Другая жизнь

— Локи… Мама крепко обняла его. Как он успел заметить, на её щеках до сих пор блестели слёзы. — Все хорошо, мама, — слабо улыбнулся детектив. — Сделаем вид, что всей этой истории не было. Женщина отстранилась и робко улыбнулась. — Ты моя мама, и это не изменить. — Локи!!! — донесся крик со второго этажа. Вот только не испуганный крик, а гневный. Мужчина подавил смешок и поднялся к сестре. Она была в его комнате. По пути он придумал отличную шутку, чтобы Беатрис не злилась на него из-за чего бы то ни было, но стоило ему оказаться в комнате, как у него пропал дар речи. Да, это была его комната: кровать у окна, рядом рабочий стол, на котором аккуратной стопкой были сложены кассеты и диски, книги, журналы и комиксы. Там же, на столе, лежала большая ракушка, которую он нашёл на пляже во Флориде, модель ракеты и две фигурки его любимых героев — Спока и Бобы Фетта. В углу все так же стояла корзина с теннисными мячами, хотя за всю жизнь он в теннис никогда не играл, а просто кидал мячи в мишень на двери. Казалось бы, все было на своих местах, даже пыли нигде не было, но… Все стены были исписаны странными символами. Беатрис стояла посреди комнаты, скрестив руки. Увиденное её пугало. А если она чего-то боялась, то злилась на себя. Вот только сейчас она не выглядела напуганной. — Локи Джонатан Крайнер, какого черта моя старая косметика делает в твоей комнате?! Этот голос вывел его из оцепенения. — Что? — не сразу сообразил он. Беатрис закатила глаза и открыла ящик стола, в котором покоилась вся косметика «модницы Трис». Будучи подростком, она обожала краситься, пока не поняла, что выглядело это ужасно. Особенно когда всю эту «штукатурку» надо смывать. — Я спрашиваю, какого черта ты стырил мою косметику?! Ну и как ему объяснить свой поступок? У него была на то веская причина. Точнее, он считал её веской. В конце концов, он был подростком. А какой подросток не захочет хоть раз побывать на Комик-Коне? И ведь не важно, какой костюм он выберет, важно, как он будет выглядеть. Первой мыслью было нарядиться Леголасом, но парик достать тяжело, а становиться блондином он не хотел. Второй мыслью была королева Амидала, но тогда бы его просто побили за это. Ну и последним, и в итоге нормальным, стало решение нарядиться Джокером. С костюмом проблем не было, а вот с косметикой… — В своё оправдание скажу, что я ей не пользовался. И это было чистейшей правдой. В Сан-Диего его бы никто не повез, денег на билет не было, и костюм, как оказалось, достать очень трудно. — Это не объясняет, почему она у тебя. — Зато объясняет, почему я не стал актером, — улыбнулся Локи. — Я бы не выдержал такого издевательства над собой. Беатрис рассмеялась. — Ладно, ковбой, на этот раз ты легко отделался. Девушка хихикнула и вышла из комнаты. Локи закрыл за ней дверь и огляделся. Символы вдруг пришли в движение и стали меняться местами, образуя слова. Почему Беатрис этого не видела? Она же знает, что их никогда не было. Стоило символам встать на новые места, как их смысл стал понятен для детектива. Вот только написанное его пугало. Сильнее, чем ожидалось. «Пусть ты избежал суда, но тебе не избежать правды». Детектив сделал шаг назад. И вдруг надпись исчезла. Была — и нет. * * * Домой, в Нью-Йорк, он вернулся только на следующий день. Кое в чем его ожидания не оправдались - даже узнав, что его усыновили, он не изменил своего отношения к матери. Наверное, по той причине, что чувствовал себя родным в семье. Но почему-то при мысли о любимой семье ему становилось как-то грустно, при том, что воспоминания были счастливыми, будто был когда-то момент, когда он почувствовал себя чужим, когда отец уделял больше времени его старшему брату, а не… При этой мысли Локи вздрогнул. Брат? Почему он вдруг подумал о брате? У него же его никогда не было. И отец всегда возился с ним. С чего вдруг это взялось? Весь день эта мысль не давала ему покоя. Он вспоминал каждый счастливый день, проведенный с родными: как отец повёл его на футбольный матч, как они с сестрой тайком убегали с друзьями в кино, а после прикрывали друг друга, сочиняя самые нелепые истории, как вместе с мамой гуляли по лесу и разбивали там лагерь… Не было ни дня, когда Локи считал бы себя чужим. У него всегда была семья. Даже после трагической смерти отца. Подъехав, он припарковал машину и направился к дому. У подъезда, как обычно, стоял старик Малахей с газетой в руках. А на фонарных столбах восседали два ворона. Он быстро поднялся на свой этаж и не успел закрыть за собой дверь, как кто-то постучал. На пороге стояла довольная Джил с бумажным пакетом в руках и странно улыбающийся