Друг всегда под рукой

Большой зал отворил свои тяжелые двери перед строем первокурсников, которые немедля прошествовали внутрь под предводительством профессора МакГонагалл. Гарри находился где-то в середине шеренги и вместе со всеми пытался как можно тщательнее рассмотреть потолок в виде звездного неба, изобиловавший парящими свечами. Да и призраков здесь кружило куда больше, чем дети видели в коридоре. Также нельзя было не заметить громоздившиеся по бокам от прохода столы со скамьями, заполненными старшими курсами, и, конечно, преподавателей, подобно Пантеону возвышавшихся над учениками. В конце своего пути первокурсники узрели небольшую табуретку и, лежавшую на ней старую пыльную шляпу. Гарри опрометчиво подумал, что вторую можно было бы выкинуть на помойку, когда она, к шоку ребенка, «встрепенулась» и, проявив подобие лица, запела! Содержание песни сводилось к тому, что сама шляпа на самом деле не такова, какой казалась на первый взгляд, и к описаниям качеств, присущих представителям разных факультетов. Неизвестно, какую именно цель преследовали создатели артефакта, наделяя его навыками в области музыки, таким же неведомым был и эффект, который должно было оказывать на людей исполнение данной композиции. - Наверное, сейчас начнется испытание, - напрягся Рон, стоило шляпе затихнуть, - мне браться сказали, что нужно будет сразиться с троллем! По ряду первокурсников прокатился тревожный шепоток. Никто не хотел провалиться, однако никто и не был готов. Это, несомненно, вызывало из глубин детских душ не самые приятные эмоции и чувства. - А если я не справлюсь? – запаниковал Гарри. - Не бойся, я в любом случае помогу тебе. Но думается мне, что это всего лишь шутка, - Палыч, разумеется, был в курсе того, что в действительности должно произойти дальше, но, в силу своей осторожности, не мог полностью верить истории. Поэтому он решил успокоить Гарри и в тоже время привести обоих в состояние боевой готовности. Само собой, речь шла больше о возможности удачного бегства, нежели о хоть каком-то отпоре противнику. Однако артефакт все-таки старался убедить себя и мальчика в том, что все будет в порядке. - Значит, Рона обманули? Нехорошо как-то, - Гарри, наконец, отыскал сидевших за столом Гриффиндора братьев Уизли: близнецов, которые явно что-то задумали, судя по их перешептываниям и озорным улыбкам, и Перси, который буквально излучал ауру «старосты», всем видом показывая, что он будет следить за каждым, и даже Фреду и Джорджу не поздоровиться. - Не из злого умысла, Гаррька, а смеха ради. Проказливость и недальновидность. К счастью для всех, Палыч оказался прав. От будущих учеников требовалось не более чем по очереди выходить и надевать на себя шляпу, когда МакГонагалл называла следующее в списке имя. Настрой у каждого первокурсника был не одинаков: кто-то начинал разговаривать с собой, пытаясь успокоиться, кто-то успел споткнуться, не дойдя до табуретки, кто-то неумело изображал вальяжную походку, что выглядело смехотворно и вызывающе. Шляпа тоже вела себя по-разному. Иногда ей требовалось лишь коснуться головы ребенка, чтобы вынести вердикт, как это произошло с Малфоем. С другими дело затягивалось на долгие минуты, как, например, у Невилла. Гарри искренне надеялся, что задержка очереди вызвана именно выбором между факультетами, а не возможностью отчисления на самом раннем этапе. Когда вызвали Поттера, он во внезапно наступившей тишине на негнущихся ногах прошествовал к МакГонагалл и плюхнулся на табурет. Полы шляпы скрыли весь мир от глаз мальчика, а в его голове раздался голос. - Куда же тебя распределить? - Кто здесь? - Шляпа это! – подсказал Палыч. В его спектре видения головной убор едва ли имел нормальные очертания. Больше напоминал облако, которое содрогалось от громовых раскатов и светилось от возникавших в его толще молний. Они как бы «били» в голову, надевавшего шляпу. Но при этом не причиняли последнему боли или другого видимого вреда. - Правда Шляпа?! - поразился Поттер. Все-таки он еще не мог свыкнуться с мыслью о говорящих предметах и тому подобном. - Распределяющая Шляпа, мальчик. С кем ты разговариваешь? – бдительно проскрежетала вещь. - Ни с кем! - поспешно открестился Гарри. - Уверен? - Уверен. - Что ж, мальчик, - не стал допытываться головной убор. - Я вижу в тебе множество разных качеств. Ты можешь найти себе место на любом факультете. - Правда? – наш герой был весьма удивлен. Он-то боялся, что вылетит, не успев приступить к занятиям, а тут такое… Гарри даже немного