Глаза напротив

Проснуться не по звонку будильника, не из-за шумных соседей или внезапного кошмара всегда приятно. Гораздо приятнее просыпаться в объятиях человека, в которого ты влюблен. А если принять во внимание то, что Арсений был рад самому факту пробуждения, то можно без труда представить, с каким удовольствием он открыл глаза, прижимаясь к худощавому боку. Осознание того, насколько сильно были переплетены их конечности, пришло не сразу, но, когда до Попова все же дошло, что он практически подмял под себя Антона, сердце пропустило пару ударов и он даже почти отпрянул, но, к счастью, вовремя вспомнив, что обнимать Шастуна ему позволено и никто из присутствующих его не осудит, немного успокоился. Антон мирно сопел в подушку, даже и не думая просыпаться — очевидно, час для него был слишком ранний. Будить его не хотелось, а лежать без дела Арсений не привык, тем более, что физические потребности ждать не желали. Чмокнув Антона в голое плечо, Попов все-таки выпутался из плена чужих рук, решая похозяйничать и угостить себя чашкой кофе. К тому времени, когда Шастун соизволил проснуться, Арсений успел приготовить нехитрый завтрак из того, что нашел в полупустом холодильнике, слегка перекусить, выпить две чашки кофе, и даже несколько раз довел себя до полного отчаяния и выкарабкался на поверхность. Он как раз докуривал третью сигарету, когда в дверном проеме показалось заспанное лицо Антона. — Давно встал? — прошлепав босыми ногами по полу, Антон хлопнулся на выдвинутый стул. — А чего меня не разбудил? Дай сюда, — пробубнил он, забирая пачку сигарет у Попова. — Ты же бросил? Опять? Арсений повел плечом, будто разом отвечая на все вопросы, которые, по сути, и не требовали ответа. Да и не знал он, что сказать Шастуну — сложно что-то объяснить, когда и сам не понял, сколько времени прошло, или почему так тянет скрыться от проблем в облачке дыма. — Я смотрел на тебя, когда был там, — Попов неопределенно махнул рукой, не желая даже произносить слово «зеркало», — и мне ужасно хотелось курить. Восполняю упущенное, — улыбнулся он, поднимая взгляд на Антона и вновь прикладывая фильтр к губам. — И часто ты на меня смотрел? — ухмыльнулся Шастун, сделав акцент совершенно на другой части сказанного. Неловко получилось. Арсений знал, как это выглядело со стороны, он понимал это и сейчас, и еще тогда, находясь по ту сторону стекла, когда наблюдал то за одним, то за другим своим знакомым. Хорошо хоть, в основном, попадал в то время, когда все были более-менее одеты и не занимались интимными вещами. — Не пойми меня неправильно, но что еще мне оставалось делать? Я пытался достучаться до тебя, — вспыхнул Попов, осыпая Антона чередой оправданий. — Не только до тебя, если честно, но только ты меня заметил. — Да не психуй ты, смотрел и смотрел, похуй, — фыркнул Антон и протянул руку, накрывая ладонью пальцы Арсения. — Арс, а что было там? — интонация, с которой было произнесено последнее слово, не оставляла сомнений, о каком месте идет речь. — Если не хочешь, не рассказывай, — поспешил добавить он. — Все равно когда-то надо, — Попов вздохнул, переворачивая руку ладонью вверх и переплетая пальцы. Так он чувствовал себя спокойнее, особенно когда собирался вспомнить отвратительно долго тянущиеся дни заточения. — Лучше один раз рассказать и забыть. Там нет ничего, — после небольшой паузы начал он, но настойчивая трель телефона, донесшаяся из недр квартиры, заставила его замолчать. — Да бля, — недовольно выдохнул Шастун и, продолжая что-то бормотать под нос, направился за не замолкающим телефоном. — Это опять он, — раздался его голос из комнаты, и Арсений поспешил туда. — И что с ним делать? Вопрос был скорее риторическим, и Антон, не дожидаясь совета, отключил звук и отбросил аппарат на диван, не сводя с него глаз, пока на экране продолжало высвечиваться имя звонящего. — Надо его как-то вернуть обратно, — Арсений присел на диван рядом с Антоном. — Но я не помню тех знаков, которые он мне показал, чтобы открыть проход. — Может поискать в интернете? — предложил Шастун, нервно перебирая большим пальцем другие, обычно украшенные разнообразными кольцами, пальцы. — Или найти кого-то, кто знает? Предложение было настолько логичным, насколько же и бесполезным, что Арсений не преминул тут же ему сообщить, коротко поведав о том, как совсем недавно пытался извлечь своего двойника из зеркала. — Нахуя? — только и спросил Антон, вглядываясь в голубые глаза, будто пытаясь разглядеть в них здравый смысл и хоть какую-то логику. — Он умеет убеждать, — вздохнул Попов, надеясь, что Антон не будет вдаваться в подробности и ему не