Виктор. — А вот и наш экзорцист, — хихикнула девушка. — Готов к обучению? Не дожидаясь приглашения, она нагло прошла в квартиру. Только у Виктора хватило тактичности извиниться. — Демоница, — закатил глаза врач. — Получше некоторых буду! — фыркнула Джил, усаживаясь на диван. — Ты получил мою книгу? На этот раз она обращалась к Локи. — Что все это значит? — спросил он. — Книгу дай — скажу. Детектив быстро сходил в комнату и принёс книгу. При её виде Виктор как-то странно нахмурился, судорожно сглотнул и отвел взгляд. Локи заметил это, но решил не вдаваться в подробности. — Читал уже? — поинтересовалась Джил, вытаскивая из своего пакета гамбургер. — Мне названия хватило, — кисло произнёс Локи. — Что все это значит? Девушка пожала плечами. — Да разве это имеет значение? — Вообще-то, да. Джил на секунду замерла и перевела взгляд на книгу, вот только в этом взгляде было что-то странное, будто… она не понимала, что там написано. — Слушай, я не смогу тебя обучить! — махнула свободной рукой она. — Демоны и магия — это то же, что корова и коньки. — Магия? — резко переспросил Локи. Джил замерла с открытым ртом. — Ты хоть название книги прочитал? «Азы магии: практическое применение». — «Основные элементы защиты от духов. Демонические проклятья». Девушка прищурилась. — Ой. — Ой? — вдруг хмыкнул Виктор. — Как ты могла их перепутать? Как ты вообще её достала? — Ну извини, я язык асгардцев не знаю! — выпалила девушка, но тут же осеклась. Демоны разом повернулись к Локи. Что ж, время правды настало. — Расскажем ему? — спросила Джил. Виктор неуверенно кивнул. — Итак, существует девять миров: Мидгард, то есть Земля, Хельхейм — царство мёртвых, Свартальфхейм — царство тёмных эльфов с небольшой колонией демонов, Муспельхейм — та же свора демонов, только огненных и с тварью-начальником по имени Суртур, Йотунхейм — царство ледяных великанов, Ванахейм, Нильфхейм — прибежище тьмы, Альвхейм — мир светлых эльфов, и, наконец, Асгард — обитель богов. Локи едва заметно кивнул, показывая, что он внимательно слушает. — Как это относится ко мне? — Ты маг, — напрямую сказал Виктор, как-то странно усмехнувшись и чуть оскалив белоснежные зубы с едва заметными клыками. — Причём очень сильный. А маги в Мидгарде не рождаются. Джил издала странный звук, едва не подавившись гамбургером. — То есть, Хогвартса не существует? Виктор закатил глаза. — Нет. — А я уже письмо с совой отправила, — разочарованно выдохнула девушка. — Ну и ладно, раз меня из легиона выгнали, то даже на Слизерин не возьмут. — Я — маг? — недоверчиво спросил Локи. Он не слышал в словах Виктора лжи, но и правды тоже. — Нет, — быстро ответила Джил. — Эти конторские демоны вечно что-то путают. Нам нужно, чтобы ты прочитал… Заклятие, что ли… Я без понятия, как это называется, но ты должен это прочитать и изгнать ту поганую тварь обратно в Свартальфхейм. Твари нет — все счастливы. Вопросы? — Ты где эту дрянь купила? — скривился Виктор, кивком головы указав на гамбургер. — За углом, ты же сам платил! — Это ж какую дурь они тебе подсыпали… — тихо пробормотал демон и уже громче добавил: — Слушайте, детектив, вы вправе отказаться от этой нашей затеи, но мне есть, что предложить вам. Локи слегка нахмурился и склонил голову набок. — И что же? — Знания, — коротко ответил доктор Навер; уголки его губ дрогнули в слабом подобие улыбки. — Вы ведь помните, что произошло тогда, четвёртого мая? Чтобы это не повторилось, я предлагаю вам изучить то, что в вас сокрыто. О, он прекрасно помнил, что произошло четвёртого мая, так давно. Тогда его сила впервые проявилась. Вот только признавать он это не хотел, а уж тем более не хотел, чтобы об этом знали другие. — Не понимаю, о чем вы, доктор Навер. — Вы необычный человек, детектив Крайнер, — мягким голосом произнёс мужчина. Его золотистые глаза сверкнули. — Мне ещё не доводилось встречать таких, как вы. — Поверьте, таких, как я, вы видите каждый день — на улице, на работе, по телевизору. Я ничем от них не отличаюсь. На лице Виктора проскользнула мимолетная улыбка. Даже не понятно, чего испугался Малкольм, когда впервые увидел его. Возможно, причиной тому были демонические глаза Навера или его странная манера улыбаться. Да пусть даже иностранный акцент! Довольно знакомый акцент… — Маловероятно. Слегка картавит, но не так чтобы раздражающе, а скорее приятно. Говорит чётко. Где Локи слышал этот акцент? Ведь было знакомое дело, где он слышал подобную речь. Хотя… почему он на этом зациклился? Какое ему дело до какого-то акцента? Знает ведь, что Виктор — демон. — Знаете, детектив, — растягивая слова, начал Навер. — Я ведь по образованию