растерялся. Но решение пришло само собой. Куда направились все, с кем успел познакомиться Поттер? В основном на Гриффиндор. И Рон хорошо отзывался о «красно-золотых». Та девочка, которая помогала Невиллу упоминала, что именно этот факультет оканчивал нынешний Директор Хогвартса. Сложив данные факты воедино, победитель Темного Лорда особо не мучился с выбором. По крайней мере, так ребенок смог бы избежать большей части «неприятных неожиданностей». Ведь он даже примерно не представлял, с чем столкнется среди, например, одних только «чистокровных волшебников». В то же время на Гриффиндор поступали ребята из обычных семей. Как ни посмотри, Гарри видел больше плюсов именно в этом варианте. Палыч не вмешивался. Он счел, что мальчик вполне способен выбрать самостоятельно. Как подтвердил ранее Уизли-младший, программа была одинакова у всех, принадлежавших к одному курсу. И эту информацию можно было считать более или менее надежной, так как получил ее Рон от Персиваля, не отличавшегося желанием подкалывать младшего брата каждый подвернувшийся раз. Значит, метаться в поисках знаний от одного Дома к другому не было надобности. О существовавших же, а может и нет, «планах Дамблдора» также не стоило беспокоиться. Во-первых, Поттер уже попал в стены Хогвартса, где Директор один на всех, в независимости от цвета знамени. Во-вторых, глупо было бы думать, что хороший стратег, которым должен был являться Альбус, не просчитал бы несколько возможных исходов. Посему Палыч со спокойной душой предоставил данное решение в руки ребенка. Уж кому, как ни Гарри знать, где ему же будет комфортней? И неважно башня ли это или подземелья. - Я хочу на Гриффиндор, - выдавил из себя ребенок. Он и хотел бы сказать громче, но, так не кстати, горло сжало от страха. - Точно? Ты мог бы достичь успеха не только там, - усомнился головной убор. - Я так решил. - Ну, раз, решил, то будь, по-твоему! И напоследок. Будь осторожен с тем, «с кем ты не говорил»… Гриффиндор! – вердикт Шляпы, наверняка, был слышен даже картинам, висевшим в холле. Стол «красно-золотых» взорвался бурными овациями! Ученики скандировали: «С нами Поттер!» Наш герой с улыбкой, достигавшей ушей вручил шляпу МакГонагалл, и помчался к своим! «Своим»… Как же здорово было произносить это слово! Пусть даже про себя! Мальчик-который-выжил очень надеялся, что обретет здесь множество друзей. Само собой, он не забывал, о задирах, подобных Дадли и его прихвостням. Однако Гарри пообещал себе ни в коем случае не отступать. И бороться за тот шанс, который подарил ему Мир Волшебства! - Молодец, шкет! – поздравила палочка, когда Поттер умостился на свободное место. - Это было круто! Страшновато вначале, но круто! - поделился впечатлениями ребенок. - Ой! Рона распределяют. Лицо Уизли-младшего было довольно кислым, когда он напяливал шляпу. Тем не менее, с ним, кажется, решили не мучиться и скоренько отправили на факультет к старшим братьям. Когда первокурсники закончились МагГонагалл, совершив манипуляции палочкой, переместила в неизвестном направлении, как табурет, так и саму Распределительную Шляпу. После чего слово взял Директор. Он поприветствовал и новеньких, и вновь прибывших учеников. Напомнил о Запретных Местах в школе, особенно подчеркнув Третий Этаж. В конце своей Речи Дамблдор произнес набор несвязанных между собой слов и объявил о начале Пира. Ну, что сказать? Пир назывался так не только номинально, но и по факту - столы едва ли не ломились от яств. Поттер даже не знал, за что взяться в первую очередь. - Главное слишком много не бери, - посмеивался из-за пазухи Палыч. Он прекрасно понимал, как разнервничался Гарри за последние несколько дней и решил не докучать сведениями о здоровом питании и тому подобном, по крайней мере, сегодня. А вот чему действительно собирался уделить свое внимание артефакт, точнее кому, так это преподавателям. Не находясь в «полном контакте с волшебником», он мог лишь предполагать кто из них кто. И если Директор еще был вычислим по самой мощной ауре и многочисленным нитям, убегавшим ввысь и скрывавшимся в потолке Большого Зала, то с остальными было сложнее. Допустим, между двумя людьми, занимавшими преподавательский стол, провисала какая-то серая болезненно подергивавшаяся лента. Но нигде ведь не было подписано, что она из себя представляла, верно? Правда, был различим еще один персонаж – Хагрид. Аура Рубеуса была довольно больших размеров, относительно других людей, но в то же время не обладала такой интенсивностью и плотностью, как