И кто из вас мой соулмейт?

– НЕТ!!! – Да, будет матч-реванш с Шутоку, – расплываясь в гадостной ухмылке, повторил Ханамия. Ему доставляло дикое удовольствие видеть отчаяние на лицах Кисе и Такао. – Ах ты му... – Советую прикусить язык, Такао, не то пожалеешь. – Мы не будем этого делать! – Куда ж вы денетесь, Кисе?.. Вы же не хотите вылететь из своих клубов? К тому же все уже устроено, так что поздно метаться. Уязвив напоследок, Ханамия в сопровождении остальных удалился в раздевалку, оставляя первогодок одних. Кисе осел на пол, вцепившись в волосы, а Казу стиснул кулаки, как никогда желая начистить мерзкую рожу. – Нет, мы не можем... Как же так... Сей-чи, Мидорима-чи... – бормотал Рёта. Такао тряхнул головой. – Мы не будем этого делать, Кисе. Завтра же постараемся убедить Ханамию, чтобы не применять этих приемов. Вот только глодало сильное сомнение, что тот отступится, и даже Имаеши наверняка не сможет его переубедить. Это дело касается киридайцев, и Ханамия будет стоять насмерть за свою стратегию. Домой плелись абсолютно никакие. Кисе твердо решил все обсудить с Мияджи и Акаши, уж те-то по-любому выслушают и поддержат, хотя бы тем, что не будут злиться на Рёту. А Казу попросту рухнул на огромную постель, глядя в потолок пустыми глазами. Его немедленно облепили соулмейты. – Казу, что случилось? – Шун взволнованно заглянул в его лицо. – Что Ханамия сделал на этот раз? – Шоичи сверкнул очками, как заправский маньяк. – Ничего, просто решил отомстить Шутоку нашими руками. – Чего? Хочешь сказать, что играть вы будете с Шутоку?! – Юкио был в бешенстве. Такао кивнул. – Я поговорю с ним, – решил Имаеши. – Нет, уже поздно, там все устроили и договорились. Он не отступит. – Эй, ничего страшного, ты поговори потом с Мидоримой и капитаном, объясни им все, – попытался подбодрить его Шун. – Они поймут, я уверен. Наконец, Казу оттаял и кивнул, благодарно улыбнувшись ему. А потом потянул на себя, обжигая его губы поцелуем. Остальные не выдержали и присоединились. Сперва они целовались без разбора, потом на пол полетела одежда, а ласки становились все более пылкими и жаркими. Шун быстро сдался под напором Юкио и откинулся на спину, извиваясь и постанывая, когда сильные руки скользили по телу. Пробежавшись по груди и соскам, Юкио спустился к паху, охватывая сочащийся смазкой член ладонью. Второй рукой поймал любрикант, который достал Имаеши, и выдавил немалое количество на сжимающуюся дырочку. Присосавшись к шее ахнувшего Изуки, он старательно подготавливал его. Рядом стонал Такао, который активно пытался отвоевать лидерство, но все равно проиграл. Уж больно Шоичи хитрый и опасный, ловко скрутил его и теперь вдавливал животом в кровать, скользя членом между ягодицами и покусывая затылок. Его руки ни на секунду не останавливались, пробираясь под елозящего Казу, пощипывая соски и поглаживая член. Перехватив смазку, он уверенно проник пальцами во вскрикнувшего партнера. После тщательной подготовки последовало медленное проникновение, но и так было больно. Недолго... Довольно быстро Шун и Казу привыкли к давлению в задницах и сами толкнулись навстречу. И если Юкио двигался плавно и нежно, то Шоичи вскоре вовсю втрахивал Казу в постель, расцвечивая его шею засосами и укусами. Чувствуя сильные, мощные толчки, прицельно попадающие по простате, парни вскоре не выдержали, с криками выгнувшись и забрызгав постель и животы спермой. Их оргазм, практически одновременный, сорвал тормоза и у Юкио с Шоичи. Они ускорились, врываясь в тесных, узких партнеров, и довольно скоро мощно толкнулись в последний раз, прикусывая напоследок их шеи и оставляя клеймящие засосы. Обмякнув большой переплетенной потной кучей тел, парни отдышивались и обменивались ленивыми поцелуями. – М-м-м, мне, конечно, понравилось, но играть завтра будет очень неудобно, – протянул Казу. – Ничего страшного, думаю, Ханамия поймет, что возникать не в его интересах, – расплылся в лисьей улыбочке Шоичи. – И то верно, – хмыкнул Юкио, и они расхохотались. Пока тяга только началась и не настолько сильная, они решили пригласить к себе на пару дней Сайко, восьмилетнюю сестренку Имаеши. Она уже давно хотела познакомиться с соулмейтами брата и очень обрадовалась приглашению. – Хм, а