***
Хэ Тянь два дня мотался из края в край города. Дела, которые ему хотелось бросить и нестись по одному направлению, занимали слишком много времени, но бросить их на произвол Хэ Тянь тоже не мог. Он не был уже семнадцатилетним юношей, у которого не было ни грамма ответственности. Иногда приходилось чем-то жертвовать и поступать правильно, а не так, как хотелось. Хэ Тянь хотел предстать перед Мо Гуаньшанем человеком твердо стоящем на ногах, что те три года отсутствия не прошли зазря. Зачисление в университет по сути уже состоялось. Хэ Тянь обсудил все ключевые моменты еще по телефону за несколько недель до прилета, но некоторые вопросы решались тет-а-тет. Юридическая часть — дело одно, а вот небольшая просьба к ректору, чтобы он закрыл глаза на весьма скудное время, проведенное в стенах альма-матер, требовала особого внимания ныне покойного председателя их великой страны, гордо смотрящего с хрустящей бумажки, хотя за такие деяния их обоих он осудил всенепременно. Ректор просьбе был рад и уверил, что он с понимаем относится к работающей молодежи. А вот устройство на работу внезапно оказалось не самым легким испытанием. Хэ Чэн — мудак. Он издевался и изводил своего младшего брата. К таким мыслям Хэ Тянь возвращался неоднократно. В детстве у них были совсем другие отношения, когда старший брат брал на себя заботу о нем, в юношестве Тяня они отдалились, Хэ Чэн уже менее вовлечено участвовал в жизни брата, но забота всегда тонкой нитью скрепляла их, сейчас же он будто мстил Хэ Тяню за все неудобства, которые тот привносил в его жизнь, создавая их же на пути Хэ Тяня. «Ты должен понять все трудности жизни», — отвечал отец, он дал карт-бланш Хэ Чэну, — «должен подниматься с низов». Терпение Хэ Тяня хоть и увеличилось со школьной поры, но безграничным не стало. Не понимал нужду проходить все формальности при устройстве, если даже без этого его все равно возьмут. Он не может начать с низов, как того хотели дражайшие отец и брат, потому что изначально на другом положении. Оставался лишь один вариант — блажь самого Хэ Чэна, посмотреть, как младшенький гоняет по разным конторам собирая почти все виды справок, какие существуют в Китае. — Зачем тебе справка о составе семьи? — громыхал Хэ Тянь в телефон, сверяя список документов, необходимых для отдела кадров. — Вдруг ты захочешь получить какие-нибудь субсидии от государства, — безразличный голос Хэ Чэна порядком раздражал. — Ты же знаешь, что я не женат, — Хэ Тянь устал, он раскинулся на заднем сидении машины, бессмысленно оценивая пейзаж города. — Я много о тебе не знаю, — протянул Хэ Чэн, вообще он не создавал впечатление человека, который может придуриваться или быть несерьезным, галдящим не по делу, но как будто при Хэ Тяня отыгрывал это специально, будто превращался в самого Тяня, — мы так мало общаемся. Хэ Тянь молча сбросил звонок. Половину справок из списка ему были не нужны. Быть вхожим в дела семьи накладывало определенный отпечаток ответственности. Сам Хэ Тянь чувствовал себя куда более серьезным и осознанным. Больше хмурился, больше думал, обрастал толстой кожей и, казалось, становился тем, кого презирал. Но юношеский максимализм на то и юношеский, что со временем проходил, падали детские розовые очки и взгляд на мир окрашивался совсем в иные тона. Плюсы от этого тоже имелись. Раньше Хэ Тянь никогда не задумывался сколько у него денег на банковской карте, они просто были. Не сказать, что он стал рациональнее тратить, но все снова опиралось в осознанность, сопричастие к зарабатыванию этих денег, безусловно на благо семьи, создавало ощущение твердой почвы под ногами. У него появились подчиненные, пока предоставленные Хэ Чэном, но тот не раз пытался завести разговор о том, что Хэ Тяню было необходимо собрать свою собственную команду. За ним всюду следовали грузные мужчины в черных классических костюмах, которые лишь по одному звонку сделали бы все нужные дела. В гараже появилось несколько люксовых автомобилей, к которым бонусом шел личный водитель, и мотоциклы.***