например, у Альбуса. - Ай! – лицо Гарри перекосило от «укола» в области лба. Возникло жуткое желание почесать шрам, что мальчик и сделал. - Что случилось, малой?! – насторожился артефакт. - Голова заболела. - Когда? Ты что-нибудь видел? Может, съел? Или тронул? - Нет, - Гарри задумался. Кажется, боль пришла как раз в тот момент, когда он посмотрел на, как теперь выяснилось, профессора Снейпа – преподавателя по зельеварению. Чем наш герой и поделился со своим напарником. Палыч помнил, от кого на самом деле должны были исходить подобные эманации. Но дело как раз в том, что он пропустил этот момент, а после того, как Гарри озвучил свои предположения, было уже поздно. Видимо, связь между ним и Воландемортом пока не являлась постоянной. Остаток Пира артефакт провел в раздумьях. Сначала о крестраже, потом о том, что видел за столом преподавателей. А в итоге закончил тем, что пытался придать смысл, казалось бы, нелепым словам Директора. Что если это было предупреждением? Может, даже Воландеморту. По поводу Уловки и Остатка были предположения: первое - просто констатация будущих событий, где Лорд потерпел поражение, наивно полагая, что сможет достать камень сам. И ведь пришел же. Значит, Уловка сработала. Остаток? Может статься, что Альбус уже в те времена пришел к версии о существовании крестражей? Хотя, это был спорный вопрос. Олух? Дамблдор оскорбить, что ли своего врага хотел? Мол, вот Олух! Ну, кто же всерьез верит в чепуху о хранении Философского Камня в школе?! А вот Пузырь… Да. Тут было совсем непонятно. Использовалось ли это слово, допустим, в качестве сосуда, коим служил Квиррел, который тоже мог быть Олухом? Или же речь шла о своеобразном ментальном «пузыре» - иллюзии того, что все в мире спокойно, когда на самом деле вот-вот возродится Темный Лорд? Тогда, Олухами можно было смело назвать всех, кто сомневался в подобном исходе!.. Гарри не ведал о том, что терзало его спутника и, по окончании Пира, направился в Башню вместе с другими Первокурсниками и старостами. До полусонных детей едва ли удалось донести хоть какой-то минимум информации. Даже о том, как банально дойти до Большого зала. Так что навряд ли этот ликбез был последним. К счастью, названные движущимися лестницы и картина с паролем на входе стали последним потрясением на этот день. Гарри, ведомый привычкой и указаниями своего мудрого помощника, совершил все необходимые гигиенические процедуры. Несмотря на то, что другие не утруждали себя подобным и просто заваливались спать. Кто-то, даже не соблаговолив переодеться в пижаму. Поттер не имел права допускать в отношении себя таких вольностей – тетя искоренила… Она не только тщательно следила за соблюдением чистоты в доме, но и прививала двум детям навыки простейшего ухода за собой. Гарри это касалось не меньше, чем Дадли. Петунья не любила племянника, но не собиралась делать его источником какой-нибудь «заразы», легко могущей переброситься на тех, кто живет с ним в одном доме. Кроме того, Поттер находился на попечении у Дурслей, а значит, его несоответствующий хотя бы минимальным нормам внешний вид негативно сказался бы на их репутации. Даже вещи Гарри были пусть и не новыми, но и не напоминали «дранье». Возвращаясь к настоящему моменту, Палычу требовалось всего лишь корректировать направление движения Гарри, да напоминать своему спутнику что-либо. В итоге, наш герой благополучно отгородился погрузился в Царство Морфея, оставив свою палочку рядом с подушкой. По неясным для себя причинам, Гарри не желал расставаться с только что обретенным другом. Мальчик понимал, что его новый знакомый в физическом плане бессилен и старался держать его как можно ближе, дабы никто не покусился на Палыча. Само собой, Поттер помнил, что никто не в курсе его разговоров с артефактом, кроме, может быть, Шляпы и Хогвартса, но все равно опасался изъятия палочки. Мальчик-то уснул. Но у его спутника, во сне не нуждавшегося, была другая забота. Он снова собирался искать. Возможно, предмета его поисков и не существовало вовсе, однако Падыч должен был убедиться наверняка. Да - обитателю артефакта все еще не давал покоя пресловутый крестраж. Следов которого, кстати, Палыч не обнаружил. Момент "контакта с Темным Лордом" в Большом зале был упущен. Палыч тогда больше пытался разобраться в аурах преподавателей. Но, увы, ни в том, ни в другом серьезно не преуспел. Кто-то может заявить, мол, да чего же тут сложного-то? Сиди и смотри себе! Как бы не так, дорогой читатель. Зрение палочки