вы похожи, – Сайко внимательно смотрела на них через линзы прямоугольных очков, усиливающих и без того невероятное сходство со старшим братом. – Вы тоже, – ухмыльнулся Казу, погладив девочку по голове, – прям как на Шо-чана смотрю. Сайко абсолютно так же по-лисьи улыбнулась. Пораньше вернувшись с тренировок и из библиотеки, парни решили сходить в парк, прогуляться и развеяться. Сайко получила большую порцию сладкой ваты и попросила их сфотографироваться все вместе. – Почему бы и нет, у нас ведь ни одной совместной фотки нет, – согласился Изуки. Сайко на этом не остановилась, и в итоге одна совместная фотка вылилась в настоящую фотосессию. Громкий смех гремел над парком, когда последующие фотографии становились все смешнее и нелепее. Даже Юкио и Шоичи поддались общему настроению и наставили соулмейтам рожки на одной из фоток. Домой вернулись довольные, взахлеб обсуждающие, что будут делать завтра и послезавтра. Темы предстоящего матча мудро не касались после того, как Сайко услышала об этом. Прекрасно разбирающаяся в баскетболе благодаря брату, она выслушала Казу и мягко улыбнулась. – Ну, не вижу смысла беспокоиться о том, что все равно нельзя изменить. Лучше скажи, Казу-нии, что ты думаешь о рыбалке? Вот братик любит рыбалку и я тоже... Парни переглянулись. Какая же умная у Шоичи сестренка... – Рыбалка? Никогда не пробовал, – с удовольствием переключился на другую тему Такао. – Я тоже как-то не рыбачил, – присоединился Шун. Юкио пожал плечами: – Я пробовал когда-то с отцом, но мы, видимо, рыбаки не ахти какие. – Ничего, вот выдастся свободное время, съездим, – пообещал Имаеши. – Есть у нас одна речка, где мы всегда бываем, туда и съездим. Палатку возьмем, еды... От предвкушения у парней аж мурашки побежали. Ну да, только они вчетвером, на лоне природы... Это будет жарко. Весело проведенный день превосходно отвлек ребят, но он слишком быстро, по их мнению, кончился. А утром мандраж вернулся. Сегодня последний раз, когда Казу и Кисе посетят Кирисаки Даичи, это радовало, вот только предстоящая игра с Шутоку не давала расслабиться. И снова они стояли перед школой, не решаясь зайти, как в первый день. – Не хочу, – простонал несчастно Рёта, – еще больше не хочу, чем неделю назад! – Куда деваться, Кисе, – тяжело вздохнул Такао. – Надо, а то как бы Ханамия не отравил нам дальнейшее пребывание в наших командах. – Знаю, Такао-чи, знаю... Они нехотя поплелись в школу. Уроки кончились быстро, приближая страшный миг. Ханамия уже ждал всю команду, предвкушающе, жутко улыбаясь. – Ну что ж, матч будет проходить у них, так что сейчас мы грузимся в школьный автобус и едем туда. Переодевшись в ненавистную спортивную форму, Казу и Кисе погрузились в автобус. Всю дорогу они просидели тихо, чем, несомненно, удивили бы всех, кто их знал. Только иногда обменивались понимающими, мрачными взглядами. В Шутоку их уже ждали. Капитан Мияджи был взвинчен до предела, то и дело сжимая кулаки и внимательно оглядывая Такао на наличие повреждений, Мидорима занимался тем же самым, только старался делать это более незаметно. Акаши и стоящий неподалеку Мияджи-старший пристально разглядывали грустного Кисе. Обменявшись с тренером Накатани приветствиями, киридайцы прошли в отведенную им раздевалку. Ханамия, задержавшись, чтобы обменяться рукопожатием с Мидоримой и снять, наконец, долбающую головную боль и прочие неприятные симптомы отсутствия соулмейта, присоединился, бросил сумку и в коридоре задержал Кисе и Такао, пропуская остальную команду вперед. – Что еще? – огрызнулся Казу. – Просто хотел напомнить, что если вы не будете использовать все, чему научились, то быстро вылетите из клубов, – елейно улыбнулся Ханамия. – Я у директора на хорошем счету и если скажу, что вы, ну, например, устроили драку с сокомандниками и навредили им, то о баскетболе в своих школах можете забыть. Те содрогнулись. Ханамия явно не шутил, он может, гад... А если учесть, что все учителя в нем почему-то души не чаяли и верили каждому его слову, то парням плохо придется. Да и вообще, на хорошем, не на хорошем, а Ханамии вполне по силам и вовсе шантажировать директора, раз тот под его дудку пляшет. – Мы же поняли друг друга? – Поняли, поняли, – Кисе отвернулся, не