Как можно назвать эту Вселенную?

–Ой, Дима, кушать будешь? –спросила у вошедшего мама. –Нет, не буду, — отказал Дима, — Аня, пошли со мной. «Аня? Русская версия моего имени? Ну ладно, привыкать же не к Иннокентию.» –Пошли, — согласилась Аня. Отец шёл впереди на второй этаж, а Аня, соответственно, за ним. Дмитрий вошёл в комнату в самом конце коридора. Аня вошла следом. В комнате было темно, пока Дмитрий не щёлкнул выключатель. Оказалось, это была спальня с большой двухместной кроватью, с комодом, над которым висело зеркало. Всё бы ничего, но вся мебель и техника были закрыты белыми пеленами, уже давно покрытых слоем пыли. — И? –нарушив тишину спросила Аня, — Предположительно ты мой отец, а та женщина моя мать. Так где же вы были 13 чёртовых лет?! — Посмотри в окно. — Зачем? –Посмотри в окно. Энни раздражённо подошла к окну и раздвинула шторы. В комнату заглянуло попрощаться уходящее солнце, а под светом ещё больше было видно летающую пыль. Город за окном был ужасным. Вместо асфальта на дорогах лежала грязь, машины были запачканы, через каждые десять домов виднелся полу разрушенный дом, а на более менее уцелевших только лишь слезла побелка. Энни вспомнила свой город — чисто и аккуратно, прибрано и точно с асфальтом на дорогах. — Понимаешь, мы не могли сосуществовать вместе, это, как ни странно, было бы опасно, –сказал Дмитрий. Энни в свою очередь молчала. — У тебя есть сестра, — спокойно продолжил Дмитрий, — Тебя зовут Энни, а её зовут Аня. — В моем городе было лучше, — игнорируя слова отца сказала девчонка. — Тебя это сейчас волнует больше? — спросил Дмитрий. Энни снова молча посмотрела в окно. — Я знаю, — вздохнул отец, –Но ты жила там, где и твоя сестра. — Ну? Где же она пропадала? Дмитрий помолчал. И спросил вздохнув: — Ты же не забыла Нечто? Сознание Энни больно ёкнуло. На глазах выступили слёзы, они предательски обжигающе пекли на уголках глаз. Pov A Нечто, неужели ты вместо того, что бы мне же всё объяснить просто 13 лет молчала? А я как дура, думала, что ты моё воображение. Хах, как же иронично, я за 13 лет впервые увидела отца, узнаю, что моё воображение является моей сестрой, а я думаю об этом, обжигая своими слезами глаза. Ничтожество