требовало, пожалуй, подробной инструкции к пользованию, без которой все знаки оставались для любого не сведущего столь же таинственными, сколь для ребенка были неясны символы по уходу за одеждой, располагавшиеся на ее ярлычке. Но с Гарри проблема была иной: шрам становился четким лишь иногда. А сам кусок души не показывался вовсе. Но зато Палыч прекрасно видел материнскую защиту. О да. Эти красноватые строчки, идущие по беловато-золотой ауре мальчика, нельзя было не заметить. Причем кайма была различима всегда именно по краям, неважно с какой стороны наш герой смотрел. Каждый раз одни и те же подобия петельного стежка. На Палыча и Сову они явно никак не реагировали. При переходе на платформу, при попадании на территорию замка они были столь же спокойны. Увы, поведение защиты при встречах с Квиррелом еще только предстояло прояснить. Разумеется, еще одна ночь поисков была потрачена зря. Среди "тумана человеческой души" не видно было ни рожна. А попытки что-либо разглядеть заканчивались тем, что именно в данном месте начинала накапливаться застилавшая взор энергия. Палыч предположил, что во всем виновата как раз-таки защита. Все-таки она могла реагировать подобным образом. Вероятно, она же мешала и активации крестража, не пуская процесс дальше болевых ощущений. Что станет с ней дальше, артефакт предположить не мог. Если им не повезет, и Лорд возродиться, то "материнский бастион" рано или поздно падет, а Гарри будет видеть кошмары. Или Лорду достаточно было просто обрести тело? Палыч не знал слишком многого. Например, причины, по которой его спутник метался во сне, а затем перевернулся на другой бок и спокойно засопел. Как выяснилось позже, Гарри о своих ночных «ворочениях» и понятия не имел. - Точно хорошо себя чувствуешь? Ничего не болит? - Все хорошо. Голова не болит, - почесал затылок Мальчик-который-выжил, - выспался. - Тогда иди зарядку делай. Как договаривались. Пусть читатель, не подумает, что обитатель палочки собирался нагружать неподготовленный детский организм какими-то сверх нагрузками: только то, что было необходимо для нормального развития. И то, что не могло потревожить других учеников. Хотя, судя по раздававшемуся из-за балдахинов громкому сопению, разбудить кого-либо было не так уж и просто. После того как мальчик более или пришел в себя, он был послан на гигиенические процедуры. Палыч размышлял над тем к кому бы пристроить Гарри. Сам артефакт не мог обеспечить надлежащую опеку ребенку. Он не обладал телом, необходимым для этого. Плюс кто-то должен был снабжать Поттера всем необходимым. Нужен был взрослый, который был бы действительно обеспокоен судьбой Гарри. И искать эту кандидатуру требовалось уже сейчас. Основная надежда возлагалась на Декана Гриффиндора. А кто находился ближе всего к мальчику? Кто за него отвечал перед Директором? Она! Единственное чего не знал Палыч, так это отношения самой МакГонагалл с учащимися. Не похоже, чтобы она была совсем уж безразлична по отношению к ним, но и наседкой ее можно было назвать с натяжкой. Тут больше Спраут напрашивалась. Но ее внимание привело бы к излишним вопросам, поскольку Гарри иногда забывался и начинал общаться с артефактом вслух. По этой причине основной кандидатурой оставалась Минерва. Разумеется, нельзя было забывать о Дамблдоре. Однако Палыч не помнил, в какой именно момент Альбус разгадал загадку крестражей и запланировал укокошить Гарри. Кроме того, неизвестно существовал ли этой сумасшедший план в этом мире. Или же он был видоизменен? Но даже если все было, как в книге, то в данный момент по-настоящему повлиять на ситуацию было просто некому! Не палочке же о чем-то там заявлять?! Все, чем мог неожиданный друг помочь Поттеру, так это вырастить из него сильного и здорового мага. Во всех смыслах: в физическом, магическом, духовном и так далее. И, само собой, наши герои должны были как можно подробней разобраться в тонкостях взаимодействия друг с другом. А данный процесс требовал, прежде всего, времени! Если Палыч помнил все правильно, то прямых ударов судьбы, не считая церберра, до Хэллоуина можно было не ждать. Но, так или иначе, сначала стоило осмотреться в Хогвартсе и привлечь внимание МакГонагалл. Гарри вернулся довольно быстро. Проверять его досконально артефакт не стал. Они сошлись на том, что если Поттер хочет быть приличным, слово «нормальный» избегалось намеренно, человеком, то он сам должен быть заинтересован в своем соответствующем виде. Дополнительным стимулом служила знаменитость Гарри. Конечно, Палыч