***
Обречённо вздохнув, Киран вошёл в свои апартаменты и ни капли не удивился, увидев отца, восседающего в глубоком кресле напротив дверей — Шетти всегда ждал его, чтобы узнать, как прошло эксклюзивное выступление. Закрыв дверь, он учтиво склонил голову и застыл, напряжённо ожидая начала разговора. Мерукан молча поманил его к себе. Ничего не оставалось, как послушно подойти и, повинуясь очередному жесту, опуститься на колени, чтобы позволить цепкому взгляду с удовлетворением отметить свидетельства недавней страсти. Так было всегда. Только сегодня никаких свидетельств не было… — Ты слишком быстро вернулся. Как всё прошло? — обманчиво ласковым тоном поинтересовался отец, убедившись, что ни краснеющих засосов, ни следов от ногтей, которыми обычно награждали особо пылкие клиенты его мальчика, нет. Даже волосы, убранные в пышный высокий хвост, ничуть не растрепались. Киран исподтишка метнул тоскливый взгляд на дверь ванной — дико хотелось избавиться от блядского полупрозрачного дхоти и натянуть простые лёгкие шаровары — и тихо ответил: — Никак… Шетти нехорошо улыбнулся. — Я не понял, мой дорогой, что это значит? — Ничего не было. — Почему? Меня ввели в заблуждение, и господина инженера не интересуют мужчины? — Нет, тебе сказали правду, но… всему помешала его больная спина. Он повредил её на работе. В самый неподходящий момент его просто скрутило. Пришлось сделать ему массаж, чтобы расслабить и избавить от боли, и он… уснул. Я попросил не беспокоить господина инженера до утра. — Киран виновато посмотрел на отца. — Прости, завтра вечером я всё исправлю, клянусь. — Завтра у меня на тебя другие планы, — сухо отрезал Шетти и протянул руку. Киран прикрыл глаза, едва поборов желание отшатнуться, чтобы избежать пощёчины. Не первая и уж точно не последняя, но она была вполне заслуженной, ведь он не справился с заданием и разочаровал отца. Но тот лишь ласково погладил его по щеке и криво усмехнулся. — Ну надо же… уснуть, когда рядом такая красота? На это способен только импотент, причём лишённый зрения. Неужели господин МакКинли импотент? — Нет… насколько я могу судить, с ним все в порядке, — заверил танцор и опустил глаза, надеясь, что Мерукан не заметит его смущения. Сидеть верхом на задыхающемся от возбуждения европейце, ощущая между ног его стояк, было на удивление приятно, и стонал тогда Киран вполне искренне… — С ним явно не всё в порядке раз позорит своё имя, общаясь с шудрами* и неприкасаемыми на равных, да ещё и помогает им. Машет самолично киркой вместо того, чтобы вести дела, как подобает приличному человеку. — Мерукан брезгливо поджал губы, не обратив внимания на вспыхнувшие щёки «сына». — Я бы никогда не стал связываться с ним, а тем более позволять ему притрагиваться к тебе, но мне нужен этот контракт. Киран осторожно покосился на отца. Внезапно его посетила мысль, что обвал на дороге произошёл вовсе не по велению природы, но благоразумно решил промолчать. Он вообще не понимал, какого чёрта Шетти понадобился контракт со строительной компанией. Казино и всевозможные, легальные и запретные, удовольствия — это было его бизнесом, но никак не дорожное строительство. — Принципиальный осёл, который может воспользоваться тобой и ничего не вернуть взамен, — задумчиво продолжил Мерукан. — А мне нужна отдача. Ты ведь знаешь, мой мальчик, я всегда получаю то, что мне нужно. — Я сделаю всё возможное, только скажи — когда, — смиренно прошептал Киран. — Вполне вероятно, тебе придётся пожертвовать собой не один раз. Полагаю, не стоит объяснять, что я имею в виду? Кто знает, насколько тверды принципы этого чокнутого европейца… — Шетти смотрел в раскосые глаза, явно что-то прикидывая в уме. — Даю тебе полную свободу действий при одном условии: ты должен справиться в течение десяти дней. — Я постараюсь, — пролепетал Киран, надеясь, что не ослышался. Полная свобода? Полная?! Сложно было поверить в слова отца, учитывая, что все десять лет, проведённых рядом с ним, он находился под неусыпным надзором, практически не имея возможности шагу ступить по своей воле, но… боже, как же это заманчиво