психиатр и хорошо знаком с психологией людей. Мне понадобились годы, чтобы понять язык тела людей, ход их мыслей, научиться анализировать их движения и знаки… Стоит потрудиться, и я смогу рассказать о человеке практически все. Как бы я хотел научиться делать это непринужденно, без особых усилий, полагаясь лишь на свои чувства. Он выделил последнее слово и слегка склонил голову набок. Локи прищурился и едва заметно сжал кулаки. На что он намекает? На его странную способность чувствовать правду и ложь? На это многие способны, пусть даже самые обычные люди. Наступила тишина, которую тут же нарушила Джил, зашуршав пакетом. — Вик, — позвала она мужчину, — Будешь читать лекции и дальше, я возьму что-нибудь острое и запихаю тебе в глотку. Усек? Голос её звучал достаточно воинственно, что Локи невольно вздрогнул. — И никакая Дания тебя не спасёт! Что произошло дальше, детектив помнит смутно. Вскоре Джил и Виктор ушли, но он этого будто бы и не заметил. Все было как в тумане. Лишь услыхав заветное слово, — ту самую подсказку, что он не мог найти, — в голове он принялся прокручивать все подробности одного старого дела. Дания. Как он мог забыть? Этот самый акцент он узнал бы из тысячи, но сейчас почему-то забыл. Это был датский акцент. Не теряя времени, Крайнер сел за ноутбук и принялся пролистывать папки, пытаясь отыскать его самое первое дело. Тогда он работал с капитаном Фростом и составлял протокол дела, а так как составлял он его на ноутбуке и не имел причины удалять ненужные файлы, дело наверняка завалялось в одной из старых папок. Однако сколько он ни искал, а найти все не мог. «Неужели удалил?» — подумал детектив, снова просматривая содержимое папок. Никаких результатов. Тогда он принялся шарить в ящике стола, где обычно лежали тетрадки с записями — ещё одна его странность, которая порой играла ему на руку. На всех тетрадках стояли даты. По сути, он вел их как дневники, записывая все свои наблюдения и догадки, в общем, все, что не нужно было вносить в протокол. Вот только нужной тетради он не нашёл. Локи нахмурился и хотел уже взять телефон, как понял одну вещь — тетрадки лежат не в том порядке, что обычно. У него эйдетическая память, и такие мелочи он всегда подмечает. Но кто мог быть здесь кроме него? Беатрис он отвез к ней на квартиру, а Джил и Виктор всегда были в поле его зрения. Да и зачем им это? Ведь это всего лишь заметки. А не странно ли, что и файл на компьютере, и тетрадь с записями об одном и том же деле бесследно исчезли? Если только их намеренно не изъяли… Детектив схватил телефон и снял крышку. Конечно, проверять наличие в нем «жучков» — занятие бессмысленное, ведь телефон все время при нем, но подстраховаться не мешает. Как он и ожидал, подслушивающих устройств не обнаружилось. Возможно, это его паранойя, или он просто забыл… Да не мог он забыть! Но с чего тогда кому-то за ним шпионить? Что такого важного было в этом деле? За окном смеркалось и похолодало. Локи вышел на балкон и быстро набрал уже знакомый номер. Долго никто не отвечал. За это время детектив уже успел осмотреть все вокруг на предмет чего-либо подозрительного. — Да? — Малкольм, почему ты не отвечал? — резко спросил Крайнер, но тут же сменил тон на более спокойный. — Слушай, надо срочно встретиться. Ты завтра будешь в участке? — Ну… — замялся напарник, — Вообще-то, мы с Мирой едем на завод… Но к обеду я наверняка освобожусь. Что-то случилось? Что Малкольм и знал про своего напарника, так это то, что он — сама невозмутимость. Что могло заставить его так растеряться? — Нет, — неестественным тоном отозвался детектив. — Просто надо поговорить. Может, встретимся у «Большого Фредди»? На мгновение Малкольм замолчал. «Большим Фредди» они условно называли улицу Фредерика, на углу которой стоял магазин радиотоваров. Это место они использовали в ходе одного дела, когда за ними велась слежка. — Хорошо. Встретимся в час. На этом разговор закончился. В темноте сквернули желтым две точки, все быстрее приближаясь к балкону Крайнера. И буквально через секунду, со свойственной ей грацией, на поручень приземлилась полярная сова. Недовольно ухнув, она воззрилась на своего хозяина. — Что-то ты долго, Филис, — заметил Локи, поражаясь, почему вообще разговаривает с совой. Птица же распушила перья, расправила крылья и все так же мягко приземлилась на плечо детектива, который уже собирался уходить. Уже в квартире она слетела с его плеча и уселась на свою стойку, где закрыла глаза, деловито ухнув, всем своим видом показывая, что ей очень даже хорошо. «Хоть у кого-то из нас нет проблем», — подумал Крайнер, со слабой улыбкой глядя на Филис.