не давил на мальчика, однако заявил, что о неряшливом виде Гарри вся школа будет знать уже к концу завтрака, впрочем, обитатель палочки добавил, что касалось это каждого ученика, который приползал бы в Большой Зал, к примеру в пижаме. Победитель Воландеморта отнюдь не желал становиться объектом насмешек со стороны других и тщательно следил за собой. Правда, причесать торчавшие во все возможные стороны волосы, едва удавалось. Палыч посоветовал либо спросить о парикмахерских в магическом мире, либо искать чудо-шампунь для «чудо-гнезда». Гарри сначала обиделся на смеявшуюся палочку, но потом и сам заразился его настроем. В таком бодром состоянии духа они вышли на лестничную площадку в составе всего первого курса Гриффиндора. Вчера староста предупредил всех о лестницах, менявших направление. Но, к счастью, они так и не столкнулись ни с чем подобным. Кажется, и сегодня никто не собирался устраивать из похода на завтрак парк аттракционов. А, может, просто некому было? Палыч не видел какого-либо механизма, приводившего лестницы в движение. Ни труб, ни линий, знаки были, однако они ничем не соединялись. Либо артефакт не понимал, как это работает, либо не мог узреть чего-то. Еще одной странностью было то, что из каждого символа, текстурой, напоминающего дерево, торчал сук, чего вчера не было. Но опять же никто не обращал на это внимания! - Гарри! Ты видишь ветви, выходящие из лестниц? Мальчик аккуратно повертел головой. Даже наверх посмотрел и через перила перегнулся. Однако ничего не нашел. Странным поведение Гарри не было, хотя бы потому, что добрая часть его однокурсников, с рассветом восстановивших душевные и физические силы, проявляла не меньшее любопытство ко всему окружающему! - Нет. Не вижу. А где они? - Вот и я думаю: где? Например, одну прямо над твоей головой вижу. Гарри снова поднял взгляд к этажам, располагавшимся выше. - Может, магия невидимости? - Может, и так, - согласился обитатель палочки. Неожиданно раздался грохот снизу. Одна из лестниц пришла в движение. Не мудрено, что все первокурсники прилипли к перилам, стараясь рассмотреть этот процесс как можно подробнее. - Гарри, отойди от края! Быстро! - их «переход на другой этаж» пришел в движение. Нужно было цепляться за что-то или кого-то. Поттер ухватился за стоявшего рядом Рона. Тот поначалу возмутился, но осознав, кто и почему его дергает за рукав мантии, помог своему товарищу удержаться на ногах. Лестница благополучно пристроилась к другим пролетам. Вроде бы, никто даже не пострадал. А какой-то болван крикнул: «Давайте еще раз!» Палыч бы его розгой отстегал за такое! Он-то видел, что именно произошло! Векша! Гигантская векша цвета вороного крыла с оранжевым хвостом. Вот для кого были ветви! Вот кто приводил лестницы в движение! Она просто прыгала с одного пролета на другой. Но! При том никого не задела, и никто не видел и не слышал ее! Вероятно, артефакт просто видел какое-то заклинание, представшее в столь необычном образе. Но сказать наверняка было нельзя. Вот кем нужно было пугать алкоголиков! Один раз увидишь такую белку – больше к бутылке не притронешься! В любом случае, именно этот «милый зверек», выросший до неприличных размеров, сигал по своеобразному дереву, создавая столь странный эффект. - Так что это было? – Гарри еле вытерпел, чтобы не спросить прямо, будучи в коридоре. Увы, Палыч опередил его и сказал, что все объяснит за завтраком. - Скорее «кто»? Векша… белка. - Белка?! Я не видел! - Хочешь - верь, хочешь - нет. Я наблюдал, как лестницы отъезжали, когда с одного сука на другой перемахивала гигантская белка! - Палыч был уверен в том, что узрел. Во всяком случае, обитатель палочки ранее никогда не слышал о галлюцинациях, возникаюших у неодушевленных предметов, одним из которых являлся он сам. - Как же ее не заметили? – Поттер понимал, что его спутнику незачем обманывать. Однако ребенок не мог не тревожиться о том, что где-то в замке бегало гигантское неощутимое существо! А если оно не одно такое?! Хогвартс-то немаленький! - Может быть, это и не зверь вовсе, а заклинание какое. Но точно сказать не берусь. О магических животных я знаю не больше твоего. Попробуй в книге поискать. - Ага! – пожалуй, просто большое заклинание было куда более приятной версией. В любом случае, было бы хорошо самому увидеть эту белку или еще что-то в этом роде. Интересно же! - И никому не говори, - на всякий случай предостерег артефакт. - Ладно. Придя к общему мнению, что нужно поинтересоваться формами существующих