прозвучало! И да, он, разумеется, трахнется (и, возможно, не один раз) с чокнутым европейцем. По правде сказать, язвительный светловолосый инженер ему действительно понравился, и он в самом деле, неожиданно для себя, захотел его, но отцу совсем не обязательно об этом знать. Киран давно уяснил, что может «хотеть» только Мерукана, не смея бросать заинтересованный взгляд в сторону. Все остальные — лишь расчётливый выбор его отца… — Постараюсь, — со вздохом повторил Киран, замечательно изобразив на лице обречённость. — Уж постарайся. — Конечно. — На следующей неделе поедешь к нему. Один. Возьмёшь свою «Ямаху», я предупрежу Ману. — Шетти чуть усмехнулся, увидав восторг, вспыхнувший в прекрасных глазах. — Только будь осторожен, не лихачь. Киран кивнул и робко улыбнулся — кажется, отец не сильно расстроился. Он облегчённо вздохнул и уже собрался подняться с колен, но Шетти придержал его за плечи. — Куда ты собрался? — Переодеться, — дрогнувшим голосом ответил Киран. — Успеешь. — Мерукан провёл большим пальцем по его губам и осклабился. — Люблю тебя в этом наряде. К тому же, ты ведь готовился, так зачем твоим стараниям пропадать даром? — Он приспустил свои широкие хлопковые штаны и надавил на затылок Шивы, заставляя склониться. Тот безропотно подчинился…***
Киран притормозил около жестяных облезлых коробок, служивших походными офисами и бытовками, поставил ярко-оранжевую «Ямаху» на подножку и с любопытством осмотрелся. Об обвале, свидетелем которого он стал чуть больше недели назад, напоминали только сваленные вдоль дороги груды скальных обломков. Развороченную технику увезли и новой пока не наблюдалось. С облегчением сняв шлем, вопреки всем протестам навязанный добрым толстяком Ману, Киран собрал волосы в небрежный высокий пучок, и лёгкий ветерок тут же приятно защекотал чуть взмокшую шею. Откровенно счастливая, мальчишеская улыбка озарила лицо Кирана — однозначно, обратно он поедет без этой необходимой, но ненавистной ему экипировки. И пусть Ману хоть изойдёт причитаниями, но он по полной будет пользоваться дарованной отцом свободой, пусть и временной… Всё так же улыбаясь, Киран посмотрел на группу покрытых красной пылью рабочих. Одетые кто в короткие дхоти, кто в джинсы или комбинезоны, они яростно размахивали кирками, разбивая оставшиеся крупные обломки в мелкий щебень. — Дэн! — Из жестянки-офиса выглянул светлокожий парень в лёгком костюме и замахал рукой группе неприкасаемых. — Эй, Дэн! Адам тебе уже десятый раз звонит! Ты не слышишь, что ли? — Что? — Перепачканный с ног до головы в красной пыли человек выпрямился, отложил кирку и зашарил по карманам. Киран в удивлении округлил глаза, узнав в нём своего недавнего «пациента». Выудив телефон, МакКинли взглянул на экран и тихо выругался. — Труба села, чтоб её! Что он хотел? Адам, по приказу вышестоящего руководства, то есть его — Дэна, весь день торчал в офисе в Панаджи, обрывая телефоны поставщиков из Мумбаи, а вечером должен был забрать своего не в меру принципиального начальника и друга домой. — Сказал, что ждёт важный звонок, будет здесь не раньше, чем часа через два. — Парень взглянул на наручные часы. — Уже почти четыре, мы заканчиваем. Будешь ждать или сам доберёшься? Что ему сказать? — Скажи ему, что он олух, — тихо проворчал Дэн и махнул рукой. — Сам доберусь! Сворачиваемся, ребята, — обратился он к рабочим, — на сегодня хватит. Шива с удивлением наблюдал, как инженер прощается с каждым из подопечных за руку и похлопывает по плечу. Шудры вежливо склоняли косматые пыльные головы, пожимая протянутую ладонь, зато чумазые работяги-неприкасаемые едва не падали на колени, с благоговейным поклоном принимая рукопожатие светловолосого европейца, а он тепло улыбался им в ответ. Киран отказывался верить своим глазам — для него такое поведение человека, занимающего высокий пост, было, мягко говоря, странным. Каждый знает, что притрагиваться к неприкасаемым нельзя, это опасно для кармы. Но чудаковатый инженер явно плевал на подобные устрашения, наверняка считая их предрассудками. Впрочем, в глубине души Киран был с ним согласен — в