придется до кучи рассказывать еще и о позорном поцелуе с собственной копией. — А как он тебя туда засунул? — нахмурился Шастун, видимо мысленно рисуя картину произошедшего. — Просто затолкнул, — от воспоминаний по телу пробежался холодок и Арсений, не задумываясь, потянулся к Антону, обхватывая тонкое запястье, словно он и сейчас проваливался в жидкое стекло, а рука Шастуна могла его спасти, удержать в этом мире. — Оно было жидким, тягучим, а потом, когда я в него провалился, опять затвердело. И всё, — сам того не замечая, он сильнее сжал руку Антона, выдавая свое состояние. — Эй, Арс, ты чего, — Шастун придвинулся ближе и оплел его своими длинными руками, прижимая к себе и поглаживая по спине, как маленького ребенка. — Я бы сказал, что тебе надо к психологу, но с такой хуйней тебе лучше к ним не соваться, никто же не поверит, только усугубишь. Будем справляться сами. В объятьях Шастуна было уже привычно спокойно. Тревога отступила, как и предчувствие неизбежной беды, уступая место здравому смыслу. Прижавшись ухом к груди и слушая удары сердца Антона, Арсений раз за разом прокручивал все возможные варианты решения проблемы, которых было не так уж много. Практически ни одного. — Знаешь, я был у одной знахарки, — не меняя положения и лишь подняв голову, чтобы видеть снизу вверх лицо Антона, начал он, — или ведьмы, не знаю, кто она там, не суть. И она мне запретила думать даже о том, чтобы достать свое отражение. Может поехать к ней? Мне показалось, что она что-то знает, не зря же она меня так пугала последствиями. — И после этого ты всё равно его оттуда достал? — переспросил Антон, вскидывая брови. — Ебанутый, бля. Попов спорить не стал, потому как и сам был о себе такого мнения. Если бы он только мог все вернуть назад, если бы была возможность обратить время вспять, он бы никогда, ни за что на свете, не стал бы даже думать о том, чтобы вызволить двойника из зазеркалья. Но, с другой стороны, он получил бесценный, хоть и жуткий, опыт, который еще не известно, чем закончится. Он получил Шастуна. Он стал ценить моменты. С этой позиции свой глупый поступок Арсений мог пережить, и теперь, когда он об этом подумал, стало намного легче дышать. — Иди завтракай и поедем, — Попов выпутался из объятий, позволяя Антону встать. — И ответь уже этому, — кивком головы он указал на телефон, на экране которого вновь беззвучно высветилось «Арс». Антон что-то пробормотал под нос, судя по выражению лица, не совсем цензурное, и, проигнорировав телефон, исчез в ванной. Не отвечать же самому Арсению на звонок своего двойника, про которого он не хотел даже думать, не то что слышать или говорить с ним?! Решив скоротать время, пока Шастун приводит себя в порядок, Арсений занялся подборкой одежды из гардероба Антона, которая пришлась бы ему в пору и была чем-то, что он не носил черт знает сколько дней подряд. Да и выходить из дома в домашних растянутых штанах и выцветшей футболке, которые ему вчера вечером одолжил Шастун, не очень хотелось. Даже если Арсений не может посмотреть на себя в зеркало, это не значит, что он должен махнуть на себя рукой и пугать окружающих своим нелепым внешним видом. Зарывшись с головой в кучу сваленной неаккуратными стопками одежды, он не сразу заметил, что позади него появился Антон. — Арс, пиздец, он стоит за дверью. Что делать? Волна паники перекатилась с Антона на него, обдавая липким жаром. Но они не маленькие, никто не придет им на помощь, им надо взять себя в руки и как-то решить уже этот вопрос. — Впускай, и не подавай виду, что в курсе. Я в тебя верю, — сжав вмиг намокшую ладошку, попытался слабо улыбнуться Арсений, — я буду здесь и что-нибудь придумаю. И, если что, приду на помощь. Отправив Шастуна встречать гостя и прикрыв дверь, Арсений огляделся. Мелькнула мысль залезть в шкаф, ведь так меньше шансов быть обнаруженным, но оставаться в замкнутом темном пространстве было выше его сил. Можно было только надеяться, что лже-Арс не решит заглянуть в спальню. И тут назрел еще один вопрос — стоит ли ревновать Антона к двойнику? Особенно сейчас, когда тот знал, что перед ним не настоящий Арс, но играл роль и ему полагалось обнимать и целовать копию своего новоиспеченного парня. Как стоило настоящему Попову относиться к тому, что Шастун будет улыбаться не ему? Обнимать не его. Отвечать на поцелуи. Что делать в этом случае, Арсений не знал, но в одном был уверен точно — такая перспектива ему не нравилась и, если Антон сильно увлечется, то он не сможет молча сидеть в соседней комнате. И плевать он тогда хотел на их великий — и единственный — план не раскрывать карт раньше времени.