Благодаря помощникам пакет документов, необходимый для отдела кадров, был собран в считанные часы, что все равно дольше, чем на то рассчитывал Хэ Тянь. Рабочий кабинет все еще хранил в себе дух бывшего владельца, Хэ Тянь не знал, стоило ли что-то в этом менять, ему в целом было наплевать, где работать. Он крутанулся на кресле и бросил взгляд на бумаги, которые Хэ Чэн оставил перед его носом, прежде чем ушел.На людях он не позволял себе лишнего, поэтому был серьезным, настаивая на необходимости проверить отчеты уже его сотрудников. Знакомство с людьми, работаювших в планово-экономическом отделе, нельзя было назвать увлекательным и интересным. Хэ Тянь привык к приклеенным улыбкам, потому сам носил такую постоянно. Контингент работников в основном состоял из людей старше 35 лет, что значительно превышало возраст самого Хэ Тяня. Они были более компетенты, потому что обладали каким-никаким, но трудовым опытом, и при этом занимали должность ниже его, что несомненно их огорчало и селило в сердце только пренебрежение к новому начальству и злобу. Хэ Тянь не считал себя семи пядей во лбу, но страха, связанного с работой не испытывал. Перессуды людей никогда его не волновали, как и не волновали собственные провалы. Не ошибался лишь тот, кто ничего не делал. Именно поэтому Хэ Тянь ввалился в квартиру глубоко за полночь. Его ввели лишь в краткий курс дела, тяжело работать не имея представления, ознакамливаться в процессе, опираясь лишь на академический опыт. Однако картина стала ясна. Начинать руководящую деятельность с сокращений не сильно хотелось, но пока других вариантов найти не удалось. Хэ Тянь почти со стопроцентной уверенностью, мог сказать, что кто-то в отделе не был чист на руку. Он потер лицо. Не так представлялась работа под крылом у брата. Хэ Чэн вообще мало походил на что-то человеческое. Хэ Тяню казалось, что он не спал, не ел, а лишь работал да создавал проблемы. Хэ Тянь пришел в офис раньше всех, ему осталось доделать пару нюансов, чтобы полностью забраковать изначальный план и подстроиться под имеющийся бюджет, с учетом проделанной работы, но Хэ Чэн уже мял кресло в его кабинете. — Не хотелось бы, — Хэ Чэн курил в его кабинете, Хэ Тянь немного сморщился, но ничего не сказал, потому что любил сам подымить, но делать это в помещении, снабженным системой противодымной защиты, не стал бы, — но тебе придется посетить университет. — Зачем? — Хэ Тянь сел за стол, пододвигая к себе остаток от вчерашней кипы бумаг. — Потому что там открывается новое крыло, построенное на пожертвования нескольких семей, чьи отпрыски там обучаются. На мероприятии будут влиятельные инвесторы. Весьма удобно, что ты студент именного этого заведения, — Хэ Чэн потушил едва тронутую сигарету, поднимаясь, — сегодня в 12. — Мог смс написать, — Хэ Тянь уже не обращал внимания на брата, стараясь доделать работу в срок. Планы на сегодняшний день становились все грандиознее, — но раз уж здесь, на, — он кинул брату пластиковую папку с бумагами, — ознакомься. Я могу ошибаться, поэтому, будь добр, проконтролируй. В бюджете есть дыра, не обусловленная закупкой более качественных материалов, мне кажется, кто-то подворовывает. У меня лишь сомнения в каком именно отделе. — Осваиваешься, — похвалил Хэ Чэн. — Приходится, а теперь вали. Надеюсь, что как представитель семьи Хэ, придешь ты, а не отец. Хэ Чэн не ответил, но неозвученное «разумеется» повисло в воздухе. Легко увлечься работой, особенно если это что-то серьезное и где-то внутри что-то вопело о предстоящем крахе, если не разобраться вовремя и пустить все на самотек. Насущные проблемы, которые в принципе быстро решались, нужно было только стребовать со всех отчеты о расходах, перекроить полностью план, жертвуя чем-то, и снести несколько голов, но все это касалось не только его отдела, что сильно затрудняло масштаб действий. Однако его дело было лишь предупредить Хэ Чэна, что он и сделал, дальше он подстроится под мудрое управление старшего брата. «Для бизнеса, который служит для отмывания денег, с учетом накрученной стоимости всего, начиная от ручки, заканчивая компьютерами и стройматериалами, прибыль слишком маленькая и бюджет невероятно огромный», — думал Хэ Тянь, перекатывая ручку между пальцев. Вибрация телефона вывела его из анабиоза. «Ну ты и мудак», — гласило сообщение. «Даже не сказал», — прилетело следом. «Что вернулся» Три сообщения, хотя все можно уместить в одном. Стиль угадывался сразу, даже не