Какого цвета мои глаза?

— Мама, а какого цвета мои глаза? — Ты узнаешь это, когда придет время. — Мягкий голос матери доносится до сознания мальчика сквозь пелену подступающего сна. Женщина, осторожно гладя сына по голове, перебирает его мягкие волосы, что тут же рассыпаются по безмятежному лицу мальчика, и, почти не касаясь кожи, заправляет их за маленькое ушко. — А как я узнаю, что оно пришло? — не сдается он, хоть слова уже нехотя срываются с уст, а сон накатывает с новой силой, захлестывая сладкой негой. Мягкий голос матери все еще продолжал звучать, но уже как будто очень далеко, что невозможно было различить слов. Он создавал ощущение защищенности и спокойствия, что так необходимы каждому ребенку. Сон все же одержал верх, увлекая мальчика в мир грез.

***

— Саймон, хватит спать, ты опять опоздаешь! — Раздался в мало обставленной комнате звонкий голос девушки, эхом отражающийся от голых стен. — Если ты сейчас же не встанешь, я оболью тебя холодной водой. — Уйди, сейчас встану… — Пробубнил в подушку молодой человек, нехотя переворачиваясь на спину. Очередное утро. Очередной вторник. Очередное начало дня. Сегодняшний день пройдет точно так же, как и вчера, позавчера, пять дней назад, неделю назад и так далее по возрастающей. Саймон со своей сестрой-двойняшкой несколько лет назад покинули родной городок, поступив в один институт, но на разные факультеты. Многие твердили, что из Саймона выйдет неплохой математик, а из Элизабет архитектор. Время летит быстро, и теперь они на последнем году обучения. Элизабет за это время встретила человека, «определенного» ей самой судьбой, и они уже давно жили вместе, но из-за частых разъездов последнего, Элизабет нередко оставалась у своего брата, так как побаивалась оставаться на долгое время одна. Да и ее потребность в постоянном общении давала о себе знать, чего нельзя сказать о Саймоне, не начинавшем разговор без острой необходимости. Саймон и Элизабет были очень похожи, словно женская и мужская версии друг друга. Но, так уж получилось, натуры они были разные практически во всем. Элизабет — эмоция. Она яркая и заводная, не способная усидеть на месте без дела. Она с энтузиазмом бралась за любое дело, если считала его необходимым для своего становления. Саймон — разум, холодный расчет. Наверное, именно поэтому они всегда держались друг друга, дополняя и поддерживая. У Элизабет горящие голубе глаза. У Саймона тяжелый взгляд, а глаза разного цвета: один серый, практически стальной, второй — небесно-голубой. Оба глаза приобретают единый цвет только после того, как человек видит родственную душу. Он может это не осознавать. Один беглый взгляд, и глаза становятся одинаковыми. Это может остаться незамеченным какое-то время. Но упущенный момент возвратить нельзя, если судьба не решит дать тебе еще шанс. — Саймон, вставай сейчас же! Еще прогул, и тебя выпрут, и глазом моргнуть не успеешь. Я всю жизнь буду тебя… — Да не кричи ты так с утра пораньше. Встал я уже, — парень выходит из-за угла и плетется к окну, попутно поправляя только что натянутую футболку. — Сегодня я вернусь поздно, — говорит Элизабет, ставя завтрак на стол. — Может, останусь у подруги. Если что, позвоню. Саймон лишь молча кивает, садясь за стол. Все-таки в том, что с тобой иногда живет сестра, есть свои плюсы. После завтрака они расходятся по комнатам и собираются на учебу, затем дорога до института на общественном транспорте, где Саймон умудряется доспать недоспанное, прикорнув у сестры на плече, после они расходятся и не видятся до вечера. И это повторяется практически ежедневно. День проходит, как и всегда, скомкано и быстро, ничем не отличаясь от предыдущих. Конспекты, лекции, расчеты, общение в перерывах между парами. Если повезет, то удастся вечером сходить с другом в какой-нибудь клуб и как следует оттянуться. Сегодня один из таких дней. Саймон и Бенджамин, если дорвались, по полночи пропадают в клубах, утопая в громкой музыке, разбавленной парой-тройкой алкогольных напитков. Возвращаясь домой, Саймон знает, что получит упрек от сестры, но не более. И этот раз не исключение. Парень отмыкает дверь и заходит в квартиру, бросая ключи на стол, с мыслью, что все равно никого не потревожит — Элизабет у подруги, а больше с ним никого и не бывает. На утро он снова просыпается по персональному будильнику, что ураганом врывается в его комнату и бесцеремонно стаскивает с него одеяло. Саймон принимает сидячее положение и пытается забрать одеяло, с недовольным прищуром смотря на сестру. — Мне ко второй, — тянет парень и снова заваливается в постель. — Нет, ты пойдешь со мной к первой, иначе тебя днем с огнем не сыщешь. — Спорить бесполезно, он понял это еще на первом курсе. — Долго стоять над душой будешь? — Лениво поворачивает голову, смотря на сестру. И она уходит, бросая одеяло на край кровати. Саймон, вновь смирившись с неизбежностью своего положения, идет за Элизабет. Помогает с завтраком, наливая себе и ей кофе. Он наблюдает за сестрой, поражаясь ее энергичности в столь ранний час. Элизабет с присущей ей проницательностью, заведомо знает вопрос брата. Она небрежно отвечает, продолжая заниматься делом: — Зато ты можешь ночами не спать, а я нет, — Элизабет подходит ближе, опираясь на столешницу и отпивая горячий напиток из своей кружки. — Опять про сахар забыл. Саймон лишь виновато улыбается, смотря на сестру и встречаясь с ее изумленным взглядом. — Твои глаза… — почти шепчет Элизабет, отставляя кружку в сторону. Саймон сразу понимает, в чем дело. Его дергает, будто от разряда тока. — Разминулись… — Глаза беспорядочно бегают по лицу сестры, что продолжает неотрывно смотреть на брата. Элизабет, не прерывая зрительного контакта, берет холодную ладонь брата в свои руки, сильно сжимая. В этот момент они оба понимают, что второго шанса может не быть. Судьба сыграла злую шутку, разведя родственные души в разные стороны.