Suum cuique

Насквозь промокшая майка липнет к горячей спине. Пот струится по лицу, и Дин не успевает его отирать. В тени выше девяноста по Фаренгейту, а на солнце, в раскалённой кабине далеко за сотню. Чёрная как смоль асфальтовая смесь пышет жаром снизу. Медленный асфальтоукладчик раз за разом проезжает отрезок дороги перед кафешкой «Дядя Чарли», ровняя шуршащую смесь. Фигуристая блондиночка-официантка следит за ним, прикусив в напряжении губу и с трудом переводя дыхание. На улице жарко, но ещё жарче наблюдать за работником в жёлтой машине. Крепкие руки играют мышцами, когда он переключает рычаг передач, длинные пальцы сжимаются и разжимаются, обхватывая руль, и сердце замирает. Он хватается за тряпку и промокает пот, и тело его, всё облепленное мокрой футболкой, разворачивается, наклоняется, изгибается как-то так, что Рози бросает в пот. Проклятая жара! По спине Рози течёт, и в трусиках тяжело и мокро. Дин подмигивает ей, и в обеденный перерыв, сдав массивный Vogele своему сменщику, заходит перекусить. Ставя перед ним буррито и тарелку картофеля, Рози чуть не дрожит. Дин принимает сдачу, задерживая её руку в своей, а потом они трахаются в тесной туалетной кабинке, за стенкой которой шумит улица, а дверца такая высокая, что две пары ног видно вполне отчётливо, можно даже не нагибаться. Кто-то снаружи громко хмыкает, но никто этого не слышит. Рози видит райские сады и поющих ангелов в синеве небесной. Дин прижимается лбом к сухой ткани рукава её форменного платья и замирает. Рози стискивает его широкую спину. Обхватить, не отпускать, оставить с собой, в себе, навсегда. Но мокрые пальцы предательски скользят, всё ниже и ниже. Дин отстраняется, застёгивает ширинку и собирается выйти. Оглядывается на растерянную Рози и всё-таки целует напоследок, касанием, в щёку. Всё равно у него завтра другая трасса. Получив деньги за работу, он вернётся в свою съёмную квартиру, перед тем зайдя выпить в бар по соседству и захватив с собой бутылку. Виски, ночь, сухие глаза в темноту без сна. Рози вечером посчитает кассу, уберёт чаевые в узкий внутренний карман маленькой сумочки, и заплачет дома, бросая в недро стиральной машины мятое платье в тёмных разводах.