Твоя новая жизнь

Эллисон прекрасно понимала, что Клаус Майклсон не терпит предательства и обмана. Это знали, кажется, все, кто был лично знаком с ним, или кому доводилось слышать о нём хоть что-то правдивое. Этот первородный — самый сильный, жестокий и безжалостный из всей семьи первых вампиров. Одно лишь имя гибрида может наводить ужас на всю нечисть, что слышала о нём. Он — легендарный Клаус, первый в своём роде гибрид, что погубил не одну тысячу людей за свою долгую жизнь. Но этой девушке удалось расположить к себе самое могущественное существо на планете, способное убить её, и всех, кого она знает даже не моргнув глазом. Когда его жизнь и он сам для Элли был лишь частью любимого сериала, он, можно сказать, был её любимчиком, чью настоящую сущность не так просто понять, как могло показаться с первого раза. То, что он не такой, каким старался быть Рид поняла с первых моментов, когда сценаристы попытались раскрыть его, как персонажа. И он ей действительно нравился: его поведение, взгляды и улыбка, милые ямочки на щеках, действия и жесты, манеры, слова и голос. Она считала его идеальным персонажем, тем самым злодеем, в которого хочется влюбиться. Но это никогда не выходило за пределы симпатии, как к герою. Она не ставила на заставку телефона его фото, не запоминала его речи и не пыталась его идеализировать. Да и вообще, выпускать из вселенной сериала, оставляя его там, в «Дневниках вампира». Когда же Эллисон оказалась здесь, в этой самой вселенной, всё изменилось. Ей пришлось столкнуться не просто с кровожадным первородным гибридом, который выкрал её для собственных целей. Она познакомилась один на один с галантным мужчиной, которого боготворило большинство зрителей женского пола. И сейчас, проведя с ним почти две недели, шатенка успела проникнуться к нему настоящей симпатией, как к человеку, а не герою популярного сериала. Как ей показалось, он тоже не слишком-то ровно к ней дышит, хотя и первый, и второй факт Элли категорически отрицала, несмотря на то, что не привыкла и не любила себе врать. Но одну вещь она знала точно, даже не пытаясь её отрицать. Она не должна была ему врать. Потому ли, что теперь у неё из-за этого проблемы, или потому, что сам Майклсон не терпит лжи она пока не разобралась, но мысль о том, что ей не стоило соглашаться с идеей Стефана об ясновидении не покидала ни на секунду её прибывания в пустом спортивном зале, куда её привела Ребекка. Всё уже пошло не по плану, ведь шатенка точно помнила, что изначально зал не должен быть пустым, ведь выпускники готовились к ежегодному дню приколов. Здесь, кажется, даже должны были остаться двое старшеклассников, но сейчас тут нет никого, кроме Рид. Поджав колени под себя и обхватив из обеими руками, Элли сидела практически на середине спортзала, не желая перемещаться на скамью. Ей казалось, что это отнимет у неё слишком много сил, которых сейчас и так не было. Девушка чувствовала себя вымотанной и уставшей, хотя никаких, по сути, причин на то не было. — Эллисон? Взволнованный и слегка удивлённый голос Елены вывел Рид из мыслей, заставив её поднять голову и тут же вскочить на ноги, увидев Клауса и саму Гилберт, которую тот тащил за собой, держа под локоть. Шатенка не ответила, ведь обращение к ней этого и не требовало, так и оставшись витать в воздухе. Эллисон лишь переводила взгляд с девушки на Майклсона, который, остановившись в нескольких метрах от неё, прожигал своим пристальным взглядом в ней дыру. Не сумев выдержать такую моральную пытку, Рид, которая и так не смотрела ему в глаза, теперь и вовсе уставилась куда-то в пол. Тишина напрягала и угнетала, поэтому за эти полминуты молчания Элли успела сто раз пожелать провалиться сквозь землю. Девушка знала, что эта минутная пауза лишь психологический трюк, заставлявший