Океан никогда не умолкает

вода тьма холод страх боль страх боже как же больно одинодинодин тишина тьма тишина нет ты должен слушать меня отпусти отпусти перестань тишинахолод заткнись и слушай холоддавлениетишина             хватит! холодстрахбольно больнобольнобольно черт пожалуйста мне давлениетишина тоже больно       ОТПУСТИ       Ньют проснулся, резко подскочив. К нему тут же подбежала медсестра, собираясь уложить его обратно. Он смахнул её руку с плеча и попытался встать с койки.       — Доктор Гайзлер, вам нужно успокоиться…       — Я совершенно спокоен, можно без рук, а?       — Доктор Гайзлер!       Услышав шум, в комнату заглянул Райли. Не успел он спохватиться, как оказался посреди комнаты, бормоча извинения. Ньют посмотрел на него с недоумением.       — Почему я… — он окинул взглядом комнату. Без очков всё выглядело расплывчато. Присмотревшись, он понял, что подключен к капельнице. Он так много дергался, что в трубку капельницы пошла кровь, её тонкие красные ниточки извивались в растворе. Он с интересом наблюдал за этим зрелищем, слегка приоткрыв рот.       — Доктор Гайзлер, — неуверенно окликнул его Райли. — Вы в порядке?       — Мы дали ему противосудорожное, — сказала медсестра. — Они немного сбивают с толку.       — Противо- что? — спросил Ньют, поднимая голову. — Судоро… что?       — У тебя был приступ, — осторожно сказал Райли, садясь на край кровати. — Ты помнишь, как пришел к Квун?       — Хорошее слово. Можно целый день его говорить и не надоест, — Ньют широко улыбнулся. — Квун. Так легко произносится, правда? Квун. Надо так Егеря назвать.       Райли пришлось прикусить губу, чтобы сдержать смех; он закивал в знак согласия. Ньют взглянул на медсестру, она легонько похлопала его по плечу.       — Если понадоблюсь, я снаружи.       Ньют проводил медсестру взглядом и перевел его на капельницу. Игла в руке причиняла боль, от чего так и хотелось её вырвать. Он неуклюже подергал клейкую ленту, но Райли перехватил его руку.       — О, привет, Райли, — сказал Ньют с улыбкой. — Как грубо, я даже кофе тебе не предложил.       — Ничего, — заметив, что он собирается встать, Райли придержал его за плечо. — Но нам нужно поговорить, окей?       — Да, да, конечно. Хорошо. Всё, что пожелаешь.       Райли пришлось отвернуться на пару секунд, чтобы стереть улыбку с лица. Неважно, как сильно Ньюта накачали, смеяться над ним было бы невежливо. Когда он повернулся обратно, Ньют ожидающе смотрел на него, но его взгляд был слегка расфокусирован.       — Мы немного поговорили в тренировочном зале, — сказал Райли. — А потом что-то случилось. Ты упомянул Аляску. Мою последнюю миссию перед Гонконгом.       Ньют почувствовал, как зашевелился страх под тяжелым, теплым покрывалом лекарств, и опустил взгляд. В левом глазу слабо запульсировала боль.       — Аляска, — повторил он. — Анкоридж. Остроголов, третья категория…       — Ты внезапно запаниковал. А когда я тебя нашел, ты уже бился в конвульсиях. Можешь сказать, что случилось?       Страх охватил разум Ньюта своими холодными щупальцами. Во рту пересохло. Он закрыл глаза и помотал головой.       — Я не могу об этом думать, иначе они станут реальными, — произнес он хриплым голосом. — Это был сон, они просто сон. Это головная боль. Это… мне холодно.       — Я уже видел такие припадки, — сказал Райли. — Всего несколько раз. При неправильной синхронизации или неподходящем дрифт-партнере.       — Мне пришлось, — Ньют открыл глаза и сместил взгляд на потолок. Рука невольно потянулась к лицу, в опасной близости от того чтобы выцарапать глаз. Райли вовремя успел его остановить.       — Доктор, что вы сделали?       — Кайдзю мыслят не так, как мы, — он перешел на шепот. — Образы, впечатления. Воспоминания, воспоминания коллективного разума, один это все.       Он принялся покачиваться взад-вперед. Дыхание заметно участилось.       — Они все одинаковые. Неважно, насколько разные, они все — один и тот же, — бормотал он. Кардиомонитор запищал тревожно быстро. Райли повернулся, собираясь позвать медсестру. Ньют внезапно вцепился в его куртку и встряхнул.       — Остался ещё один, — прошипел он. — Слаттерн, Громила, Онибаба, все — один и тот же! Они все живы!       В голове стрельнула боль, и Ньют вскрикнул, закрывая рукой глаз. Он не впустит его снова. Нет. Он не впустит холодбольдавление боль       холод холод холод       боль нетнетнетнетнет заткнисьзаткнисьзаткнись             страхстрах боль один тишина холод       НЕТНЕТНЕТНЕТНЕТ ЗАТКНИСЬ ЗАТКНИСЬ убирайся убирайся ты не ОТПУСТИ УБИРАЙСЯ ПОШЕЛ ПРОЧЬ       — УБИРАЙСЯ!       Райли сорвался с места, зовя на помощь, и вскоре вокруг Ньюта засуетились врачи и медсестры. Он почувствовал легкий укол, после чего холод сменился искусственной теплотой, и он с облегчением в неё погрузился.