нужно было смотреть на отправителя. «А я тебе», — террор от Цзяня И продолжился. «Сразу» «Сказал!» У него совсем вылетело из головы предупредить Цзяня И о своем возвращении. Он в Китае только третий день, которые полностью провел в делах. Он даже толком не ел нормально в эти дни. «УБЛЮДОК!!!» Они на самом деле особо не прекращали общение после исчезновения Цзяня И. Хэ Тянь знал об особых, почти что союзнических договоренностях между отцом и дедушкой Цзяня И. Знал, кто и для чего стоял за этим похищением, и бунтовал, как хороший друг, коим себя считал по отношению к Цзяню. Однако все его детские выходки быстро сошли на нет, когда Хэ Чэн наглядно показал, что могло с ним произойти в тот момент не будь он под защитой бдительной охраны далеко от своего родного города. Своя трагедия у Цзяня И сложилась с матерью, которая сначала не желала сыну участи наследника преступного клана, а затем собственноручно передала сына в заботливые руки дедули, понимая что грозит Цзяню И, если тот не примет свою семью. Они оба были чем-то постоянным друг у друга, чем-то, что не дало сойти с ума в трехгодовалой разлуке, хотя нельзя было сказать, что их телефонные разговоры или смс происходили на постоянной основе. Цзянь И, конечно, рассказал ему о том, что внутриклановая война была закончена, и дед одержал безоговорочную победу в той дележке наследства среди людей, которые хотели поднять свой статус, сместив тем самым нынешнего главу. Старик с ослабленным здоровьем, но с не пошатанной гордостью не мог вытерпеть насмешек и развернул полномасштабную чистку среди своих подчиненных. Вернувшийся Цзянь И оставался прежним: добрым, участливым и заботливым другом, но детская наивность и простодушность покинули его, отпечаток трех лет, проведенных среди мужчин, воспитывающих в нем сталь характера отразилось в непомерно пошлых шутках и грубости. Он много раз жаловался, каким стал отстранённо-безразличным Чжань Чжэнси. Хэ Тянь стушевался, посоветовав лишь вести себя как обычно, раз за разом завоевывая былое доверие и выстраивая те же отношения, хоть Хэ Тянь понимал страх Цзяня И посвящать в эти дебри Чжаня Чжэнси. Привыкший к тому, что Цзянь частенько обращался к нему за советами, в тот раз его кольнул страх, что ему возможно больше не дадут шанс. Чжань Чжэнси и Мо Гуаньшань не были похожи, но Хэ Тянь боялся такого приема. У него не раз возникал в голове тысяча и один план по возвращению утерянного доверия, но сердце все равно екало, замирая в иррациональном страхе, который Хэ Тянь подавлял и не давал тому расти. Смс с обзывательствами продолжались литься, пришлось отложить ручку и нажать кнопку вызова. Цзянь И ответил моментально. — Тварь, гад, мудила, гнида, — не переставая вещал Цзянь И, пропуская часть с приветствиями и переходя сразу к делу. — Что ты мне таранишь, я занят был, а вернулся только два дня назад, еще толком не успел акклиматизироваться. Я бы написал или позвонил, — Хэ Тянь закатил глаза, когда услышал как кто-то (понятно кто) шлепнул Цзяня И по руке, наверное тот снова их распустил. Вскоре подозрения подтвердились и спокойный голос Чжаня Чжэнси поприветствовал его. — Как не позвоню, ты вечно занят, — заныл Цзянь И. — Как не сяду делами заниматься, ты вечно звонишь, — Хэ Тянь позволил маленькой улыбке появиться на губах, все-таки Цзянь И был одним из самых позитивных людей. — Тебе разве тоже не нужно готовиться и грызть гранит науки, надеясь поступить а один универ с Чжанем Чжэнси? — Я только и делаю, что занимаюсь... Ай, — воскликнул Цзянь И, видимо Чжань Чжэнси отвесил ему затрещину, Хэ Тянь лишних звуков в этот раз не услышал. — Не ной, можем сегодня вечером встретиться, у меня к вам как раз было дело. Цзянь И и Чжань Чжэнси на встречу согласились. Цзянь И погалдел еще пару минут о насущном, и Хэ Тянь с чистой совестью слил разговор, как и любил, не прощаясь повесил трубку. Глупая торжествеенная церемония грозилась затянуться на несколько часов, что Хэ Тяня абсолютно не радовало. Он никого не знал в этом рассаднике богатеньких детишек, хотя они все были примерно одного возраста. Хэ Тянь обвел безразличным взглядом толпу, пока стоял среди группы студентов. Хэ Чэн возвышался черной глыбой среди остальных спонсоров, по правую сторону