей голове. - Против! – хриплый голос сорвался на крик. - Гарри, они знают, что делают! – о боже, даа, Гарри, этот кудрявый идиот, так часто не способный держать себя в руках, да, я вспомнил его. - Не лезь, Лимо! – Гарри и Лиам явно спорили, я начал вспоминать, я вспомнил Гарри, вспомнил Лиама и Зейна, вспомнил Луи и его Элеонор, в памяти всплыла Перри и Дани, я вспомнил милую, почти сестренку мне - Ро, вспомнил всех. Почти всех, я все еще не мог вспомнить имя моего Ангела. - Прошу вас, не нужно! – она плакала. - Не плачь, прошу тебя! – это был голос Ро, теперь я знал это. – Не плачь, все будет хорошо, слышишь? Все будет хорошо, Эми! Эми! Вот оно, ее зовут Эми. Как же я мог забыть? Я вскочил и почему-то побежал к лестнице. - Я помню, я тебя помню! – я кричал, что есть мочи. – Я ехал к тебе, но я не смог, я не успел, прости меня! Эми, прости! - и тут – осечка, я споткнулся и кубарем полете вниз, ударяясь о ступени. Последнее, что я помню, это то, что я лежал на первом ярусе одного из секторов и все еще шептал «я помню тебя, Эми», а потом все потемнело. от лица Ро Зейн и Лиам пытались успокоить Гарри, Луи и Грег, брат Найла, приводили миссис Хоран в чувства, а я обнимала колотящуюся Эми. Мы обе плакали, и, обнимая и подбадривая ее, я пыталась успокоить нас обоих. Атмосфера в этой больничной палате нагнетала и, казалось, воздух тяжелеет с каждой секундой, пытаясь раздавить всех присутствующих. Вокруг царила тишина, только редкие всхлипы и сбитое дыхание давали понять, что мы еще живы. Хотя какое там живы? - Я оставлю вас, у вас есть время подумать. – с этими словами мистер Харпер удалился, а я сжала Эми в объятиях еще сильнее – земля начала уходить из-под ног. Гарри видимо заметил это, и подошел к нам. Приобняв нас, он положил подбородок мне на плечо и прикусил трясущуюся губу. Вдруг, Эми вырвалась из моей хватки и бросилась к Найлу, схватив его за руку, она встала на колени и начала что-то шептать. Мое сердце сжалось и перестало биться, Гарри сжал мою руку крепче и чуть слышно всхлипнул. Миссис Хоран заплакала еще сильнее и Грег снова обнял ее, пытаясь утешить. - Я помню тебя, Эми. – чуть слышный шепот раздался в комнате. Все замерли, гадая, что это было – массовая галлюцинация или мы все свихнулись от горя. Эми побелела, ее губы задрожали и она придвинулась к парню еще ближе, не выпуская его ладони из своей. Мгновение-два и мы снова услышали тихий голос: - Я помню тебя, Эми. Все застыли, Лиам начал улыбаться, утирая слезы с лица, миссис Хоран попыталась встать, но Грег все еще держал ее, умоляя подождать еще чуть-чуть, Гарри и я начали тихонько всхлипывать. - Найл! – голос Эми был таким же тихим, как и голос ее парня. – Найл, я здесь, пожалуйста, вернись ко мне.Вернись, слышишь, вернись! - Эми? – глаза парня наконец распахнулись. ____________________________________________________________________ наверное это самая сопливая глава, из всех сопливых глав в мире я не очень довольна ею, но в любом случае - приятного чтения. лав энд писс:*