заклинаний, наши герои в сопровождении старосты и других учеников отправились на урок. Трансфигурация... это было фактически первым испытанием сил для Гарри и Палыча. Почему они не пробовали ранее? Просто предосторожность, дорогой читатель. Кто же начинает учиться колдовать говорящей палочкой в условиях, от волшебства совершенно оторванных, и без присмотра опытного мага?! Одно дело, если бы выхода иного не было. А он-то как раз имелся. Конечно, нельзя было исключать возможность того, что даже в этом случае что-то пойдет не так. Например, палочка вылетит у Гарри из рук или просто исчезнет. Или Палыча услышат другие. Или просто не произойдет ничего. Что тоже было плохо. Волшебники не должны были заподозрить отсутствие магических сил у Поттера. Не должны были проверять палочку и вообще уделять артефакту хоть сколько-нибудь повышенное внимание. Но предотвратить подобный исход пока возможности не находилось. Пришлось уповать на милость судьбы. А судьба была сурова. Точнее сурова была МакГонагалл. Она сразу же заявила, что малейшее нарушение дисциплины на ее уроке повлечет за собой необратимые последствия. В лучшем случае: ученик будет выгнан из класса и не вернется в него. На какой срок действовало наказание - было неизвестно. Однако уточнить никто не осмелился. Палыч все больше убеждался в том, что эта женщина - та, кто им нужен. В отличие от детей, которые трепетали в страхе от возможного наказания и в восторге от проделываемого МакГонагалл превращения стола в свинью и обратно, обитатель палочки заметил главное: строгость Минервы была продиктована упомянутой ею же высокой опасностью предмета. Получив соответствующие инструкции, ученики приступили к превращению спичек в иголки. Наши герои условились, что на первых порах Палыч будет присматриваться, прислушиваться и тому подобное, а Гарри попробует колдовать без активного вмешательства со стороны артефакта. Надо сказать, что не только первое взаимодействие с напарником вызывало у души заключенной в артефакте чувство свободы и целую бурю эмоций, это касалось и последующих контактов. Поттер был заворожен не меньше, но в то же время напуган. Что если что-то пойдет не так? Или сам Гарри навредит кому-то? А потом его исключат с позором, заберут Палыча и самого нарушителя спокойствия посадят в магическую тюрьму?! - Чего притих, малой? - Гарри, ты чего? Рон и обитатель палочки одновременно выразили свое беспокойство. - Все… Все – хорошо, - помотал головой Мальчик-который-выжил. - Не бойся! Ничего опасного мы с тобой не сделаем при всем желании, - подбодрил артефакт. Хотя ему так не кстати вспомнился взрыв, утроенный... кажется, Финниганом на Уроке Чар... Посмотрев на своих сокурсников, погруженных в процесс обучения колдовству, Гарри, в конце концов, последовал их примеру. И…ничего не произошло. Еще взмах, произнесение заклинания и… ничего! - Что-нибудь чувствуешь? – позвал на помощь своего друга Поттер. - Нет, - Палыч пытался следить за действиями МакГонагалл, пока лежал на парте, однако в его спектре подопытный стол, судя по очертаниям, был обтянут взявшимся из ниоткуда пузырем. Видимо, последний был создан самим преподавателем и являлся, по сути, заклинанием в промежуточной форме. Увы, но у Гарри такого пузыря не наблюдалось и в помине. И все же Палыч чувствовал порывы силы, исходившие от ладошки волшебника. Однако по-прежнему видел перед собой лишь простую обыкновенную спичку. - Давай еще раз. Ты же представляешь иголку? - Да, как профессор и сказала. Но ничего не выходит. Что я делаю не так? – Поттер сдаваться не собирался. С другой стороны нараставшее число неудачных попыток отнюдь не подпитывало уверенность мальчика в своих силах. - Знаешь, Гарька, - артефакт запнулся. Не хотел он пользоваться таким способом. Но, вероятно иного и не было. Говоря конкретнее, требовалось участие и самой палочки. В случае наших героев – активное, - пробуем вместе. - На счет «три»? – воспарял духом победитель Воландеморта. - Да, на счет «три». Но ты постараешься как можно лучше представить, чего хочешь добиться! - Ага! - И глаза можешь снова прикрыть, как в последнюю из попыток. - Закрыл! – просигналил ребенок. Палыча осенила мысль! Обретение нормального зрения сыграло с ним злую шутку. Он – башка дырявая – пытался что-то там разглядеть в таком состоянии! Когда надо было как-то… как-то суметь удержаться на границе между своим видением и видением Гарри. И если Поттер закрыл оба своих глаза, то Палычу нужно было… закрыть лишь один. А второй оставить