Смерть - это милость.

Неловкая ситуация такая получилась.Я с недовольством выдохнула, вытирая слезу, которая мешала мне видеть эту сладкую парочку. Мне не сразу удалось разглядеть лицо той сволочи, которая лежала под ним, но потом она сама выглянула. КОНЕЧНО! ОДНОГРУПНИЦА!! Я скрестила руки на груди и облокотилась на дверной косяк. Брюнетка прятала от меня свои глаза, не желая смотреть мне в лицо, а губы сжала, и казалось, что они вовсе отсутствуют. Антон молча продолжал сидеть на этой девушке, и видно было, как его глаза чуть не разорвало от испуга. Я не буду лезть во все подробности, и заглядывать под одеяло к ним. Отмазки типа: «Ты всё не так поняла!» я не принимаю, понятно же, что они там не в кубики играли… В горле пересохло, было трудно дышать, сердце ломало ребра, но я оставалась холоднокровной, и ни один нерв не дёрнулся на моём лице. Плохо помню, что было потом, кажется, я пошла на кухню, достала из ящика нож и перерезала их к чертям. Да и брюнетку тоже. Не имеет значение её имя, она не заслужила внимания к своей личности. Был вечер, холодный ноябрьский ветер проникал под мою куртку, и от этого мне становилось холодно и жутко. Я совсем замёрзла, не чувствуя рук, я продолжала копать. Руки совсем уже покраснели, я остановила процесс, поднесла кисти рук ко рту и подышала горячим воздухом, пытаясь их отогреть. Когда чувствительность снова вернулась к моим пальцам, я принялась за работу. Не помню, где нашла лопату. Я раскопала 2 ямы, не хочу, чтобы эти двое на том свете были вместе. Я положу их в разные места. Вся грязная работа была выполнена, взяв горсть земли в руку, я кинула её на бугорок, под которым покоился Антон. Из всех купленных продуктов пригодилось только шампанское, я сделала последний глоток и достала сигарету. На душе скребли кошки, мне было противно и тошно. Наворачивались слёзы, но как только я вдохнула сигаретный смог, мне стало легче… Что?? Вы спрашиваете, почему я его убила, ведь это лучшее, что у меня было в жизни? Я, правда, не знаю, Святой Отец. Простите меня, я тут вам наследила. Вон мокрые следы моих ног, если вы дадите мне тряпку, то я всё вытру. Можете вызвать полицию. Завтра все сводки газет и телепрограмм будут кричать об этом убийстве. Мне уже плевать, но я люблю его. Покажу вам место, где я их закопала, отпойте его душу, Святой Отец.