в силах смотреть на эту самодовольную рожу. – Вот и славно, – Ханамия хмыкнул и направился в зал, не оглядываясь на них. Но он и без того чувствовал их ненавидящие взгляды. – Я, конечно, знал, что он полная сволочь, но не думал, что настолько, – прорычал вышедший из-за угла Юя. За ним столпились все шутокувцы и даже Накатани. – Вы слышали, да? – Такао поник. Юя подошел к нему и грубовато похлопал по спине. – Не переживай так, Такао, мы дадим ему хорошего пинка под зад. Не зря же столько тренировались. – К тому же мы понимаем, что вам некуда деваться, – добавил Акаши. – Все нормально. – Сей-чи... – всхлипнул Кисе и кинулся к соулмейту. Сейджуро аж поперхнулся слегка от неожиданных прилюдных обнимашек, но погладил Рёту по плечу и твердо отстранил его, пытаясь не обращать внимания на смешки вокруг. – Шин-чан... – Казу, закусив губу, покосился на Мидориму. Тот уверенно посмотрел на него. – Играйте, как должны, Такао, вот что. Мы тоже сделаем все, что в наших силах. Накатани, хмуро что-то обдумывающий, прервал коллективные извинения: – Ну хватит. Такао, Кисе, сейчас вы должны играть так, как вам говорит ваш капитан, но потом, когда вы вернетесь в Шутоку, чтобы этих штучек не было. – Да, Накатани-сенсей! – отчеканили парни и уже гораздо более воодушевленные отправились на площадку. Шутокувцы вышли первыми, следом, преобразившись прямо на глазах, Кисе и Такао. Чтобы играть так, как требовал Ханамия, им пришлось вытащить наружу всю подлость и беспринципность, что в них была. И сейчас они чувствовали, как эта мерзость охватывает их, заставляет желать победы, и неважно, какими путями они ее добьются. Хищно улыбаясь, они присоединились к сокомандникам. Ханамия одобрительно кивнул и напомнил о стратегии, которой они сегодня придерживались. Глядя на одетых в зеленое, с опасными оскалами на лицах Кисе и Такао, их соулмейты скрежетали зубами. Касамацу, Имаеши и Изуки приехали посмотреть матч, и увидеть такого Казу было дико неприятно. Шоичи уже в который раз подумал, что надо было все-таки поговорить с Ханамией, заставить его не вовлекать в это Казу. Да что уж теперь... Не меньше гнева было и в глазах присоединившегося к ним Мияджи Киеши. Ему не нравилось видеть такого Рёту, только никуда не денешься. Ну да ничего, потом он еще поговорит со своим соулмейтом, а если в его блондинистой голове все эти подлости задержатся дольше, чем на секунду, после окончания матча, то ананасы ждут не дождутся, когда смогут обласкать эту самую головушку. Шутокувцы разделяли их мнение и морально готовились к игре. Ну, и к тому, чтобы потом не держать зла на этих двоих. Быстрая разминка, построение... и игра началась! С первой же секунды Шутоку начали давить. Шимари, Наками и Мияджи перехватывали мяч, пасовали Акаши, тот или пытался прорваться сам, или передавал мяч Мидориме, который моментально забрасывал трешки. Счет неуклонно полз вверх в их пользу, Ханамия постепенно мрачнел, и наконец прозвучало то, чего так боялись Такао и Кисе. Щелчок пальцами оглушил их, но моментально вспомнились угрозы Ханамии, и парни рассредоточились. Кисе скользнул к Мияджи, перехватил мяч и резко замахнулся, кидая его. Увернуться Мияджи не успел. Рука проехалась по его лицу, оставляя за собой ссадину и разбитую губу. Выругавшись сквозь зубы, тот отшатнулся. Тем временем Такао опекал Акаши. Вскоре тому прилетел мяч, а еще немалое количество тычков острыми локтями и в довершение ему наступили на ногу, чтобы не дать подпрыгнуть и кинуть трешку. На перерыв те уходили изрядно избитые, прямо как неделю назад. Кисе и Казу старались не смотреть на них, чувство вины просто пожирало изнутри. Ведь большую часть синяков и ушибов наставили именно они. – Неплохо постарались, – одобрительно кивнул Ханамия. – Теперь ты, Такао... А во второй четверти шутокувцам пришлось еще хуже. Помимо сыплющихся бесконечных ударов киридайцы активировали "паутину". Такао, прекрасно ее видящий, контролировал игру и каждый ее ход. Акаши, который тоже видел, злился, но ничего противопоставить и Ханамии, и Такао, и Кисе одновременно не смог. Вторую половину игры шутокувцы отчаянно пытались сбросить "паутину". Перевес очков был в пользу киридайцев, но совсем небольшой, так что пока шансы на победу