открытым! Сделать это оказалось несколько сложнее, чем сказать. Настройки все время норовили сбиться из края в край! - Эй! Что-то не так? - забеспокоился Гарри, ждавший уже секунд двадцать, - нас так и заподозрить могут. Профессор будет ругаться, что я уснул. - Сейчас, малец. Погоди… есть! - Палыч едва ли мог поддерживать баланс хотя бы в течение минуты, а потому поспешил дать отмашку к действию, - раз, два, готов?.. Три! Гарри пробормотал словесную формулу. Взмахнул. Так и было: пузырь появился над спичкой. И, при условии, что обитатель артефакта понял все правильно, требовалось натянуть эту оболочку на предмет, дабы он изменился внешне. К сожалению, как не пыталась палочка его схватить и нарушить первозданную форму, ничего не выходило! В отчаяние инструмент волшебника просто представил, как рукой придвигает пузырь к спичке. На удивление – последний подчинился, вот только внутрь тоже не влез. Зато вызвал появление еще одного своего собрата над спичкой, которая в свою очередь потеряла плотность. Повинуясь интуиции, Палыч с размаху вдавил первый пузырь в спичку. А потом зрение вернулось к фазе «обычное человеческое». - Получилось! – воскликнул Гарри, увидев результат. И протер мокрый от пота лоб. - Молодец, Гарька. Хорошо постарался! - похвалил напарника артефакт, видевший перед собой иглу. Не серебряную, конечно, как у профессора, но все же иглу. Может, даже полностью металлическую. - Поздравляю вас, мистер Поттер. Подаете большие надежды, - МакГонагалл не могла не заметить неожиданно застывшего ученика. Она сначала собиралась подойти и выяснить, что же произошло. Не счел ли некто ее урок слишком скучным и не стоящим внимания, или же не стало Поттеру дурно. Но оказалось, что первокурсник всего лишь сосредотачивался подобным образом. Не всем подходил способ «игры в слепую». Однако этот юный маг был одним из таких людей. Впрочем, это было скорее минусом. Поскольку в конечном итоге любому волшебнику приходилось учиться колдовать с открытыми глазами, чтобы видеть результат. А уж о боевых заклинаниях или чарах и говорить было нечего! К счастью, на данный момент никто и не требовал с новичков идеального исполнения. Тем не менее, это означало, что Поттера следовало держать в поле зрения. Пожалуй, он единственный, кто, кроме магглорожденной Грейнджер, сумел добиться чего-то стоящего. - Здорово, Гарри! Как у тебя получилось? – выспрашивал Рон, когда они направлялись в Башню, поскольку перерыв до следующего урока был довольно велик. - Не знаю, - пожал плечами наш герой. Он и правда, не до конца понимал, что сделал. Палыч спрашивал своего напарника об ощущениях чуть ранее. Гарри честно ответил, что, как и в прошлый раз пытался представить превращение. Направлял свою энергию, по совету артефакта, кстати. Но по какой-то причине, на этот раз у него в руке, а потом и в голове появилось чувство, что… все получилось. И он услышал какой-то легкий шорох, а потом тоненький звон и открыл глаза. Вот собственно и все. Как это соотносилось с трансфигурацией? Непонятно. Ну, еще победитель Темного Лорда мог точно заявить, что устал. На самом деле устал. И перерыв был как нельзя вовремя. Единственное, что омрачало день, так это домашнее задание, в которое входило эссе по теме. Нет, Гарри не был лентяем, честное слово! Но письменная работа ему нравилась меньше всего. Кому она вообще нравилась? - Вот заодно и разберемся, что мы такое в классе сделали! – показал другую сторону вопроса обитатель палочки. - Да. Наверное, - мрачно согласился тогда Поттер. - Точно не знаешь? - не отставал Рон. Гарри бы с удовольствием хотел передать ему все, что знала одна конкретная особа, по имени Брунгильда. Коя неуемно ругала своего напарника за «криворукость» и ужасное произношение. Увы, пока ее возмущения услышаны не были. Но Палыч и Гарри собирались как-то исправить эту оплошность судьбы. Зачем? Брунгильда – опытный кадр. Наверняка, она знала о правильном взаимодействии с волшебником куда как больше, а значит, могла и подсказать чего. Но ведь ничто не делается просто так. И наши герои были совсем не против того, чтобы «помочь Рональду с обучением», взамен на консультацию. Оставалось только понять, как к ней подступиться. То же касалось и МакГонагалл. Но с ней хотя бы прогресс был: Минерва заметила успехи Гарри на своем предмете и вполне могла строить на него свои преподавательские планы. Палыч был совершенно «за»! Он пока не собирался признаваться Гарри. Да и вообще планировал увлечь ребенка предметом. Ведь это же самое