Пути Людей

Берутиэль жила в королевском доме в Осгилиате, ненавидя звуки и запахи моря и дом, который Тараннон построил под Пеларгиром "на арках, основания которых уходили в воды Этир Андуин"; она ненавидела все сделанное руками, не терпела ярких цветов и изысканных украшений, носила только черное с серебром и жила в необставленных комнатах… Неоконченные сказания Нуменора и Средиземья. ...Мне глаза выжигает солнце, Пересохло от жажды в горле, И со мной умирать придется Кошке белой и кошкам черным. О королеве Берутиэль, безумной ведьме.

      Из ее окон видны степи за городом – далеко-далеко, до самого горизонта, сколько хватит человеческого зрения. Степи, степи да редкие скалы – унылый пейзаж, по мнению многих. Не сравнить с водопадами Альдераана или живописными озерами самой Набу, родины Его Величества. Но Аринде нравится этот край – опаленный лотальским солнцем, открытый всем ветрам-суховеям из глубин материка. Нравится ей и мир – и губернаторша Лотала не жалеет, что в свое время согласилась на эту должность, несмотря на все сопряженные с нею трудности и неудачи.       Лотал – мирок неспокойный, да и обстановка в самом секторе оставляет желать лучшего, и все же, все же…       – …это поместье было любимым уголком моей младшей сестры, Падме, – говорила Сола Наберрие дорогой гостье. – Правда же, здесь очень мило?       – Мне трудно судить, – как непросто подобрать слова для вежливо-спокойного ответа! – Я не люблю море. И реки с озерами тоже не люблю.       «Не люблю» – не то. Ненавижу – было бы вернее.       …Плеск волн впивается в разум…       Ненавижу…       Многих из ее знакомых – высокопоставленных чиновников, состоятельных торговцев – это удивляло. Планеты с морскими курортами всегда были популярны среди гуманоидных рас Галактики – тем сложней понять разумным, что есть те, кто не любит море.       Впрочем, в ее должности можно позволить себе небольшие причуды.       Главное – не показывать, как застит разум боль от вида водной глади. Боль давняя, будто старая ноющая рана…       «Она жила, ненавидя звуки и запахи моря…»       Странная, будто вычитанная откуда фраза сама собой всплывает в памяти. Будто об Аринде и сказано…       Впрочем, для окружающих – это лишь маленькая причуда.       Как и лот-кошки, ластящиеся к губернаторше.       В городе об этих кошках ходят всякие легенды: якобы их привезли на Лотал первые джедаи, и с тех пор зверушки расплодились и одичали. Якобы иногда бывают и белые лот-коты, но показываются они лишь избранным; и тот, кто увидит их, станет спасителем Лотала…       Просто очередная чушь.       Но когда Аринда, однажды гуляя по городским закоулкам, увидела в подворотне белый пищащий комочек, то без раздумий забрала котенка с собой.       У губернаторши Лотала редко гостят дома посторонние; ее жилище больше похоже на скудно обставленную каюту военного, чем на апартаменты влиятельной дамы. Только десять лот-кошек делят с нею крышу над головой: девять темно-полосатых и одна белая. Ластятся к хозяйке, трутся ей об ноги, мурлыча; а потом прыгают в приоткрытые форточки, уходя гулять в городе среди людей… А затем, рано или поздно, они все возвращаются к ней, и Аринда, устав после рабочего дня, говорит с ними, и кошки мяукают ей в ответ…       И никто, кроме них, не знает, как иной раз поздней, глухой ночью, в предрассветный час она просыпается от собственного крика. Наливает стакан лума, выпивает залпом…       Говорят, можно напиться до забвения – вот только Аринде это не удается. По молодости она пыталась так забыться, да не про нее пьяная радость. Когда спиртное туманит разум, возвращается память. И то, что вспоминается, забыть уже невозможно.       …Плещет-плещет вода между сваями моста. Город белый, город гордый на мостах над рекою…       «…Ненавижу!» Второй стакан следует за первым. Забвения не будет – но так чуть легче вспоминать…       …Мужчина перед нею в короне древних королей, в свадебных одеждах. Лживые слова, лживые клятвы. «Ты станешь мне супругой». Нелюбимой супругой, проклятой королевой. Умереть бы! Только страшно же…       Ладонь сама нащупывает табельный бластер. Убить бы гада – да что толку с оружия – сейчас?       Тихо мяукает лот-кошка, видя тревогу хозяйки. Трется зубастой мордой, мягкая шерстка скользит под рукой…       ...Служанка незаметно делает отвращающий тьму знак – в сторону королевы. Шепот стражников за спиной – «ведьма!», «гневная королева»…       Вечная сырость – повсюду. Ночью плеск волн не дает уснуть.       