были равные. И после дикого противостояния Шутоку все-таки победили! Ханамию перекосило, но он взял себя в руки и, скривившись в фальшивой ухмылке, отправился на построение. Кисе и Такао, постаравшиеся полностью отключить разум во время игры, очнулись, с ужасом уставились на разукрашенных шутокувцев. – Ужасно, – выдохнул на балкончике Изуки. Касамацу трясло от гнева, желание насовать по зубам Ханамии было просто нестерпимым. – Пойдем, – коротко произнес Имаеши, направляясь следом за разошедшимися командами. Отследив Кирисаки, они остановились, дожидаясь, пока основа уйдет, чтобы застать своего соулмейта одного. Но вместо этого пришлось пропустить вперед шутокувцев, которые зашли в нужную раздевалку как раз после ухода противников. Переодевшись, Кисе осел на лавку, уткнувшись лицом в ладони. – Ну-ну, вы неплохо сыграли сегодня, – равнодушно посмотрел на него Ханамия. – Вашему возвращению ничего не помешает. Такао, комкающий в руках форму, швырнул ее в ехидное лицо. Ханамия поймал форму и небрежно сунул к еще одной в сумке. Теперь Кисе и Такао не принадлежат Кирисаки, значит, и форма им больше не нужна. Не прощаясь, даже не взглянув напоследок, киридайцы переоделись и вышли. В раздевалке повисла гнетущая тишина, прерванная всхлипом. Плечи Рёты затряслись, он просто больше не мог сдерживаться, слезы сами прорвались наружу. Казу остановившимся взглядом смотрел в пустоту. Дверь тихо открылась, и в раздевалку зашли оба Мияджи, Акаши и Мидорима. – Ну и че вы тут раскисли? – резко спросил Киеши. В пару шагов подошел к Кисе, вздернул его на ноги и крепко сдавил в сокрушительных объятиях. Акаши, после секундной заминки, присоединился к ним. Юя строго посмотрел на Такао. – Прекращай грузиться, слышишь? Игра уже в прошлом, что было, то было, проехали. Хватит себя грызть, придурок, – и, видя нулевую реакцию на свои слова, подпихнул вперед Шинтаро: – Да скажи ты ему уже что-нибудь! – Такао... – Мидорима положил ладонь на его плечо. Казу качнулся навстречу, уткнулся лбом в широкую грудь. – Шин-чан... – его голос задрожал, следом за ним плечи, а потом Казу обхватил его руками, вцепился в кофту на спине и закусил губы, чтобы всхлипы не пробились наружу. Мидорима с легкой грустью посмотрел на черную макушку и обнял Такао в ответ, прижимая к себе. – Шин-чан, прости... – Прекрати нести чушь, Бакао. Это не ваша вина, вы просто следовали указаниям капитана, вот что. Кивнув, Казу вжался носом в его плечо. Слезы ни в какую не хотели останавливаться, ну да и ладно, с Шин-чаном так хорошо... Надежные, сильные руки поддерживали и дарили желанное успокоение. Правда, через пару минут раздевалка смущенно замолкла. Казу пробрала дрожь от опасно напряженного голоса. – Я смотрю, в нашем присутствии тут не нуждаются, – Имаеши скрестил руки на груди, опираясь плечом о косяк. За его спиной замерли как истуканы Изуки и Касамацу. Такао отпустил Мидориму и повернулся к соулмейтам, которых был жутко рад видеть. Протянул руки, и его моментально облепили со всех сторон. Мидорима поспешно отошел на пару шагов. – Ничего, Казу, все уже позади, теперь не придется так издеваться над собой и противниками, – утешил соулмейта Шун. – К тому же, думаю, сокомандники не сердятся на вас, верно? – Юкио посмотрел на Мияджи, те покачали головами. – Нет, конечно, сказал же, хватит изводиться, ну! – Юя недовольно цыкнул. – А еще я могу договориться с Харасавой-саном и организовать матч Тоо с Кирисаки, пока ты будешь в нашей школе, – добавил Имаеши, расплываясь в мстительной улыбке. – И тогда вы раскатаете их по паркету, как тараканов. Кисе и Такао прыснули, наконец-то расслабляясь. Слезы высохли, и напряжение схлынуло. – А что, неплохая идея, так и представляю, как Аомине разделывает их под орех! – Аомине-чи может, – закивал Кисе. Акаши задумался: – Особенно если ему, кхм, намекнуть, что можно не сдерживаться. – Ну да оставим это на всякий случай, пока не хочу даже вспоминать об этих ушлепках, – Казу передернуло, но настроение таки повысилось, и он уже с нетерпением мечтал о возвращении домой. Соулмейты явно думали о том же, потому что потянули его на выход. Шутокувцы попрощались с ними, и Мидорима незаметно улыбнулся, искренне радуясь за... да, именно за друга.