людей начать говорить, но и она попалась на крючок. — Клаус, послушай, — неуверенно начала Эллисон осипшим от долгого молчания голосом, пытаясь не поддаваться непонятному липкому страху, что расползается вниз по позвоночнику, сковывая движения. Но Майклсон, похоже, имел другие планы, поэтому он лёгким движением руки прерывает Рид, оборачиваясь на вход в спортзал, очевидно, почувствовав чьё-то приближение. И оказался прав, ведь дверь тут же распахнулась, впуская в помещение весело говорящих о чём-то Бонни и Мэтта, улыбки с лиц которых мгновенно сползают, стоит им лишь увидеть присутствующих в зале. — Теперь можно начинать! — весело изрёк Клаус, быстро оказавшись за спиной у Беннет, — Я полагаю, Елена жива благодаря тебе? — Да, ищешь виновного — вини меня. — Я не хочу никого винить. Просто твоё вмешательство стало причиной нежелательных последствий, и разу уж ты создала проблему — ты её и исправишь. Познакомьтесь с моей сестрой, Ребеккой, — указал рукой на вошедшую блондинку с вырывающимся из её рук Тайлером Локвудом, которая тут же миленько улыбнулась, осматривая присутствующих. Когда оборотень оказался возле Майклсона, тот схватил Тайлера за шею, выходя вперёд, чтобы всем было видно. Напряжение в зале возрастало, и только Клауса и Ребекку это, кажется, совсем не волновало. — Попытаюсь всё объяснить. Каждый раз, когда я превращал оборотня в гибрида, я терпел неудачу. — первородный надкусил запястье, готовясь поднести его ко рту испуганного Локвуда. — Не надо, пожалуйста! — вступилась Эллисон, делая шаг навстречу этим двоим. — Не вмешивайся, дорогуша, не в этот раз, — зло зыркнул на девушку Майклсон, от чего она, понимая, что это всё равно неизбежно, замолчала, потупив на его спине взгляд. Клаус же, силой заставил Тайлера выпить свою кровь, — Найди способ спасти моих гибридов, Бонни, иначе ваш друг умрёт. Когда послышался хруст шеи оборотня, а его тело замертво упало на пол, его друзья испуганно открыли рты, громко выдыхая воздух. Эллисон, не слишком удивлённая такими событиями, быстрым шагом преодолела расстояние и присела на корточки рядом с мёртвым парнем, искренне сожалея, что так случилось. Но Майклсон, довольный собой и сложившейся ситуацией в целом, дёрнул Рид за руку, заставляя ту подняться на ноги. — Нет, милая, ты не вмешиваешься совсем, — промурлыкал первородный, выделяя последнее слово, не рассчитывая силы сжав руку Элли чуть выше локтя, от чего та недовольно зашипела, поднимая взор на Клауса. Гибрид хотел сказать что-то ещё, но рядом с ним оказалась его сестра, под удивлённые взгляды остальных присутствующих выплюнула «ей больно», отдёргивая руку древнего от шатенки. Тот лишь закатил глаза, в то время как Элли потирала место, где красовался след от руки мужчины, зло косясь на своего обидчика. — Ваши со Стефаном слова ложь, не так ли? — ухмыляясь, сказал Майклсон, складывая руки на груди, — Вы врали мне с самого начала. Эллисон невольно замерла, не поднимая глаз на гибрида, в то время как Елена, Бонни и Мэтт с непониманием уставились на этих двоих, даже не обратив внимания на удаляющуюся с телом Тайлера Ребекку, которая позволила «голубкам» разобраться во всё самим. Одним словом, блондинка решила сбежать подальше от опасной зоны, чтобы не попасть под горячую руку своего спонтанного братца. Рид была уверена, что Клаус так просто не отстанет, начиная докапываться до правды. Она даже была готова рассказать эту самую правду, лишь бы не терпеть на себе этот испытывающий взгляд. Но, вопреки ожиданиям Элли, Майклсон повернулся в сторону Бонни и Мэтта, приказывая ведьме найти способ делать гибридов, иначе он, если понадобится, перебьёт весь город. Уговаривать их долго не пришлось, так что они тут же удалились, кинув напоследок злой взгляд в сторону гибрида. И когда в