Слухи и шепотки. Ненависть в глазах людей, равнодушие короля.       И только кошки – кошка белая, девять черных – ее верные спутницы. Она шепчет с ними, и поет, и даже изредка смеется…       Окно распахнуть пошире – чтобы в комнату ворвался сухой степной ветер Лотала…       Забыть-забыть-забыться…       …Здесь любят море и реку, едва не поклоняясь им. Здесь даже мертвых отправляют в последний путь – в ладье по реке.       Люди боятся кошек королевы: шпионы ведьмы, так они говорят.       Тараннон теперь уже не в городе-над-рекой: он в приморских городах, строит флот. Королю-корабелу нет дела до нелюбимой жены: ведь за годы брака она так и не подарила наследника престола.       Королеву в городе ненавидят, обвиняя во всех несчастьях и неприятностях. Обвиняя в поклонении Тьме – и лишь в этом их слова оказываются правдой.       Ибо королева родом из Темных Людей, которые вопреки заветам Запада чтят Отступника и его Ученика.       Оказалось, от верфей путь не так уж и долог. Гнев вел короля – когда он, бросив все, помчался через полстраны в столицу; ярость направляла его, когда он ворвался в покои жены, где не бывал уже давно. И когда прозвучал приказ – нет, не казнить! – но выполнить погребальные обряды над живой королевой, в глазах Короля Людей не было ни милосердия, ни жалости…       – И кошек ее вместе с ней…       Кто бросил эти слова? Не сам Тараннон – ему безразличны были женины зверушки. Но исполнили их старательно – и вот уже ладью понесли прочь морские волны. Кричат над головой пронзительно чайки, и плещется, и плещется, бесконечно плещется вода…       – Бедные мои, – шепчет она, гладя лот-кошек, – бедные…       Сейчас здесь нет Аринды Прайс, губернаторши Лотала – сливается воедино память, сплетаются эпохи. И Гневная Королева Берутиэль смотрит сухими глазами в лотальскую степь.       …Куда ни глянь, повсюду до горизонта расстилалась вода, и нещадно палило солнце, и под морским ветром моментально сгорала кожа. От жажды перехватывало горло, а волны все кружили и швыряли хрупкую скорлупку ладьи далеко-далеко от берега. Кошки, дрожа, сбились в комочки – белая к черным…       – Пошли мне смерть, Ушедший, – беззвучно шепчет королева растрекавшимися губами. И мысль лишь одна – ненавижу Гондор. И море…       Вдали, в степях начинает светать, и, когда первые лучи лотальского солнца разгоняют ночь, Аринда Прайс уже давно не спит. Собирается на работу – не спеша, механически, словно дроид. А разум занят лишь попытками – нет, не забыть! – просто убрать ночной кошмар хоть самую малость на задний план.       Кажется, поначалу ей это удается. Она выслушивает доклады подчиненных, отдает приказы – все как прежде, как вчера, как много дней назад.       И только когда куратор ИСБ кладет перед ней датапад с отчетом об аресте нескольких людей, помогавших ячейке Геры Синдуллы, в глазах у нее мутится.       Мятежники во главе с джедаем.       Преданные Светлой стороне, отвергающие Тьму.       Верные – Свету Запада.       Верные, чей король отправил ее на мучения и смерть.       Чьи валинорские покровители тысячи лет терзали ее народ.       Резко вскинута голова, острый взгляд – СИБовец чуть отшатывается, сам не понимая причины.       – Вы хорошо допросили их?       – Да, мэм. Информация – там, дальше…       – Расстрелять, – приказывает Гневная устами Аринды Прайс.       Сплетаются эпохи, сливаются времена. Просыпается – память.       Звенят слова забытой речи, сплетаясь в древнюю песню. «Память о доме, память дороги. Кто вы, откуда, и кем вы не станете…»       Мы – те, кого убивали – и убить не смогли.       Мы – ушедшие и изгнанники.       Мы – те, кто вернулся, пройдя через смерть.       И те, кто избрал свой Путь.       Вернулись, чтобы… отомстить?       Или просто жить? Дожить – то, что не дожили? Допеть, нарадоваться, надышаться?       «Берегитесь, светлые. Попадетесь – Вейдеру отдам».       Чья это мысль? Аринды Прайс? Берутиэль?       Разве имя – столь важно?       Она – это она.       Дева из морэдайн, Черных Нуменорцев. Королева, нелюбимая жена Тараннона Фаластура, двенадцатого короля Гондора. Прошедшая через смерть Путями Людей – и родившаяся заново. Принесшая присягу – Империи. И Императору, Повелителю ситхов.       Не одаренная, не ведьма – вопреки глупым сплетням. Просто – одна из тех, чьи имена едва сохранит история. Тех, кто так или иначе боролся – за мир и порядок, за свой народ – против Света всю жизнь…