ректора, чья лысеющая голова отражала солнечные лучи не хуже стекла. Как только ленточка была перерезана, Хэ Тянь сорвался в противоположную от студентов сторону, к брату. Тот пожимал кому-то руки, сохраняя серьезную мину, он не улыбался, просто кивал. — Здравствуйте, — вежливо поздоровался Хэ Тянь, протягивая руку мужчине, который только что разговаривал с братом. Завязался светский разговор. Хэ Чэн был немногословным собеседником, поэтому перетянуть одеяло на себя в этом деле труда не составило. Хэ Чэн и дипломатом-то был никудышным: он косноязычно выражался и убеждать разговором не умел. Не то, чтобы он в этом сильно нуждался. Хэ Чэн брал силой и действиями. Его новый знакомый занимал одну из руководящих должностей в дочерней компании крупного строительного холдинга. «Удачно я подошел», — подумал Хэ Тянь, но очень скоро в этом разубедился. — Нечасто встретишь у молодых людей живой интерес к строительному бизнесу, — отметил мужчина. — Мой сын учится на инженера и совсем не питает любви к этой сфере деятельности. Знаете, господин Хэ, Вы с ним примерно одного возраста, может, он на пару лет младше. Хэ Тянь отвечал еще несколько минут, чтобы поддержать видимость вежливой беседы, пока этот малознакомый господин не перешел на жалобы в семейной жизни с сына на жену. Пожалуй такого Хэ Тянь точно не хотел знать. Его первоначальный пыл подутих. Спонсоры, коих здесь было не так уж много, быстро засобирались. — Вот мне здесь обязательно нужно было появиться? — спросил Хэ Тянь, когда сравнялся с братом. Хэ Тянь успел еще немного подрасти, но до брата все равно не дотягивал несколько сантиметров. — Да, теперь многие будут знать, что наследник семьи Хэ вернулся и активно принимает участие в общественной жизни города. Слухами земля полнится, некоторые из них есть необходимость подтверждать, — Хэ Чэн снова кивнул проходящему мимо мужчине. — Ты на своей машине или с водителем? — На своей, у меня еще есть дела и надо зайти все-таки показаться. Заданий каких-нибудь может быть взять, чтобы не сильно в глаза бросалось, как мне похуй, — Хэ Чэн смерил его недовольным взглядом. Хэ Тянь лишь пожал плечами. — Я посмотрел то, что ты сделал. Действительно, есть вопросы. Сумма вышла хоть и не настолько критичная, как мне казалось, но довольно неприятно, — Хэ Чэн достал сигару. — Нам обязательно это обсуждать здесь? — Нет, но я улетаю сегодня, поэтому доделай то, что собирался, а как вернусь займемся этим капитально. — Мог смс написать, — процитировал себя Хэ Тянь. Развернулся и ушел, не прощаясь. Хэ Тянь здесь не был ни разу. Он не знал, кто его декан, был ли у него куратор. Хэ Тянь полагал, что ректор замолвил за него пару слов, но уверен в этом до конца не был. Он шел по коридору, разглядывая вывески, не особо понимая в какую сторону двигаться. Хоть бы указателей понаставили, что ли. Пока он словно слепой котенок тыкался в надписи на дверях, его ощутимо пихнули в бок. В коридоре действительно было людно, но не так тесно, чтобы чуть ли не заваливаться на людей. Внутренне Хэ Тянь подобрался. Он почувствовал возле кармана шевеление. Инстинкты всегда играли на его стороне, поэтому он резво отшатнулся. — Не очень-то красиво, — недовольно цокнул он, не пытаясь скрыть угрозу в голосе. Паренек, который его толкнул, был невысоким почти на целую голову ниже самого Хэ Тяня, коротко стриженный и смугловатый. Он ему кого-то неумолимо напоминал. Хэ Тянь не видел его лица, потому что тот наклонил голову вниз. — Прости, чувак, не заметил, — парень поднял руки вверх и быстро отошел на шаг назад, как будто бы капитулируя. Он поднял на него голову и воскликнул во всю мощь: — Хэ Тянь?! Хэ Тянь судорожно пытался вспомнить лицо этого человека. Они точно были знакомы, учитывая, что этот парень знал, как его зовут, но он никак не мог понять откуда. Какие-то образы смутно вырисовывались, но все равно ускользали. — Ты меня не помнишь? — продолжал голосить этот странный чувак, который, Хэ Тянь уверен, пытался его ограбить, — мы же учились с тобой вместе! — он звучал так обиженно, как будто Хэ Тянь бросил его после совместно проведенной ночи. На них начали оборачиваться. — Серьезно? Я одноклассник братана Мо Гуаньшаня, вы же корешились с ним! И тут Хэ Тянь вспомнил Цунь Тоу.