конце концов, он и сам принадлежал к низшей касте, однако никто не боялся к нему притрагиваться. Что уж там, все только и мечтали об этом… Распрощавшись с рабочими, Дэн зашагал к импровизированному офису, хмуро вертя в руках «почивший» телефон. Досадливо покачав головой, он сунул бесполезный гаджет в карман запылённых джинсов, поднял глаза и остолбенел. Прислонившись к незнакомой ярко-оранжевой «Ямахе», припаркованной в полупрозрачной тени пожухлых от жары миробаланов, стоял его личный ночной кошмар и навязчивая идея в одном флаконе. Смущённо улыбнувшись, виновник еженощных терзаний отлепил великолепную задницу от мотоцикла и затоптался в нерешительности. «Надо же, какие мы, оказывается, скромные», — мысленно съехидничал Дэн, заставил себя отмереть и не спеша направился к неожиданному гостю. — Привет, Шива. Какой приятный сюрприз. — Добрый день, господин МакКинли. — Можно просто Дэн, ведь если мне не изменяет память, мы с тобой уже перешли на «ты». — МакКинли протянул руку, рассматривая танцора: немного растрёпанный, в драных джинсах и уже знакомой коралловой футболке, да ещё приятный бонус — без боевой раскраски. Как он и ожидал, без чёрной подводки глаза мальчишки ничуть не утратили своего магнетизма, мягко сияя двумя темными янтарями в оправе длинных пушистых ресниц. Такого настоящего, естественного, безо всяких прикрас, захотелось даже больше, чем шикарного полуголого красавца, что соблазнял его пару дней назад. — Меня зовут Киран. — Мальчишка пожал протянутую руку. — Но, если нравится, можешь называть меня Шивой. — Окей. Так что ты тут делаешь, Киран-Шива? — поинтересовался Дэн и чуть скривился, потерев поясницу. Благодаря чудодейственному массажу Шивы боль больше ни разу не пронзила её раскалённой добела иглой, но рабочий день, проведённый с киркой в позе буквы «зю», не прошёл бесследно — поясница затекла, черт бы её побрал. — Как массажист, уверяю: твоя спина скоро совсем сорвётся, — с серьёзным видом заявил мальчишка, проигнорировав вопрос, сложил руки на груди и сурово сдвинул брови. — Я бы сказал, это совершенное неуважение к моим стараниям, господин инженер, то есть Дэн. Я пытался тебя вылечить, но ты продолжаешь заниматься непонятно чем. МакКинли с улыбкой покачал головой. — Это называется работой, к твоему сведению, а не занятием непонятно чем. И, кстати, где ты так нашарился английскому? — Нашарился? — Парень забавно склонил набок голову. — Что значит «нашарился»? — Научился, — фыркнул МакКинли, едва не добавив «балбес». — Отец научил и Ману, его правая рука. Ману учился в Европе. — Видимо, хорошо учился и тебя хорошо научил, — одобрительно усмехнулся Дэн. — Кстати, спасибо. — За что? — Благодаря твоему массажу я в полном порядке. Прищурившись, Киран покачал головой. — Хотелось бы знать, что он больше не понадобится. Но, судя по тому, что я видел… — Откажешься меня лечить, если что? — МакКинли вопросительно вздёрнул бровь. — Нет. — Тогда не о чем беспокоиться, правда? — спокойно произнёс инженер и пристально посмотрел на Шиву. — Между прочим, ты так и не ответил: что ты здесь делаешь? Только не говори, что проезжал мимо — не поверю. Киран опустил глаза, пожал плечом. — Я запомнил, на каком участке дороги ты работаешь, и надеялся тебя застать… — Он запнулся на мгновение, потом тихо добавил: — Потому что ты мне понравился, я уже говорил об этом. — Помню, — кивнул Дэн, не сводя с него глаз. Красивое лицо снова медленно, но верно заливалось румянцем и выглядело это до одури очаровательно. — Что ж, приятно осознавать, что у меня появился такой поклонник. — Какой? — Медовые глаза озорно сверкнули из-под длинных ресниц. — Заботливый, — без колебаний ответил Дэн и кивнул на мотоцикл. — Твой? — Мой. — Уверенно держишься в седле? — Ну я же доехал сюда, — фыркнул Шива, — живым и невредимым, как видишь. — Прекрасно, потому что… — Дэн сверкнул хитрой улыбкой, — раз уж ты такой заботливый, то, может, подкинешь меня до Панаджи, если тебе больше никуда не надо спешить? Дело в том, что мой друг… — Задерживается. Да, я слышал, — Киран протянул ему шлем. — И я никуда не спешу.