спортзале остались только Клаус, Эллисон и Елена, спустя несколько секунд молчания дверь снова открылась, впуская в помещение хмурого Стефана, который даже не бросив взгляд на Гилберт, направился к Клаусу. — Клаус. — Пришёл спасти свою даму? — ухмыляясь, спрашивает Майклсон, заводя руки за спину. — Пришёл просить у тебя прощения и предложить свою верность. — безжизненно отвечает Сальваторе, заставляя Елену дёрнуться, не веря его словам смотря на своего бывшего парня. — Я сделаю всё, о чём ты меня попросишь. Брови Майклсона взлетели вверх, и всего на несколько секунд воцарилась тишина, напрягая каждого, кто присутствует в этом зале, кроме самого гибрида. Спустя некоторое время, которое тянулось, кажется, целую вечность, мужчина отошёл от Эллисон на несколько шагов, становясь от неё по левую сторону. — Справедливо, — неспешно тянет древний, с ухмылкой смотря на Стефана, — тогда убей её. Рид даже не сразу поняла, что три пары глаз уставились на неё: Елена с неподдельным страхом, Стефан с непониманием вперемешку с негодованием. Клаус же с интересом и садистским предвкушением шоу или, возможно, ещё чего-то, понятного лишь ему самому. Но Элли не чувствовала клыки на своей шее или даже приближение своего друга, который должен её убить. Для неё вообще всё происходило как в тумане: попытка Елены что-то возразить, удар Клауса, сваливший двойника на пол, вмешательство Сальваторе. Приходить в себя девушка начала лишь когда Клаус, внушив вампиру беспрекословно слушать все его приказы, ещё раз предложил тому убить свою собственную подругу. Подняв взгляд на Стефана, Эллисон вздрогнула, не узнавая в нём человека, который всегда располагал к себе, с которым подружилась и провела большую часть времени в своём вынужденном путешествии с Клаусом. Сейчас Сальваторе смотрел с холодностью и голодом, а не с привычным теплом. Когда его глаза налились кровью, а сеточка из вен заняла привычное для вампира положение, Рид вдруг поняла, что это конец. Клаус не остановит подчиняющегося ему вампира, чтобы спасти её. Елена снова попыталась вмешаться, но это не имело смысла. Когда Стефан на вампирской скорости оказался возле Элли, она не пыталась убежать или спастись, прекрасно понимая, что изменить ничего нельзя. Человеку от вампира не сбежать, и это факт, давно известный всем. Когда клыки Сальваторе больно прокусили нежную кожу на шее девушки, она лишь уцепилась руками за плечи парня, моментально ослабевая, стоило ему только сделать несколько глотков её крови. Ноги подкосились, а глаза непроизвольно закрылись, позволяя шатенке окунуться в самые счастливые воспоминания в своей жизни, чтобы осознать, как много она не успела сделать. Стефану было больно не меньше, чем ей. Вот только его моральная боль не могла сравниться с её физической. Он чувствовал вину, поглощающую всё живое в нём. Вину, с которой сложно справиться, отпустить и жить дальше, ведь она будет преследовать его до последнего вздоха, уж в этом он уверен. Когда сердце молодой девушки испустило последний удар, Сальваторе бережно опустил её тело на пол, будто это самое ценное, что у него осталось, затем смахивая слезу, которую всё-таки не смог удержать. Елена, не веря своим глазам, молча сидит, глотая слёзы, а на лице Майклсона больше не играет самодовольная ухмылка. Стефан молча отошёл от мёртвой подруги, безжизненно смотря куда-то в пол, не имея сил ещё раз взглянуть на то, что сотворил. Спустя несколько секунд, Клаус, на вампирской скорости оказавшись возле Эллисон, присел на корточки, затем нежно прикоснулся к холодной щеке, мягко поглаживая её своей большой ладонью. — Прости, Эллис. Эллисон Рид никогда не боялась смерти, но перед тем, как она настигла её, девушка поняла одну важную для себя вещь: она может и не боялась, но и умирать точно не хотела.