что ни на есть волшебство! Причем говорящей палочкой! Что может быть интереснее?! И тут, Поттер вряд ли мог не согласиться. А то, что найдется, кому присмотреть за парнишкой – так это и к лучшему! Разумеется, Палыч не собирался скрывать от маленького волшебника сей факт, да и не смог бы. Но время того разговора еще не пришло. Вот когда речь об том заведет сам Гарри, или хотя бы МакГонагалл предложит дополнительные занятия, вот тогда разговор и будет к месту! Сейчас же их ждало очередное интересное, но пугавшее Палыча испытание – Урок Полетов! Палочки положено оставлять в хранилище на уроках местной «физ-ры», но наши герои не собирались отдаляться друг от друга лишний раз. Они и не подозревали, что кое-кто тоже взял артефакт с собой. Первокурсников выстроили посреди поля не далеко от входа. В две шеренги друг напротив друга. Из под сводов замка уверенным шагом вышла мадам Хутч . Да, женщина эта выглядела на редкость экстравагантно: лохматое седое каре, оранжево-желтые глаза с узким зрачком, цепкий взгляд, как у хищной птицы. В остальном ничего не обычного не было, для волшебницы, разумеется. Она стремительно прошла меж рядами учеников. - Доброе утро класс! - поздоровалась преподаватель. И далее все тем же хорошо поставленным голосом стала раздавать инструкции. На сколько Палыч помнил, события от «первоисточника» не особо отличались. Имели место быть и неудачные попытки подозвать метлу. И Рон, который получил древком по носу! Больно наверное, ну да ничего, вроде остался жив. Успехи иных были хуже, чем у Уизли: у первокурсников не было иного выхода, кроме как поднимать метлы вручную. Ибо как не ползал «древнейший транспорт всех ведьм», как ни катался по земле, как ни старались повышать голос хозяева, ничего хорошего не получалось. Не все были наделены магическим талантом, чтобы выполнить задачу сразу. Учитель оглядела этот бардак, покачала головой и решила, что с ребят пока хватит. За годы преподавания бывало всякое, и этот случай не являлся чем-то экстраординарным. Потому ученикам было позволено поднять свой транспорт обычным маггловским способом: - Так, а теперь, когда вы схватили метлу, сядьте на нее верхом и крепко сожмите ногами! Ваша задача: по моему свистку зависнуть в воздухе на пару секунд и не более! – пояснила следующее упражнение Мадам Хутч. Вроде бы ничего сложного и не требовалось. Но тут началось безумие! Метла Невилла поднялась в воздух на пару десятков метров, затем ребенка начало мотать из стороны в сторону! Будто бы волшебный транспорт задался целью вытрясти из первокурсника все, что только можно, или же банально сбросить его. Буквально через пару секунд так и произошло – Лонгботтом разжал руки и полетел вниз, вот только без метлы! Еще миг и он уже весел на острие клинка статуи. Вот собственно и все, что успел понять находившийся в рукаве мантии Крейг прежде, чем начать действовать. Способности у мальчишки к колдовству были, откровенно говоря, никакие. Сам артефакт поражался, как Невилла вообще в Хогвартс отправили. Хорошо хоть защиту на него нацепили! Потому как парнишка умудрялся из любой ситуации выбираться едва целым! Но артефакту пришлось признать, что на сей раз проблема была не совсем в Невилле. А вот опасность превышала всякую мыслимую: ни один первокурсник не смог бы помочь себе хоть чем-то в подобном весьма заковыристом положении. Мантия ученика затрещала, расходясь по швам! Единственное, что смог сделать артефакт– это активировать на нем защиту, в виде так называемой «каменой кожи», чтобы смягчить падение. Вообще она была рассчитана на любое воздействие, но возникала именно с учетом того, что в Лонгботтома срикошетит чье-то заклинание. Никто и думать не мог о серьезном вреде грубой физической силы! Ведь Невилл не относился к любителям подраться, или забираться в особо опасные места. Да и дядя его не считал, что мужчину следует защищать от каждого синяка! А вот стоило бы! В итоге, ребенок оказался беззащитным перед силой земного притяжения! Крейг напрягся и от всей души пожелал вдарить чем-нибудь по своему незадачливому напарнику! Который просто так болтался на куске ткани, ожидая падения! И, разумеется, не мог противопоставить быстро приближавшейся земле ничего кроме своего бесполезного визга! К счастью для Лонгботтома, за пару секунд до смертельной встречи его палочка извергла электрический импульс, активировавший защиту от заклинаний, а заодно и от возможности разбиться! Первокурсник отделался лишь переломом запястья благодаря своему напарнику.